Внимание!
вторник, 09 февраля 2010
Название: Сказки про нас
Пейринг: Shiraishi/Fuji
Автор: Marik~ aka Kati Manequin
Рейтинг: PG-13 , но постоянное упоминание мужеложства
Жанр: AU, angst, hurt/comfort
Предупреждения: АУ оно и в Африке АУ, специфика, вселенная фика Abadonna «Фея на час»
я предупредила
Страшная шапка должна была вас остановить xDD
читать дальшеПо соседней полосе на встречу несутся машины, обрызгивая друг друга дождевой водой из луж. Скоростная трасса из Осаки – не самое безопасное место, когда глаза слипаются, а в голове ни одной последовательной мысли. Мелкий, но неприятный дождь капает сверху, и вода скатывается по защитному шлему Фуджи ему под одежду. Фуджи крепко сжимает руль руками в тонких кожаных перчатках с обрезанными пальцами. Мотоцикл по инерции уходит в сторону, но Фуджи быстро возвращает себе контроль.
Мутно-оранжевый свет фары высвечивает в темноте табличку поворота. Если память ему не изменяет – подъем в гору должен быть там.
Мимо проезжающая машина неожиданно громко сигналит ему, и Фуджи, проведший последние несколько суток на кофе и энергетиках, машинально дергает руль в сторону. Секунды ему хватает, чтобы понять – это один из самых глупых поступков в его жизни. Перед глазами всё на несколько секунд становится размытым.
Он приходит в себя на мокрой траве: шлем нигде не видно, но кажется, он спас ему жизнь, мотоцикл мигает фарами в нескольких метрах от него. Фуджи шарит вокруг себя в поисках сумки с камерой, и успокаивается только тогда, когда нащупывает надежный футляр. Вставать совершенно не хочется, и он остается лежать на сырой земле, пытаясь восстановить дыхание и дождаться, пока сердце перестанет биться о грудную клетку с остервенением дикого животного.
Сквозь ветви голых деревьев, Фуджи смотрит на черное небо с густыми серыми облаками.
Он лежит так несколько минут, раздумывая о том, что давно обещал Ширайши сделать фотографии восхода. На самом деле, это нужно не Ширайши, а самому Фуджи. Ширайши постоянно находит для Фуджи какие-то заработки как фотографу, но Фуджи его часто подводит в сроках. Ширайши расстраивается, ругает его, выкидывает все сигареты Фуджи, забирает у него ключи от мотоцикла… и вообще ведет себя как образцовый отец с сыном-подростком.
Фуджи садится, опираясь на дерево. В карманах обнаруживаются несколько поломанных сигарет с ментолом и зажигалка. Он несколько раз щелкает зажигалкой трясущимися руками, и закуривает. Вообще-то, Ширайши пытается заставить его бросить курить, но большее, сколько Фуджи способен протянуть – неделю. В Токио он так много не курил, в основном, от скуки, когда в клубе был выходной или по утрам, когда клиенты были заняты бизнесом, а не мыслями о плотских утехах.
Воспоминания о «Caritz» отдаются глухой болью в груди. И Фуджи думает: это неприятные воспоминания или травма от падения дают о себе знать?
Маленький огонек неумолимо приближается к его губам, в которых зажат фильтр. Фуджи закуривает второй обломок, и думает, чем сейчас занимается Тезука Кунимицу. Вспоминает ли он Рёму? Изменился ли он? Фуджи давно не видит его в матчах ATP, то ли из-за того, что не часто смотрит телевизор, то ли Тезука просто перестал играть.
Закапывая окурки под гнилые листья, Фуджи берется за фотоаппарат и смотрит на небо с тяжелыми свинцовыми тучами. Интересно, Ширайши сможет продать его фотографии падающего снега?
Это самая большая клиника в городе: территория, сравнимая с целым районом, несколько корпусов под специальные отделения, главное здание в десяток этажей. Светлые коридоры, большие надежные лифты, вышколенный персонал и лучшие врачи Окинавы.
Его искривленная фигура отражается в светло-голубом зеркальном полу, пока он медленно пересекает длинный коридор кардиохирургического отделения. Попадающиеся навстречу медсестры с интересом на него косятся, а некоторые откровенно рассматривают и провожают взглядом. То ли потому что узнают, то ли считают привлекательным. И вот снова. Правда, на этот раз девушка здоровается. Для Фуджи они все на одно лицо, но, кажется, эта - одна из ассистенток Ширайши, с которой он сталкивался пару раз до этого. Они перекидываются ничего не значащими фразами, и Фуджи узнает, что «Ширайши-сенсей второй день подряд не в духе».
Фуджи медленно поворачивает ручку двери с позолоченной табличкой «Старший кардиохирург Ширайши Кураноске». Фантастическое достижение для двадцати восьми лет. Фуджи неслышно заходит в кабинет и осторожно прикрывает дверь, крутит ручку, пока не слышит щелчок.
У Ширайши огромный кабинет. Здесь тоже царит белый свет, а сквозь большие окна без занавесок падают мутные солнечные лучи.
Ширайши поднимает на него взгляд, нехотя отрываясь от каких-то многочисленных бумаг, составленных в одну аккуратную стопку на большом лакированном столе. Фуджи нравится этот стол – он отражает натуру самого Ширайши – гладкий и идеальный, на него так и хочется забраться, расшвырять бумаги и сделать что-нибудь непристойное.
- Когда у Чизу-чан операция? – Спрашивает Фуджи о женщине, с которой познакомился в больнице несколько месяцев назад.
- Когда её семья заплатит, - отвечает Ширайши, отодвигаясь от стола, так как Фуджи одним быстрым движением усаживается на край – несколько верхних листов стопки слетают на пол.
Ширайши дергает одной бровью, но молчит. Фуджи обводит взглядом кабинет – ничего не изменилось. Большие книжные шкафы из полированного светлого дерева с медицинской и философской литературой. Много колбочек и бутылочек с какими-то лекарствами на полках за стеклянными дверцами – он на этом просто помешан и называет это «Библией кардиологии».
Стена в дипломах и сертификатах как-то связанных с медицинской практикой Ширайши. Все в рамочках и аккуратно развешано в шахматном порядке. Фуджи это заводит.
- Она неважно выглядит, - настойчиво говорит Фуджи, следя взглядом за Ширайши, который встает и начинает собирать бумаги с пола. Фуджи кладет на его большое роскошное кресло свой фотоаппарат.
- Естественно, у неё сердечная недостаточность и пролапс митрального клапана, - Ширайши сердито кладет листы на стопку и смотрит на Фуджи, - позавчера у неё опять был приступ стенокардии. Я понимаю, что вы подружились, но тебе не стоит к ней сильно привязываться…
Фуджи ничего не отвечает, он подбирает под себя ноги и тянется к Ширайши, пока ему не удается обхватить его за шею и прижаться. Его ноги случайно смахивают всю стопку листов со стола, и они, шурша, разлетаются по всей комнате.
- Ты…, - сквозь зубы начинает Ширайши, - думаешь, что можешь пропасть на три дня, не отвечать на звонки, и потом просто так, - Ширайши берет глубокий вздох, потому что Фуджи покусывает его шею и явственно показывает все свое безразличие к инсинуациям, - …просто так устраивать в моем кабинете бардак?!
Фуджи поднимает голову, и Ширайши убирает с лица Фуджи волосы, чтобы посмотреть в его глаза – один глаз карий, другой – небесно-голубой. Впечатление портят только мешки под глазами и нездоровый цвет лица. Ширайши медленно опускает Фуджи на стол и расстегивает его рубашку. Фуджи улыбается. Ширайши скидывает белый халат на пол, за ним следует светло-бежевый джемпер. Ширайши вскарабкивается на стол, и Фуджи обхватывает его за шею.
- Ты опять не спишь, - говорит Ширайши, лаская лицо Фуджи забинтованными пальцами левой руки. – В таком состоянии нельзя водить мотоцикл.
- Я пью кофе и энергетики, - Фуджи берет руку Ширайши и касается её губами, смотря на него хитрым горящим взглядом.
- Это подорвет твое сердце.
- У меня есть личный хирург… Ты склеишь мое сердце обратно? – Фуджи прижимается к Ширайши. Ширайши хмурится и открывает рот, чтобы ответить, но Фуджи кладет на его губы указательный палец: – Хватит болтать.
Ширайши целует его: сначала мягко, затем почти дико. Фуджи тяжело дышит, и смотрит куда-то в сторону. Ширайши прикусывает губу.
- Прошло почти полгода. Что случилось в Токио?
- Кто знает, - отвечает Фуджи, освобождаясь от рубашки. – Минутку, - он тянется к стулу и хватает фотоаппарат.
- Ты опять?
- Замри, - просит Фуджи и кладет голову на плечо Ширайши, тот зарывается лицом в мягкие волосы. Фуджи вытягивает руку с фотоаппаратом и щелкает их головы и голые плечи. – У нас должно быть больше фотографий, обязательно, - шепчет Фуджи.
Ширайши застегивает ремень на светлых брюках, поднимает с пола белый халат и накрывает им Фуджи, свернувшегося клубком на столе. Бинты на обезображенной руке болтаются в воздухе, пока он не подхватывает белые шершавые концы, чтобы забинтовать их обратно. Сначала его раздражала привычка Фуджи хвататься за его бинты во время секса, но со временем он привык и перестал бояться, что Фуджи будет противно.
- У тебя есть знакомые, которым могут понадобиться фотографии снега? – Спрашивает Фуджи, кутаясь в халат. Ширайши выгибает бровь. – Сегодня ранним утром шел снег. Было очень красиво.
- Я узнаю, - кивает Ширайши. – Но если бы ты сделал заказ по восходам, нам обоим было бы проще.
- Я помню, - меланхолично отвечает Фуджи и вытягивает длинные стройные ноги.
- Эти синяки на твоем теле… Я могу даже не спрашивать, да? Ты мне все равно соврешь, - Ширайши садится в свое кресло.
- Производственная травма, - загадочно протягивает Фуджи и переворачивается с бока на спину. – Ты, надеюсь, не ревнуешь? Я уже несколько лет не занимаюсь этим, ты ведь знаешь.
Ширайши пожимает плечами. На самом деле, он полностью доверяет Фуджи – они знакомы уже много лет, но Фуджи всегда отличался безрассудством и скрытностью. И именно поэтому Ширайши постоянно о нем беспокоится.
- Когда мы поедем домой?
Ширайши слегка отодвигает Фуджи, чтобы выложить несколько документов на стол и наспех оставить на них свою подпись.
- Хватит лежать на столе, Фуджи, - медленно и четко проговаривает Ширайши. – А когда «ты» поедешь домой – я не знаю. У меня ночная смена. Мой выходной и дневные смены ты где-то прошлялся.
- Прости, - Фуджи медленно сползает со стола, прикрываясь халатом. – Тогда дашь мне ключи от твоей машины?
Ширайши наблюдает за Фуджи, прыгающим босиком по комнате в поисках одежды. На его ногах и руках свежие пятна синяков, которые явно старались загримировать тональным кремом или чем-то подобным.
За последнее время Фуджи похудел ещё сильнее, чем был, когда Ширайши встретил его в аэропорту с рейса Токио-Осака. Острые локти и коленки теперь ещё сильнее выделяются, а скелет можно изучать на уроках биологии.
- А твой мотоцикл? – Спрашивает Ширайши и достает ключи от машины из ящика стола.
- Небольшой косметический ремонт, - улыбается Фуджи, получая звенящую связку. На миг рука Ширайши замирает, он борется с собой, но выпускает ключи на ладонь Фуджи.
- Спасибо.
- Будь осторожен на дороге. И постарайся поспать, иначе я завтра тебя никуда не отпущу.
- Не хочешь, чтобы я тебя дождался?
- Нет, - отрезает Ширайши. Он смотрит на небольшие механические часы в виде сердца, оказавшиеся на полу – подарок Фуджи – и начинает собираться. – Мне пора на обход.
Фуджи протягивает ему мятый халат, но Ширайши сравнивает его вместе с халатом удивленным взглядом и просит Фуджи забрать халат домой и бросить в стиральную машинку. Ширайши подходить к шкафу, открывает дверцы и достает запасной халат.
- Какой ты обязательный, - комментирует Фуджи.
- Какой есть.
- А как с семнадцатилетним спать – так не до этого, - говорит Фуджи, и едва успевает увернуться от брошенной в него больничной обувки.
Ширайши, немного смутившийся, хватает Фуджи под локоть, и они выходят из кабинета.
- Хватит мне это припоминать, - шепчет Ширайши, закрывая дверь, - мне про твой возраст ничего не сказали. Хотя выглядел ты и тщедушным, но казался совершеннолетним.
Фуджи улыбается.
- Я шучу, - он достает из пакета пухлый конверт с фотографиями и поправляет чехол с фотоаппаратом. – Держи, только проявил.
- Я подарил тебе дорогущую профессиональную оптику, а она пылится в шкафу, - замечает Ширайши.
- Мне нравится возиться с растворами в темной комнате, ты же знаешь, - отвечает Фуджи. – А с такой оптикой снимают в специальных студиях красивых моделей.
- Глупости, - фыркает Ширайши. – Ты просто не можешь себя заставить что-то принять от меня.
Фуджи пожимает плечами и немного грустно улыбается.
Ширайши вздыхает:
- Увидимся завтра утром. И не смей ехать куда-либо, кроме дома.
Фуджи кивает, подбрасывает в воздухе связку ключей, резко разворачивается и бежит к лифту. Ширайши неодобрительно качает головой.
Фуджи аккуратно ставит обувь на пороге, и заходит в их с Ширайши квартиру. На самом деле, эта квартира принадлежит только Ширайши, но они уже полгода живут вместе, и у Фуджи нет места более родного.
Фуджи ступает по мягкому бежевому ковру. Кидает халат Ширайши в стиральную машинку в ванной, сбрасывает одежду и с наслаждением встает под душ.
Идея прийти к Ширайши почти сразу после утренней аварии была глупой, ведь он даже толком не скрыл свои синяки. Теперь Ширайши не сможет нормально работать и с утра вернется усталым и недовольным собой.
Фуджи сушит волосы феном, стоя босиком на кафельном полу, одетый в домашнюю кислотно-зеленую футболку своего любовника. Она немного великовата даже Ширайши, а на Фуджи висит как мешок картошки до середины бедра, постоянно спадает с плеч, что его нисколько не смущает.
Фуджи решает не возиться с кофемолкой, а просто кидает в чашку три ложки растворимого кофе и заливает его кипятком. Гадость редкостная, но ноги не держат, а пальцы с трудом удерживают чашку.
Он открывает форточку, впуская в комнату свежий морозный воздух. Фуджи падает на диван в гостиной с сигаретой в зубах. Вообще-то, Ширайши разрешает ему курить только на балконе, но до утра запах должен выветриться.
Фуджи устраивается удобнее, кутаясь в теплый плед. Он не любит вечера без Ширайши. Они слишком долгие и похожи друг на друга как две капли воды. И так он жил несколько лет в Токио – просто существуя и скучая по вечерам за котацу и подтаявшим мороженым, принимая звонки и болтая с Ремой, когда тот из сочувствия оставался ночевать в клубе.
Правда, он никогда не задумывался, почему вдруг пересел на телефон, отказавшись от более выгодного заработка работы с клиентами – раньше его это не смущало. Он мало вспоминал о Ширайши, но когда Рема погиб, единственным местом, куда Фуджи мог сбежать – оказались сильные и надежные руки Ширайши. Который встретил его в аэропорту, не задавал никаких вопросов, а просто посадил в машину, привез в свою квартиру, и они не вылезали из спальни несколько дней подряд.
Они познакомились в клубе «Caritz». Фуджи тогда только перевели из Токио в Осаку «из-за плохого поведения» на перевоспитание. Фуджи было семнадцать, Ширайши был новеньким молодым и красивым клиентом клуба, на дворе жарило июльское солнце, а песок на пляже был слишком горячий, и роман завязался как-то сам по себе.
Но эти отношения не были похожи на фильм «Красотка» и прочие красивые истории. Фуджи знал, что у Ширайши есть невеста, а Ширайши понимал, что Фуджи всего лишь увлечение. Он периодически звонил в клуб и просил прислать Фуджи. Это всегда были разные места, но разговоры с прогулками заканчивались одинаково.
В августе, когда жара немного спала, они лежали на песке, и Фуджи крепко сжимал забинтованную руку Ширайши. Пару раз до этого он случайно цеплял бинты, что портило Ширайши настроение. Кажется, он боялся, что Фуджи не понравится то, что под ними.
- Разбинтуй её для меня, - попросил Фуджи, крепко сжав его руку.
- Черта с два я буду, - ответил Ширайши, устало перевернувшись на бок. – Ты понимаешь, что она ядовита и опасна для окружающих? – Ширайши усмехнулся. – Ты готов рискнуть своей жизнью, только бы утолить любопытство?
Фуджи серьёзно кивнул.
- Ты лисица, Фуджи-кун, ты об этом знаешь?
- Маа, - Фуджи медленно принялся распутывать белые концы в узле. Ширайши слегка дернул рукой, но, подумав, кивнул. – Я очень упрямый и не люблю секретов.
Ширайши наблюдал, как Фуджи возится с его рукой, пытаясь припомнить последний раз, когда кто-нибудь заботился так о том, что у него под бинтами.
Мускулы на лице Фуджи слегка дернулись, когда показался участок кожи. Ширайши хотел было убрать руку, но Фуджи его остановил и продолжил. Кожа руки была обожжена явно какими-то химикатами – об этом говорил её странный непередаваемый цвет, на некоторых участках были видны глубокие затянутые рубцы.
- Это, наверное, было очень больно, - прошептал Фуджи, проводя пальцами по коже.
- Я потерял сознание, - Ширайши пожал плечами. Он немного приблизил руку к своим глазам. – Сколько не смотрю, она все так же ужасна.
- Кто это сделал?
- Я.
- Зачем? – Фуджи нахмурился. Ширайши улыбнулся и прикоснулся к его волосам пальцами, перебирая легкие прядки. – Зачем??
Ширайши склонился над Фуджи и поцеловал его. Сердце Фуджи быстро забилось, чего с ним раньше никогда не случалось. А потом губы Ширайши прошептали над его ухом:
- Моя семья связана с якудза. Но я не хотел этого. Тату была сделана насильно, когда мне было всего двенадцать, - губы Ширайши слегка коснулись уха Фуджи, - в пятнадцать я решился её свести.
Фуджи вздрогнул.
- …И немного перестарался с компонентами.
- Эти люди тебе ничего не сделали?
- Как посмотреть, - ответил Ширайши, выпрямившись. – Я основательно подумал над тем, на что нарываюсь. Но я жив, как видишь.
- Я рад, - Фуджи опустил голову на грудь Ширайши и осторожно прижал его левую руку к себе.
Через несколько дней Ширайши подарил Фуджи скромную камеру, даже не цифровую. Это Фуджи только потом узнал, что у него в руках ценный экземпляр. Пару дней Фуджи учился работать с растворами и проявлять фотографии. Ширайши утверждал, что из Фуджи выйдет гениальный фотограф, если он посвятит себя всего этому делу.
- Ты пытаешься меня сманить на верную дорожку? – С улыбкой спросил Фуджи, ползая по зеленой траве в поисках божиих коровок.
- Что, если я хочу? Зачем тебе эти насекомые? Ты не хочешь сфотографировать меня? – Фыркнул Ширайши, зависнув над Фуджи с руками, упертыми в бока. Фуджи перевернулся на спину и щелкнул затвором.
- Есть. Ты довольно-таки фотогеничен.
- Как это мило с твоей стороны, - Ширайши аккуратно присел на траву рядом с Фуджи.
Солнце приятно грело теплыми лучами, а трава была мокрой после утреннего дождя. Они находились где-то за городом. Ширайши после ночного дежурства интерном, Фуджи в редкий день выходного.
- Должен же я чем-то тебя отблагодарить за подарок, - протянул Фуджи, с улыбкой показав Ширайши на камеру, с которой теперь не желал расставаться.
- Мне кажется, ещё равно об этом думать, не так ли?
Фуджи сел и помотал головой. Ширайши посмотрел в его разноцветные глаза и спросил, что он имел в виду.
- Меня отзывают обратно в Токио, - хрипло начал Фуджи и откашлялся, беспомощный против вины и волнения, охвативших его. – Я, возможно, больше не вернусь.
- Потому что не сможешь или потому что не захочешь?
- Я не знаю. Я не могу не поехать, ты должен понимать, - Фуджи опускает голову. – Не сердись на меня.
- С трудом понимаю, - ответил Ширайши, поднимаясь на ноги. – Я готов дать тебе второй шанс, а ты выбираешь то, что проще. Фуджи—
- Почему тебя так заботит моя жизнь? – Холодно спросил Фуджи. – Она моя. Ты вломился в неё просто как клиент. Я для тебя очередная игрушка.
Ширайши сделал глубокий вдох. Фуджи сидел на траве и пытался успокоить бешено бьющееся от агрессии сердце.
- Я отвезу тебя в клуб.
Рука Фуджи легла на ручку двери машины – они приехали к заданию клуба – Ширайши заговорил. Он сказал, что Фуджи может делать с собой все, что ему угодно. И когда он достигнет дна, он может вернуться, потому что его здесь будут ждать.
- Я в сказки не верю, Ширайши-сан, - усмехнулся Фуджи и вышел из машины, аккуратно закрыв дверь.
Ширайши закрыл глаза и откинулся на водительское сиденье.
- Ты простынешь, твоя спина будет болеть, а руки и ноги затекли, - раздается голос Ширайши.
Ширайши закрывает форточку, выключает телевизор, который Фуджи оставил включенным и уснул.
Фуджи чувствует, что его тормошат за плечо и с трудом открывает глаза. Сначала лицо перед ним больше напоминает блинчик со сливками, но ему помогают сесть и Фуджи улыбается Ширайши.
- Тут накурено, - Ширайши бросает взгляд на пепельницу и чашку с холодным кофе на журнальном столике, заваленном окурками.
- Извини. Я брошу курить, обещаю.
- Если тебе это нужно, то кури, - отмахивается Ширайши, - только не в комнате – ты же помнишь про вред пассивного курения?
- Нет, я брошу, - твердо говорит Фуджи. – Я хочу использовать свой третий шанс, раз уж я отказался от второго. И завтра сделаю снимки восхода. И все, что захочешь, только не оставляй меня, - Фуджи обхватывает Ширайши за шею.
- Что случилось? – Удивленно спрашивает тот, неуверенно поглаживая спину Фуджи.
Фуджи утыкается ему в плечо и мотает головой, что-то бормоча про «камеру, лето и пять лет назад».
- Ах, тогда, - вспоминает Ширайши, нахмурившись. – Не бери в голову.
- Я понял все неправильно.
- Да, таких твердолобых людей я ещё в своей жизни не встречал, - соглашается Ширайши. – К сожалению, я тоже не привык кричать о своих чувствах на перекрестках.
- Я бы подумал, что ты сталкер, - улыбается Фуджи. Ширайши продолжает его обнимать, но Фуджи слышит его сонное сопение рядом с ухом. – Ты устал?
- А ты как думаешь? – Ширайши сверяется с часами – полседьмого утра. – У меня сил только на душ.
- Я приготовлю тебе постель, только приберусь тут немного, - Фуджи вскакивает с дивана и принимается убирать окурки и сгребать пепел с кучку.
Ширайши кивает и идет в ванную. В коридоре он неожиданно останавливается:
- Я в перерыв обедал с одним моим знакомым и его другом и показал им твои снимки. Так вот этот друг пришел в настоящий восторг, и сказал, что это гениальные снимки. Он хотел бы нанять тебя, если ты пришлешь ему свое портфолио.
- Ты серьёзно?
- Тебе дают ещё один шанс. Он не от меня, поэтому, ты можешь его принять.
Фуджи кивает и замирает с пледом в руках. Он никогда не считал себя достойным чего-то большего, что у него было, поэтому он отказывался от всего, что редкие люди пытались ему дать. Из-за этого он отверг Ширайши больше пяти лет назад. Потому что единственным человеком, которому он доверял – был он сам, позже, Эчизен Рёма, потому что они были в одной лодке. Не друзья, а что-то посередине.
Он видел, как рушатся жизни успешных людей, как умирает любовь и как люди остаются одни. Из-за этого его жизнь последние полгода напоминала медленный рост растения в теплице.
И сегодня что-то наконец-то изменилось, и он позволил этому произойти. Может быть, Рема за него порадовался бы. Сказал бы какую-нибудь гадость, но все равно был бы за него счастлив. И Фуджи было немного стыдно, что у него все получилось.
Господи, у меня все получилось. И горячие слезы текут по его щекам и попадают на губы, на которых появляется уверенная улыбка.
- Я хочу спать, - объявляет Ширайши, выходя из ванной. Он замечает слезы Фуджи, но не подает вида.
- Я тебя люблю, - говорит ему в след Фуджи. – Ты не представляешь как сильно.
- Представляю, - отвечает Ширайши, хватая Фуджи за руку. Он ведет его в спальню. – Настолько сильно, что даже пожертвую часом сна, чтобы тебе это показать.
И Фуджи начинает смеяться, кажется, впервые за последние шесть лет. Это все похоже на то, что черно-белый фильм вдруг приобретает краски, и тогда становится понятным, что все до этого – всего лишь пресловутый флэшбек с плохим изображением, а настоящее кино начинается сейчас.
Пейринг: Shiraishi/Fuji
Автор: Marik~ aka Kati Manequin
Рейтинг: PG-13 , но постоянное упоминание мужеложства
Жанр: AU, angst, hurt/comfort
Предупреждения: АУ оно и в Африке АУ, специфика, вселенная фика Abadonna «Фея на час»
я предупредилаСтрашная шапка должна была вас остановить xDD
читать дальшеПо соседней полосе на встречу несутся машины, обрызгивая друг друга дождевой водой из луж. Скоростная трасса из Осаки – не самое безопасное место, когда глаза слипаются, а в голове ни одной последовательной мысли. Мелкий, но неприятный дождь капает сверху, и вода скатывается по защитному шлему Фуджи ему под одежду. Фуджи крепко сжимает руль руками в тонких кожаных перчатках с обрезанными пальцами. Мотоцикл по инерции уходит в сторону, но Фуджи быстро возвращает себе контроль.
Мутно-оранжевый свет фары высвечивает в темноте табличку поворота. Если память ему не изменяет – подъем в гору должен быть там.
Мимо проезжающая машина неожиданно громко сигналит ему, и Фуджи, проведший последние несколько суток на кофе и энергетиках, машинально дергает руль в сторону. Секунды ему хватает, чтобы понять – это один из самых глупых поступков в его жизни. Перед глазами всё на несколько секунд становится размытым.
Он приходит в себя на мокрой траве: шлем нигде не видно, но кажется, он спас ему жизнь, мотоцикл мигает фарами в нескольких метрах от него. Фуджи шарит вокруг себя в поисках сумки с камерой, и успокаивается только тогда, когда нащупывает надежный футляр. Вставать совершенно не хочется, и он остается лежать на сырой земле, пытаясь восстановить дыхание и дождаться, пока сердце перестанет биться о грудную клетку с остервенением дикого животного.
Сквозь ветви голых деревьев, Фуджи смотрит на черное небо с густыми серыми облаками.
Он лежит так несколько минут, раздумывая о том, что давно обещал Ширайши сделать фотографии восхода. На самом деле, это нужно не Ширайши, а самому Фуджи. Ширайши постоянно находит для Фуджи какие-то заработки как фотографу, но Фуджи его часто подводит в сроках. Ширайши расстраивается, ругает его, выкидывает все сигареты Фуджи, забирает у него ключи от мотоцикла… и вообще ведет себя как образцовый отец с сыном-подростком.
Фуджи садится, опираясь на дерево. В карманах обнаруживаются несколько поломанных сигарет с ментолом и зажигалка. Он несколько раз щелкает зажигалкой трясущимися руками, и закуривает. Вообще-то, Ширайши пытается заставить его бросить курить, но большее, сколько Фуджи способен протянуть – неделю. В Токио он так много не курил, в основном, от скуки, когда в клубе был выходной или по утрам, когда клиенты были заняты бизнесом, а не мыслями о плотских утехах.
Воспоминания о «Caritz» отдаются глухой болью в груди. И Фуджи думает: это неприятные воспоминания или травма от падения дают о себе знать?
Маленький огонек неумолимо приближается к его губам, в которых зажат фильтр. Фуджи закуривает второй обломок, и думает, чем сейчас занимается Тезука Кунимицу. Вспоминает ли он Рёму? Изменился ли он? Фуджи давно не видит его в матчах ATP, то ли из-за того, что не часто смотрит телевизор, то ли Тезука просто перестал играть.
Закапывая окурки под гнилые листья, Фуджи берется за фотоаппарат и смотрит на небо с тяжелыми свинцовыми тучами. Интересно, Ширайши сможет продать его фотографии падающего снега?
Это самая большая клиника в городе: территория, сравнимая с целым районом, несколько корпусов под специальные отделения, главное здание в десяток этажей. Светлые коридоры, большие надежные лифты, вышколенный персонал и лучшие врачи Окинавы.
Его искривленная фигура отражается в светло-голубом зеркальном полу, пока он медленно пересекает длинный коридор кардиохирургического отделения. Попадающиеся навстречу медсестры с интересом на него косятся, а некоторые откровенно рассматривают и провожают взглядом. То ли потому что узнают, то ли считают привлекательным. И вот снова. Правда, на этот раз девушка здоровается. Для Фуджи они все на одно лицо, но, кажется, эта - одна из ассистенток Ширайши, с которой он сталкивался пару раз до этого. Они перекидываются ничего не значащими фразами, и Фуджи узнает, что «Ширайши-сенсей второй день подряд не в духе».
Фуджи медленно поворачивает ручку двери с позолоченной табличкой «Старший кардиохирург Ширайши Кураноске». Фантастическое достижение для двадцати восьми лет. Фуджи неслышно заходит в кабинет и осторожно прикрывает дверь, крутит ручку, пока не слышит щелчок.
У Ширайши огромный кабинет. Здесь тоже царит белый свет, а сквозь большие окна без занавесок падают мутные солнечные лучи.
Ширайши поднимает на него взгляд, нехотя отрываясь от каких-то многочисленных бумаг, составленных в одну аккуратную стопку на большом лакированном столе. Фуджи нравится этот стол – он отражает натуру самого Ширайши – гладкий и идеальный, на него так и хочется забраться, расшвырять бумаги и сделать что-нибудь непристойное.
- Когда у Чизу-чан операция? – Спрашивает Фуджи о женщине, с которой познакомился в больнице несколько месяцев назад.
- Когда её семья заплатит, - отвечает Ширайши, отодвигаясь от стола, так как Фуджи одним быстрым движением усаживается на край – несколько верхних листов стопки слетают на пол.
Ширайши дергает одной бровью, но молчит. Фуджи обводит взглядом кабинет – ничего не изменилось. Большие книжные шкафы из полированного светлого дерева с медицинской и философской литературой. Много колбочек и бутылочек с какими-то лекарствами на полках за стеклянными дверцами – он на этом просто помешан и называет это «Библией кардиологии».
Стена в дипломах и сертификатах как-то связанных с медицинской практикой Ширайши. Все в рамочках и аккуратно развешано в шахматном порядке. Фуджи это заводит.
- Она неважно выглядит, - настойчиво говорит Фуджи, следя взглядом за Ширайши, который встает и начинает собирать бумаги с пола. Фуджи кладет на его большое роскошное кресло свой фотоаппарат.
- Естественно, у неё сердечная недостаточность и пролапс митрального клапана, - Ширайши сердито кладет листы на стопку и смотрит на Фуджи, - позавчера у неё опять был приступ стенокардии. Я понимаю, что вы подружились, но тебе не стоит к ней сильно привязываться…
Фуджи ничего не отвечает, он подбирает под себя ноги и тянется к Ширайши, пока ему не удается обхватить его за шею и прижаться. Его ноги случайно смахивают всю стопку листов со стола, и они, шурша, разлетаются по всей комнате.
- Ты…, - сквозь зубы начинает Ширайши, - думаешь, что можешь пропасть на три дня, не отвечать на звонки, и потом просто так, - Ширайши берет глубокий вздох, потому что Фуджи покусывает его шею и явственно показывает все свое безразличие к инсинуациям, - …просто так устраивать в моем кабинете бардак?!
Фуджи поднимает голову, и Ширайши убирает с лица Фуджи волосы, чтобы посмотреть в его глаза – один глаз карий, другой – небесно-голубой. Впечатление портят только мешки под глазами и нездоровый цвет лица. Ширайши медленно опускает Фуджи на стол и расстегивает его рубашку. Фуджи улыбается. Ширайши скидывает белый халат на пол, за ним следует светло-бежевый джемпер. Ширайши вскарабкивается на стол, и Фуджи обхватывает его за шею.
- Ты опять не спишь, - говорит Ширайши, лаская лицо Фуджи забинтованными пальцами левой руки. – В таком состоянии нельзя водить мотоцикл.
- Я пью кофе и энергетики, - Фуджи берет руку Ширайши и касается её губами, смотря на него хитрым горящим взглядом.
- Это подорвет твое сердце.
- У меня есть личный хирург… Ты склеишь мое сердце обратно? – Фуджи прижимается к Ширайши. Ширайши хмурится и открывает рот, чтобы ответить, но Фуджи кладет на его губы указательный палец: – Хватит болтать.
Ширайши целует его: сначала мягко, затем почти дико. Фуджи тяжело дышит, и смотрит куда-то в сторону. Ширайши прикусывает губу.
- Прошло почти полгода. Что случилось в Токио?
- Кто знает, - отвечает Фуджи, освобождаясь от рубашки. – Минутку, - он тянется к стулу и хватает фотоаппарат.
- Ты опять?
- Замри, - просит Фуджи и кладет голову на плечо Ширайши, тот зарывается лицом в мягкие волосы. Фуджи вытягивает руку с фотоаппаратом и щелкает их головы и голые плечи. – У нас должно быть больше фотографий, обязательно, - шепчет Фуджи.
Ширайши застегивает ремень на светлых брюках, поднимает с пола белый халат и накрывает им Фуджи, свернувшегося клубком на столе. Бинты на обезображенной руке болтаются в воздухе, пока он не подхватывает белые шершавые концы, чтобы забинтовать их обратно. Сначала его раздражала привычка Фуджи хвататься за его бинты во время секса, но со временем он привык и перестал бояться, что Фуджи будет противно.
- У тебя есть знакомые, которым могут понадобиться фотографии снега? – Спрашивает Фуджи, кутаясь в халат. Ширайши выгибает бровь. – Сегодня ранним утром шел снег. Было очень красиво.
- Я узнаю, - кивает Ширайши. – Но если бы ты сделал заказ по восходам, нам обоим было бы проще.
- Я помню, - меланхолично отвечает Фуджи и вытягивает длинные стройные ноги.
- Эти синяки на твоем теле… Я могу даже не спрашивать, да? Ты мне все равно соврешь, - Ширайши садится в свое кресло.
- Производственная травма, - загадочно протягивает Фуджи и переворачивается с бока на спину. – Ты, надеюсь, не ревнуешь? Я уже несколько лет не занимаюсь этим, ты ведь знаешь.
Ширайши пожимает плечами. На самом деле, он полностью доверяет Фуджи – они знакомы уже много лет, но Фуджи всегда отличался безрассудством и скрытностью. И именно поэтому Ширайши постоянно о нем беспокоится.
- Когда мы поедем домой?
Ширайши слегка отодвигает Фуджи, чтобы выложить несколько документов на стол и наспех оставить на них свою подпись.
- Хватит лежать на столе, Фуджи, - медленно и четко проговаривает Ширайши. – А когда «ты» поедешь домой – я не знаю. У меня ночная смена. Мой выходной и дневные смены ты где-то прошлялся.
- Прости, - Фуджи медленно сползает со стола, прикрываясь халатом. – Тогда дашь мне ключи от твоей машины?
Ширайши наблюдает за Фуджи, прыгающим босиком по комнате в поисках одежды. На его ногах и руках свежие пятна синяков, которые явно старались загримировать тональным кремом или чем-то подобным.
За последнее время Фуджи похудел ещё сильнее, чем был, когда Ширайши встретил его в аэропорту с рейса Токио-Осака. Острые локти и коленки теперь ещё сильнее выделяются, а скелет можно изучать на уроках биологии.
- А твой мотоцикл? – Спрашивает Ширайши и достает ключи от машины из ящика стола.
- Небольшой косметический ремонт, - улыбается Фуджи, получая звенящую связку. На миг рука Ширайши замирает, он борется с собой, но выпускает ключи на ладонь Фуджи.
- Спасибо.
- Будь осторожен на дороге. И постарайся поспать, иначе я завтра тебя никуда не отпущу.
- Не хочешь, чтобы я тебя дождался?
- Нет, - отрезает Ширайши. Он смотрит на небольшие механические часы в виде сердца, оказавшиеся на полу – подарок Фуджи – и начинает собираться. – Мне пора на обход.
Фуджи протягивает ему мятый халат, но Ширайши сравнивает его вместе с халатом удивленным взглядом и просит Фуджи забрать халат домой и бросить в стиральную машинку. Ширайши подходить к шкафу, открывает дверцы и достает запасной халат.
- Какой ты обязательный, - комментирует Фуджи.
- Какой есть.
- А как с семнадцатилетним спать – так не до этого, - говорит Фуджи, и едва успевает увернуться от брошенной в него больничной обувки.
Ширайши, немного смутившийся, хватает Фуджи под локоть, и они выходят из кабинета.
- Хватит мне это припоминать, - шепчет Ширайши, закрывая дверь, - мне про твой возраст ничего не сказали. Хотя выглядел ты и тщедушным, но казался совершеннолетним.
Фуджи улыбается.
- Я шучу, - он достает из пакета пухлый конверт с фотографиями и поправляет чехол с фотоаппаратом. – Держи, только проявил.
- Я подарил тебе дорогущую профессиональную оптику, а она пылится в шкафу, - замечает Ширайши.
- Мне нравится возиться с растворами в темной комнате, ты же знаешь, - отвечает Фуджи. – А с такой оптикой снимают в специальных студиях красивых моделей.
- Глупости, - фыркает Ширайши. – Ты просто не можешь себя заставить что-то принять от меня.
Фуджи пожимает плечами и немного грустно улыбается.
Ширайши вздыхает:
- Увидимся завтра утром. И не смей ехать куда-либо, кроме дома.
Фуджи кивает, подбрасывает в воздухе связку ключей, резко разворачивается и бежит к лифту. Ширайши неодобрительно качает головой.
Фуджи аккуратно ставит обувь на пороге, и заходит в их с Ширайши квартиру. На самом деле, эта квартира принадлежит только Ширайши, но они уже полгода живут вместе, и у Фуджи нет места более родного.
Фуджи ступает по мягкому бежевому ковру. Кидает халат Ширайши в стиральную машинку в ванной, сбрасывает одежду и с наслаждением встает под душ.
Идея прийти к Ширайши почти сразу после утренней аварии была глупой, ведь он даже толком не скрыл свои синяки. Теперь Ширайши не сможет нормально работать и с утра вернется усталым и недовольным собой.
Фуджи сушит волосы феном, стоя босиком на кафельном полу, одетый в домашнюю кислотно-зеленую футболку своего любовника. Она немного великовата даже Ширайши, а на Фуджи висит как мешок картошки до середины бедра, постоянно спадает с плеч, что его нисколько не смущает.
Фуджи решает не возиться с кофемолкой, а просто кидает в чашку три ложки растворимого кофе и заливает его кипятком. Гадость редкостная, но ноги не держат, а пальцы с трудом удерживают чашку.
Он открывает форточку, впуская в комнату свежий морозный воздух. Фуджи падает на диван в гостиной с сигаретой в зубах. Вообще-то, Ширайши разрешает ему курить только на балконе, но до утра запах должен выветриться.
Фуджи устраивается удобнее, кутаясь в теплый плед. Он не любит вечера без Ширайши. Они слишком долгие и похожи друг на друга как две капли воды. И так он жил несколько лет в Токио – просто существуя и скучая по вечерам за котацу и подтаявшим мороженым, принимая звонки и болтая с Ремой, когда тот из сочувствия оставался ночевать в клубе.
Правда, он никогда не задумывался, почему вдруг пересел на телефон, отказавшись от более выгодного заработка работы с клиентами – раньше его это не смущало. Он мало вспоминал о Ширайши, но когда Рема погиб, единственным местом, куда Фуджи мог сбежать – оказались сильные и надежные руки Ширайши. Который встретил его в аэропорту, не задавал никаких вопросов, а просто посадил в машину, привез в свою квартиру, и они не вылезали из спальни несколько дней подряд.
Они познакомились в клубе «Caritz». Фуджи тогда только перевели из Токио в Осаку «из-за плохого поведения» на перевоспитание. Фуджи было семнадцать, Ширайши был новеньким молодым и красивым клиентом клуба, на дворе жарило июльское солнце, а песок на пляже был слишком горячий, и роман завязался как-то сам по себе.
Но эти отношения не были похожи на фильм «Красотка» и прочие красивые истории. Фуджи знал, что у Ширайши есть невеста, а Ширайши понимал, что Фуджи всего лишь увлечение. Он периодически звонил в клуб и просил прислать Фуджи. Это всегда были разные места, но разговоры с прогулками заканчивались одинаково.
В августе, когда жара немного спала, они лежали на песке, и Фуджи крепко сжимал забинтованную руку Ширайши. Пару раз до этого он случайно цеплял бинты, что портило Ширайши настроение. Кажется, он боялся, что Фуджи не понравится то, что под ними.
- Разбинтуй её для меня, - попросил Фуджи, крепко сжав его руку.
- Черта с два я буду, - ответил Ширайши, устало перевернувшись на бок. – Ты понимаешь, что она ядовита и опасна для окружающих? – Ширайши усмехнулся. – Ты готов рискнуть своей жизнью, только бы утолить любопытство?
Фуджи серьёзно кивнул.
- Ты лисица, Фуджи-кун, ты об этом знаешь?
- Маа, - Фуджи медленно принялся распутывать белые концы в узле. Ширайши слегка дернул рукой, но, подумав, кивнул. – Я очень упрямый и не люблю секретов.
Ширайши наблюдал, как Фуджи возится с его рукой, пытаясь припомнить последний раз, когда кто-нибудь заботился так о том, что у него под бинтами.
Мускулы на лице Фуджи слегка дернулись, когда показался участок кожи. Ширайши хотел было убрать руку, но Фуджи его остановил и продолжил. Кожа руки была обожжена явно какими-то химикатами – об этом говорил её странный непередаваемый цвет, на некоторых участках были видны глубокие затянутые рубцы.
- Это, наверное, было очень больно, - прошептал Фуджи, проводя пальцами по коже.
- Я потерял сознание, - Ширайши пожал плечами. Он немного приблизил руку к своим глазам. – Сколько не смотрю, она все так же ужасна.
- Кто это сделал?
- Я.
- Зачем? – Фуджи нахмурился. Ширайши улыбнулся и прикоснулся к его волосам пальцами, перебирая легкие прядки. – Зачем??
Ширайши склонился над Фуджи и поцеловал его. Сердце Фуджи быстро забилось, чего с ним раньше никогда не случалось. А потом губы Ширайши прошептали над его ухом:
- Моя семья связана с якудза. Но я не хотел этого. Тату была сделана насильно, когда мне было всего двенадцать, - губы Ширайши слегка коснулись уха Фуджи, - в пятнадцать я решился её свести.
Фуджи вздрогнул.
- …И немного перестарался с компонентами.
- Эти люди тебе ничего не сделали?
- Как посмотреть, - ответил Ширайши, выпрямившись. – Я основательно подумал над тем, на что нарываюсь. Но я жив, как видишь.
- Я рад, - Фуджи опустил голову на грудь Ширайши и осторожно прижал его левую руку к себе.
Через несколько дней Ширайши подарил Фуджи скромную камеру, даже не цифровую. Это Фуджи только потом узнал, что у него в руках ценный экземпляр. Пару дней Фуджи учился работать с растворами и проявлять фотографии. Ширайши утверждал, что из Фуджи выйдет гениальный фотограф, если он посвятит себя всего этому делу.
- Ты пытаешься меня сманить на верную дорожку? – С улыбкой спросил Фуджи, ползая по зеленой траве в поисках божиих коровок.
- Что, если я хочу? Зачем тебе эти насекомые? Ты не хочешь сфотографировать меня? – Фыркнул Ширайши, зависнув над Фуджи с руками, упертыми в бока. Фуджи перевернулся на спину и щелкнул затвором.
- Есть. Ты довольно-таки фотогеничен.
- Как это мило с твоей стороны, - Ширайши аккуратно присел на траву рядом с Фуджи.
Солнце приятно грело теплыми лучами, а трава была мокрой после утреннего дождя. Они находились где-то за городом. Ширайши после ночного дежурства интерном, Фуджи в редкий день выходного.
- Должен же я чем-то тебя отблагодарить за подарок, - протянул Фуджи, с улыбкой показав Ширайши на камеру, с которой теперь не желал расставаться.
- Мне кажется, ещё равно об этом думать, не так ли?
Фуджи сел и помотал головой. Ширайши посмотрел в его разноцветные глаза и спросил, что он имел в виду.
- Меня отзывают обратно в Токио, - хрипло начал Фуджи и откашлялся, беспомощный против вины и волнения, охвативших его. – Я, возможно, больше не вернусь.
- Потому что не сможешь или потому что не захочешь?
- Я не знаю. Я не могу не поехать, ты должен понимать, - Фуджи опускает голову. – Не сердись на меня.
- С трудом понимаю, - ответил Ширайши, поднимаясь на ноги. – Я готов дать тебе второй шанс, а ты выбираешь то, что проще. Фуджи—
- Почему тебя так заботит моя жизнь? – Холодно спросил Фуджи. – Она моя. Ты вломился в неё просто как клиент. Я для тебя очередная игрушка.
Ширайши сделал глубокий вдох. Фуджи сидел на траве и пытался успокоить бешено бьющееся от агрессии сердце.
- Я отвезу тебя в клуб.
Рука Фуджи легла на ручку двери машины – они приехали к заданию клуба – Ширайши заговорил. Он сказал, что Фуджи может делать с собой все, что ему угодно. И когда он достигнет дна, он может вернуться, потому что его здесь будут ждать.
- Я в сказки не верю, Ширайши-сан, - усмехнулся Фуджи и вышел из машины, аккуратно закрыв дверь.
Ширайши закрыл глаза и откинулся на водительское сиденье.
- Ты простынешь, твоя спина будет болеть, а руки и ноги затекли, - раздается голос Ширайши.
Ширайши закрывает форточку, выключает телевизор, который Фуджи оставил включенным и уснул.
Фуджи чувствует, что его тормошат за плечо и с трудом открывает глаза. Сначала лицо перед ним больше напоминает блинчик со сливками, но ему помогают сесть и Фуджи улыбается Ширайши.
- Тут накурено, - Ширайши бросает взгляд на пепельницу и чашку с холодным кофе на журнальном столике, заваленном окурками.
- Извини. Я брошу курить, обещаю.
- Если тебе это нужно, то кури, - отмахивается Ширайши, - только не в комнате – ты же помнишь про вред пассивного курения?
- Нет, я брошу, - твердо говорит Фуджи. – Я хочу использовать свой третий шанс, раз уж я отказался от второго. И завтра сделаю снимки восхода. И все, что захочешь, только не оставляй меня, - Фуджи обхватывает Ширайши за шею.
- Что случилось? – Удивленно спрашивает тот, неуверенно поглаживая спину Фуджи.
Фуджи утыкается ему в плечо и мотает головой, что-то бормоча про «камеру, лето и пять лет назад».
- Ах, тогда, - вспоминает Ширайши, нахмурившись. – Не бери в голову.
- Я понял все неправильно.
- Да, таких твердолобых людей я ещё в своей жизни не встречал, - соглашается Ширайши. – К сожалению, я тоже не привык кричать о своих чувствах на перекрестках.
- Я бы подумал, что ты сталкер, - улыбается Фуджи. Ширайши продолжает его обнимать, но Фуджи слышит его сонное сопение рядом с ухом. – Ты устал?
- А ты как думаешь? – Ширайши сверяется с часами – полседьмого утра. – У меня сил только на душ.
- Я приготовлю тебе постель, только приберусь тут немного, - Фуджи вскакивает с дивана и принимается убирать окурки и сгребать пепел с кучку.
Ширайши кивает и идет в ванную. В коридоре он неожиданно останавливается:
- Я в перерыв обедал с одним моим знакомым и его другом и показал им твои снимки. Так вот этот друг пришел в настоящий восторг, и сказал, что это гениальные снимки. Он хотел бы нанять тебя, если ты пришлешь ему свое портфолио.
- Ты серьёзно?
- Тебе дают ещё один шанс. Он не от меня, поэтому, ты можешь его принять.
Фуджи кивает и замирает с пледом в руках. Он никогда не считал себя достойным чего-то большего, что у него было, поэтому он отказывался от всего, что редкие люди пытались ему дать. Из-за этого он отверг Ширайши больше пяти лет назад. Потому что единственным человеком, которому он доверял – был он сам, позже, Эчизен Рёма, потому что они были в одной лодке. Не друзья, а что-то посередине.
Он видел, как рушатся жизни успешных людей, как умирает любовь и как люди остаются одни. Из-за этого его жизнь последние полгода напоминала медленный рост растения в теплице.
И сегодня что-то наконец-то изменилось, и он позволил этому произойти. Может быть, Рема за него порадовался бы. Сказал бы какую-нибудь гадость, но все равно был бы за него счастлив. И Фуджи было немного стыдно, что у него все получилось.
Господи, у меня все получилось. И горячие слезы текут по его щекам и попадают на губы, на которых появляется уверенная улыбка.
- Я хочу спать, - объявляет Ширайши, выходя из ванной. Он замечает слезы Фуджи, но не подает вида.
- Я тебя люблю, - говорит ему в след Фуджи. – Ты не представляешь как сильно.
- Представляю, - отвечает Ширайши, хватая Фуджи за руку. Он ведет его в спальню. – Настолько сильно, что даже пожертвую часом сна, чтобы тебе это показать.
И Фуджи начинает смеяться, кажется, впервые за последние шесть лет. Это все похоже на то, что черно-белый фильм вдруг приобретает краски, и тогда становится понятным, что все до этого – всего лишь пресловутый флэшбек с плохим изображением, а настоящее кино начинается сейчас.
@темы: angst, Ширайши/Фуджи, фанфик, Фуджи, PG-13
Название: «Ломаные линии» (сиквел к "Гейм. Сет")
Автор: Marik
Бета: Abadonna
Пейринг: Shiraishi/Fuji
Рейтинг: PG-13 (слабенько)
Жанр: general. Angst (лёгкий)
читать дальше…Команда желает остаться здесь на всё лето. Тренер нас поддерживает. Здесь есть несколько теннисных кортов в неплохом состоянии. Такое ощущение, что во всей деревни только мы да туристы, от которых очень много шума. Тренер нашёл нам хороший домик прямо у самого океана. Уверен, ты уже сотню раз пожалел, что не поехал со мной. А, Фуджи-кун?
Фуджи усмехается и сворачивает письмо. Налетевший внезапно ветер пытается вырвать письмо из руки, но Фуджи сжимает тонкими пальцами белую бумагу, исписанную каллиграфическим почерком. Тогда ветер накидывается на его волосы, Фуджи пытается убрать светлые пряди с лица, но ветер всё равно не желает сдаваться. Фуджи вздыхает и бросает взгляд вниз на тихую улочку с большими вязами, покрытыми зелёной листвой, потом с сожалением сползает с подоконника, на котором устроился час назад, чтобы прочесть письмо. Он немного завидует Ширайши, играющему сейчас в теннис на побережье в компании своих друзей. Деревня у гавани Тэмподзан. Звучит заманчиво. Фуджи улыбается, небрежно кидая письмо в ящик стола. Письмо плавно опускается на большую цветную фотографию Сейгаку: Тезука с кубком в руках, члены команды держат золотые медали, гордая Рюдзаки-сенсей… Фуджи резко задвигает ящик.
Он пытается не думать о том, что теперь учится в другой школе, ходит в другой теннисный клуб и у него другие тренер и капитан.
Третья неделя каникул - все разъехались. Глупое одиночество в окружении толпы.
Фуджи сбегает по лестнице вниз, едва не столкнувшись с Ютой. Младший брат как раз вернулся с матча с Саеки. Юте нравится жить в Чиба, он считает эту тихую префектуру лучше шумного Токио. Фуджи с ним согласен, но Чиба давно чужое место.
Фуджи вдруг останавливается посреди гостиной.
- Где тогда моё место? – тихо спрашивает он.
- Сьюске? С кем ты разговариваешь?
Фуджи оборачивается и одаряет бабушку своей обычной улыбкой.
- Задумался просто. Я пойду, прогуляюсь, - Фуджи сует руки в карманы шорт и проскальзывает мимо бабушки в прихожую.
- Эти письма от твоего друга на тебя странно действуют, - мягко говорит она, наблюдая, как Фуджи зашнуровывает белые кроссовки.
- Он не совсем друг, оба-сан.
- Тем не менее, он единственный, кто получил от тебя адрес в Чиба.
Он машет бабушке рукой и выбегает на улицу под палящие лучи солнца. Ветер уже стих, но оставил после себя след из сорванных с деревьев листьев. Фуджи направляется на старую игровую площадку, которая находится в начале улицы.
Здесь пустынно, что радует. Старая песочница без песка, высохшая земля, сломанные карусели. Фуджи кажется, что слышит смех маленьких детей, но списывает это на ностальгию. Он замечает уцелевшие качели и аккуратно садится на них. Цепи угрожающе скрипят, но Фуджи спокойно вытягивает ноги вперёд, сгребая сухую землю в две небольшие кучки.
- В Осаке тебя будут ждать. Я буду ждать тебя, Фуджи-кун, чтобы стереть эту улыбку с твоего лица.
- Очень странное желание, Ширайши. Не советую тебе сталкиваться со мной дважды. Я ведь могу и победить.
- Закономерное желание, - поправляет Ширайши, усмехаясь. – Я хочу научить тебя улыбаться по-другому.
Фуджи удивленно смотрит на него. Ширайши хрипло смеётся и забирается в автобус.
- Что это значит? – недовольно спрашивает Фуджи. Он чувствует себя очень неуютно, когда люди вроде Ширайши играют с ним в недомолвки.
Двери с шипением медленно закрываются.
Ширайши салютует ему.
- У меня есть твой адрес, я тебя напишу как-нибудь, - с наглыми нотками в голове говорит он и добавляет что-то ещё, но слова пропадают в звуке заводящегося мотора.
Улыбка сползает с лица Фуджи, когда автобус с командой Шитенходжи покидает стоянку. Вместо того, чтобы поговорить с Ширайши и поставить точки над “i”, он только сильнее запутался в этом человеке.
С тех пор Фуджи получил от него всего несколько писем. На летних каникулах Ширайши стал писать чаще. Фуджи не признавался себе в этом, но он ждал новое письмо. Кажется, что Ширайши единственная линяя, которая не пропадает со временем, а становится всё жирнее и чётче, только изгибается причудливым образом. Фуджи стоит напротив этой линии, потому что больше ничего не осталось, но шаг сделать не решается.
Ширайши пригласил его в Осаку на каникулы в предыдущем письме. Фуджи ещё на него ничего не ответил, начатое ответное письмо так и лежит на столе, придавленное небольшой книжкой с собраниями сочинений Экзюпери.
Они обмениваются в письмах рассказами о погоде и очередными колкостями в адрес своих теннисных команд. Ширайши всё ещё утверждает, что тот матч должен был закончиться по-другому, и Фуджи учился бы в Шитенходжи.
«И тебе не пришлось бы страдать».
«Я не страдаю…»
Фуджи всегда отвечает ему одно «Мы сильнее вас, Ширайши».
Каждое письмо Ширайши заканчивает приглашением в Осаку, в конце концов, Фуджи же обещал. Фуджи всегда избегает ответа на приглашения, просто игнорируя этот пункт.
Стая воробьев встревожено взлетает в небо, бросаясь врассыпную. На площадке появляется большой уродливый кот. Он лениво провожает воробьёв взглядом жёлтых глаз и падает на бок, устало, вытянув лапы. Фуджи прекращает раскачиваться на качелях и скрести землю пятками и смотрит на кота. Ему кажется, что он видит его последние минуты жизни. Рыжий кот спокойно лежит на земле, вдыхая пыль, его глаза смотрят на Фуджи.
- Иди сюда, - одними губами шепчет Фуджи. – Вставай.
Ушки кота на секунду выпрямляются, кот прислушивается. Кот поднимается на лапы и ковыляет по направлению к качелям.
Фуджи берёт его лёгкое тело на руки. Кот смотрит на него, будто хочет знать, зачем человек его позвал. Фуджи машинально гладит кота по шерсти, избегая жёлтых, пронизывающих насквозь глаз. Эти глаза чем-то напоминают ему Тезуку, и Фуджи думает о том, как должно быть силён стал его бывший капитан в этой немецкой теннисной школе.
Кот мяукает и спрыгивает на землю. Он задирает хвост и ковыляет к песочнице. Фуджи наблюдает, как кот устраивается на бортике под тёплыми лучами солнца и быстро засыпает.
«Когда у человека нет своего места, наверно, он выглядит не лучше, чем этот кот», - думает Фуджи, вставая с качелей.
Дома он садится за стол и рассказывает Ширайши про свою прогулку в письме. В конце он неуверенно приписывает: «Надеюсь, в Осаке так же жарко как у нас, иначе я приеду зря…»
***
Фуджи прикрывает глаза рукой от солнца, резко ударившего лучами, когда он вышел из шумного полутёмного зала аэропорта в Осаке. Он замирает у дороги и ставит небольшую дорожную сумку у ног. Ширайши задерживается, он позвонил на сотовый полчаса назад и сказал, что автобус попал в небольшую пробку недалеко от аэропорта и поэтому Ширайши решил идти пешком. Фуджи подавляет вздох и ему хочется ударить себя по лбу за то, что он всё-таки здесь. Перелёт занял всего несколько часов, но за это время Фуджи уже несколько раз передумал оставаться на каникулы в Осаке.
Мимо семенят люди с большими сумками, они торопятся попасть в здание, автоматические двери не успевают толком закрыться, как подходит новая волна японцев или туристов. Фуджи отходит чуть дальше, чтобы не стоять у людей на пути, но не далеко, иначе они с Ширайши могут разминуться в таком большом аэропорту среди толпы суетливых людей.
- Йо, Фуджи-кун! – раздаётся голос. Фуджи улыбается, поднимает сумку и идёт навстречу Ширайши.
Они пожимают руки, и Фуджи следует за бывшим капитаном Шитенходжи. Они идут молча на автобусную остановку. Иногда Ширайши замедляет шаг, если ему кажется, что Фуджи слишком отстал, и дожидается его. Фуджи пытается идти с ним в одном темпе, но шаги Ширайши гораздо шире.
- Нам предстоит долгая дорога до деревни, - говорит Ширайши, когда они останавливаются около небольшого автобуса, в котором сидит всего пятеро-шестеро человек. – Мы поедем через Осаку. Я покажу тебе что-нибудь интересное. Ты полюбишь этот город, - Ширайши улыбается ему. Фуджи отвечает кивком, забираясь в автобус.
Они устраиваются на комфортных сиденьях, ждут отправления и начинают «дежурную» беседу про погоду, семью и каникулы. Автобус трогается с места и выезжает с территории аэропорта. Фуджи смотрит в окно, за которым начинают мелькать машины, здания. Ширайши тихим голосом рассказывает, что Осака – такой же большой город как Токио, но они явно отличаются друг от друга не только архитектурой, но и людьми, их образом жизни. Время от времени он обращает внимание Фуджи на какие-то памятники, улицы…
- Я лично покажу тебе город немного позже, - говорит Ширайши, потягиваясь. Они едут уже второй час и оба очень устали. Фуджи продолжает смотреть в окно и пить яблочный сок, купленный в автомате около касс в аэропорте.
- Мне больше хочется увидеть ту деревню, о которой ты так много писал, - отвечает ему Фуджи после продолжительной паузы.
- Аааа. Это само собой. Но я думал, тебя больше интересует Осака и я, - усмехается Ширайши.
Фуджи бросает на него недовольный взгляд и смеётся.
- Только как теннисист. Мне не терпится сыграть с тобой пару сетов.
- Надеюсь, ты приготовил ещё парочку каунтеров? Они тебе понадобятся, чтобы победить.
Фуджи отвечает ему вызывающим взглядом с довольной улыбкой на лице. Действительно, «идеальный теннис» Ширайши это та вещь, ради которой стоило совершать этот перелёт. Или это ещё не всё? Гений касается лбом стекла, закрывает глаза и думает. О том, кем для него стал Ширайши, после того, как ворвался тогда в его жизнь, разрушил его теннис, заставил выложиться на пределе сил, как обычно Фуджи поступает с соперниками, а потом поиграл как кошка с мышкой. Фуджи прислушивается к спокойному голосу, рассказывающему про огромный аквариум, который находится в деревне и вспоминает, как этот голос шептал ему на ухо обещания, как шероховатые бинты касались подбородка…
Фуджи не знает почему, но вдруг перебивает Ширайши и начинает рассказывать про свою новую школу, новых учителей, капитана команды и новый теннис. Ничто из этого не похоже на его прежнюю жизнь. Ширайши выслушивает его молча, а когда Фуджи внезапно замолкает, кладёт свою забинтованную руку на правую руку Фуджи, лежащую на подлокотнике. Фуджи вздрагивает от едва знакомого ощущения, которое, как небольшой разряд пробегает по всему его телу. Эти неприятные, всегда стерильно белые, бинты и эта горячая кожа на пальцах, которые мягкими подушечками гладят запястье.
Их глаза встречаются, и Фуджи резко, но спокойно убирает свою руку с подлокотника. Он видит в тёмных глазах Ширайши непонятный ему сигнал. Фуджи закрывает глаза и отворачивается.
- Кажется, я не просил сочувствия, - говорит он с натянутой улыбкой на губах.
- Люди обычно не имеют привычки просить сочувствия, - Ширайши затягивает бинты на руке, которые лишь чуть-чуть сползли со своего места. – Но, как правило, они не отказываются от него.
Фуджи поворачивает голову к Ширайши, сверля его глазами.
- Не думаю, что тебя или меня можно прировнять к тем, кто подходит под это правило. Не играй со мной, мы ещё не на корте.
- Я не играю, - отвечает Ширайши. И добавляет едва слышно. - Пока ещё не начал.
Всю остальную долгую дорогу до деревни в гавани Тэмподзан они едут в молчании. Фуджи смотрит в окно, наслаждаясь красивой природой, которая сменила город, Ширайши читает спортивный журнал, методично перелистывая страницы одну за другой.
Их встречают тренер и Кинтаро. Фуджи считает Осаму, по меньшей мере, странным. Особенно это чувство обостряется при виде цветастой панамки, дыма от сигареты, небольшой щетины и ухмылки во всё лицо, похожую ухмылку Фуджи хорошо запомнил у Ширайши в том матче. Кинтаро в одних шортах, уже прилично загоревший, нисколько не повзрослевший с Национального чемпионата.
- Он же больше не ваш тренер, - шепчет Фуджи на ухо Ширайши. Тот улыбается.
- Уже нет. Но это не мешает ему проводить лето с любимой командой, тем более что из команды ушли только третьекурсники.
Фуджи кивает. Рюдзаки сказала, что будет считать их командой Сейгаку всю свою жизнь. Вспомнив своего тренера, Фуджи позволяет себе искренне улыбнуться. Ширайши щёлкает его по носу. Фуджи удивленно поднимает на него глаза.
- Эта улыбка нравится мне ещё больше.
«Что он привязался к моей улыбке?», - устало подумал Фуджи, выходя из автобуса и волоча за собой сумку. Ширайши фыркает и помогает ему, Фуджи отвечает улыбкой с оскалом.
- Детки, детки, не ссорьтесь! Вы же отдыхать приехали, - хмыкает Осаму, зажимая дымящуюся сигарету в уголке губ. – Фуджи-кун, мы рады твоему приезду, что бы не говорил Кинтаро.
Кинтаро возмущенно смотрит на тренера, тот невозмутимо натягивает панамку на глаза и начинает идти вниз по асфальтированной дороге, цокая сабо.
- А что говорит Кинтаро? – Ширайши дотрагивается до бинтов, сужая тёмно-серые глаза.
- Ничего, - подпрыгивает Кинтаро и бежит вслед за Осаму.
- Почему он так боится твоей руки? – удивлённо спрашивает Фуджи, догоняя Ширайши, свернувшего на лесную тропинку, ведущую вниз. Это явно была не так дорога, которой пошёл Осаму.
- Она ядовитая, - серьёзно отвечает Ширайши ему.
Фуджи хихикает.
- Я же взрослый…
- Это правда, - колючий взгляд заставляет Фуджи на секунду поверить.
- Угу. А ещё в Африке есть снег.
- Но он там есть. В холодильниках жителей, я думаю.
Фуджи фыркает. Они идут по истоптанной тропинке вниз, двое в незнакомом лесу. Солнце пробивается сюда благодаря негустым вершинам сосен. Фуджи смотрит на спину Ширайши, на которую заброшена его дорожная сумка, кажется, Ширайши останавливается и прислушивается.
- Что такое?
- Пытаюсь понять, куда нам идти.
- Хочешь сказать, что заблудился? – насторожено спрашивает Фуджи.
- МЫ заблудились. Твоя ситуация ничем не отличает от моей, Фуджи-кун.
Фуджи забирает у него сумку из рук и поворачивает назад.
- Не советую, - говорит Ширайши. – Мы слишком много плутали. Если ты заблудишься, я не буду тебя искать.
- Гм…
***
Волны тихо ударяются об прибрежные камни и размывают белый песок на пляже. Вечер удивительно тёплый, но Фуджи всё равно ёжится под своей курткой, которую достал из сумки, он сидит, облокотившись на спину Ширайши. Тепло чужого тела согревает гораздо быстрее и Фуджи начинает клевать носом. Ширайши подбирает под себя ноги, но осторожно, чтобы не потревожить Фуджи.
Конечно, он прекрасно знал, как добраться до домика, но там их ни за что не оставят в покое, а Ширайши собирался поговорить с Фуджи о Шитенходжи. Видимо, гений его всё же раскусил и старательно избегал этого разговора, пока они брели по лесу на звуки бурных волн.
- Ширайши… что ты хочешь мне сказать? – Фуджи выпрямляет спину, откидывая голову на спину Ширайши.
- О чём это ты…
- Прекрати, - обрывает его Фуджи. – С того дня, когда ты подошёл ко мне после нашей игры, ты явно пытаешься что-то мне сказать. Но я не могу понять что. Я устал от всего этого.
- Я хочу видеть тебя в команде Шитенходжи. Я тебе это повторял уже сотню раз.
- Только ли потому, что я ценный игрок? – тихо спрашивает Фуджи. Он чувствует, как спина Ширайши напрягается. – Материал, который нужно вписать в Библию твоего тенниса?
- Конечно.
Фуджи тяжело выдыхает, вздрагивая всем телом. Ширайши прислушивается, как он восстанавливает дыхание снова: глубокие вдохи носом и маленькие выдохи ртом, шелест ткани сейгаковской ветровки, по которой перемещаются руки. Нечто такое, что заставляет Ширайши ослабить защиту, и он говорит:
- Я на самом деле хочу, чтобы ты остался в Осаке. Это желание появилось у меня внезапно, когда ты объявил о «последнем каунтере». Я пытался от него избавиться, но сделал только хуже.
- Что это значит? – глухо отзывается Фуджи.
- Я не могу сказать, - прибывает ответ. Вдруг Фуджи чувствует потерю тепла от чужой спины. Ширайши тихонько отодвигается. Фуджи поворачивается к нему.
Рука Ширайши гладит его щеку и опускается на подбородок. Фуджи закусывает губу, чтобы преодолеть жуткое ощущение дежа вю. Он осторожно касается руки Ширайши. Тот смотрит ему прямо в глаза.
Фуджи понимает, что он должен остановиться здесь. Линия выровнялась и уперлась в крепкую фигуру Ширайши, не желая огибать его и продолжить свой путь.
- Останься в Шитенходжи. Со мной, - с напором говорит Ширайши.
- Моя семья…
- Она поймёт тебя.
- Я знаю… - Фуджи пытается опустить голову, но Ширайши не позволяет этого, держа его за подбородок.
- Твоё место – здесь, - шепчет Ширайши. Его пальцы пробегают по губам Фуджи.
Фуджи закрывает глаза. Он немного вздрагивает, когда ощущает влажные горячие губы на своих, пересохших и холодных. Руки осторожно обвиваю его тело, и Фуджи снова получает своё тепло обратно. Фуджи понимает, что это неправильно, нужно что-то сделать, чтобы эти губы прекратили сводить его с ума, но всё тело стало ужасно слабым, а сердце бешено бьётся наперегонки с сердцем в груди Ширайши.
Он не может найти этому никакого сравнения. Это не сравнится с теннисом. Но это напоминает ему о разрушительной силе игры Ширайши.
И в этот раз победа остаётся за ним.
Голова Фуджи опускается на плечо Ширайши.
- Тебе понравится в Осаке, - На своём затылке Фуджи чувствует губы, изогнувшиеся в улыбке.
- Я уверен, - отвечает он с ухмылкой.
Тут ещё можно поспорить, за кем всё-таки осталась победа.
11/02/07
Автор: Marik
Бета: Abadonna
Пейринг: Shiraishi/Fuji
Рейтинг: PG-13 (слабенько)
Жанр: general. Angst (лёгкий)
читать дальше…Команда желает остаться здесь на всё лето. Тренер нас поддерживает. Здесь есть несколько теннисных кортов в неплохом состоянии. Такое ощущение, что во всей деревни только мы да туристы, от которых очень много шума. Тренер нашёл нам хороший домик прямо у самого океана. Уверен, ты уже сотню раз пожалел, что не поехал со мной. А, Фуджи-кун?
Фуджи усмехается и сворачивает письмо. Налетевший внезапно ветер пытается вырвать письмо из руки, но Фуджи сжимает тонкими пальцами белую бумагу, исписанную каллиграфическим почерком. Тогда ветер накидывается на его волосы, Фуджи пытается убрать светлые пряди с лица, но ветер всё равно не желает сдаваться. Фуджи вздыхает и бросает взгляд вниз на тихую улочку с большими вязами, покрытыми зелёной листвой, потом с сожалением сползает с подоконника, на котором устроился час назад, чтобы прочесть письмо. Он немного завидует Ширайши, играющему сейчас в теннис на побережье в компании своих друзей. Деревня у гавани Тэмподзан. Звучит заманчиво. Фуджи улыбается, небрежно кидая письмо в ящик стола. Письмо плавно опускается на большую цветную фотографию Сейгаку: Тезука с кубком в руках, члены команды держат золотые медали, гордая Рюдзаки-сенсей… Фуджи резко задвигает ящик.
Он пытается не думать о том, что теперь учится в другой школе, ходит в другой теннисный клуб и у него другие тренер и капитан.
Третья неделя каникул - все разъехались. Глупое одиночество в окружении толпы.
Фуджи сбегает по лестнице вниз, едва не столкнувшись с Ютой. Младший брат как раз вернулся с матча с Саеки. Юте нравится жить в Чиба, он считает эту тихую префектуру лучше шумного Токио. Фуджи с ним согласен, но Чиба давно чужое место.
Фуджи вдруг останавливается посреди гостиной.
- Где тогда моё место? – тихо спрашивает он.
- Сьюске? С кем ты разговариваешь?
Фуджи оборачивается и одаряет бабушку своей обычной улыбкой.
- Задумался просто. Я пойду, прогуляюсь, - Фуджи сует руки в карманы шорт и проскальзывает мимо бабушки в прихожую.
- Эти письма от твоего друга на тебя странно действуют, - мягко говорит она, наблюдая, как Фуджи зашнуровывает белые кроссовки.
- Он не совсем друг, оба-сан.
- Тем не менее, он единственный, кто получил от тебя адрес в Чиба.
Он машет бабушке рукой и выбегает на улицу под палящие лучи солнца. Ветер уже стих, но оставил после себя след из сорванных с деревьев листьев. Фуджи направляется на старую игровую площадку, которая находится в начале улицы.
Здесь пустынно, что радует. Старая песочница без песка, высохшая земля, сломанные карусели. Фуджи кажется, что слышит смех маленьких детей, но списывает это на ностальгию. Он замечает уцелевшие качели и аккуратно садится на них. Цепи угрожающе скрипят, но Фуджи спокойно вытягивает ноги вперёд, сгребая сухую землю в две небольшие кучки.
- В Осаке тебя будут ждать. Я буду ждать тебя, Фуджи-кун, чтобы стереть эту улыбку с твоего лица.
- Очень странное желание, Ширайши. Не советую тебе сталкиваться со мной дважды. Я ведь могу и победить.
- Закономерное желание, - поправляет Ширайши, усмехаясь. – Я хочу научить тебя улыбаться по-другому.
Фуджи удивленно смотрит на него. Ширайши хрипло смеётся и забирается в автобус.
- Что это значит? – недовольно спрашивает Фуджи. Он чувствует себя очень неуютно, когда люди вроде Ширайши играют с ним в недомолвки.
Двери с шипением медленно закрываются.
Ширайши салютует ему.
- У меня есть твой адрес, я тебя напишу как-нибудь, - с наглыми нотками в голове говорит он и добавляет что-то ещё, но слова пропадают в звуке заводящегося мотора.
Улыбка сползает с лица Фуджи, когда автобус с командой Шитенходжи покидает стоянку. Вместо того, чтобы поговорить с Ширайши и поставить точки над “i”, он только сильнее запутался в этом человеке.
С тех пор Фуджи получил от него всего несколько писем. На летних каникулах Ширайши стал писать чаще. Фуджи не признавался себе в этом, но он ждал новое письмо. Кажется, что Ширайши единственная линяя, которая не пропадает со временем, а становится всё жирнее и чётче, только изгибается причудливым образом. Фуджи стоит напротив этой линии, потому что больше ничего не осталось, но шаг сделать не решается.
Ширайши пригласил его в Осаку на каникулы в предыдущем письме. Фуджи ещё на него ничего не ответил, начатое ответное письмо так и лежит на столе, придавленное небольшой книжкой с собраниями сочинений Экзюпери.
Они обмениваются в письмах рассказами о погоде и очередными колкостями в адрес своих теннисных команд. Ширайши всё ещё утверждает, что тот матч должен был закончиться по-другому, и Фуджи учился бы в Шитенходжи.
«И тебе не пришлось бы страдать».
«Я не страдаю…»
Фуджи всегда отвечает ему одно «Мы сильнее вас, Ширайши».
Каждое письмо Ширайши заканчивает приглашением в Осаку, в конце концов, Фуджи же обещал. Фуджи всегда избегает ответа на приглашения, просто игнорируя этот пункт.
Стая воробьев встревожено взлетает в небо, бросаясь врассыпную. На площадке появляется большой уродливый кот. Он лениво провожает воробьёв взглядом жёлтых глаз и падает на бок, устало, вытянув лапы. Фуджи прекращает раскачиваться на качелях и скрести землю пятками и смотрит на кота. Ему кажется, что он видит его последние минуты жизни. Рыжий кот спокойно лежит на земле, вдыхая пыль, его глаза смотрят на Фуджи.
- Иди сюда, - одними губами шепчет Фуджи. – Вставай.
Ушки кота на секунду выпрямляются, кот прислушивается. Кот поднимается на лапы и ковыляет по направлению к качелям.
Фуджи берёт его лёгкое тело на руки. Кот смотрит на него, будто хочет знать, зачем человек его позвал. Фуджи машинально гладит кота по шерсти, избегая жёлтых, пронизывающих насквозь глаз. Эти глаза чем-то напоминают ему Тезуку, и Фуджи думает о том, как должно быть силён стал его бывший капитан в этой немецкой теннисной школе.
Кот мяукает и спрыгивает на землю. Он задирает хвост и ковыляет к песочнице. Фуджи наблюдает, как кот устраивается на бортике под тёплыми лучами солнца и быстро засыпает.
«Когда у человека нет своего места, наверно, он выглядит не лучше, чем этот кот», - думает Фуджи, вставая с качелей.
Дома он садится за стол и рассказывает Ширайши про свою прогулку в письме. В конце он неуверенно приписывает: «Надеюсь, в Осаке так же жарко как у нас, иначе я приеду зря…»
***
Фуджи прикрывает глаза рукой от солнца, резко ударившего лучами, когда он вышел из шумного полутёмного зала аэропорта в Осаке. Он замирает у дороги и ставит небольшую дорожную сумку у ног. Ширайши задерживается, он позвонил на сотовый полчаса назад и сказал, что автобус попал в небольшую пробку недалеко от аэропорта и поэтому Ширайши решил идти пешком. Фуджи подавляет вздох и ему хочется ударить себя по лбу за то, что он всё-таки здесь. Перелёт занял всего несколько часов, но за это время Фуджи уже несколько раз передумал оставаться на каникулы в Осаке.
Мимо семенят люди с большими сумками, они торопятся попасть в здание, автоматические двери не успевают толком закрыться, как подходит новая волна японцев или туристов. Фуджи отходит чуть дальше, чтобы не стоять у людей на пути, но не далеко, иначе они с Ширайши могут разминуться в таком большом аэропорту среди толпы суетливых людей.
- Йо, Фуджи-кун! – раздаётся голос. Фуджи улыбается, поднимает сумку и идёт навстречу Ширайши.
Они пожимают руки, и Фуджи следует за бывшим капитаном Шитенходжи. Они идут молча на автобусную остановку. Иногда Ширайши замедляет шаг, если ему кажется, что Фуджи слишком отстал, и дожидается его. Фуджи пытается идти с ним в одном темпе, но шаги Ширайши гораздо шире.
- Нам предстоит долгая дорога до деревни, - говорит Ширайши, когда они останавливаются около небольшого автобуса, в котором сидит всего пятеро-шестеро человек. – Мы поедем через Осаку. Я покажу тебе что-нибудь интересное. Ты полюбишь этот город, - Ширайши улыбается ему. Фуджи отвечает кивком, забираясь в автобус.
Они устраиваются на комфортных сиденьях, ждут отправления и начинают «дежурную» беседу про погоду, семью и каникулы. Автобус трогается с места и выезжает с территории аэропорта. Фуджи смотрит в окно, за которым начинают мелькать машины, здания. Ширайши тихим голосом рассказывает, что Осака – такой же большой город как Токио, но они явно отличаются друг от друга не только архитектурой, но и людьми, их образом жизни. Время от времени он обращает внимание Фуджи на какие-то памятники, улицы…
- Я лично покажу тебе город немного позже, - говорит Ширайши, потягиваясь. Они едут уже второй час и оба очень устали. Фуджи продолжает смотреть в окно и пить яблочный сок, купленный в автомате около касс в аэропорте.
- Мне больше хочется увидеть ту деревню, о которой ты так много писал, - отвечает ему Фуджи после продолжительной паузы.
- Аааа. Это само собой. Но я думал, тебя больше интересует Осака и я, - усмехается Ширайши.
Фуджи бросает на него недовольный взгляд и смеётся.
- Только как теннисист. Мне не терпится сыграть с тобой пару сетов.
- Надеюсь, ты приготовил ещё парочку каунтеров? Они тебе понадобятся, чтобы победить.
Фуджи отвечает ему вызывающим взглядом с довольной улыбкой на лице. Действительно, «идеальный теннис» Ширайши это та вещь, ради которой стоило совершать этот перелёт. Или это ещё не всё? Гений касается лбом стекла, закрывает глаза и думает. О том, кем для него стал Ширайши, после того, как ворвался тогда в его жизнь, разрушил его теннис, заставил выложиться на пределе сил, как обычно Фуджи поступает с соперниками, а потом поиграл как кошка с мышкой. Фуджи прислушивается к спокойному голосу, рассказывающему про огромный аквариум, который находится в деревне и вспоминает, как этот голос шептал ему на ухо обещания, как шероховатые бинты касались подбородка…
Фуджи не знает почему, но вдруг перебивает Ширайши и начинает рассказывать про свою новую школу, новых учителей, капитана команды и новый теннис. Ничто из этого не похоже на его прежнюю жизнь. Ширайши выслушивает его молча, а когда Фуджи внезапно замолкает, кладёт свою забинтованную руку на правую руку Фуджи, лежащую на подлокотнике. Фуджи вздрагивает от едва знакомого ощущения, которое, как небольшой разряд пробегает по всему его телу. Эти неприятные, всегда стерильно белые, бинты и эта горячая кожа на пальцах, которые мягкими подушечками гладят запястье.
Их глаза встречаются, и Фуджи резко, но спокойно убирает свою руку с подлокотника. Он видит в тёмных глазах Ширайши непонятный ему сигнал. Фуджи закрывает глаза и отворачивается.
- Кажется, я не просил сочувствия, - говорит он с натянутой улыбкой на губах.
- Люди обычно не имеют привычки просить сочувствия, - Ширайши затягивает бинты на руке, которые лишь чуть-чуть сползли со своего места. – Но, как правило, они не отказываются от него.
Фуджи поворачивает голову к Ширайши, сверля его глазами.
- Не думаю, что тебя или меня можно прировнять к тем, кто подходит под это правило. Не играй со мной, мы ещё не на корте.
- Я не играю, - отвечает Ширайши. И добавляет едва слышно. - Пока ещё не начал.
Всю остальную долгую дорогу до деревни в гавани Тэмподзан они едут в молчании. Фуджи смотрит в окно, наслаждаясь красивой природой, которая сменила город, Ширайши читает спортивный журнал, методично перелистывая страницы одну за другой.
Их встречают тренер и Кинтаро. Фуджи считает Осаму, по меньшей мере, странным. Особенно это чувство обостряется при виде цветастой панамки, дыма от сигареты, небольшой щетины и ухмылки во всё лицо, похожую ухмылку Фуджи хорошо запомнил у Ширайши в том матче. Кинтаро в одних шортах, уже прилично загоревший, нисколько не повзрослевший с Национального чемпионата.
- Он же больше не ваш тренер, - шепчет Фуджи на ухо Ширайши. Тот улыбается.
- Уже нет. Но это не мешает ему проводить лето с любимой командой, тем более что из команды ушли только третьекурсники.
Фуджи кивает. Рюдзаки сказала, что будет считать их командой Сейгаку всю свою жизнь. Вспомнив своего тренера, Фуджи позволяет себе искренне улыбнуться. Ширайши щёлкает его по носу. Фуджи удивленно поднимает на него глаза.
- Эта улыбка нравится мне ещё больше.
«Что он привязался к моей улыбке?», - устало подумал Фуджи, выходя из автобуса и волоча за собой сумку. Ширайши фыркает и помогает ему, Фуджи отвечает улыбкой с оскалом.
- Детки, детки, не ссорьтесь! Вы же отдыхать приехали, - хмыкает Осаму, зажимая дымящуюся сигарету в уголке губ. – Фуджи-кун, мы рады твоему приезду, что бы не говорил Кинтаро.
Кинтаро возмущенно смотрит на тренера, тот невозмутимо натягивает панамку на глаза и начинает идти вниз по асфальтированной дороге, цокая сабо.
- А что говорит Кинтаро? – Ширайши дотрагивается до бинтов, сужая тёмно-серые глаза.
- Ничего, - подпрыгивает Кинтаро и бежит вслед за Осаму.
- Почему он так боится твоей руки? – удивлённо спрашивает Фуджи, догоняя Ширайши, свернувшего на лесную тропинку, ведущую вниз. Это явно была не так дорога, которой пошёл Осаму.
- Она ядовитая, - серьёзно отвечает Ширайши ему.
Фуджи хихикает.
- Я же взрослый…
- Это правда, - колючий взгляд заставляет Фуджи на секунду поверить.
- Угу. А ещё в Африке есть снег.
- Но он там есть. В холодильниках жителей, я думаю.
Фуджи фыркает. Они идут по истоптанной тропинке вниз, двое в незнакомом лесу. Солнце пробивается сюда благодаря негустым вершинам сосен. Фуджи смотрит на спину Ширайши, на которую заброшена его дорожная сумка, кажется, Ширайши останавливается и прислушивается.
- Что такое?
- Пытаюсь понять, куда нам идти.
- Хочешь сказать, что заблудился? – насторожено спрашивает Фуджи.
- МЫ заблудились. Твоя ситуация ничем не отличает от моей, Фуджи-кун.
Фуджи забирает у него сумку из рук и поворачивает назад.
- Не советую, - говорит Ширайши. – Мы слишком много плутали. Если ты заблудишься, я не буду тебя искать.
- Гм…
***
Волны тихо ударяются об прибрежные камни и размывают белый песок на пляже. Вечер удивительно тёплый, но Фуджи всё равно ёжится под своей курткой, которую достал из сумки, он сидит, облокотившись на спину Ширайши. Тепло чужого тела согревает гораздо быстрее и Фуджи начинает клевать носом. Ширайши подбирает под себя ноги, но осторожно, чтобы не потревожить Фуджи.
Конечно, он прекрасно знал, как добраться до домика, но там их ни за что не оставят в покое, а Ширайши собирался поговорить с Фуджи о Шитенходжи. Видимо, гений его всё же раскусил и старательно избегал этого разговора, пока они брели по лесу на звуки бурных волн.
- Ширайши… что ты хочешь мне сказать? – Фуджи выпрямляет спину, откидывая голову на спину Ширайши.
- О чём это ты…
- Прекрати, - обрывает его Фуджи. – С того дня, когда ты подошёл ко мне после нашей игры, ты явно пытаешься что-то мне сказать. Но я не могу понять что. Я устал от всего этого.
- Я хочу видеть тебя в команде Шитенходжи. Я тебе это повторял уже сотню раз.
- Только ли потому, что я ценный игрок? – тихо спрашивает Фуджи. Он чувствует, как спина Ширайши напрягается. – Материал, который нужно вписать в Библию твоего тенниса?
- Конечно.
Фуджи тяжело выдыхает, вздрагивая всем телом. Ширайши прислушивается, как он восстанавливает дыхание снова: глубокие вдохи носом и маленькие выдохи ртом, шелест ткани сейгаковской ветровки, по которой перемещаются руки. Нечто такое, что заставляет Ширайши ослабить защиту, и он говорит:
- Я на самом деле хочу, чтобы ты остался в Осаке. Это желание появилось у меня внезапно, когда ты объявил о «последнем каунтере». Я пытался от него избавиться, но сделал только хуже.
- Что это значит? – глухо отзывается Фуджи.
- Я не могу сказать, - прибывает ответ. Вдруг Фуджи чувствует потерю тепла от чужой спины. Ширайши тихонько отодвигается. Фуджи поворачивается к нему.
Рука Ширайши гладит его щеку и опускается на подбородок. Фуджи закусывает губу, чтобы преодолеть жуткое ощущение дежа вю. Он осторожно касается руки Ширайши. Тот смотрит ему прямо в глаза.
Фуджи понимает, что он должен остановиться здесь. Линия выровнялась и уперлась в крепкую фигуру Ширайши, не желая огибать его и продолжить свой путь.
- Останься в Шитенходжи. Со мной, - с напором говорит Ширайши.
- Моя семья…
- Она поймёт тебя.
- Я знаю… - Фуджи пытается опустить голову, но Ширайши не позволяет этого, держа его за подбородок.
- Твоё место – здесь, - шепчет Ширайши. Его пальцы пробегают по губам Фуджи.
Фуджи закрывает глаза. Он немного вздрагивает, когда ощущает влажные горячие губы на своих, пересохших и холодных. Руки осторожно обвиваю его тело, и Фуджи снова получает своё тепло обратно. Фуджи понимает, что это неправильно, нужно что-то сделать, чтобы эти губы прекратили сводить его с ума, но всё тело стало ужасно слабым, а сердце бешено бьётся наперегонки с сердцем в груди Ширайши.
Он не может найти этому никакого сравнения. Это не сравнится с теннисом. Но это напоминает ему о разрушительной силе игры Ширайши.
И в этот раз победа остаётся за ним.
Голова Фуджи опускается на плечо Ширайши.
- Тебе понравится в Осаке, - На своём затылке Фуджи чувствует губы, изогнувшиеся в улыбке.
- Я уверен, - отвечает он с ухмылкой.
Тут ещё можно поспорить, за кем всё-таки осталась победа.
11/02/07
@темы: Ширайши/Фуджи, фанфик, general, PG, Фуджи
Название: «Гейм. Сет»
Автор: Marik
Бета: Abadonna
Пейринг: Shiraishi/Fuji
Рейтинг: PG
Жанр: general… теннис …
Предупреждения: обилие Рёмы. Много Рёмы. Что-то шибко много для фика про другую пару… странно О____О
читать дальшеВода в пластиковом стакане отсвечивает красным от большого зонта, скрывающего пластмассовый столик от палящего солнца. Рядом неспешно прогуливаются молодые люди с ракетками, обсуждая свои предстоящие матчи или прошедшие игры между другими командами. Все они, конечно, хотят победить в Национальных.
У автомата с напитками толпа народу. Игроки и болельщики весело переговариваются, покупают банки с холодными напитками и спешат на следующий матч. Они так беззаботны и спокойны.
Мимо столика пробегает маленькая девочка в кепке. Она смеётся, когда старший брат догоняет её у автомата и хватает за талию. Она начинает дёргать ногами, чтобы он отпустил её, но брат крепко держит девчонку. В конце концов, она говорит, что сдаётся и купит ему минеральной воды за свой счёт.
Какой-то грубый парень проходит рядом, задевая столик ногой. Он даже не извиняется и продолжает свой путь, задевая по пути остальные столики. Ему не хочется стоять в очереди перед автоматом для напитков. Вообще он не привык стоять в очередях. Но люди становятся тут же слишком несговорчивыми, и ему приходится вставать в «хвосте». Кто-то даже пускает грубую шуточку про его неаккуратную стрижку, но парень скользит по человеку равнодушным взглядом, словно перед ним обыкновенная сетка, перетянутая через корт, или грязно-жёлтый, использованный во многих матчах, теннисный мяч.
Все ведут себя как обычно. Даже солнце всё так же нещадно палит, а ветер притаился, испугавшись, что тоже станет жертвой его лучей. Он лишь изредка выглядывает из укрытия, дарит себя нескольким счастливчикам и тут же пропадает.
Стаканчик вздрагивает в руке, он с хрустом сжимается и красная вода проливается на столик.
- Боже, боже. Фуджи Сьюске. Стоит быть осторожней с такими хрупкими вещами. Они, знаешь ли, напоминают некоторых людей. Чуть надавишь, уже приходят в негодность.
Капли стекают со стола и падают на ноги. Но Фуджи не обращает на эти внимания. Он смотрит на воду, в которой теперь помимо его растерянного лица, отражается улыбающийся Ширайши Кураноске.
Фуджи поворачивается к нему в пол-оборота и вежливо улыбается.
- Почему ты не следишь за игрой? Ты же капитан.
- Я спокойно могу положиться на нашего тренера, Фуджи Сьюске.
Фуджи не показывает своего раздражения и снова отворачивается.
Он слышит, как Ширайши берёт стул около соседнего столика и с нарочным шумом придвигает его к столику Фуджи. Затем со скучающим видом опирается на свою перебинтованную руку и смотрит прямо на Фуджи. Тот отвечает ему недовольным взглядом.
- Ты настолько уверен в победе своего капитана, что сейчас сидишь вдали от корта и позволяешь себе мирно потягивать воду?
Фуджи совершенно не хочется разговаривать с Ширайши. Ему вообще после своего проигрыша не хочется ни с кем разговаривать. Тем более, с членами команды, которые облепили его как пчёлы цветок и оставили в покое только тогда, когда матч Кавамуры принял трагический оборот. Тогда и он сам забыл про свои проблемы. Они на фоне игры его друга казались детскими обидами.
Фуджи вспоминает укоризненный взгляд Тезуки и его поджатые губы. Нет. Он не винит Фуджи в проигрыше, он просто не знает как себя вести с Фуджи в такой ситуации. Особенно, когда гений ведёт себя словно маленький ребёнок, который вернулся домой после первого дня в школе и, хлопнув дверью, заявил, что больше никогда не пойдёт в школу, потому что не смог решить пример, который учитель дал на уроке.
Ещё меньше Фуджи хотел видеть перед собой этого человека. Возможно, он и вправду вёл себя как капризный ребёнок.
- Я верю в победу своей команды, - сказал Фуджи после долгого молчания. – И поэтому мне не обязательно смотреть этот парный матч.
- Ваш капитан никогда не играл парные матчи, всё может резко поменяться не в вашу пользу, Фуджи-кун.
- У меня нет причин не верить в Тезуку и Инуи, - медленно говорит Фуджи, хотя некое беспокойство за команду не покидает его с матча Кавамуры. – Тезука не позволит команде проиграть.
- Ты о себе так же говорил, - улыбается Ширайши.
- Тезука не такой как я, - твёрдо отвечает Фуджи. – Почему бы тебе не продолжить свой путь? Куда ты шёл? Купить воды?
Ширайши бросает взгляд на автомат с напитками, около которого почти нет людей – все поспешили на парный матч Сейгаку с Шитенходжи.
- Не знал, что тут есть такой автомат, - небрежно говорит Ширайши. – На самом деле, я искал тебя.
Фуджи выгибает бровь.
- Послушай. Я встречал много сильных игроков до тебя, но ты ни на кого из них не похож. Поэтому ты меня заинтересовал. Пусть ты проиграл мне, но я отчётливо вижу, что твой потенциал не раскрыт даже на половину. Я думаю, ты не представляешь, насколько сильным можешь стать. Ты сможешь победить Тезуку. Атобе. Возможно, и меня.
Фуджи, который сначала лениво смотрел по сторонам, переводит взгляд на Ширайши. Тот говорит с бесстрастным лицом. Его забинтованная рука время от времени откидывает светлые пряди изящным кошачьим движением.
- И ты сможешь этого добиться в Шитенходжи. Сейгаку не даст тебе такой возможности, - заканчивает Ширайши.
Какое-то время Фуджи молчит. Ширайши говорит серьёзно. Он хочет видеть Фуджи в своей команде.
- Ты больше никогда не проиграешь, Фуджи-кун.
Фуджи усмехается и встаёт с места.
- Я не собираюсь проигрывать в любом случае. И это не зависит от команды, - говорит он. – Мы не собираемся проигрывать, - добавляет Фуджи после паузы.
- Хорошо, - Ширайши демонстрирует полуулыбку. – Как насчёт небольшого пари?
- Что?
- Если вы выигрываете у нас, я признаю, что тебе лучше остаться в Сейгаку. НО! Если вы проигрываете, ты переходишь в команду Шитенходжи.
- Что за грязные трюки? – Фуджи хмурится, но остаётся на месте.
- Раз мы оба верим в свою команду, нам нечем рисковать, правда? Или ты не веришь в победу Тезуки с Инуи и Эчизена?
Отец учил Фуджи никогда не поддаваться на провокации, даже, если уверенность в своей правоте 101 процент. Но в этот момент слова отца выветриваются из головы сына в один миг. Он подаёт свою руку, Ширайши хватает её крепкой ладонью.
- Теперь посмотрим матч? – азартно усмехается Ширайши.
Фуджи ничего не отвечает и идёт к автомату с напитками. Он покупает пакет яблочного сока и три банки «Понты».
Что-то упорно тыкается о козырёк кепки и мешает смотреть Рёме парный матч капитана. Он никогда не видел его, играющим с кем-то в паре. Это было сравни снегу летом. То есть, так же невероятно и незабываемо. То, о чём потом ещё будут долго говорить и перешёптываться. Это даже войдёт в летопись, чтобы потом можно было патетично сравнивать «Такого не было с лета 1998, когда…».
Тем не менее, холодная банка в капельках воды не желает отставать и теперь тыкается Рёме в щёку. Он раздражённо поворачивается.
- Фуджи-сенпай, ты уже оправился от своего поражения, раз пытаешься меня достать?
Рядом с его сенпаем стоит Ширайши, с интересом разглядывающий безумно прыгающего вдоль трибуны Кикумару, который таскает за собой Момо.
Фуджи выдавливает улыбку и протягивает Рёме банку «Понты». Рёма машинально её принимает и поворачивается к корту, где пара Сейгаку проигрывает гейм и Тезука встаёт на подачу с невозмутимым лицом. Инуи делает ему какие-то знаки, капитан чуть кивает. По телу Рёмы пробегают мурашки – сейчас что-то начнётся.
Вторая банка, трётся об его плечо и настоятельно требует, чтобы Рёма её взял. Он хватает эту банку свободной рукой и ставит их на землю.
- Третья будет?
Фуджи кивает и отдаёт последнюю банку. Рёма, убедившись, что Фуджи не припрятал где-то ещё «Понты», дёргает за кольцо и открывает банку.
Тезука и Инуи разворачивают на площадке удивительные комбинации. Инуи идеально страхует Тезуку, капитан же делает всё, чтобы у Инуи было больше времени на сбор данных. Рёма облизывает пересохшие губы и охлаждает огонь, бушующий в крови, холодным соком.
Когда объявляют перерыв, Рёма находит Фуджи на скамейке в обществе капитана Шитенходжи. Они не разговаривают, но оба как-то странно усмехаются. И Рёме это не нравится. Он примеряется взглядом к ближайшей урне и отправляет туда пустую банку. Слышен грохот – банка попадает в цель.
- Фуджи-сенпай, - начинает Рёма, сунув руки в карманы шорт, - спасибо за «Понту».
- Ах, не за что, - отвечает Фуджи, беспокойно разглядывая табло со счётом: Шитенходжи вели, но Сейгаку уже сокращали разрыв. Ширайши не трудится подавить довольную улыбку, Фуджи берёт себя в руки и с его лица тут же пропадают малейшие признаки озабоченности.
- Это ведь не просто так? – спрашивает Рёма, оглядываясь на корт, чтобы проверить, кончился ли перерыв. Но Тезука всё ещё сидит на скамейке и задумчиво потягивает воду, а Инуи, не торопясь, листает тетрадь.
- За это ты обязан выиграть свой матч, Эчизен-кун.
- Че! – Рёма ухмыляется. – Я итак не собираюсь проигрывать этому Маугли с ракеткой.
Ширайши встаёт со своего места и подходит ближе к Фуджи и Рёме.
- Для новичка ты очень самоуверен, - говорит он.
Рёма ничего не отвечает. Эту песню он слышал уже сотни раз.
- Но не стоит рассчитывать на лёгкую победу. Точнее, - губы Ширайши расплываются в очередной улыбке, - не рассчитывай на неё вообще.
Рёма не удостаивает капитана противника взглядом. Он смотрит на Фуджи и говорит нарочно громко.
- У обезьян появился ещё один король? Битва за трон обещает быть жаркой.
Фуджи смеётся и косится в сторону Ширайши. Он уже отошёл в сторону и наблюдает, как его команда начинает гейм со своей подачи.
- Фуджи-сенпай, с тебя ещё три банки «Понты», - фыркает Рёма и возвращается на своё место.
- Конечно, Эчизен-кун, - кричит ему Фуджи. И добавляет: - Мада мада данэ, Ширайши.
***
Тезука вытирает лицо и отбрасывает тяжёлое от пота полотенце. Оно со шлепком плюхается на скамейку, разбрызгивая капли. Никто ничего не говорит. Кикумару грызёт ногти и смотрит по сторонам. В его глазах ясно видно беспокойство. Собственно, как и в глазах всех остальных. Они чувствуют себя немного неловко и не знают, что сказать капитану.
- Я собрал отличные данные, Тезука, - хрипло говорит Инуи, нарушая тишину. Он устало прислоняется к ограде, закрывая лицо свежим полотенцем, которое тут же впитывает ручьи пота.
- Хм, - неопределённо отвечает Тезука. Он жестом просит новое полотенце у Ойши. Тот пытается ободряюще улыбнуться, но выходит это коряво. Тем более что Тезука всё равно этого не оценил бы, потому что он поглощен своими мыслями и только машинально вытирает волосы полотенцем.
- Капитан, - доносится до членов команды голос Рёмы. – Кажется, тут и правда нужна опора, - говорит он немного язвительно.
Рёма небрежно перекатывает мяч по струнам, но по движениям кисти видно, что она слегка дрожит. От нетерпения. Рёма уже не смотрит на капитана – на противоположной стороне от корта Ширайши Кураноске треплет первокурсника по растрёпанным волосам и говорит что-то на ухо, показывая на свою правую руку. Кинтаро бросает на неё испуганный взгляд, но в тоже время белозубо скалится своему капитану. Тот отвечает ему что-то с ухмылкой, и они смотрят в сторону Сейгаку. Даже отсюда Рёма прекрасно видит, что их лица не предвещают ничего хорошего. От этого возбуждение Рёмы достигает предела, он едва удерживает ракетку, которая начинает прыгать в ладони, будто хозяин всего лишь новичок. Но на самом деле это предвкушение предстоящей игры. Так ли силён этот первокурсник? Рёма ещё не встречал кого-то его возраста, кто бы смог составить ему конкуренцию.
- Экстаз, - шепчет Рёма, передразнивая капитана Шитенходжи, натягивает кепку на глаза. Он выставляет ракетку вперёд, показывая своему сопернику, что он готов. Кинтаро отвечает ему точно таким же жестом.
Фуджи переводит взгляд с Тезуки и Инуи на Шитенходжи. Ширайши доволен, его спокойствие даже немного раздражает гения. Кинтаро выглядит очень уверенным. И ему явно не терпится помериться силами с Эчизеном. Такой энтузиазм может стать проблемой, думает Фуджи. Но он слышит, как губы Рёмы всё шире растягиваются в улыбке, а их уголки вздрагивают в такт мячу, нетерпеливо подскакивающему по струнам ракетки.
Позади Рёмы, на трибуне, стоят две смятые банки этой вредной жидкости - «Понты».
- Сейгаку!!! Fight, oh!!! – вдруг начинает вопить Кикумару. Фуджи снова переводит взгляд на команду.
Тезука стоит в центре, его лицо почти ничего не выражает. Ничего, кроме воли к победе. Даже странно было хоть на минуту предположить, что капитан Сейгаку упадёт духом. Члены команды смотрят на него внимательно, слегка хмурясь. Тезука вскидывает голову. Кикумару замолкает.
- Эчизен, не будь небрежен, - говорит Тезука громко.
Болельщики выбрасывают в воздух кулаки и кричат: «Сейгаку!! Эчизен!! Вперёд!!».
Рёма медленно идёт на корт, сунув одну руку в карман, а второй ведёт мяч перед собой. Кинтаро уже на своём месте, подпрыгивает и тянет руку для пожатия, хотя Рёма ещё слишком далеко.
- Они покажут нам превосходный матч, не сомневайся, - шелестит голос над ухом Фуджи. Тот резко оборачивается (скорее от неожиданности, чем от желания увидеть человека).
– Тебе не сидится рядом с командой?
Ширайши небрежно пожимает плечами.
- Мне и отсюда неплохо видно игру. Я всё сказал ему перед матчем. О Кинтаро теперь позаботится тренер.
- Занятные отношения, - немного смягчившись, протягивает Фуджи.
Рёма с Кинтаро уже отыгрывают гейм. 1-0 в пользу Рёмы. Но настоящая игра явно ещё не началась.
- Наверно, - через минуту отвечает Ширайши. Он потирает переносицу пальцами по старой привычке. Фуджи отмечает это, но затем ловит себя на предательской мысли, что позволил себе расслабиться.
Ширайши наблюдает за игрой вместе с Фуджи. Они позволяют себе комментарии по поводу матча, но напряжение слишком высокое, что бы это превратилось в беседу. Посреди третьего гейма, на тройном брэйк-поинте Рёмы, взгляд Ширайши изменяется. Он улыбается.
- Скоро начнётся, только подождём ещё немного, Фуджи-кун, - говорит он. – Пойду куплю себе какой-нибудь воды. Потом будет не до этого… Тебе надо?
Фуджи молча мотает головой, удивляясь поведению Ширайши. Хотя, он ещё слишком плохо знает этого человека, чтобы считать такое поведение странным.
- Яблочный, так?
Пальцы Фуджи касаются шершавых бинтов Ширайши. Это двоякое ощущение – неприятная ткань и горячая кожа. Фуджи медленно и молча принимает пакетик сока из рук Ширайши. Тот, что он купил вместе с «Понтой» для Рёмы, быстро нагрелся на солнце и стал безвкусным, Фуджи выбросил его в урну перед матчем, едва сделав глоток.
Он резко втыкает соломинку в отверстие и слегка пригубливает холодный сок. На корте начинает происходить то, что Фуджи зовёт теннисом. Не простой обмен мячами и демонстрация удивительных техник, а настоящее сражение силы тела, разума и воли. Кажется, у этих двоих этого больше, чем предостаточно. Хотя Кинтаро всё ещё веселится и позволяет себе комментарии в адрес каждого удара Рёмы, он явно скоро сменит тактику, как это уже сделал Эчизен.
Ширайши придерживает правый локоть левой рукой и пьёт «Колу» из банки большими глотками. Фуджи бросает на него взгляд и тут же отводит. Ширайши лишь слегка выгибает бровь, заметив это.
- Как твоя семья отнесётся к переезду в Осаку? – спрашивает Ширайши небрежно, когда Кинтаро сравнивается с Рёмой по геймам.
- Ох, я думаю, они будут расстроены. Мой младший брат давно не живёт дома. Но думаю, они меня поймут. Лишь бы я мог играть в теннис и становиться сильнее, - отвечает Фуджи с ухмылкой. Провокации Ширайши его теперь тока забавляют.
- Шитенходжи тебе поможет в этом.
Вот где началась настоящая игра. И в ней нет очерченных линий игрового поля, ни судей, ни правил. И конца у неё тоже нет. Игра без целей. Они оба любят забавляться такими играми. С людьми.
- У вас форма что-то не очень симпатичная, - задумчиво говорит Фуджи.
Ширайши хочет что-то ответить в подобном тоне, но в этот момент теннисный мяч, посланный Кинтаро, врезается в сетку рядом с лицом Ширайши.
- Прости, прости! – кричит ему Кинтаро.
Судья объявляет счёт. 4-4. Рёма сравнивает геймы, но на его лице тень недовольства.
Фуджи опускается на скамейку. Он почти не волнуется. Он знает, что Сейгаку обязаны победить, чтобы там ни говорил Ширайши, как бы трудно не приходилось Эчизену.
Фуджи наблюдает, как Рёма в перерыве слушает какие-то замечания от Тезуки. Небывалое явление. Обычно Тезука всё время молчит и предпочитает не вмешиваться в игру членов команды. Рёма слушает не слишком внимательно, ковыряя обмотку ракетки. На самом деле, он уже давно принял все нужные решения, просто Кинтаро немного нарушил его планы. Ненадолго. Рёма оставляет кепку капитану и возвращается на корт.
Игра началась.
- Теперь моя очередь советовать тебе приготовиться к настоящей игре, Ширайши.
Ширайши ничего не отвечает. Его пальцы сжимаются и разжимаются в кулак, глаза впились в жёлтый мячик, который два первокурсника гоняют с одной стороны корта на другую не хуже, чем теннисисты на US Open.
***
- О-Чиби! Эта твоя техника просто потрясающая!! Как ты его! - Кикумару прижимал к себе Рёму, который мог едва дышать после такого изнурительного матча, а тут ещё все с поздравлениями накинулись.
- Кикумару…сенпай… - хрипит Рёма.
- Поклон! – громко говорит судья.
Сейгаку и Шитенходжи отвешиваются друг другу вежливые поклоны и благодарят за игру.
Кикумару плачет на плече Ойши, Кавамура украдкой вытирает слёзы, Момо хлюпает носом. Тезука с гордостью смотрит на свою команду, пусть они и слишком сентиментальны. Вдруг он замечает отсутствие Фуджи.
- Я давно хотел побывать в Осаке. Говорят это чудесный город. Он наверняка очень сильно отличается от Токио. Как и его жители.
- Ты всегда можешь приехать просто так. Вместе с командой. Мы всегда с удовольствием сыграем с вами, Сейгаку.
- Не хотел бы я столкнуться с тобой ещё раз.
- О, это правда?
Фуджи отвечает маленькой улыбкой и бушующим пламенем в глазах.
- Эта улыбка. Такая фальшивая, Фуджи-кун, - говорит Ширайши. – Хочу её стереть. С того самого дня, когда наблюдал твой парный матч.
Он касается подбородка Фуджи рукой. Тот вздрагивает. Это прикосновение. Неприятные бинты, щекочущие шею и подбородок, тепло пальцев, медленно бегающих по узкой линии улыбки гения Сейгаку.
Фуджи зажмуривается, когда ощущает горячее дыхание Ширайши рядом со своими губами. Его начинает бить мелкая дрожь. Но ничего не происходит в течение нескольких томительных минут.
- Фуджико!
- Фуджи-сенпай!
Кикумару и Рёма, появляются из-за угла. Ширайши резко отодвигается от Фуджи, тот поворачивается к друзьям.
- Вот ты где! – восклицает Кикумару. – Наш автобус отходит через десять минут, пошли скорее.
Рёма внимательно смотрит на Ширайши, который стоит в стороне, сунув руки в карманы, но быстро теряет к нему интерес.
- Фуджи-сенпай, ты ещё должен купить мне «Понту», поэтому поторопимся.
- Да, конечно, - отвечает им Фуджи.
Он смотрит на Ширайши.
Тот усмехается, но немного иначе, чем обычно.
- Увидимся, Фуджи-кун. В Осаке тебя будут ждать. Я уверен, люди из нашего города тебе понравятся, - он резко разворачивается и направляется в ту сторону, где его тоже ждёт команда, взмахнув рукой в качестве прощального жеста.
- Гейм. Сет, - всплывают знакомые слова у Фуджи в голове.
На коже он всё ещё чувствует зуд от прикосновения шершавых бинтов Ширайши.
19/01/07
Автор: Marik
Бета: Abadonna
Пейринг: Shiraishi/Fuji
Рейтинг: PG
Жанр: general… теннис …
Предупреждения: обилие Рёмы. Много Рёмы. Что-то шибко много для фика про другую пару… странно О____О
читать дальшеВода в пластиковом стакане отсвечивает красным от большого зонта, скрывающего пластмассовый столик от палящего солнца. Рядом неспешно прогуливаются молодые люди с ракетками, обсуждая свои предстоящие матчи или прошедшие игры между другими командами. Все они, конечно, хотят победить в Национальных.
У автомата с напитками толпа народу. Игроки и болельщики весело переговариваются, покупают банки с холодными напитками и спешат на следующий матч. Они так беззаботны и спокойны.
Мимо столика пробегает маленькая девочка в кепке. Она смеётся, когда старший брат догоняет её у автомата и хватает за талию. Она начинает дёргать ногами, чтобы он отпустил её, но брат крепко держит девчонку. В конце концов, она говорит, что сдаётся и купит ему минеральной воды за свой счёт.
Какой-то грубый парень проходит рядом, задевая столик ногой. Он даже не извиняется и продолжает свой путь, задевая по пути остальные столики. Ему не хочется стоять в очереди перед автоматом для напитков. Вообще он не привык стоять в очередях. Но люди становятся тут же слишком несговорчивыми, и ему приходится вставать в «хвосте». Кто-то даже пускает грубую шуточку про его неаккуратную стрижку, но парень скользит по человеку равнодушным взглядом, словно перед ним обыкновенная сетка, перетянутая через корт, или грязно-жёлтый, использованный во многих матчах, теннисный мяч.
Все ведут себя как обычно. Даже солнце всё так же нещадно палит, а ветер притаился, испугавшись, что тоже станет жертвой его лучей. Он лишь изредка выглядывает из укрытия, дарит себя нескольким счастливчикам и тут же пропадает.
Стаканчик вздрагивает в руке, он с хрустом сжимается и красная вода проливается на столик.
- Боже, боже. Фуджи Сьюске. Стоит быть осторожней с такими хрупкими вещами. Они, знаешь ли, напоминают некоторых людей. Чуть надавишь, уже приходят в негодность.
Капли стекают со стола и падают на ноги. Но Фуджи не обращает на эти внимания. Он смотрит на воду, в которой теперь помимо его растерянного лица, отражается улыбающийся Ширайши Кураноске.
Фуджи поворачивается к нему в пол-оборота и вежливо улыбается.
- Почему ты не следишь за игрой? Ты же капитан.
- Я спокойно могу положиться на нашего тренера, Фуджи Сьюске.
Фуджи не показывает своего раздражения и снова отворачивается.
Он слышит, как Ширайши берёт стул около соседнего столика и с нарочным шумом придвигает его к столику Фуджи. Затем со скучающим видом опирается на свою перебинтованную руку и смотрит прямо на Фуджи. Тот отвечает ему недовольным взглядом.
- Ты настолько уверен в победе своего капитана, что сейчас сидишь вдали от корта и позволяешь себе мирно потягивать воду?
Фуджи совершенно не хочется разговаривать с Ширайши. Ему вообще после своего проигрыша не хочется ни с кем разговаривать. Тем более, с членами команды, которые облепили его как пчёлы цветок и оставили в покое только тогда, когда матч Кавамуры принял трагический оборот. Тогда и он сам забыл про свои проблемы. Они на фоне игры его друга казались детскими обидами.
Фуджи вспоминает укоризненный взгляд Тезуки и его поджатые губы. Нет. Он не винит Фуджи в проигрыше, он просто не знает как себя вести с Фуджи в такой ситуации. Особенно, когда гений ведёт себя словно маленький ребёнок, который вернулся домой после первого дня в школе и, хлопнув дверью, заявил, что больше никогда не пойдёт в школу, потому что не смог решить пример, который учитель дал на уроке.
Ещё меньше Фуджи хотел видеть перед собой этого человека. Возможно, он и вправду вёл себя как капризный ребёнок.
- Я верю в победу своей команды, - сказал Фуджи после долгого молчания. – И поэтому мне не обязательно смотреть этот парный матч.
- Ваш капитан никогда не играл парные матчи, всё может резко поменяться не в вашу пользу, Фуджи-кун.
- У меня нет причин не верить в Тезуку и Инуи, - медленно говорит Фуджи, хотя некое беспокойство за команду не покидает его с матча Кавамуры. – Тезука не позволит команде проиграть.
- Ты о себе так же говорил, - улыбается Ширайши.
- Тезука не такой как я, - твёрдо отвечает Фуджи. – Почему бы тебе не продолжить свой путь? Куда ты шёл? Купить воды?
Ширайши бросает взгляд на автомат с напитками, около которого почти нет людей – все поспешили на парный матч Сейгаку с Шитенходжи.
- Не знал, что тут есть такой автомат, - небрежно говорит Ширайши. – На самом деле, я искал тебя.
Фуджи выгибает бровь.
- Послушай. Я встречал много сильных игроков до тебя, но ты ни на кого из них не похож. Поэтому ты меня заинтересовал. Пусть ты проиграл мне, но я отчётливо вижу, что твой потенциал не раскрыт даже на половину. Я думаю, ты не представляешь, насколько сильным можешь стать. Ты сможешь победить Тезуку. Атобе. Возможно, и меня.
Фуджи, который сначала лениво смотрел по сторонам, переводит взгляд на Ширайши. Тот говорит с бесстрастным лицом. Его забинтованная рука время от времени откидывает светлые пряди изящным кошачьим движением.
- И ты сможешь этого добиться в Шитенходжи. Сейгаку не даст тебе такой возможности, - заканчивает Ширайши.
Какое-то время Фуджи молчит. Ширайши говорит серьёзно. Он хочет видеть Фуджи в своей команде.
- Ты больше никогда не проиграешь, Фуджи-кун.
Фуджи усмехается и встаёт с места.
- Я не собираюсь проигрывать в любом случае. И это не зависит от команды, - говорит он. – Мы не собираемся проигрывать, - добавляет Фуджи после паузы.
- Хорошо, - Ширайши демонстрирует полуулыбку. – Как насчёт небольшого пари?
- Что?
- Если вы выигрываете у нас, я признаю, что тебе лучше остаться в Сейгаку. НО! Если вы проигрываете, ты переходишь в команду Шитенходжи.
- Что за грязные трюки? – Фуджи хмурится, но остаётся на месте.
- Раз мы оба верим в свою команду, нам нечем рисковать, правда? Или ты не веришь в победу Тезуки с Инуи и Эчизена?
Отец учил Фуджи никогда не поддаваться на провокации, даже, если уверенность в своей правоте 101 процент. Но в этот момент слова отца выветриваются из головы сына в один миг. Он подаёт свою руку, Ширайши хватает её крепкой ладонью.
- Теперь посмотрим матч? – азартно усмехается Ширайши.
Фуджи ничего не отвечает и идёт к автомату с напитками. Он покупает пакет яблочного сока и три банки «Понты».
Что-то упорно тыкается о козырёк кепки и мешает смотреть Рёме парный матч капитана. Он никогда не видел его, играющим с кем-то в паре. Это было сравни снегу летом. То есть, так же невероятно и незабываемо. То, о чём потом ещё будут долго говорить и перешёптываться. Это даже войдёт в летопись, чтобы потом можно было патетично сравнивать «Такого не было с лета 1998, когда…».
Тем не менее, холодная банка в капельках воды не желает отставать и теперь тыкается Рёме в щёку. Он раздражённо поворачивается.
- Фуджи-сенпай, ты уже оправился от своего поражения, раз пытаешься меня достать?
Рядом с его сенпаем стоит Ширайши, с интересом разглядывающий безумно прыгающего вдоль трибуны Кикумару, который таскает за собой Момо.
Фуджи выдавливает улыбку и протягивает Рёме банку «Понты». Рёма машинально её принимает и поворачивается к корту, где пара Сейгаку проигрывает гейм и Тезука встаёт на подачу с невозмутимым лицом. Инуи делает ему какие-то знаки, капитан чуть кивает. По телу Рёмы пробегают мурашки – сейчас что-то начнётся.
Вторая банка, трётся об его плечо и настоятельно требует, чтобы Рёма её взял. Он хватает эту банку свободной рукой и ставит их на землю.
- Третья будет?
Фуджи кивает и отдаёт последнюю банку. Рёма, убедившись, что Фуджи не припрятал где-то ещё «Понты», дёргает за кольцо и открывает банку.
Тезука и Инуи разворачивают на площадке удивительные комбинации. Инуи идеально страхует Тезуку, капитан же делает всё, чтобы у Инуи было больше времени на сбор данных. Рёма облизывает пересохшие губы и охлаждает огонь, бушующий в крови, холодным соком.
Когда объявляют перерыв, Рёма находит Фуджи на скамейке в обществе капитана Шитенходжи. Они не разговаривают, но оба как-то странно усмехаются. И Рёме это не нравится. Он примеряется взглядом к ближайшей урне и отправляет туда пустую банку. Слышен грохот – банка попадает в цель.
- Фуджи-сенпай, - начинает Рёма, сунув руки в карманы шорт, - спасибо за «Понту».
- Ах, не за что, - отвечает Фуджи, беспокойно разглядывая табло со счётом: Шитенходжи вели, но Сейгаку уже сокращали разрыв. Ширайши не трудится подавить довольную улыбку, Фуджи берёт себя в руки и с его лица тут же пропадают малейшие признаки озабоченности.
- Это ведь не просто так? – спрашивает Рёма, оглядываясь на корт, чтобы проверить, кончился ли перерыв. Но Тезука всё ещё сидит на скамейке и задумчиво потягивает воду, а Инуи, не торопясь, листает тетрадь.
- За это ты обязан выиграть свой матч, Эчизен-кун.
- Че! – Рёма ухмыляется. – Я итак не собираюсь проигрывать этому Маугли с ракеткой.
Ширайши встаёт со своего места и подходит ближе к Фуджи и Рёме.
- Для новичка ты очень самоуверен, - говорит он.
Рёма ничего не отвечает. Эту песню он слышал уже сотни раз.
- Но не стоит рассчитывать на лёгкую победу. Точнее, - губы Ширайши расплываются в очередной улыбке, - не рассчитывай на неё вообще.
Рёма не удостаивает капитана противника взглядом. Он смотрит на Фуджи и говорит нарочно громко.
- У обезьян появился ещё один король? Битва за трон обещает быть жаркой.
Фуджи смеётся и косится в сторону Ширайши. Он уже отошёл в сторону и наблюдает, как его команда начинает гейм со своей подачи.
- Фуджи-сенпай, с тебя ещё три банки «Понты», - фыркает Рёма и возвращается на своё место.
- Конечно, Эчизен-кун, - кричит ему Фуджи. И добавляет: - Мада мада данэ, Ширайши.
***
Тезука вытирает лицо и отбрасывает тяжёлое от пота полотенце. Оно со шлепком плюхается на скамейку, разбрызгивая капли. Никто ничего не говорит. Кикумару грызёт ногти и смотрит по сторонам. В его глазах ясно видно беспокойство. Собственно, как и в глазах всех остальных. Они чувствуют себя немного неловко и не знают, что сказать капитану.
- Я собрал отличные данные, Тезука, - хрипло говорит Инуи, нарушая тишину. Он устало прислоняется к ограде, закрывая лицо свежим полотенцем, которое тут же впитывает ручьи пота.
- Хм, - неопределённо отвечает Тезука. Он жестом просит новое полотенце у Ойши. Тот пытается ободряюще улыбнуться, но выходит это коряво. Тем более что Тезука всё равно этого не оценил бы, потому что он поглощен своими мыслями и только машинально вытирает волосы полотенцем.
- Капитан, - доносится до членов команды голос Рёмы. – Кажется, тут и правда нужна опора, - говорит он немного язвительно.
Рёма небрежно перекатывает мяч по струнам, но по движениям кисти видно, что она слегка дрожит. От нетерпения. Рёма уже не смотрит на капитана – на противоположной стороне от корта Ширайши Кураноске треплет первокурсника по растрёпанным волосам и говорит что-то на ухо, показывая на свою правую руку. Кинтаро бросает на неё испуганный взгляд, но в тоже время белозубо скалится своему капитану. Тот отвечает ему что-то с ухмылкой, и они смотрят в сторону Сейгаку. Даже отсюда Рёма прекрасно видит, что их лица не предвещают ничего хорошего. От этого возбуждение Рёмы достигает предела, он едва удерживает ракетку, которая начинает прыгать в ладони, будто хозяин всего лишь новичок. Но на самом деле это предвкушение предстоящей игры. Так ли силён этот первокурсник? Рёма ещё не встречал кого-то его возраста, кто бы смог составить ему конкуренцию.
- Экстаз, - шепчет Рёма, передразнивая капитана Шитенходжи, натягивает кепку на глаза. Он выставляет ракетку вперёд, показывая своему сопернику, что он готов. Кинтаро отвечает ему точно таким же жестом.
Фуджи переводит взгляд с Тезуки и Инуи на Шитенходжи. Ширайши доволен, его спокойствие даже немного раздражает гения. Кинтаро выглядит очень уверенным. И ему явно не терпится помериться силами с Эчизеном. Такой энтузиазм может стать проблемой, думает Фуджи. Но он слышит, как губы Рёмы всё шире растягиваются в улыбке, а их уголки вздрагивают в такт мячу, нетерпеливо подскакивающему по струнам ракетки.
Позади Рёмы, на трибуне, стоят две смятые банки этой вредной жидкости - «Понты».
- Сейгаку!!! Fight, oh!!! – вдруг начинает вопить Кикумару. Фуджи снова переводит взгляд на команду.
Тезука стоит в центре, его лицо почти ничего не выражает. Ничего, кроме воли к победе. Даже странно было хоть на минуту предположить, что капитан Сейгаку упадёт духом. Члены команды смотрят на него внимательно, слегка хмурясь. Тезука вскидывает голову. Кикумару замолкает.
- Эчизен, не будь небрежен, - говорит Тезука громко.
Болельщики выбрасывают в воздух кулаки и кричат: «Сейгаку!! Эчизен!! Вперёд!!».
Рёма медленно идёт на корт, сунув одну руку в карман, а второй ведёт мяч перед собой. Кинтаро уже на своём месте, подпрыгивает и тянет руку для пожатия, хотя Рёма ещё слишком далеко.
- Они покажут нам превосходный матч, не сомневайся, - шелестит голос над ухом Фуджи. Тот резко оборачивается (скорее от неожиданности, чем от желания увидеть человека).
– Тебе не сидится рядом с командой?
Ширайши небрежно пожимает плечами.
- Мне и отсюда неплохо видно игру. Я всё сказал ему перед матчем. О Кинтаро теперь позаботится тренер.
- Занятные отношения, - немного смягчившись, протягивает Фуджи.
Рёма с Кинтаро уже отыгрывают гейм. 1-0 в пользу Рёмы. Но настоящая игра явно ещё не началась.
- Наверно, - через минуту отвечает Ширайши. Он потирает переносицу пальцами по старой привычке. Фуджи отмечает это, но затем ловит себя на предательской мысли, что позволил себе расслабиться.
Ширайши наблюдает за игрой вместе с Фуджи. Они позволяют себе комментарии по поводу матча, но напряжение слишком высокое, что бы это превратилось в беседу. Посреди третьего гейма, на тройном брэйк-поинте Рёмы, взгляд Ширайши изменяется. Он улыбается.
- Скоро начнётся, только подождём ещё немного, Фуджи-кун, - говорит он. – Пойду куплю себе какой-нибудь воды. Потом будет не до этого… Тебе надо?
Фуджи молча мотает головой, удивляясь поведению Ширайши. Хотя, он ещё слишком плохо знает этого человека, чтобы считать такое поведение странным.
- Яблочный, так?
Пальцы Фуджи касаются шершавых бинтов Ширайши. Это двоякое ощущение – неприятная ткань и горячая кожа. Фуджи медленно и молча принимает пакетик сока из рук Ширайши. Тот, что он купил вместе с «Понтой» для Рёмы, быстро нагрелся на солнце и стал безвкусным, Фуджи выбросил его в урну перед матчем, едва сделав глоток.
Он резко втыкает соломинку в отверстие и слегка пригубливает холодный сок. На корте начинает происходить то, что Фуджи зовёт теннисом. Не простой обмен мячами и демонстрация удивительных техник, а настоящее сражение силы тела, разума и воли. Кажется, у этих двоих этого больше, чем предостаточно. Хотя Кинтаро всё ещё веселится и позволяет себе комментарии в адрес каждого удара Рёмы, он явно скоро сменит тактику, как это уже сделал Эчизен.
Ширайши придерживает правый локоть левой рукой и пьёт «Колу» из банки большими глотками. Фуджи бросает на него взгляд и тут же отводит. Ширайши лишь слегка выгибает бровь, заметив это.
- Как твоя семья отнесётся к переезду в Осаку? – спрашивает Ширайши небрежно, когда Кинтаро сравнивается с Рёмой по геймам.
- Ох, я думаю, они будут расстроены. Мой младший брат давно не живёт дома. Но думаю, они меня поймут. Лишь бы я мог играть в теннис и становиться сильнее, - отвечает Фуджи с ухмылкой. Провокации Ширайши его теперь тока забавляют.
- Шитенходжи тебе поможет в этом.
Вот где началась настоящая игра. И в ней нет очерченных линий игрового поля, ни судей, ни правил. И конца у неё тоже нет. Игра без целей. Они оба любят забавляться такими играми. С людьми.
- У вас форма что-то не очень симпатичная, - задумчиво говорит Фуджи.
Ширайши хочет что-то ответить в подобном тоне, но в этот момент теннисный мяч, посланный Кинтаро, врезается в сетку рядом с лицом Ширайши.
- Прости, прости! – кричит ему Кинтаро.
Судья объявляет счёт. 4-4. Рёма сравнивает геймы, но на его лице тень недовольства.
Фуджи опускается на скамейку. Он почти не волнуется. Он знает, что Сейгаку обязаны победить, чтобы там ни говорил Ширайши, как бы трудно не приходилось Эчизену.
Фуджи наблюдает, как Рёма в перерыве слушает какие-то замечания от Тезуки. Небывалое явление. Обычно Тезука всё время молчит и предпочитает не вмешиваться в игру членов команды. Рёма слушает не слишком внимательно, ковыряя обмотку ракетки. На самом деле, он уже давно принял все нужные решения, просто Кинтаро немного нарушил его планы. Ненадолго. Рёма оставляет кепку капитану и возвращается на корт.
Игра началась.
- Теперь моя очередь советовать тебе приготовиться к настоящей игре, Ширайши.
Ширайши ничего не отвечает. Его пальцы сжимаются и разжимаются в кулак, глаза впились в жёлтый мячик, который два первокурсника гоняют с одной стороны корта на другую не хуже, чем теннисисты на US Open.
***
- О-Чиби! Эта твоя техника просто потрясающая!! Как ты его! - Кикумару прижимал к себе Рёму, который мог едва дышать после такого изнурительного матча, а тут ещё все с поздравлениями накинулись.
- Кикумару…сенпай… - хрипит Рёма.
- Поклон! – громко говорит судья.
Сейгаку и Шитенходжи отвешиваются друг другу вежливые поклоны и благодарят за игру.
Кикумару плачет на плече Ойши, Кавамура украдкой вытирает слёзы, Момо хлюпает носом. Тезука с гордостью смотрит на свою команду, пусть они и слишком сентиментальны. Вдруг он замечает отсутствие Фуджи.
- Я давно хотел побывать в Осаке. Говорят это чудесный город. Он наверняка очень сильно отличается от Токио. Как и его жители.
- Ты всегда можешь приехать просто так. Вместе с командой. Мы всегда с удовольствием сыграем с вами, Сейгаку.
- Не хотел бы я столкнуться с тобой ещё раз.
- О, это правда?
Фуджи отвечает маленькой улыбкой и бушующим пламенем в глазах.
- Эта улыбка. Такая фальшивая, Фуджи-кун, - говорит Ширайши. – Хочу её стереть. С того самого дня, когда наблюдал твой парный матч.
Он касается подбородка Фуджи рукой. Тот вздрагивает. Это прикосновение. Неприятные бинты, щекочущие шею и подбородок, тепло пальцев, медленно бегающих по узкой линии улыбки гения Сейгаку.
Фуджи зажмуривается, когда ощущает горячее дыхание Ширайши рядом со своими губами. Его начинает бить мелкая дрожь. Но ничего не происходит в течение нескольких томительных минут.
- Фуджико!
- Фуджи-сенпай!
Кикумару и Рёма, появляются из-за угла. Ширайши резко отодвигается от Фуджи, тот поворачивается к друзьям.
- Вот ты где! – восклицает Кикумару. – Наш автобус отходит через десять минут, пошли скорее.
Рёма внимательно смотрит на Ширайши, который стоит в стороне, сунув руки в карманы, но быстро теряет к нему интерес.
- Фуджи-сенпай, ты ещё должен купить мне «Понту», поэтому поторопимся.
- Да, конечно, - отвечает им Фуджи.
Он смотрит на Ширайши.
Тот усмехается, но немного иначе, чем обычно.
- Увидимся, Фуджи-кун. В Осаке тебя будут ждать. Я уверен, люди из нашего города тебе понравятся, - он резко разворачивается и направляется в ту сторону, где его тоже ждёт команда, взмахнув рукой в качестве прощального жеста.
- Гейм. Сет, - всплывают знакомые слова у Фуджи в голове.
На коже он всё ещё чувствует зуд от прикосновения шершавых бинтов Ширайши.
19/01/07
@темы: Ширайши/Фуджи, 2007, фанфик, general, G
Название: «День дурака»
Автор: Marik-Yuki
Пейринга и Рейтинга, как таковых, нет. Сначала может глючить на Т/Ф, но это не так. Короче, узнаете.
Жанр: юмор, полный хаос, флафф (в каком-то смысле)
Дисклеймер: конечно, Кономи Такеши. Сразу добавлю, что идея нагло спёрта скромно позаимствована из английского фандома.
читать дальше- Фуджи-сенпай, - Рёма подёргал рубашку гений, прося того повернуться.
На несколько секунд Фуджи замер – ему требовалось время, чтобы на лице появилась улыбочка. Как только он убедился, что всё на месте, гений обернулся.
- Эчизен, - протянул он.
- Фуджи-сенпай, вы знаете, что сегодня День дурака? – спросил первокурсник, уставившись на сенпая большими глазами.
- Знаю. А что? Это профессиональный праздник Тезки, я тут при чём? – удивился Фуджи, сделав особое ударение на словах «профессиональный» и «Тезка». На секунду его глаза открылись, и он посмотрел в сторону, где Тезка следил за тренировкой, как какой-то жандарм за прогулкой заключённых в тюрьме.
Рёма сглотнул. Не хотел бы он быть на месте человека, чем-то разозлившего гения.
- Я бы хотел его разыграть, - прошептал Рёма.
- Саа… Чем могу помочь?
- Ну, - Рёма замялся, - я узнал номер телефона капитана…
- Правда? Он же его скрывает, - Фуджи задумчиво посмотрел на Рёму, сузив глаза. Хотя, сам-то он, конечно, его знал, потому что буквально вытащил щипцами этот номер из Ойши. В прочем, Инуи тоже наверняка эти цифры были известны.
- Ваш голос… напоминает женский, - Рёма зажмурился, боясь увидеть превращение ангела в демона, но услышал короткий смешок.
- Я могу ещё лучше, - доверительно сообщил нежный голосок. Даже Рёма не сразу понял, что это говорит Фуджи, пока не открыл глаза. – У меня талант чревовещания. Ты не знал? Эйджи знает. Ты хочешь, чтобы я ему позвонил?
Рёма кивнул.
- Это было бы забавно, да? Кикумару-сенпай и Момо-сенпай сказали, что тоже хотят послушать.
- Ох, так это будет целое представление? – гений расплылся в улыбке.
- Да, мы посовещались и решили, что только вы сможете нам помочь, - добавил Рёма.
- Не подлизывайся, - отмахнулся Фуджи. – Я согласен.
Четверо парней собрались вокруг стола с телефонным аппаратом. Один мальчик был светловолосый, он сидел прямо напротив телефона и прочищал горло, второй – маленький брюнет в кепке - пристроился рядом. Это, конечно, были Фуджи и Рёма. Напротив них расположились Момо – в марлевой повязке на лице (чтобы не дышать громко) и Кикумару в точно такой же повязке. По меньшей мере, всё это смахивало на планирование группового хулиганства. На диване, запрокинув ногу на ногу, сидел Инуи и уже что-то писал в своей зелёной тетрадке. Как он здесь оказался? Просто мастер шпионажа, конечно же, обо всём узнаёт вовремя, и Рёма не мог отказать сенпаю в просьбе присоединиться. Дэйтаман хотел пригласить ещё и Кайдо, но Момо возмутился. «… и вообще, у Эчизена слишком маленькая комната для такого количества народа. Мы даже Эйджи-сенпаю не разрешили позвать Ойши!», - заявил Момо. В конце концов, правый всегда побеждает, поэтому рядом с Инуи сидел Кайдо, делающий вид, что происходящее его совершенно не забавляет. Тут дверь в комнату открылась, и вошёл Ойши с подносом, на котором стояло восемь стаканов сока. За ним зашёл Така-сан, извинившись за опоздание.
Момо уже ничего не говорил, только посапывал, и марлевая повязка то попадала ему в рот, то в ноздри, от чего Момоширо плевался и чихал.
- Ня, Момо, - Кикумару ткнул второкурсника в бок. – Сядь на диван, там - рядом с Кайдо - место свободное. Ты создаёшь слишком много шума.
Вдруг Фуджи распахнул синие глаза и посмотрел на Кикумару.
- Вы оба создаёте вокруг телефона отрицательное поле. Ваша аура мешает мне сосредоточиться, - сказал он женским, но каким-то загробным голосом.
- Что не так с моей аурой? – испугано прошептал Кикумару, вжимая голову в плечи.
- Из-за вас шумы в трубке, - зловеще протянул Фуджи.
- Фуджи-сенпай, надо просто нажать сюда, чтобы сменить линию, - сказал Рёма, нажимая на телефоне маленькую кнопочку.
Если бы взглядом можно было убивать, в комнате уже точно было бы два трупа.
- Ш-шшш.
- Опять линия барахлит? – удивился Фуджи, перестав изображать экстрасенса.
- Нет, это Гадюка. У него тоже плохая аура, да?
- Отвратительная, - кивнул Кикумару.
- Ш-шшш, Сенпай.
Вдруг раздался звук нажимаемых кнопок. Все стихли, Фуджи набирал номер капитана, сверяясь с листочком Рёмы. Он включил громкую связь. На другом конце провода долго не брали трубку, потом раздался слегка запыхавшийся голос капитана:
- Тезка Кунимицу слушает.
- Куни…мицу-чан, - страстно заговорил Фуджи в трубку. – Добрый вечер… мой теннисный мячик. Как твои делишки?
Кикумару тут же скрылся под подушкой, заглушая так смех. Фуджи же продолжал дышать в трубку, сохраняя самое серьёзное выражение лица. Он не имел право на ошибку.
В трубке воцарилось молчание. Каждый представил себе лицо капитана: сначала покрасневшее, а потом медленно бледнеющее, как он хмурится, его губы стянуты в узкую полоску, а на виске пульсирует венка.
- С кем имею честь говорить? - после полуминутной паузы выдавил Тезка.
Фуджи издал всхлип.
- Ты меня даже не узнаёшь, да? – Фуджи изобразил на лице такие муки, что им поверили даже сидящие здесь члены команды. – Я так и думала…
- Но, девушка, постойте, мы разве знакомы?
- Боже, - прошептал Фуджи. – Если бы мы были знакомы, я бы являлась самой счастливой девушкой на свете!!
- Кхм.
- Милый…
- Ми… как? – отчаянно простонал Тезка.
Кикумару выбежал из комнаты, всё ещё пряча лицо в подушке. Момоширо бился в конвульсиях на кровати, забивая в свой рот простыню Эчизена. Инуи старательно записывал какие-то, одному ему известные, данные. Кайдо стоял у окна, повернувшись ко всем спиной. Он издавал какие-то булькающие звуки, но на него никто не обращал внимания. Те, кто был ещё в силах, слушали Фуджи и Тезку. Кикумару тихонько проскользнул в комнату и сел на кровать рядом с Момо, который уже почти успокоился.
- Я тебя смущаю? – Фуджи захлопал ресницами. – Прости, но ты кажешься таким невозмутимым, когда я вижу тебя. Такой смелый, решительный, красивый. – Слово «красивый» Фуджи сказал с такой интонацией, что все в комнате смутились, видимо, прониклись.
- Гм, - послужило ответом.
- Можно я буду звать тебя Куни-чан? Или Мицу-чан? – Фуджи поскрёб ноготком стол.
Тезка зашёлся кашлем.
- Ты болен? – тревожно спросил Фуджи, хотя на его лице сохранялось всё тоже хитрое выражение.
Тезка не отвечал, а продолжал подавлять судорожные порывы кашля.
- Тебе стоит выпить какую-нибудь микстуру и поесть горячего супчика, - беспокойно продолжал Фуджи.
Момо и Кикумару тихонько умирали, накрывшись одеялом. Така-сан выполз из комнаты. Рёма закусил губу и мял Карупина, который забрёл в комнату. Звуки со стороны Кайдо стали немного громче, но до Фуджи они не долетали. Ойши стал пунцовый, но молчал. Инуи сохранял хладнокровное выражение лица, но больше не писал, потому что руки не желали его слушаться, и карандаш трясся, плохо зажимаемый пальцами.
- Я могу тебе его приготовить, - с энтузиазмом протянул Фуджи. Кажется, он уже был в своём мире и не обращал внимания на зрителей. – Мы поиграем в доктора и пациента. Кстати, я мечтаю стать врачом, - немного скромно заявил он. – Я буду лечить детишек. Как это называется-то…
- Педиатром? – выдавил из себя Тезка, пришедший в нормальное состояние.
- Да-да, педиатром, - как болванчик повторил Фуджи. – Какое смешное слово.
Карандаш в руке Инуи сломался пополам. Кайдо ударился головой об стену, Ойши выбежал из комнаты. Момо с Кикумару уже ничто не могло помочь. Рёма сунул в рот козырёк кепки и отполз от телефона. Карупин, воспользовавшись свободой, выбежал из комнаты, наградив собравшихся презрительным взглядом кошачьих глаз.
- Я тебя в миг вылечу, своей любовью, - ляпнул Фуджи и замолчал.
- Кхм?
- Я так смущена. Я это сказала, - Фуджи хихикнул. – Это правда, я тебя люблю, Мицу-чан!
- Ох, - протянул Тезка. – Вы в этом уверены девушка?
- Конечно!
- Тогда не называйте меня «Мицу-чан», прошу.
- А как тогда? Бучо…-чан можно?
Тезка издал какой-то непонятный звук и перестал подавать признаки жизни. Впрочем, в комнате Рёмы происходило что-то похожее. Ойши и Така, только вернувшиеся в комнату, услышав последнее заявление, выбежали снова.
- Нет, - прохрипел Тезка. – Я же не ваш капитан.
- Правда… а как всё-таки? Как тебя называет мама?
- Кунимицу.
- А ласково?
Молчание.
- Ты можешь мне сказать.
- Я могу просто положить трубку, - прорычал Тезка.
Фуджи забегал глазами, думая, что предпринять.
- Ты этого не сделаешь, - сказал он, - это будет грубо по отношению к девушке, признавшейся тебе в чувствах!
Их динамика громкой связи послышалось невнятное бормотание.
Инуи поднял большой палец, показывая Фуджи своё одобрение. Фуджи кивнул ему.
Тезка действительно не мог так поступить, все это понимали.
- Так ты мне скажешь? - продолжил теннисный и, как оказалось не только, гений, дав Тезке прийти в себя.
- Гм… Ми, - сказал он вдруг.
- Ми?
- Она зовёт меня «Ми», - выдавил из себя Тезка. Оставалось только подивиться таланту Фуджи вытягивать из людей любую информацию.
- Ми-чан, значит, - протянул Фуджи.
- НЕТ! Не зови меня так.
- Я никому не скажу, - заговорчески прошептал Фуджи.
В комнате царил хаос. Кикумару высунулся в окно, Момо бился головой об подушку, Кайдо так и стоял, прислонившись к стене
- НЕТ! НОУ! НАЙН! – затарахтел Тезка на всех языках, которые мог вспомнить. – Тезка-сан.
Инуи наклонился к уху Фуджи и прошептал:
- Не сдавайся. Вероятность, что он согласится на Куни-чан и Мицу-чан – 0%, на Кунимицу-чан – 10%, на Кунимицу-кун – 87% , Тезка-кун – 98%.
Фуджи кивнул.
- Но я не могу тебя так называть. Это звучит слишком официально. Разве ты бы стал называть любимую девушку так? Вот и я не могу. Кунимицу-чан?
- Хм… нет.
- Почему? Это так мило! Тебе очень идёт. По-моему, жутко эротично!
Хрясть. Карандаш в зубах Инуи сломался. Изжёванный Рёмой козырёк уже был не годен, теперь Рёма просто плакал, сжимая зубами какую-то игрушку Карупина.
Кашель Тезки с каждым разом становился всё серьёзней и серьёзней.
- Ми-чан, твой кашель ужасен. Я беспокоюсь, - Фуджи накручивал провод на палец. Ему сейчас было не позавидовать, ведь гению смеяться было нельзя. – У меня есть хороший рецепт травяного чая! Если к лаванде, крапиве и одуванчикам добавить лимон и перец, то после одного приёма больной сразу идёт на поправку!
Инуи быстренько записал огрызком карандаша последнюю фразу Фуджи, одобрительно хмыкнув, будто в благодарность за идею.
На другом конце провода тут же всё стихло.
- Всё в порядке, я выпью горячий чай и всё пройдёт, - сказал Тезка.
- Но ты так не вылечишься! Я могу прийти к тебе и сварить чудесный супчик! И даже покормлю тебя… с ложечки! Боже! – Фуджи изобразил крайнее смущение. – Это так романтично. Ой, я сама смутилась!
- Кхм, кхе-кхе, гм… пони-...кхе… -маю, - пробормотал капитан Сейгаку невнятно.
- Ми-чан…
- Тезка-сан…
- Мицу-чан?
- Тезка-кун…
- Кунимицу-чан?
- Кунимицу-кун…
- По рукам! – воскликнул Фуджи.
Тезка снова что-то пробормотал.
- Так я приду?
- Зачем? – включил дурачка капитан.
- Поиграть, - прошептал Фуджи.
- В теннис? – с надеждой спросила трубка.
- В больничку, - отрезал Фуджи.
Комната в миг опустела. На первом этаже раздавался истеричный смех сквозь слёзы. Быстро дав выпуск эмоциям, в комнату первыми вернулись Рёма, Кайдо, Инуи и Ойши. За ними приползли Момо и Кикумару. Така остался внизу – беречь нервы.
- Девушка…
- Да-да?
- Что вы всё-таки хотите? – Тезка быстро собрался. На то он и капитан!
Фуджи не знал, что он хочет, поэтому замолчал.
Кикумару стал делать ему какие-то знаки, но уж очень непонятно у него получалось.
Рёма, сидящий на полу рядом, провёл ребром ладони по горлу, прося заканчивать.
- Убить? – слишком громко переспросил Фуджи.
Рёма просто рухнул на спину, как подкошенный. Кикумару схватился за сердце.
- Ч-что? – удивились на том конце.
- Я говорю Купить чего-нибудь к чаю? – вывернулся Фуджи.
Кикумару бил кулаками подушку и шептал «гениально!».
- Я не давал ещё согласия на визит, - отрезал Тезка.
- Почему нет? Мы можем познакомиться, узнать друг друга… поближе.
- В каком смысле?
Фуджи понимал, что перегибать палку не стоит, поэтому проглотил весьма неприличный ответ, крутившийся на языке.
- Ты такой хороший игрок в теннис, - залебезил он, меняя тему. – Ты играешь лучше Фудерира или Непаля? Думаю, что да! Ты просто супер, - почти взвизгнул Фуджи. Он просто воспроизводил те интонации, которые ему часто приходится слышать от своих фанаток.
- Кого? – опешил Тезка. – Федерера и Надаля, вы имеете в виду?
Фуджи представил лицо Тезки в этот момент и едва сдержал хохот.
- Да-да, именно. Ты же понимаешь, о ком я. Кунимицу-кун к тому же такой умный, ах!
- Гм.
- Ты научишь играть меня в теннис? – вдруг спросил Фуджи.
Тезка сразу успокоился, наконец-то разговор потёк в нормальное русло.
- Могу, но у меня времени почти нет. Чему вас научить? Отбивать, подавать?
- Тезка-зону, - в лоб заявил Фуджи.
Момо показал из-под одеяла, где он нашёл прибежище, руку с пальцами в виде буквы «V».
- Тезка-зон? – пришёл в себя капитан. – Это слишком сложно для начинающего. А лучше вам записаться в секцию.
- Я хочу, чтобы меня учил ты!
- Но…
- Ууууу, - заныл Фуджи.
- Ладно-ладно. Как ваше имя?
- Пожалуйста, не «выкай» мне, это меня старит, - пробухтел Фуджи. Ему явно всё сложней было сдерживаться.
- Имя?
Фуджи замолчал. Все переглянулись. Подставлять никого они не собирались, значит, надо было придумать имя. Рёма начал тыкать себе в грудь, где на футболке было написано «Naoko». Фуджи сощурился и подумал: «Мне Тезку даже жаль стало. Ни над одним ним сегодня нужно посмеяться». Он поднял ладонь, как бы успокаивая всех.
- Эчизен Рёма, - протянул он в трубку голосом Рёмы. – Мада мада данэ.
В комнате все стихли. Рёма опомнился и вскочил. Он хотел нажать сброс, но Фуджи перегородил рукой ему дорогу. Кикумару вник в идею и, обхватив Рёму за талию, оттащил к окну.
- Отличное чревовещание, - отметил у себя в записях Инуи, снова уменьшившимся огрызком любимого карандаша.
- Рёма? – переспросил Тезка. – Что за шутки? Ты умеешь имитировать голоса?
«Рёма?», - прошелестело по комнате.
- Бучооо, - продолжил Фуджи, - я просто хотел узнать, как вы будете вести себя с девушкой.
- Рёма, - голос Тезки потеплел, - ты можешь не беспокоиться, я люблю только тебя, меня не так просто соблазнить. Ты сегодня придёшь ко мне опять?
В комнате стало страшно холодно. Веселье исчезло в одну секунду, когда капитан закончил говорить и стал ждать ответа «Рёмы». Трубка в руке Фуджи начала трескаться, пуская по периметру трещинки. Было слышно, как муха ходит по экрану телевизора, как Инуи в полушоке делает записи, как икает Кикумару.
- Н-нет, не сегодня, бучо, - наконец-то ответил Фуджи, нарушив молчание.
- Жаль. У меня сейчас дела, но я скоро освобожусь, и мы сможешь куда-нибудь пойти вместе, хорошо? Это приказ.
Из трубки понеслись гудки.
Кикумару выпустил Рёму, но Рёма уже не торопился к телефону так, как минуты три назад. Он сидел, злобно сверля пол глазами. «Точно дурак. Точно его профессиональный праздник», - думал Рёма о капитане.
- … приказ, - дописал Инуи и поставил точку.
Фуджи плюхнул трубку на стол и медленно поднялся. Он вышел из комнаты и скрылся в ванной.
- Как бы он не совершил суицид, - обеспокоено протянул Кикумару, вставая.
- Он же не вы, Кикумару-сенпай, - сказал Момо, припомнив тот случай, когда Эйджи, поссорившись с Ойши, пытался порезать вены страницей из учебника английского.
- Момо! – Кикумару накинулся на Момоширо.
В это время, на другом конце города, семья Тезка в составе матери, отца и деда приходила в недоумение – дом сотрясался от дикого хохота, доносившегося из комнаты Кунимицу.
Капитан дал волю смеху, как только положил трубку. Через две минуты он успокоился и сел на стул.
«Если бы Фуджи не прикинулся Эчизеном, я бы не заподозрил подвоха, уж все эти фанатки одинаковы. В том, что Эчизен не одарён таким талантом, я уверен точно. Значит, Фуджи развлекался. Фух, надеюсь, он решил, что я не серьёзно про Рёму, а то Рёма очень рассердится, если узнает, что я кому-то проговорился о наших отношениях. Ну, думаю, от того, что Фуджи знает, вреда не будет. Он вряд ли этому поверит, к тому же. Но 100 кругов он побежит обязательно», - решил Тезка, прикидывая, рассказывать ли об этом Эчизену сегодня на свидании.
Надо ли говорить, что Тезка зря себя тешил этими мыслями?
16/08/06
Автор: Marik-Yuki
Пейринга и Рейтинга, как таковых, нет. Сначала может глючить на Т/Ф, но это не так. Короче, узнаете.
Жанр: юмор, полный хаос, флафф (в каком-то смысле)
Дисклеймер: конечно, Кономи Такеши. Сразу добавлю, что идея нагло спёрта скромно позаимствована из английского фандома.
читать дальше- Фуджи-сенпай, - Рёма подёргал рубашку гений, прося того повернуться.
На несколько секунд Фуджи замер – ему требовалось время, чтобы на лице появилась улыбочка. Как только он убедился, что всё на месте, гений обернулся.
- Эчизен, - протянул он.
- Фуджи-сенпай, вы знаете, что сегодня День дурака? – спросил первокурсник, уставившись на сенпая большими глазами.
- Знаю. А что? Это профессиональный праздник Тезки, я тут при чём? – удивился Фуджи, сделав особое ударение на словах «профессиональный» и «Тезка». На секунду его глаза открылись, и он посмотрел в сторону, где Тезка следил за тренировкой, как какой-то жандарм за прогулкой заключённых в тюрьме.
Рёма сглотнул. Не хотел бы он быть на месте человека, чем-то разозлившего гения.
- Я бы хотел его разыграть, - прошептал Рёма.
- Саа… Чем могу помочь?
- Ну, - Рёма замялся, - я узнал номер телефона капитана…
- Правда? Он же его скрывает, - Фуджи задумчиво посмотрел на Рёму, сузив глаза. Хотя, сам-то он, конечно, его знал, потому что буквально вытащил щипцами этот номер из Ойши. В прочем, Инуи тоже наверняка эти цифры были известны.
- Ваш голос… напоминает женский, - Рёма зажмурился, боясь увидеть превращение ангела в демона, но услышал короткий смешок.
- Я могу ещё лучше, - доверительно сообщил нежный голосок. Даже Рёма не сразу понял, что это говорит Фуджи, пока не открыл глаза. – У меня талант чревовещания. Ты не знал? Эйджи знает. Ты хочешь, чтобы я ему позвонил?
Рёма кивнул.
- Это было бы забавно, да? Кикумару-сенпай и Момо-сенпай сказали, что тоже хотят послушать.
- Ох, так это будет целое представление? – гений расплылся в улыбке.
- Да, мы посовещались и решили, что только вы сможете нам помочь, - добавил Рёма.
- Не подлизывайся, - отмахнулся Фуджи. – Я согласен.
Четверо парней собрались вокруг стола с телефонным аппаратом. Один мальчик был светловолосый, он сидел прямо напротив телефона и прочищал горло, второй – маленький брюнет в кепке - пристроился рядом. Это, конечно, были Фуджи и Рёма. Напротив них расположились Момо – в марлевой повязке на лице (чтобы не дышать громко) и Кикумару в точно такой же повязке. По меньшей мере, всё это смахивало на планирование группового хулиганства. На диване, запрокинув ногу на ногу, сидел Инуи и уже что-то писал в своей зелёной тетрадке. Как он здесь оказался? Просто мастер шпионажа, конечно же, обо всём узнаёт вовремя, и Рёма не мог отказать сенпаю в просьбе присоединиться. Дэйтаман хотел пригласить ещё и Кайдо, но Момо возмутился. «… и вообще, у Эчизена слишком маленькая комната для такого количества народа. Мы даже Эйджи-сенпаю не разрешили позвать Ойши!», - заявил Момо. В конце концов, правый всегда побеждает, поэтому рядом с Инуи сидел Кайдо, делающий вид, что происходящее его совершенно не забавляет. Тут дверь в комнату открылась, и вошёл Ойши с подносом, на котором стояло восемь стаканов сока. За ним зашёл Така-сан, извинившись за опоздание.
Момо уже ничего не говорил, только посапывал, и марлевая повязка то попадала ему в рот, то в ноздри, от чего Момоширо плевался и чихал.
- Ня, Момо, - Кикумару ткнул второкурсника в бок. – Сядь на диван, там - рядом с Кайдо - место свободное. Ты создаёшь слишком много шума.
Вдруг Фуджи распахнул синие глаза и посмотрел на Кикумару.
- Вы оба создаёте вокруг телефона отрицательное поле. Ваша аура мешает мне сосредоточиться, - сказал он женским, но каким-то загробным голосом.
- Что не так с моей аурой? – испугано прошептал Кикумару, вжимая голову в плечи.
- Из-за вас шумы в трубке, - зловеще протянул Фуджи.
- Фуджи-сенпай, надо просто нажать сюда, чтобы сменить линию, - сказал Рёма, нажимая на телефоне маленькую кнопочку.
Если бы взглядом можно было убивать, в комнате уже точно было бы два трупа.
- Ш-шшш.
- Опять линия барахлит? – удивился Фуджи, перестав изображать экстрасенса.
- Нет, это Гадюка. У него тоже плохая аура, да?
- Отвратительная, - кивнул Кикумару.
- Ш-шшш, Сенпай.
Вдруг раздался звук нажимаемых кнопок. Все стихли, Фуджи набирал номер капитана, сверяясь с листочком Рёмы. Он включил громкую связь. На другом конце провода долго не брали трубку, потом раздался слегка запыхавшийся голос капитана:
- Тезка Кунимицу слушает.
- Куни…мицу-чан, - страстно заговорил Фуджи в трубку. – Добрый вечер… мой теннисный мячик. Как твои делишки?
Кикумару тут же скрылся под подушкой, заглушая так смех. Фуджи же продолжал дышать в трубку, сохраняя самое серьёзное выражение лица. Он не имел право на ошибку.
В трубке воцарилось молчание. Каждый представил себе лицо капитана: сначала покрасневшее, а потом медленно бледнеющее, как он хмурится, его губы стянуты в узкую полоску, а на виске пульсирует венка.
- С кем имею честь говорить? - после полуминутной паузы выдавил Тезка.
Фуджи издал всхлип.
- Ты меня даже не узнаёшь, да? – Фуджи изобразил на лице такие муки, что им поверили даже сидящие здесь члены команды. – Я так и думала…
- Но, девушка, постойте, мы разве знакомы?
- Боже, - прошептал Фуджи. – Если бы мы были знакомы, я бы являлась самой счастливой девушкой на свете!!
- Кхм.
- Милый…
- Ми… как? – отчаянно простонал Тезка.
Кикумару выбежал из комнаты, всё ещё пряча лицо в подушке. Момоширо бился в конвульсиях на кровати, забивая в свой рот простыню Эчизена. Инуи старательно записывал какие-то, одному ему известные, данные. Кайдо стоял у окна, повернувшись ко всем спиной. Он издавал какие-то булькающие звуки, но на него никто не обращал внимания. Те, кто был ещё в силах, слушали Фуджи и Тезку. Кикумару тихонько проскользнул в комнату и сел на кровать рядом с Момо, который уже почти успокоился.
- Я тебя смущаю? – Фуджи захлопал ресницами. – Прости, но ты кажешься таким невозмутимым, когда я вижу тебя. Такой смелый, решительный, красивый. – Слово «красивый» Фуджи сказал с такой интонацией, что все в комнате смутились, видимо, прониклись.
- Гм, - послужило ответом.
- Можно я буду звать тебя Куни-чан? Или Мицу-чан? – Фуджи поскрёб ноготком стол.
Тезка зашёлся кашлем.
- Ты болен? – тревожно спросил Фуджи, хотя на его лице сохранялось всё тоже хитрое выражение.
Тезка не отвечал, а продолжал подавлять судорожные порывы кашля.
- Тебе стоит выпить какую-нибудь микстуру и поесть горячего супчика, - беспокойно продолжал Фуджи.
Момо и Кикумару тихонько умирали, накрывшись одеялом. Така-сан выполз из комнаты. Рёма закусил губу и мял Карупина, который забрёл в комнату. Звуки со стороны Кайдо стали немного громче, но до Фуджи они не долетали. Ойши стал пунцовый, но молчал. Инуи сохранял хладнокровное выражение лица, но больше не писал, потому что руки не желали его слушаться, и карандаш трясся, плохо зажимаемый пальцами.
- Я могу тебе его приготовить, - с энтузиазмом протянул Фуджи. Кажется, он уже был в своём мире и не обращал внимания на зрителей. – Мы поиграем в доктора и пациента. Кстати, я мечтаю стать врачом, - немного скромно заявил он. – Я буду лечить детишек. Как это называется-то…
- Педиатром? – выдавил из себя Тезка, пришедший в нормальное состояние.
- Да-да, педиатром, - как болванчик повторил Фуджи. – Какое смешное слово.
Карандаш в руке Инуи сломался пополам. Кайдо ударился головой об стену, Ойши выбежал из комнаты. Момо с Кикумару уже ничто не могло помочь. Рёма сунул в рот козырёк кепки и отполз от телефона. Карупин, воспользовавшись свободой, выбежал из комнаты, наградив собравшихся презрительным взглядом кошачьих глаз.
- Я тебя в миг вылечу, своей любовью, - ляпнул Фуджи и замолчал.
- Кхм?
- Я так смущена. Я это сказала, - Фуджи хихикнул. – Это правда, я тебя люблю, Мицу-чан!
- Ох, - протянул Тезка. – Вы в этом уверены девушка?
- Конечно!
- Тогда не называйте меня «Мицу-чан», прошу.
- А как тогда? Бучо…-чан можно?
Тезка издал какой-то непонятный звук и перестал подавать признаки жизни. Впрочем, в комнате Рёмы происходило что-то похожее. Ойши и Така, только вернувшиеся в комнату, услышав последнее заявление, выбежали снова.
- Нет, - прохрипел Тезка. – Я же не ваш капитан.
- Правда… а как всё-таки? Как тебя называет мама?
- Кунимицу.
- А ласково?
Молчание.
- Ты можешь мне сказать.
- Я могу просто положить трубку, - прорычал Тезка.
Фуджи забегал глазами, думая, что предпринять.
- Ты этого не сделаешь, - сказал он, - это будет грубо по отношению к девушке, признавшейся тебе в чувствах!
Их динамика громкой связи послышалось невнятное бормотание.
Инуи поднял большой палец, показывая Фуджи своё одобрение. Фуджи кивнул ему.
Тезка действительно не мог так поступить, все это понимали.
- Так ты мне скажешь? - продолжил теннисный и, как оказалось не только, гений, дав Тезке прийти в себя.
- Гм… Ми, - сказал он вдруг.
- Ми?
- Она зовёт меня «Ми», - выдавил из себя Тезка. Оставалось только подивиться таланту Фуджи вытягивать из людей любую информацию.
- Ми-чан, значит, - протянул Фуджи.
- НЕТ! Не зови меня так.
- Я никому не скажу, - заговорчески прошептал Фуджи.
В комнате царил хаос. Кикумару высунулся в окно, Момо бился головой об подушку, Кайдо так и стоял, прислонившись к стене
- НЕТ! НОУ! НАЙН! – затарахтел Тезка на всех языках, которые мог вспомнить. – Тезка-сан.
Инуи наклонился к уху Фуджи и прошептал:
- Не сдавайся. Вероятность, что он согласится на Куни-чан и Мицу-чан – 0%, на Кунимицу-чан – 10%, на Кунимицу-кун – 87% , Тезка-кун – 98%.
Фуджи кивнул.
- Но я не могу тебя так называть. Это звучит слишком официально. Разве ты бы стал называть любимую девушку так? Вот и я не могу. Кунимицу-чан?
- Хм… нет.
- Почему? Это так мило! Тебе очень идёт. По-моему, жутко эротично!
Хрясть. Карандаш в зубах Инуи сломался. Изжёванный Рёмой козырёк уже был не годен, теперь Рёма просто плакал, сжимая зубами какую-то игрушку Карупина.
Кашель Тезки с каждым разом становился всё серьёзней и серьёзней.
- Ми-чан, твой кашель ужасен. Я беспокоюсь, - Фуджи накручивал провод на палец. Ему сейчас было не позавидовать, ведь гению смеяться было нельзя. – У меня есть хороший рецепт травяного чая! Если к лаванде, крапиве и одуванчикам добавить лимон и перец, то после одного приёма больной сразу идёт на поправку!
Инуи быстренько записал огрызком карандаша последнюю фразу Фуджи, одобрительно хмыкнув, будто в благодарность за идею.
На другом конце провода тут же всё стихло.
- Всё в порядке, я выпью горячий чай и всё пройдёт, - сказал Тезка.
- Но ты так не вылечишься! Я могу прийти к тебе и сварить чудесный супчик! И даже покормлю тебя… с ложечки! Боже! – Фуджи изобразил крайнее смущение. – Это так романтично. Ой, я сама смутилась!
- Кхм, кхе-кхе, гм… пони-...кхе… -маю, - пробормотал капитан Сейгаку невнятно.
- Ми-чан…
- Тезка-сан…
- Мицу-чан?
- Тезка-кун…
- Кунимицу-чан?
- Кунимицу-кун…
- По рукам! – воскликнул Фуджи.
Тезка снова что-то пробормотал.
- Так я приду?
- Зачем? – включил дурачка капитан.
- Поиграть, - прошептал Фуджи.
- В теннис? – с надеждой спросила трубка.
- В больничку, - отрезал Фуджи.
Комната в миг опустела. На первом этаже раздавался истеричный смех сквозь слёзы. Быстро дав выпуск эмоциям, в комнату первыми вернулись Рёма, Кайдо, Инуи и Ойши. За ними приползли Момо и Кикумару. Така остался внизу – беречь нервы.
- Девушка…
- Да-да?
- Что вы всё-таки хотите? – Тезка быстро собрался. На то он и капитан!
Фуджи не знал, что он хочет, поэтому замолчал.
Кикумару стал делать ему какие-то знаки, но уж очень непонятно у него получалось.
Рёма, сидящий на полу рядом, провёл ребром ладони по горлу, прося заканчивать.
- Убить? – слишком громко переспросил Фуджи.
Рёма просто рухнул на спину, как подкошенный. Кикумару схватился за сердце.
- Ч-что? – удивились на том конце.
- Я говорю Купить чего-нибудь к чаю? – вывернулся Фуджи.
Кикумару бил кулаками подушку и шептал «гениально!».
- Я не давал ещё согласия на визит, - отрезал Тезка.
- Почему нет? Мы можем познакомиться, узнать друг друга… поближе.
- В каком смысле?
Фуджи понимал, что перегибать палку не стоит, поэтому проглотил весьма неприличный ответ, крутившийся на языке.
- Ты такой хороший игрок в теннис, - залебезил он, меняя тему. – Ты играешь лучше Фудерира или Непаля? Думаю, что да! Ты просто супер, - почти взвизгнул Фуджи. Он просто воспроизводил те интонации, которые ему часто приходится слышать от своих фанаток.
- Кого? – опешил Тезка. – Федерера и Надаля, вы имеете в виду?
Фуджи представил лицо Тезки в этот момент и едва сдержал хохот.
- Да-да, именно. Ты же понимаешь, о ком я. Кунимицу-кун к тому же такой умный, ах!
- Гм.
- Ты научишь играть меня в теннис? – вдруг спросил Фуджи.
Тезка сразу успокоился, наконец-то разговор потёк в нормальное русло.
- Могу, но у меня времени почти нет. Чему вас научить? Отбивать, подавать?
- Тезка-зону, - в лоб заявил Фуджи.
Момо показал из-под одеяла, где он нашёл прибежище, руку с пальцами в виде буквы «V».
- Тезка-зон? – пришёл в себя капитан. – Это слишком сложно для начинающего. А лучше вам записаться в секцию.
- Я хочу, чтобы меня учил ты!
- Но…
- Ууууу, - заныл Фуджи.
- Ладно-ладно. Как ваше имя?
- Пожалуйста, не «выкай» мне, это меня старит, - пробухтел Фуджи. Ему явно всё сложней было сдерживаться.
- Имя?
Фуджи замолчал. Все переглянулись. Подставлять никого они не собирались, значит, надо было придумать имя. Рёма начал тыкать себе в грудь, где на футболке было написано «Naoko». Фуджи сощурился и подумал: «Мне Тезку даже жаль стало. Ни над одним ним сегодня нужно посмеяться». Он поднял ладонь, как бы успокаивая всех.
- Эчизен Рёма, - протянул он в трубку голосом Рёмы. – Мада мада данэ.
В комнате все стихли. Рёма опомнился и вскочил. Он хотел нажать сброс, но Фуджи перегородил рукой ему дорогу. Кикумару вник в идею и, обхватив Рёму за талию, оттащил к окну.
- Отличное чревовещание, - отметил у себя в записях Инуи, снова уменьшившимся огрызком любимого карандаша.
- Рёма? – переспросил Тезка. – Что за шутки? Ты умеешь имитировать голоса?
«Рёма?», - прошелестело по комнате.
- Бучооо, - продолжил Фуджи, - я просто хотел узнать, как вы будете вести себя с девушкой.
- Рёма, - голос Тезки потеплел, - ты можешь не беспокоиться, я люблю только тебя, меня не так просто соблазнить. Ты сегодня придёшь ко мне опять?
В комнате стало страшно холодно. Веселье исчезло в одну секунду, когда капитан закончил говорить и стал ждать ответа «Рёмы». Трубка в руке Фуджи начала трескаться, пуская по периметру трещинки. Было слышно, как муха ходит по экрану телевизора, как Инуи в полушоке делает записи, как икает Кикумару.
- Н-нет, не сегодня, бучо, - наконец-то ответил Фуджи, нарушив молчание.
- Жаль. У меня сейчас дела, но я скоро освобожусь, и мы сможешь куда-нибудь пойти вместе, хорошо? Это приказ.
Из трубки понеслись гудки.
Кикумару выпустил Рёму, но Рёма уже не торопился к телефону так, как минуты три назад. Он сидел, злобно сверля пол глазами. «Точно дурак. Точно его профессиональный праздник», - думал Рёма о капитане.
- … приказ, - дописал Инуи и поставил точку.
Фуджи плюхнул трубку на стол и медленно поднялся. Он вышел из комнаты и скрылся в ванной.
- Как бы он не совершил суицид, - обеспокоено протянул Кикумару, вставая.
- Он же не вы, Кикумару-сенпай, - сказал Момо, припомнив тот случай, когда Эйджи, поссорившись с Ойши, пытался порезать вены страницей из учебника английского.
- Момо! – Кикумару накинулся на Момоширо.
В это время, на другом конце города, семья Тезка в составе матери, отца и деда приходила в недоумение – дом сотрясался от дикого хохота, доносившегося из комнаты Кунимицу.
Капитан дал волю смеху, как только положил трубку. Через две минуты он успокоился и сел на стул.
«Если бы Фуджи не прикинулся Эчизеном, я бы не заподозрил подвоха, уж все эти фанатки одинаковы. В том, что Эчизен не одарён таким талантом, я уверен точно. Значит, Фуджи развлекался. Фух, надеюсь, он решил, что я не серьёзно про Рёму, а то Рёма очень рассердится, если узнает, что я кому-то проговорился о наших отношениях. Ну, думаю, от того, что Фуджи знает, вреда не будет. Он вряд ли этому поверит, к тому же. Но 100 кругов он побежит обязательно», - решил Тезка, прикидывая, рассказывать ли об этом Эчизену сегодня на свидании.
Надо ли говорить, что Тезка зря себя тешил этими мыслями?
16/08/06
@темы: humor, Тезука/Рёма, фанфик, G, Сейгаку
Название: Chemicals Beetween Us
Автор: Marik
Пейринг: Tezuka/Ryoma (7)
Рейтинг: PG13 (7)
Внимание, полностью пилларная глава
Часть седьмая.
гастрономический экстаз hyuuu~/Спустя три недели/
Буквы хаотично скачут перед глазами, и Тезука с вздохом откладывает увесистый том «Новейшей истории». Он понимает, что пытаться сосредоточиться на уроках у него не получится даже при всём желании и упорстве. Тезука берёт сотовый телефон в руки и меланхолично просматривает длинный список смс от Эчизена. За последнюю неделю он получил около пятидесяти сообщений, но не ответил ни на одно из них. Он не был в школе уже три дня, готовясь к поездке в Кюсю. Отъезд был назначен на конец месяца. Тезука машинально бросает взгляд на настенный календарь: осталась неделя.
Вдруг Тезука слышит шорохи и скрип на улице. Он поворачивается к окну и видит чьи-то руки, хватающиеся за подоконник. Тезука снова вздыхает и идёт помогать Рёме забраться в комнату.
Встрёпанная голова показывается в окне. Рёма, пыхтя, пытается вскарабкаться сам. Тезука слегка улыбается и подаёт ему правую руку. Рёма быстро хватается за неё, и Тезука помогает ему.
Рёма отряхивает запачкавшиеся чёрные шорты и оглядывается. Это первый раз, когда он в комнате Тезуки. С одного взгляда ясно – комната скучная. Обычная кровать, педантично застеленная тёмно-синим бельём, рядом с кроватью новый письменный стол со стопкой учебников, подставкой для канцелярских принадлежностей с идеально отточенными карандашами и, конечно, компьютер, хотя Рёма и сомневался, что Тезука часто им пользуется. На стене большой жуткий плакат с различными видами раб. Тезука помешан не только на теннисе, но ещё и на рыбалке и походах в горы.
За то время, что Рёма был рядом с Тезукой, ему удалось узнать о капитане много маленьких подробностей. Тезука любит горький шоколад с миндалём и часто покупает себе небольшую плитку в школьной столовой, когда ученики разойдутся; почти перед каждым матчем он ездит на электричке в небольшую деревушку, чтобы порыбачить, дорога занимает почти четыре часа, и Рёма не понимает, в чём смысл таких поездок; он ненавидит фастфуд и морщит нос всякий раз, когда они проходят мимо очередного «Макдональдса» или «Ростикса». Ест Тезука удивительно мало. Иногда Рёме кажется, что капитан должен вот-вот упасть в голодный обморок. Ровно в 6.20 утра Тезука выбегает на пробежку, и его вряд ли что-нибудь может остановить. Рёма пытался начать бегать с ним, но после того, как он несколько раз проспал, Тезука с невозмутимо-холодным лицом предложил Рёме бросить эти жалкие попытки. Тезука любит пить холодный зелёный чай и всегда ждёт, пока горячий остынет, любимый унатя он есть медленно, смакуя каждый кусочек. Рёме остаётся только удивляться, как его капитан всё успевает.
Ещё Рёма любит субботы. По субботам тренировка заканчивается раньше, и члены клуба разбегаются по своим делам. Тезука всегда остаётся в клубе, потому что у него есть какое-какие канцелярские дела. Тогда Рёма тренируется со стенкой, ожидая пока Тезука закончит, и они смогут вместе сыграть матч. Рёма любит теннис Тезуки. И он знает, что капитана интересует его теннис не меньше. После душа, в раздевалке, Тезука прижимает Рёму к стене и целует: сначала осторожно и спокойно, а потом страстно и почти безумно. Потом они собирают свои вещи и идут домой. Тезука провожает Рёму до ворот дома, слегка касается его руки на прощание и быстро уходит. Рёма идёт в свою комнату, падает на постель и вспоминает прошедший день. Чуть позже, он отправляет капитану смс о том, куда хотел бы сходить в воскресенье. Так происходит на протяжении трёх недель.
- Сегодня суббота, - говорит Рёма с усмешкой, закончив разглядывать комнату.
- Это причина для того, чтобы лезть ко мне в окно? – Тезука выгибает бровь.
- Весьма романтично, - мальчик смеется и садится на постель. По простыне тут же разбегается десяток стрелок, и Тезука обреченно вздыхает. – Не находишь?
- Прости, у меня не было времени на даже школу, - говорит Тезука, наклоняясь к Рёме, чтобы поцеловать.
Рёма останавливает его пальцем и широко улыбается.
- Сначала поедим. Я с утра крошки во рту не держал.
- Мама днём готовила собу, будешь? – рассеяно спрашивает Тезука. Рёма нетерпеливо кивает.
Они спускаются вниз и почти сразу попадают в просторную кухню, гораздо больше, чем в доме Рёмы. Тезука просит Рёму присаживаться, а сам идёт к плите и начинает греметь крышками от кастрюль и тарелками. Рёма наблюдает за ним, подперев подбородок рукой. Ему смешно видеть капитана таким, но он очень старается сдерживаться. Тезука накладывает длинную жареную лапшу в тарелки, а затем поливает их ароматным соусом с овощами. Рёма лениво потягивается, Тезука бросает на него упрекающий взгляд и ставит обе тарелки на стол.
- Стоило лезть в окно? – спрашивает Тезука.
Рёма фыркает и продолжает ковыряться в лапше, чтобы отделить жареные овощи – он их ненавидит.
- Я стучал, но мне не открыли, - Рёма хмуро тычет вилкой в сторону Тезуки. – А окно было открыто.
- Я занимался, - отвечает Тезука. – Должно быть, задумался и не услышал.
Рёма ничего не отвечает и накидывается на лапшу. Ему редко удаётся поужинать японской едой. Если честно, то он не помнит, когда последний раз мать или Нанако готовили хотя бы банальные онигири или мисо-суп.
Горячая сытная хрустящая лапша и чашка чая, он счастлив, что зашёл к Тезуке. Соба оказывается ещё вкуснее, чем он мог предположить по острому запаху специй. В животе постепенно перестаёт крутить от голода, и Рёма позволяет себе полностью расслабиться, отложив вилку в сторону. Тезука же всё ещё ест свою порцию, поддевая длинную лапшу и закручивая её на вилке. Рёма ловит на себе его хмурые и осторожные взгляды, но только криво и сыто улыбается в ответ.
- Ты наелся? – спрашивает Тезука.
- Мм, - довольно мычит Рёма, косясь на тарелку капитана.
Тезука вздыхает и подвигает свою тарелку мальчику. Он прекрасно знает об огромном аппетите Эчизена. Факт: он никогда по настоящему не наедается и очень быстро растрачивает свои калории. Когда они гуляют, то останавливаются почти у каждого кафе или ларька с едой, потому что Рёма чувствует голод постоянно. Тезука сомневается, кормят ли его вообще дома, но ничего не спрашивает, а просто покупает очередную порцию блинов или пирожков.
После ужина они возвращаются в комнату Тезуки.
За окном уже слегка стемнело, поэтому Тезука включает настольную лампу и светильник на стене. Рёма снова занимает место на кровати, хватает подушку и обнимает её, потягивая носом запах шампуня капитана – цитрусовый. Тезука возвращается к чтению «Новейшей истории», но откладывает книгу, когда Рёма начинает возиться с ящиками тумбочки.
- Что ты ищешь? – сухо спрашивает Тезука.
Рёма достаёт из ящика стопку цветных рекламных проспектов. Тезука слегка напрягается, когда Рёма начинает их пролистывать и читать именные приглашения. Он откладывает проспекты одно за другим, пока не останавливается на приглашении в Американскую Академию Спорта к известным тренерам, которых Рёма прекрасно знает. Он некоторое время листает этот журнал и, в конце концов, тоже откладывает в сторону.
- Ты собираешься заграницу? – Рёма забирается с ногами на кровать и пристально смотрит на Тезуку.
Тезука некоторое время молчит, а потом отрицательно мотает головой.
- Я не могу всё бросить и уехать из Японии.
- Я понимаю, - бормочет Рёма, косясь на стопку приглашений, которой позавидовал бы любой юниор.
- Тем более, я хотел бы играть в теннис в Японии. Или во Франции, если выбирать.
Тезука точно не уверен, но ему показалось, что по лицу Рёмы скользнула тень. Они снова сидят в обычной для них тишине. Рёма смотрит в окно, разглядывая, как ветер раскачивает ветки деревьев снаружи; Тезука снова задумывается, разглядывая острые черты лица мальчишки, сидящего на его кровати.
- Как твоя рука? – тихо спрашивает Рёма.
- Нормально, - коротко отвечает Тезука.
Рёма усмехается ожидаемому ответу. Он переводит взгляд с лица капитана на его руку, затянутую в бежевый эластичный бинт. Если не знать, что пришлось испытать Тезуке две недели назад во время мачта с Атобэ, то бинты не кажутся такими устрашающими. Но у Рёмы до сих пор перед глазами искаженное болью лицо капитана и его фигура, опускающаяся на корт, словно в замедленной съёмке. Понимание произошедшего приходит с опозданием, когда Тезука кричит остальным уйти с корта, и Рёма с трудом может оторвать взгляд от капитана и посмотреть на членов команды, высыпавших на корт. У всех на лице страх и замешательство. И хмурый Фуджи, перекинувший ногу через барьер, но так и замерший на месте… И затем, безумная игра двух потрясающих капитанов из последних сил, до самого предела.
- Я действительно хорошо себя чувствую, - мягко говорит Тезука, наблюдая слегка побледневшее лицо Эчизена.
- Я не беспокоюсь, - бурчит Рёма. – Просто завидую, что ты играл с Атобэ, а не я. Я хотел бы помериться с ним силой, - его глаза загораются жаждой соперничества.
- Ты ещё не готов, - сухо возражает Тезука.
Рёма вызывающе смотрит на капитана, встретив невозмутимый взгляд Тезуки за стёклами очков.
Тезука встаёт и садится на кровать рядом с Рёмой, перестав беспокоиться о мятых простынях. Тезука слегка целует мальчика в щёку.
- Я уезжаю через неделю, - тихо говорит Тезука. – Тебя это тоже не беспокоит?
- Совсем нет, - фыркает Рёма.
Тезука хмурит брови. Но он знает упрямый характер Эчизена. Тот скорее умрёт, чем признается, что не хочет, чтобы Тезука уезжал.
Рёма замечает у изголовья кровати, там, где раньше лежала подушка, тюбик с мазью при спортивных травмах. Он помнит характерный неприятный запах, от которого слезятся глаза: год назад, на каком-то турнире в Америке, Рёма в финальном матче вывихнул кисть правой руки, когда пользовался ещё несовершенным «ниторью»; спортивный хирург, у которого наблюдался Рёма, прописал ему эту желтоватую мазь в красном тюбике с чёрной полосой.
Он хватает тюбик и открывает. Резкий запах заставляет его поморщится.
- Я хочу помазать твою руку, - говорит он серьёзно, разматывая бинт на руке капитана.
Тезука выгибает бровь, но не пытается сопротивляться. Он снимает футболку и аккуратно укладывает её на тумбочку, Рёма только закатывает глаза, наблюдая за этим ритуалом.
Когда бинты падают на постель, Рёма видит слегка опухшее плечо с красноватой кожей. Тезука морщится, когда мальчик легко касается пальцами его руки. Они смотрят друг на друга, пока Рёма не выжимает небольшую полоску мази на плечо Тезуки. Капитан стойко следит за бледными тонкими руками, массажными движениями, распределяющими желтую смесь по левой руке. Вдруг Рёма сильно щипает Тезуку, и тот глухо вскрикивает.
- Эчизен!
- А ты не смотри на меня так странно, - бурчит в ответ Рёма.
- Как?
- Слишком внимательно. Я даже не могу понять, о чём ты думаешь, - Рёма ещё раз мстительно усиливает движения рук, но на этот раз Тезука чувствует облегчение, смешанное с удовольствием.
- Где ты научился делать такой массаж?
Рёма на секунду задумывается, задрав голову, но руки продолжают мять руку капитана.
- Мне приходится массировать свои растяжения, потому что я не люблю ходить к врачам. К тому же, как-то Нанджиро сказал, что женился на моей матери, потому что она «фантастически делала массаж».
- Наследственный дар? – с усмешкой переспрашивает Тезука.
- Вроде того, - меланхолично отвечает Рёма, отпуская руку Тезуки. – Ну, как? Легче?
- Спасибо. Гораздо лучше. Скоро мазь начнёт действовать, и с моей рукой будет всё в полном порядке.
Рёма кивает и начинает забинтовывать руку капитана снова. Ему нравится заботиться о Тезуке. Иногда ему кажется, что капитан слишком замкнут в себе из-за окружающих людей вроде Фуджи или Кикумару – полных ему противоположностей. Это вызывает у Рёмы какое-то необъяснимое чувство… простое желание быть рядом с Тезукой.
За окном уже поздний вечер. Следующим утром Тезука улетает в Кюсю. Рёма уже позвонил домой и отпросился переночевать у Момоширо. Мама была немного расстроена, но всё-таки разрешила.
Они лежат в постели, смотря друг на друга. Тезука снял очки, и теперь выглядит не слишком уверенным. Рёма впервые понимает, насколько плохое зрение у капитана. Стоило ему примерить очки Тезуки, как перед глазами поплыло, закружилась голова, и он ещё несколько минут не мог различать предметы в комнате.
Тезука слегка подтягивает к себе Рёму, тот обхватывает своего капитана за талию и улыбается. Тезука целует эту наглую улыбку.
Рёма чувствует руки Тезуки, бродящие под его красной рубашкой. Быстро. Воспламеняя каждый сантиметр. Тезука снова целует Рёму: на этот раз как-то дико и непривычно. Затем губы Тезуки оказываются на бледной шее мальчишки. Рёма вздрагивает от ощущения мокрого языка, скользящего по шее вниз и вверх в ленивом темпе. Рука Тезуки замирает на поясе шорт Эчизена. Рёма распахивает глаза и удивленно смотрит на Тезуку.
- Рёма… Могу я…? – спокойно спрашивает Тезука.
Сначала Рёма пугается, затем наступает паника. Он отталкивает Тезуку. Рёма поправляет рубашку с шортами. Тезука сидит на краю постели, повернувшись к Рёме спиной.
- Прости. Я не отдавал себе отчёта в том, что делаю, - тихо говорит Тезука.
Рёма мотает головой, даже не задумываясь о том, что Тезука этого не видит. Вдруг Тезука встаёт.
- Я буду спать в другой комнате. Спокойной ночи, - он поворачивается, но Рёма хватает его за руку.
- Ничего страшного, если мы будем спать сегодня вместе.
Тезука облегчено вздыхает и целомудренно целует Рёму в лоб.
Они укладываются спать, накрываясь одеялом. Рёма утыкается носом в грудь Тезуки и начинает сопеть. Тезука запускает руку в чёрные волосы, пытаясь его приободрить. Так они засыпают.
Восьмая часть.
читать дальше- Земля вызывает Эчизена Рёму, приём!
Рёма вздрагивает и поворачивает голову к Фуджи. Они сидят в небольшом кафе после парного матча с какими-то энтузиастами с уличного корта. Им не составило труда разнести задавак в пух и прах, но сыграть друг против друга они не успели – начался дождь. Пришлось прощаться с восхищенными зрителями и бежать в ближайшее кафе с вывеской гордо гласящей «Вершина Фудзиямы», прикрываясь чехлами для ракеток. Фуджи очень веселился, когда увидел название.
Кафе почти пустое. Возможно, людям не очень хочется прятаться от дождя в кафе, оформленном в снежных декорациях.
Фуджи улыбается, ему доставляет удовольствие заставать Эчизена врасплох. Он подвигает Рёме половину своего пирожного.
- Говорят, еда – прекрасное утешенье от мук любви, - мягко замечает Фуджи.
- Тогда тебе он нужен больше, - усмехается Рёма, двигая маленькую белую тарелочку обратно.
- Какой ты вредный, - вздыхает Фуджи.
Им удалось устроиться рядом с большим окном, выходящим на дорожку к большому парку. Перед Рёмой на обшарпанном лакированном столике банка «Понты» и пустая тарелка с шоколадными крошками. Напротив него сидит промокший, но упорно улыбчивый, Фуджи. Фуджи потягивает горячий чёрный чай без сахара и ест какой-то жуткий с виду салат из острого красного перца и других овощей. Он не очень любит сладкое. Рёма этому удивляется так же, как покупке Тезукой плитки шоколада в буфете.
- Опять твой разум где-то над Кюсю?
Рёма косится на Фуджи, и ничего не отвечает. Да и разве тут требуется ответ? Фуджи и так его прекрасно знает. Мысли Рёмы действительно «где-то над Кюсю» и пребывают там уже вторую неделю.
В небе показывается белая полоса полёта очередного самолёта, который, возможно, снова холодно и быстро разлучил два чьих-нибудь сердца, а может и больше. Рёма провожает медленно удлиняющийся след взглядом, машинально отхлёбывая «Понты». Дождь почти кончился, но по лужам всё ещё расходятся многочисленные круги. По стеклу скатываются капли, оставляя за собой кривые мокрые следы. Где-то далеко, за чёрными тучами, проглядывает солнце. Рёма вспоминает день, когда подслушал разговор Тезуки и Фуджи. Когда всё это началось…
- Люблю город после дождя, - говорит Фуджи.
Рёма тихонько кивает, снова поворачиваясь к Фуджи.
- Почему именно Кюсю, Фуджи-сенпай? Почему так далеко?? – глупо спрашивает он, но это накипело, и держать в себе такие бурные эмоции невозможно. – Разве в Токио плохие врачи?
- Но клиник такого профиля и масштаба как в Кюсю в Японии больше нет, - Фуджи убирает с лица мокрые пряди волос каким-то неуловимым движением и продолжает: - Ты должен верить в Тезуку и его выздоровление. Пару месяцев, и вы снова будете вздыхать в объятиях друг друга.
Рёма уничтожающе смотрит на Фуджи, потому что тон сенпая скорее издевательский, чем ободряющий.
- А вы не так проводили время?
Фуджи слегка сникает, похлёбывая чай из чашки. Рёма думает, что сказал лишнего, ведь он обещал Тезуке перед отлётом не провоцировать Фуджи. Гений допивает чай и делает знак официантке, чтобы она принесла ещё одну чашку.
- Сначала. Потом у нас были более интересные… вещи.
- …
- Ты меня понял, - улыбается Фуджи, заметив, что Рёма ёрзает на стуле.
- Это как-то ненормально, - говорит Рёма.
Фуджи пожимает плечами. Официантка подходит к их столику и ставит перед ним чашку с дымящимся чаем. Она бросает на Фуджи кокетливый взгляд и медленно уходит. Фуджи только вздыхает, равнодушно провожая девушку взглядом.
- Это нормально, когда любишь, Эчизен, - мягко замечает гений. – Люди должны доверять друг другу, нэ? Тогда не будет страха. Если ты не доверяешь Тезуке…
- Я доверяю ему! – Хмуро перебивает Рёма. – Но я не представляю этого…
- Ты ещё ребёнок, - Фуджи вздыхает. – Не понимаю, о чём думает Тезука.
- Я тоже, - бурчит Рёма. – Капитан… Он всегда какой-то странный и всё равно замкнутый, даже если мы наедине. Иногда на него что-то находит, и это меня пугает.
Фуджи понимающе кивает, показывая, что ему знакома ситуация. Рёму это настораживает, но его мысли сейчас слишком рассеяны, чтобы сосредоточиться на чем-то одном.
- Хм…, - подаёт голос Фуджи, спустя несколько минут полного молчания. – Знаешь, странно замечать сильные перемены в тебе с тех пор, как я последний раз вот так разговаривал с тобой у тебя дома.
- Какие изменения?
- Различные, - отвечает Фуджи, откидываясь на спинку стула. – Например, у тебя уже не такой колючий взгляд одинокого волчонка, как был, когда ты только появился в Сейгаку. Иногда ты начинаешь витать где-то далеко над Землей. Первая любовь, - Фуджи смеётся. – Ты всё-таки полюбил Тезуку, а я так надеялся, что ты меня послушаешь и будешь осторожней.
- Наивный, - фыркает Рёма.
- Ты уверен? – Фуджи сверкает глазами, и Рёма невольно вздрагивает. – Более того, чем сильнее ты привязываешься к нему, тем больше пугаешь Тезуку. Он трус, Эчизен. Только тс-с-с, - Фуджи прикладывает палец к изогнутым в широкой улыбке губам.
- Фуджи-сенпай, я позабочусь о себе сам, - твёрдо говорит Рёма.
Фуджи разводит руками.
- Скоро он будет только позволять себя любить, а потом… Собственно, можешь посмотреть на меня.
Рёма окидывает Фуджи ленивым взглядом. В такие минуты он завидует богатой коллекции масок, которую гений всегда держит при себе, иногда демонстрируя окружающим самые популярные и действенные экспонаты коллекции.
- Ты в прекрасном состоянии, даже несмотря, что это очередная маска, - отвечает Рёма.
- Ах, ты удивителен, Эчизен, - улыбается Фуджи. – Но дело не в масках, какое раздражающее слово… Я просто не собираюсь унижаться перед Тезукой, это того не стоит. Единственная игра, которая стоит свеч, это отдалиться от Тезуки на небольшое расстояние.
- Ты много об этом думал?
- Всё время, - кивает Фуджи. – Пока я болел, я принял такое решение.
- А преследовать меня всюду – тоже входит в твои планы?
- Маа. Ты мне совсем не доверяешь?
Рёма наблюдает, как тонкие пальцы Фуджи летают по чашке, останавливаются, стучат, и снова легко летают по белому фарфору. Доверие к Фуджи – сложная вещь. Но Рёма никогда не боялся этого человека, хотя порой тот его пугает и удивляет.
- Ты же знаешь, что доверяю, - бормочет Рёма и отворачивается к окну.
По стеклу всё ещё скатываются запоздалые дождевые капли, но тучи уже ушли куда-то на Юг, возможно, в Кюсю? Рёма слегка усмехается, и понимает, что Фуджи снова прав. Он стал слишком отвлеченным с тех пор, как Тезука уехал.
Эти две недели Рёма и Фуджи провели в компании друг друга, играя в теннис на уличных кортах. Иногда они заходят в какое-нибудь случайное кафе и заказывают что-нибудь перекусить. Фуджи часто угощает Рёму, как сенпай, слушает его жалобы на отца, но мальчик всё равно ощущает нехватку заботы Тезуки. Три дня назад Рёма посетил дом Фуджи и попробовал знаменитый малиновый пирог Юмико. У сенпая прекрасная семья, если не задумываться о том, что отец почти не бывает дома, а Юта живёт в студенческом общежитии. И Рёма очень надеется, что Тезука никогда не узнает обо всех этих встречах.
Тезука… Тезука не звонил и не писал уже пять дней. Капитан позвонил, когда устроился в комнате, просил передать команде, что с ним всё нормально. После этого Рёма получил несколько электронных писем. Звонит Тезука несколько раз в неделю, обычно, чтобы спросить, как прошёл день и пожелать спокойной ночи. Рёма понимает, что Тезука очень занят реабилитацией. Ойши говорит, что у таких спортсменов почти не остаётся времени и сил даже, чтобы почитать книжку; они должны больше времени уделять процедурам, тренировкам и отдыху. Неужели простой звонок не может уместиться где-то между отдыхом и тренировкой? «Во-первых, в Кюсю другой часовой пояс. Во-вторых, не стоит забывать, Эчизен, что звонки к тому же очень дорогие», - напоминает Инуи.
Солнце начинает греть в полную силу, мигая яркими лучами. Оно всерьёз взялось сушить мокрый асфальт. На дорожке к парку начинают появляться люди: родители с детьми, разные парочки, простые служащие ближних офисов, вышедшие подышать свежим воздухом.
- Ты ему сказал? – спрашивает вдруг Фуджи.
- О чём? – Рёма удивлённо взирает на юношу напротив.
- Ты знаешь.
Рёма некоторое время смотрит в светло-карие блестящие глаза. Он не видит в них никаких эмоций, кроме хладнокровного спокойствия. Почему Фуджи-сенпай всегда такой? Почему он знает всё обо всех и может предсказывать события наперёд? Рёма вспоминает, что Юмико является обладательницей какого-то странного дара, и её гадания на картах всегда сбываются. Интересно, она гадала своему брату? Или у него такой же талант?
Рёма снова переводит взгляд на улицу.
- Нет, - наконец говорит он.
- Ммм, - протягивает Фуджи. – Ты всё-таки боишься, что я тогда был прав?
- Я этого не боюсь, - резко отвечает Рёма, сжимая пустую банку «Понты» в руке. Она со скрипом трескается, и он отодвигает её в сторону. – Тезука… Тезука не такой, как ты думаешь.
- Конечно, - легко соглашается Фуджи.
- Не будет ничего страшного, если я скажу ему всё немного позже, правда?
Фуджи ничего не отвечает. Он достаёт из кармана небольшой кошелёк, вытаскивает несколько купюр и кладёт на столик.
- Я сегодня угощаю, - улыбается он. – Пойдём, я хочу тебе кое-что показать.
- Что? – Рёма удивленно задирает голову, чтобы видеть лицо Фуджи.
- Если я скажу, тебе будет не интересно, - гений берёт свою ракетку и ждёт, когда Рёма поднимется со своего места.
***
- Юта, уже уходишь?
- Да, у меня тренировка, - бросает Юта, пробегая мимо брата и гостя. – Я приеду на выходные. Пока!
- Ах, - бормочет Фуджи, провожая младшего брата грустным взглядом.
Рёма почти сочувствуют Фуджи, но вряд ли его сенпай нуждается в этом. Недавно Фуджи с довольной улыбкой сказал, что Юта стал чаще забегать домой; гений знает, что младший брат по нему очень скучает. Как и он.
Когда за Ютой захлопывается дверь, Фуджи одёргивает себя и снова начинает улыбаться. Рёма недоверчиво смотрит на него, не испытывая желания оставаться с Фуджи наедине.
- Проходи, - говорит Фуджи, разуваясь. Он аккуратно ставит сырые кроссовки на подставку для обуви и суёт ноги в тапочки.
- Вообще-то, я не думал, что ты потащишь меня к себе в гости, - комментирует Рёма, принимая из рук Фуджи гостевые тапки.
- А о чём думал? – усмехается Фуджи.
Рёма только фыркает. Пока они не вышли на станции метро недалеко от дома Фуджи, Рёма даже не строил никаких предположений, а просто брёл следом за ним, погруженный в свои мысли.
До этого Рёма ещё не был в комнате Фуджи. Она не выделялась ничем особенным из многих тысяч других комнат подростков, кроме коллекции ухоженных кактусов, о которых Фуджи ежедневно заботится с каким-то фанатизмом. Рёма замечает на письменном столе две фотографии в рамках: команда Сейгаку перед отъездом Тезуки и ещё одна… Рёма берёт её в руки и рассматривает. На переднем плане стоит совершенно счастливый Фуджи в очках капитана, Тезука за его спиной, обнимает гения за тонкую талию, слегка склонив голову на его плечо. В самом низу мелким шрифтом дата. За месяц до расставания, припоминает Рёма.
- Эчизен, телефон.
Рёма вздрагивает и только сейчас понимает, что в кармане извивается сотовый телефон, жужжа особенную мелодию. Мелодия, установленная на Тезуку. Рёма выхватывает телефон и почти кричит в трубку:
- Да!
- Привет, - раздаётся приглушенный расстоянием голос Тезуки. – Я давно не звонил…
- Ты ведь занят, - машинально отвечает Рёма.
- Это правда.
На заднем фоне Рёма слышит стук мяча о корт. Должно быть, Тезука звонит прямо с тренировки.
- Как твоя рука?
- Хн, я и моя рука прекрасно себя чувствуем, - следует ответ.
Рёма выпускает смешок. Фуджи слегка выгибает бровь и присаживается на постель, с интересном слушая односторонний разговор. В основном Рёма кивает, отзываясь словами согласия и понимания. Иногда он задаёт дежурные вопросы, так продолжается, пока не возникает неловкая пауза. Рёма мнёт футболку и смотрит на Фуджи, словно ища поддержки.
- Когда матч с Роккаку? – спрашивает Тезука.
- Через два дня, - почти облегченно отвечает Рёма. – Мы победим.
- Не будьте небрежны.
- Есть, капитан, - вздыхает Рёма.
- Тезука-ниичан, мы будем играть? – раздаётся детский девичий голос из трубки. Затем голос Тезуки: – Эм, прости, Рёма, мне пора.
- Не смотри на меня так, сенпай, - говорит Рёма, отключая сотовый.
Фуджи мотает головой, перестав улыбаться.
- Тезука никогда не заставит нас беспокоиться о нём, поэтому он не хочет часто звонить, нэ.
Рёма неуверенно кивает и садится на стул. Он разглядывает фотографию, машинально водя пальцем по деревянной рамке. Он так ждал звонка Тезуки, но, кажется, капитан не особенно был настроен говорить. Тогда зачем вообще было набирать номер?
Фуджи встаёт с кровати и подходит к книжному шкафу. Он открывает верхнее отделение, в котором Рёма видит стопки пухлых конвертов. Фотографии, догадывается он. Фуджи слёту берёт один из конвертов и подаёт Рёме. На небольшой наклейке написана дата: начиная с памятного матча Тезуки с Рёмой и заканчивая днём отъезда Тезуки с Кюсю.
- Внимательно посмотри их, а потом скажи мне, что ты видишь, - просит Фуджи. – Я пойду и налью нам кафе или чай. Что хочешь?
- Чай, - глухо отзывается Рёма, разглядывая первую фотографию. На ней запечатлен Тезука, вытаскивающий ракетку из большой сумки, Рёма, к тому моменту, ещё не пришёл на корт.
Когда Фуджи тихо входит в комнату, неся в руках поднос с двумя чашками чая, Рёма сидит всё на том же месте, глядя на последний снимок. Фуджи осторожно ставит поднос на стол, рядом с мальчиком и остаётся позади него. Он тоже смотрит на последнюю фотографию: Тезука, проходящий последнюю проверку перед посадкой.
- Эчизен? – мягко зовёт Фуджи.
- Я понял тебя, сенпай, - отвечает Рёма, укладывая фотографии обратно в конверт. – Спасибо.
- Это не моё воображение? – улыбается Фуджи.
Рёма смотрит на него. Сейчас ему больше всего хочется сомкнуть свои пальцы вокруг этой тонкой шеи и нажать. И сжимать, пока Фуджи не почувствует тоже, что и Рёма. Но вдруг он понимает, что эти глупые мысли даже не оправданы. Он может видеть следы пальцев Тезуки, всё ещё держащих Фуджи за горло. Рёма роняет фотографии на пол.
- Маа… - Рассеяно бормочет Фуджи, наклоняясь за ними.
- Фуджи, я боюсь потерять Тезуку.
Фуджи замирает в полусидящем положении, его рука едва касается конверта.
- Что ты будешь делать?
- Я не знаю. Что я могу сделать?
Фуджи садится на пол и смотрит на Рёму. Тот отводит взгляд, потому что не может выносить этих ярких карих глаз на себе.
- Я уверен, что Тезука… любит тебя, - начинает он. – Но его любовь странная. Ты никогда не знаешь, чем она может закончиться. Просто в один прекрасный день он станет смотреть по-другому. И уйдёт.
- Тезука не трус, - слабо возражает Рёма.
Фуджи мотает головой.
- Я не имею в виду обычное понятие этого слова, Эчизен. Когда придёт время, ты сам поймёшь, хорошо? – он слегка улыбается. – Я, наверно, говорю слишком категорично, - он смеётся. – Старый завистник Сьюске всегда любил запугивать людей.
Рёма исподлобья наблюдает, как Фуджи рассеяно поднимает конверт и убирает его обратно. Фуджи захлопывает шкафчик с нарочно громким звуком, чтобы привести себя и Рёму в чувство.
- Тебе придётся когда-нибудь сказать ему. Ты не должен оттягивать момент. Он не простит.
- Я не хочу…
- Тогда я не знаю, что будет, - отвечает Фуджи. – Вы такие забавные с Тезукой.
- Фуджи-сенпай, у тебя есть ещё снимки Тезуки? Ранние.
- Конечно, - кивает Фуджи осторожно.
- Я могу посмотреть?
Фуджи молча достаёт несколько конвертов и отдаёт Рёме.
Рёма просматривает фотографии и немного дрожит. «Интересно, почему Тезука полюбил Фуджи-сенпая? И что заставило его обратить внимание на меня?», - он смотрит на лица Тезуки, мелькающие на ярких качественных фотографиях. Он смотрит в глубокие тёмно-карие глаза с золотыми бликами. На него Тезука так не смотрит. Он увидел, что взгляд Тезуки всегда был таким же, как в том матче месяц назад. Теннис. Проклятый теннис. Действительно ли Фуджи был прав? Рёма закусывает губу.
Фуджи обеспокоено косится на мальчика. Он желает ему любви Тезуки, но не собирается её отдавать.
Теперь всё зависит от Тезуки.
Часть девятая. Заключительная.
читать дальше/Национальный Чемпионат. День N. После матча с командой Хига/
- Спасибо за игру! Все молодцы. А теперь отправляйтесь домой и отдохните перед следующим этапом!
- Да! Спасибо, тренер! – откликается нестройный хор голосов членов команды.
Кикумару прыгает на Ойши, и они, смеясь, уходят вдвоём. Кавамура присоединяется к Момоширо и Кайдо, с которыми ему по пути домой. Инуи остаётся с Рюдзаки-сенсей, чтобы обсудить предстоящий матч с новым соперником.
Через пять минут вокруг всё стихает. Красное небо и холодное солнце, крики птиц, пролетающих по закатному небу, шелест листьев. Умиротворяющая картина. Тезука закрывает глаза, наслаждаясь спокойствием и тишиной. Его тело устало после матча с капитаном команды Хига, но эта усталость даже приятная, особенно после долгого перерыва в Кюсю.
Перед Тезукой на скамейке сидит Фуджи, завязывающий кроссовки на какие-то невообразимые узлы.
Тезука нетерпеливо вздыхает. Фуджи виновато улыбается и объявляет, что готов его выслушать. Тезука садится рядом с ним.
- Фуджи, ты ведь видишь, что с Рёмой что-то не так. И прекрасно знаешь причину, я прав? – прямо спрашивает он.
- Саа, - отвечает Фуджи. Он знал, что Тезука обратится к нему за помощью в конце концов. Потому что Рёма действительно стал себя странно вести, и Фуджи это тоже заметил.
- Он перестал играть со мной в теннис. Когда мы вместе, он избегает разговаривать на серьёзные темы, - Тезука делает паузу, удостоверяясь, что Фуджи его слушает. – Иногда он так меня обнимает, что я боюсь за свои рёбра. Он что-то скрывает? Другого объяснения его поведению я не знаю.
- Почему ты не спросишь это у него, Тезука? – устало спрашивает Фуджи. – Мне надоело быть посредником между двумя болванами.
- Я считаю тебя другом, Фуджи, - спокойно возражает Тезука.
- Я тебя не считаю «другом», - дразнит Фуджи.
Тезука с укором смотрит на него. Фуджи виновато пожимает плечами.
- Тезука!
На дорожке появляется Рёма. Он широко улыбается и смотрит на капитана. Тезука встаёт. Фуджи замечает, что лицо Тезуки немного смягчилось, когда он увидел мальчика. Может, Рёме не стоит беспокоиться? Думает Фуджи.
- Звание Опоры Сейгаку – звучит гордо, - говорит Рёма.
Тезука кивает, заинтересованно смотря на Рёму.
- Я хочу сыграть с тобой сегодня.
- Я согласен, - кивает Тезука.
- А меня не приглашают? – весело спрашивает Фуджи. – Наверно нет. Тогда я пойду домой.
- Фуджи-сенпай, ты можешь посмотреть.
Тезука удивленно смотрит на них, но ничего не возражает. Все трое идут на ближайший открытый тренировочный корт.
Всё совсем не так, как в тот день. Фуджи помнит, что был сырой воздух и холодная погода. Грохот колёс электричек стучал в ушах в унисон с раненным сердцем, бьющимся в груди.
А сегодня тепло, и сердце работает в обычном ритме. Но небо осталось тем же: вечернее красное небо с лучами солнца, почти провалившегося за дальний горизонт.
Фуджи направляет видоискатель то на Тезуку, то на Эчизен, не отжимая пальца от кнопки.
Фотоаппарат жужжит и непрерывно делает снимки. Фуджи слегка опускает камеру на ноги Тезуки, которые уже перестали бегать по корту. Тезука-зон. Фуджи на полминуты прекращает съёмку и смотрит в сторону Эчизена. Тезука серьёзен. И Рёма на это рассчитывает. Фуджи улыбается и снова направляет видоискатель на Тезуку, фокусируясь на его серьёзных глазах. Когда он переводит камеру на Рёму, тот начинает свою «разножку». Глаза Тезуки сужаются. Фуджи ловит момент, когда Рёма показывает капитану язык и перекидывает ракетку в правую руку.
Тезука знает, что задумал Эчизен, но также он знает, что у новичка совершенно нет шансов победить его в этой игре. Тезука на пике своей формы. Он реагирует быстро, когда мяч слегка смещается в сторону, пытаясь избежать зоны, и возвращает его коротким кроссом.
В теннисе нет времени раздумывать. Все решения принимаются либо заранее, либо инстинктивно. Ты перестаёшь слышать другие посторонние звуки – существует только стук мяча о корт, помогающий ориентироваться в этой игре. По звуку можно определить многое. Например, сейчас Рёма решил обвести Тезуку и виртуозно подрезал мяч, что незаметно сразу. Зато слышно.
Тезука с теннисом на «ты».
Эчизен тоже.
Рёма кусает губу, когда Тезука заканчивает гейм коронным укороченным ударом.
- 4 к 2, - объявляет Фуджи, отпуская палец с кнопки. Камера перестаёт ненадолго жужжать, но через несколько минут Фуджи принимается фотографировать снова, едва успевая переводить видоискатель.
Рёма не желает вызывать Тезуку к сетке, а капитан только этого и добивается, подрезая мячи. Рёма никогда не считал себя сильным игроком у сетки, предпочитая действовать по всему корту. У сетки контролировать преимущество гораздо труднее. Если принимать все мячи слету, можно добиться того, что ослабнет хватка. Он едва успевает продумать дальнейший ход игры, как Тезука снова делает «Дроп шот». Рёма поддевает мяч ракеткой и идёт на подачу.
- Ноль – пятнадцать.
Эчизен понимает, что Тезука ловит его постоянно на одном и том же. Возможно, ему стоит принять вызов и выйти к сетке?
Рёма задумчиво бросает и ловит мяч, опустив глаза в корт.
Через минуту он подаёт коронную подачу в прыжке. Ракетка издаёт резкий свист, разрезая вечерний воздух. Тезука улыбается.
- Сдаёшь, Тезука, - замечает Фуджи, бережно откладывая камеру.
Тезука садится на скамейку рядом с ним, пока Рёма пьёт «Понту», развалившись с другой стороны.
- Следующий гейм будет последний, - говорит Тезука, вытирая лицо полотенцем.
- Он стал сильнее, правда? – Фуджи улыбается.
Тезука даёт ему короткий кивок.
- Всё благодаря тебе. Ты так стараешься, - протягивает гений. Тезука настороженно смотрит на друга.
- О чём ты?
- Маа… Просто интересно, ради кого или чего ты так стараешься. В этом есть какая-то эгоистичная подоплека, мне так кажется.
- Ты ничего не знаешь о целях, Фуджи, - Тезука резко встаёт и идёт на корт. Рёма следует его примеру.
- Саа… - Фуджи легко смеётся, просматривая свежие снимки в камере.
Тезука выигрывает игру.
Они пожимают друг другу руки. Тезука притягивает Рёму к себе и целует. Тот расслабляется в сильных руках капитана.
Они не замечают, что Фуджи тихо покидает корт, убрав камеру в специальную сумку.
***
- Ты заставляешь меня волноваться, Рёма, - серьёзно говорит Тезука.
Рёма хихикает, продолжая водить пальцами по обнаженному торсу капитана. Тезука хватает его за руку и целует подушечки пальцев. Мальчишка смущенно отдёргивает руку.
- Что не так? – требовательно спрашивает Тезука.
- Ничего, - безразличным тоном отзывается Рёма.
- Рёма…?
- Я должен тебе кое-что сказать, но боюсь твоей реакции, - Рёма прижимается к нему, сокращая расстояние до предела. Тезука слегка задыхается. – Я должен был сказать это ещё много недель назад и не ждать, пока закончится Национальный чемпионат. Но мне так хорошо с тобой…
Тезука ободряюще улыбается и ласкает пальцами тяжелые пряди волос Рёмы. Рёма чувствует, как десятки бабочек пытаются взлететь у него на животе, махая хрупкими крыльями.
- Это касается моего назначения капитаном…
- Что с этим? – Тезука выгибает брови, приподнимаясь в постели.
- Понимаешь…
На тумбочке Тезуки громко начинает звонить сотовый телефон. Он недовольно вздыхает, но берёт телефон в руки. Рёма падает на постель, накрываясь одеялом.
- Я не могу, - шепчет он себе.
- Сейчас? – слышен голос Тезуки. – Я понимаю… Да, конечно. Я буду через полчаса, сенсей.
Тезука откладывает сотовый в сторону и устало поднимается с постели. Он берёт со стула рубашку и надевает, застёгивая на все пуговицы.
- Звонили из школы. Нужна моя помощь в последних приготовлениях к выпускному вечеру.
Рёма пожимает плечами. В последнее время Тезука очень занят подготовкой церемонии и другими делами, связанными с приближающимся концом учебного года. Они почти не общались из-за экзаменов, а теперь ещё это.
Потом Тезука будет занят в новой школе. Насколько Рёме известно, только Он, Фуджи и Ойши с Кикумару идут в старшую школу Сейгаку. Кавамура собирается посвятить себя суши-бару, Инуи сдал экзамены в школу с повышенным уровнем химии и математики. Семья Кайдо переезжает и, скорее всего, ему придётся сменить школу во время летних каникул. Момоширо собирается посвятить себя учёбе и тренировкам, хотя Рёме в это слабо верится.
Тезука попросил Рюдзаки-сенсей доверить команду Эчизену.
Рёма утыкается лицом в подушку и лежит так несколько минут, пока Тезука собирает со стола свои бумаги, среди которых длинная заключительная речь. Рёма пытался её прочитать, но текст речи слишком утомителен, и он бросил это дело. Казалось, Тезуку это немного задело.
- Не хочешь пойти со мной? – спрашивает Тезука, склонившись над Рёмой.
- Мм, - Эчизен хлопает глазами, удивленный таким предложением.
- Одевайся тогда, - коротко бросает Тезука.
Рёма кивает и хватает с тумбочки мятую футболку.
- Я считаю, что Тезука прав, Ойши, - мягко говорит Фуджи. – Эти цветы лучше подходят для прощальной церемонии. В них что-то такое есть…. От грусти и расставания.
- Ты утрируешь, Фуджи, - замечает Тезука. – Просто петунии и кустарниковые белые розы легко будет разместить по всему залу, и это не будет напыщенно.
- Как хотите, - Ойши пожимает плечами. – В конце концов, Фуджи – ответственный за декорации.
- Что ещё? – спрашивает Тезука, осматривая зал внимательным взглядом.
- Время, - напоминает директор школы, скромно сидящий недалеко от спорящих студентов.
Тезука кивает. Они с Ойши и Фуджи начинают быстро прогонять всю программу.
Рёма почти заснул на своём стуле, на спинке которого прикреплена табличка «Родительский комитет». Иногда он поглядывает из-под козырька кепки на своих сенпаев, обеспокоенных подготовкой. До церемонии осталось три дня. До начала нового учебного года – чуть больше недели. Рёма вжимает голову в плечи.
Тезука его любит.
Тезука не любит только теннис.
- Эчизен, не хочешь помочь? – раздаётся голос Фуджи. Но Рёма видит на его лице, словно написанный, другой вопрос.
Он мотает головой. Фуджи пожимает плечами.
Рёма не может увидеть на месте дольше, и через полчаса бесконечного ерзания на стуле, он покидает зал, провожаемый хмурым взглядом Тезуки.
***
/Церемония посвящения/
Цветение сакуры в этом году какое-то особенное. Деревья пышнее обычного покрыты маленькими розовыми цветками, ветер, сильнее кружит лепестки в вихре танца. Вокруг всё дышит полной грудью, открываясь навстречу будущему. Для любого японца цветение сакуры - важнейший праздник в начале весны.
На улицах города очень шумно. Родители ведут малышей в их первые школы, старшеклассники чувствуют себя преисполненными гордости, вышагивая в новенькой форме старшей школы, но всё равно немного робеют и завидуют студентам, неспешно прогуливающихся около своих прежних школ. Всё вокруг кричит «Весна!».
Двери в зал и окна широко распахнуты, но Рёма всё равно пытается незаметно расстегнуть несколько верхних пуговиц на своей белой рубашке. Ему ужасно жарко, и он чувствует, что вот-вот свалится в обморок прямо на Хорио, несмолкающего со своими комментариями за его спиной. И Рёме приходит в голову мысль, что даже это не заставит замолчать надоедливого однокашника.
Рёма косится на наручные часы Момоширо, стоящего в соседнем ряду третьекурсников. Момо откровенно зевает, смотря прищуренными глазами на директора, произносящего напыщенную речь, которую все могли слышать в прошлом году, и в позапрошлом, и…
Рёма слышит перешептывание однокашников за своей спиной и оборачивается. У стены, около распахнутых настежь дверей, стоят Тезука, Фуджи, Ойши и Кикумару с грустными полуулыбками. Сердце Рёмы падает куда-то вниз. Тезука смотрит прямо на него пронзительно обвиняющим взглядом. Рёма всё-таки расстегивает ещё несколько пуговиц на рубашке, выставляя бледную шею и ключицу.
Он избегал Тезуки с того самого дня, когда сбежал с репетиции. Хотя, у Тезуки не было времени даже на то, чтобы позвонить ему и выяснить в чём дело.
- Эй, Эчизен.
Рёма поворачивается к Момо, делающего шаг из своего ряда ближе к своему другу.
- Что? – раздраженно спрашивает Рёма, пытаясь сосредоточиться на том, что говорит директор о новом этапе в жизни каждого ученика, независимо от курса.
- Сенпаи пришли нас поздравить, - говорит Момо с блеском в глазах. – А у них, между прочим, церемония только закончилась. Как я им завидую, - он расстёгивает пиджак и облегченно вздыхает полной грудью.
- Что хорошего в том, что жизнь укорачивается? – хмурится Рёма.
- Ты всегда будешь таким пессимистом? – Момо удивленно смотрит в глаза друга.
Рёма пожимает плечами, непроизвольно оглядываясь на сенпаев. Кикумару рыдает, и Ойши пытается его успокоить. Фуджи о чём-то тихо разговаривает с Тезукой.
Не то, что бы он ревнует, но пальцы сами сжимаются в кулаки, когда Рёма видит это. Тезука переводит взгляд с Фуджи на Рёму.
- Пожалуйста, Фуджи-сенпай, уведи его, - шепотом бормочет Рёма.
- С кем ты там разговариваешь? – Момо толкает его в спину. – Лучше приготовься. Сейчас будет самое интересное в речи директора.
Рёма едва может отвести взгляд от Тезуки. До него доносится скрипучий голос директора:
- В этом году капитанами спортивных команд назначены следующие ученики: футбол – Такеда Оми.
Раздаются бурные аплодисменты, и высокий третьекурсник поднимается на сцену.
Ноги Рёмы подкашиваются. И это далеко не из-за жары, которая вдруг усилилась. В зале стало очень душно, и воздух какой-то сухой. Перешептывания учеников превратились в какое-то неразборчивое пчелиное жужжание.
- Теннис – Момоширо Такеши, - объявляет директор.
- Э??!! – Момо подскакивает на месте, как и большинство учеников. Все взгляды устремляются на него и Эчизена.
- Момоширо Такеши-кун, - повторяет директор.
- Эчизен? – Момо хватает Рёму за плечо и заставляет повернуться.
- Всё в порядке, Момо-сенпай. Ты будешь капитаном, - Рёма безразлично усмехается (этому он научился у Фуджи за время их общения).
Рёма устало выходит из стройного ряда своего класса и направляется к Тезуке и Фуджи.
Тезука склоняется над Фуджи, заглядывая ему в глаза. Улыбчивый гений молча дожидается расправы.
- Ты знал? – рычит Тезука. – Что я спрашиваю. Конечно, ты знал. И ты это подстроил, Фуджи.
- Саа…
- Я не ожидал от тебя такого.
- Тезука, когда ты прекратишь всё сваливать на меня? – рассержено спрашивает Фуджи. – Если всё пошло не по твоему плану, ищи причину в себе, а не во мне или Эчизене.
- Эчизен…
- Не стал капитаном на втором курсе, как ты хотел стать когда-то сам. Не станет капитаном и потом. Он не будем таким как ты. Поймёшь ты это когда-нибудь?? – Фуджи говорит твёрдо, но тихо, чтобы не привлекать к ним много внимания.
- О чём ты говоришь? – Тезука слегка усмиряет пыл и нахмуривается. – Почему он не станет капитаном в следующем году?
- Дело в том… - Фуджи закусывает губу, пытаясь придумать, как убежать от ответа.
- Я уезжаю в Америку, - раздаётся громкий голос за спиной Тезуки.
Тезука замораживается на месте. Фуджи обеспокоено смотрит то на него, то на Рёму.
- Через месяц моя семья возвращается в Америку, в наш прежний дом. В Японии мы были всего лишь гостями.
- Как давно твоя семья это решила? – сухо спрашивает Тезука.
- Перед началом турнира Канто, - следует ответ.
Тезука усмехается. Фуджи почти вжимается в стену, так как вся реакция Тезуки на происходящее перед его глазами. И это пугает. Он не помнит, чтобы когда-нибудь видел Тезуку таким… уязвленным.
- Тезука.
- Что, Эчизен?
- Что ты чувствуешь теперь? – Рёма сглатывает. Он с трудом может говорить, он боится.
- Я должен что-то чувствовать? – сухо переспрашивает Тезука.
- Тезука, - начинает Фуджи, обвиняющим тоном, но Тезука бросает на него предупреждающий взгляд.
Их не покидает ощущение, что они не в большом школьном зале, до отреза наполненном стройными рядами учеников, запакованными в чёрную форму, а будто они попали в какую-то клетку со стальными прутьями под напряжением. Больше никого нет. Окружающие – не более чем фон, а их голоса неразборчивый шум.
Фуджи кусает губы, понимая, что пытаться разговаривать с Тезукой в таком состоянии бесполезно. Он украдкой смотрит на Эчизена. Мальчик выглядит рассеянным и не сводит взгляда с широкой спины Тезуки. Никто из них не может даже пошевельнуться или что-нибудь сказать. Непонятное оцепенение охватило их. Фуджи никогда не думал, что они столкнутся втроем в такой ситуации, когда каждый должен сделать свой выбор. «Боже, за что нам это?», - бормочет Фуджи, нарушая первым тишину.
Рёма слегка вздрагивает. Тезука выпрямляется и поворачивается к нему.
Окружение снова обретает краски, и звуки становятся различимыми. Жизнь потекла бурной рекой.
- Что, капитан? Не смотри так, - говорит Рёма. – Скажи что-нибудь, в конце концов.
- Я думаю, здесь нечего сказать, - Тезука закрывает глаза, делает какой-то странный вдох и уходит.
Рёма смотрит на его удаляющуюся фигуру. Тезука выходит из зала.
- Эчизен, что ты теперь будешь делать?
Он не смотрит на Фуджи, бесшумно подошедшего ближе к нему.
- Я вернусь домой, хорошенько высплюсь, и буду готовиться к отъезду в Америку, Фуджи-сенпай.
- Маа… Редко встретишь двух таких неулыбчивых баранов как ты и Тезука.
- Мне не хочется смеяться, сенпай, - резко заявляет Рёма и выходит из зала.
Фуджи пожимает плечами, криво улыбаясь. Кажется, его снова оставили одного. Он хихикает.
К нему подходят взволнованные Ойши и Кикумару, наблюдавшие всё со стороны, Фуджи обнимает заплаканного Эйджи, и они вместе дожидаются окончания церемонии, чтобы поздравить Момоширо и Кайдо с переходом на третий курс.
***
/Спустя месяц/
Рёма прислоняется к холодной стене из красного кирпича. Он слегка ударяется затылком, но только издаёт шипящий звук и снова погружается в лёгкую дремоту.
Красивая тихая улица, залитая лучами тёплого весеннего солнца. Этой ночью снова был дождь, и теперь все улицы покрыты сотнями больших и мелких луж. Рёме начинает казаться, что серые тучи и холодный ливень стали его единственными спутниками. Он приоткрывает один глаз и косится на большую, отполированную табличку с золотыми иероглифами, гласящими «Старшая школа Сейшун».
Где-то во дворе школы раздаётся гулкий звонок, немного не такой, к какому привык Рёма в школе. Ещё через несколько минут десятки учеников группами начинают покидать школу, минуя чугунные ворота, рядом с которыми стоит Рёма.
Он тянет козырёк кепки на глаза, чтобы солнце не раздражало его, а ученики не обращали на него внимания. Собственно, старшеклассников не особенно интересует низкий второкурсник в белой кепке.
Постепенно учеников становится всё меньше и меньше, пока бурный поток не стихает совсем. Когда Рёма слышит знакомый голос Фуджи, он сильнее сжимает большую дорожную сумку в руках, пока костяшки пальцев не белеют.
Тезука и Фуджи появляются через несколько секунд, неторопливо выходя из школьных ворот. Фуджи замечает Рёму первый.
- Эчизен-кун! – он наиграно всплескивает руками, но слишком правдоподобно для человека, от которого требовалось только задержать Тезуку после уроков и вывести его через главные ворота. – Давно не виделись.
- Привет, - нехотя бурчит ему Рёма, но его глаза устремлены на Тезуку. Фуджи с улыбкой отходит в сторону и опирается плечом на стену, чтобы было удобнее наблюдать.
Бывший капитан совсем не изменился за последний месяц. И его выражение лица всё равно такое же, каким Рёма запомнил его в день посвящения.
- Тезука, я пришёл попрощаться, - с вздохом начинает Рёма. Он мнёт в руках жёсткие лямки тяжёлой сумки, будто боясь выпустить её из рук. – Через три часа мой рейс.
- Счастливо долететь, - кивает ему Тезука. – Надеюсь, у тебя всё будет в порядке в Америке.
- Конечно. Это страна, в которой я вырос.
- Хн, - отвечает Тезука, собираясь уходить.
- Тезука!
Тезука оборачивается и едва успевает поймать теннисный мяч, летящий в него.
- Хм, что это? – Он удивленно разглядывает старый потрёпанный жёлтый мячик, который очень легко сжать в руке.
- Тот самый мячик, которым мы играли в первый раз. Я сохранил его.
Тезука удивлённо выгибает бровь. Он снова смотрит на мяч и несколько раз сжимает его в руке, ощущая губительную для теннисного мяча податливость. Он даже может слышать глухой «плюх», который издавал этот мяч под конец их игры. Тезука сглатывает и смотрит на Рёму.
- Зачем он мне?
- Я подумал, ты будешь скучать по нашим играм, а этот мяч будет тебе напоминать мой теннис, - спокойно отвечает Рёма, хотя изнутри его бьёт мелкая дрожь.
- Хорошо. Я возьму его с собой.
- Мм, куда это? – удивляется Фуджи, отстраняясь от стены.
Тезука подкидывает мяч в воздух несколько раз, сопровождая его взглядом до того момента, как он достигает одного уровня с солнцем, и яркие лучи слепят глаза.
- Во Францию. Я принял одно из тех предложений, и в этом месяце будет подписан контракт с последующим вылетом в Париж.
Рёма вскидывает голову и пытается определить, шутит ли Тезука или говорит серьёзно. Но Тезука никогда не шутит, и очень глупо даже сомневаться в его словах. Рёма слышит странный смешок Фуджи, абсолютно неуместный и какой-то искусственный. Фуджи прикрывает рот рукой и продолжает смеяться. Тезука и Рёма ждут, когда он успокоится.
- Простите, - в перерыве между хихиканьем говорит Фуджи, - просто у вас были такие лица, что я не смог сдержаться. И я дал бы 1000 йен за то, чтобы увидеть своё. Спасибо, Тезука, что сказал мне это хотя бы сейчас, и я не узнал об этом из какого-нибудь спортивного журнала или, получив открытку с Эйфелевой башней.
- Я бы вам сказал, - холодно возражает Тезука.
- Конечно, - кивает Фуджи.
Рёма подходит к Тезуке и быстро целует его в губы, приподнявшись на цыпочки.
- Я просто хотел сказать «прощай». Я не собирался оправдываться, хотя мне очень этого хочется, - почти шепчет он. – Я не хотел ни с кем сближаться в Токио, чтобы не было таких вот глупых прощаний. Но у меня ничего не вышло. И в этом виноват ты, капитан. – Он слегка улыбается. – Ты всё равно будешь для меня капитаном.
- Со временем ты отвыкнешь, - сухо говорит Тезука. Он всё ещё чувствует мягкое прикосновение на своих губах, которое сейчас кажется каким-то обжигающим, приносящим не физическую, а душевную боль. Тезука понимает, что снова наступил на те же грабли. Он чуть косится в сторону Фуджи, спокойно смотрящему на них. Почему он всегда виноват в боли людей, которых любит?
Рёма бросает взгляд на электронные часы. У него в запасе всего полчаса. Каких-то жалких полчаса на то, чтобы сказать тысячу слов, которых он не сказал Тезуке, пока они были вместе. Полчаса на то, чтобы попытаться убедить его остаться в Японии, потому что будет шанс, что они ещё встретятся в Сейгаку через год или два, как сенпай и кохай, а не где-нибудь на кортах Франции или Америки, как хладнокровные соперники. Но из этой тысячи слов у Рёмы вырывается только одно:
- Прощай.
Тезука молча кивает и уходит.
Фуджи смотрит на Рёму, сжавшегося как брошенный под дождём котёнок, грустными глазами. Его рука непроизвольно дёргается, чтобы коснуться плеча мальчика и ободрить его, но он быстро пресекает это движение.
- Ты не пойдёшь за ним? – тихо спрашивает Фуджи.
- Ты издеваешься? – с горькой усмешкой осведомляется Рёма. – Почему ТЫ не пойдёшь за ним?
- Я пойду, - мягко говорит Фуджи. – Потому что я его всё ещё люблю, и ему сейчас гораздо больнее, чем мне.
- Почему?
- Потому что он дурак, - улыбается Фуджи.
- Что теперь будет?
- Саа… Скорее всего, мы трое никогда больше не увидим друг друга такими, как сейчас. Вы будите профессионалами, а мой видоискатель будет направлен на вас, как на объект очередного фоторепортажа.
Рёма улыбается и кивает. В следующий раз всё будет совсем по-другому.
- Пока, Рёма, - Фуджи пихает ему в руку сверток в яркой обёртке, ловко вытащенный из сумки. – Тезука! Ты можешь идти медленнее?? – Юноша бежит по лужам, догоняя своего друга.
Рёма с безразличием разворачивает блестящую цветную фольгу. В небольшой коробочке лежит стопочка снимков его и Тезуки. С их последней игры и с первой.
Два с половиной часа до вылета.
Ярко светит солнце, и поют радостные птицы. Сегодня нет дождя, но на луже, над которой Рёма склонил голову, появляются большие и маленькие круги, расходящиеся из центра друг за другом с каждой каплей, падающей сверху. Кап-кап…
12/04/07
Автор: Marik
Пейринг: Tezuka/Ryoma (7)
Рейтинг: PG13 (7)
Внимание, полностью пилларная глава
Часть седьмая.
гастрономический экстаз hyuuu~/Спустя три недели/
Буквы хаотично скачут перед глазами, и Тезука с вздохом откладывает увесистый том «Новейшей истории». Он понимает, что пытаться сосредоточиться на уроках у него не получится даже при всём желании и упорстве. Тезука берёт сотовый телефон в руки и меланхолично просматривает длинный список смс от Эчизена. За последнюю неделю он получил около пятидесяти сообщений, но не ответил ни на одно из них. Он не был в школе уже три дня, готовясь к поездке в Кюсю. Отъезд был назначен на конец месяца. Тезука машинально бросает взгляд на настенный календарь: осталась неделя.
Вдруг Тезука слышит шорохи и скрип на улице. Он поворачивается к окну и видит чьи-то руки, хватающиеся за подоконник. Тезука снова вздыхает и идёт помогать Рёме забраться в комнату.
Встрёпанная голова показывается в окне. Рёма, пыхтя, пытается вскарабкаться сам. Тезука слегка улыбается и подаёт ему правую руку. Рёма быстро хватается за неё, и Тезука помогает ему.
Рёма отряхивает запачкавшиеся чёрные шорты и оглядывается. Это первый раз, когда он в комнате Тезуки. С одного взгляда ясно – комната скучная. Обычная кровать, педантично застеленная тёмно-синим бельём, рядом с кроватью новый письменный стол со стопкой учебников, подставкой для канцелярских принадлежностей с идеально отточенными карандашами и, конечно, компьютер, хотя Рёма и сомневался, что Тезука часто им пользуется. На стене большой жуткий плакат с различными видами раб. Тезука помешан не только на теннисе, но ещё и на рыбалке и походах в горы.
За то время, что Рёма был рядом с Тезукой, ему удалось узнать о капитане много маленьких подробностей. Тезука любит горький шоколад с миндалём и часто покупает себе небольшую плитку в школьной столовой, когда ученики разойдутся; почти перед каждым матчем он ездит на электричке в небольшую деревушку, чтобы порыбачить, дорога занимает почти четыре часа, и Рёма не понимает, в чём смысл таких поездок; он ненавидит фастфуд и морщит нос всякий раз, когда они проходят мимо очередного «Макдональдса» или «Ростикса». Ест Тезука удивительно мало. Иногда Рёме кажется, что капитан должен вот-вот упасть в голодный обморок. Ровно в 6.20 утра Тезука выбегает на пробежку, и его вряд ли что-нибудь может остановить. Рёма пытался начать бегать с ним, но после того, как он несколько раз проспал, Тезука с невозмутимо-холодным лицом предложил Рёме бросить эти жалкие попытки. Тезука любит пить холодный зелёный чай и всегда ждёт, пока горячий остынет, любимый унатя он есть медленно, смакуя каждый кусочек. Рёме остаётся только удивляться, как его капитан всё успевает.
Ещё Рёма любит субботы. По субботам тренировка заканчивается раньше, и члены клуба разбегаются по своим делам. Тезука всегда остаётся в клубе, потому что у него есть какое-какие канцелярские дела. Тогда Рёма тренируется со стенкой, ожидая пока Тезука закончит, и они смогут вместе сыграть матч. Рёма любит теннис Тезуки. И он знает, что капитана интересует его теннис не меньше. После душа, в раздевалке, Тезука прижимает Рёму к стене и целует: сначала осторожно и спокойно, а потом страстно и почти безумно. Потом они собирают свои вещи и идут домой. Тезука провожает Рёму до ворот дома, слегка касается его руки на прощание и быстро уходит. Рёма идёт в свою комнату, падает на постель и вспоминает прошедший день. Чуть позже, он отправляет капитану смс о том, куда хотел бы сходить в воскресенье. Так происходит на протяжении трёх недель.
- Сегодня суббота, - говорит Рёма с усмешкой, закончив разглядывать комнату.
- Это причина для того, чтобы лезть ко мне в окно? – Тезука выгибает бровь.
- Весьма романтично, - мальчик смеется и садится на постель. По простыне тут же разбегается десяток стрелок, и Тезука обреченно вздыхает. – Не находишь?
- Прости, у меня не было времени на даже школу, - говорит Тезука, наклоняясь к Рёме, чтобы поцеловать.
Рёма останавливает его пальцем и широко улыбается.
- Сначала поедим. Я с утра крошки во рту не держал.
- Мама днём готовила собу, будешь? – рассеяно спрашивает Тезука. Рёма нетерпеливо кивает.
Они спускаются вниз и почти сразу попадают в просторную кухню, гораздо больше, чем в доме Рёмы. Тезука просит Рёму присаживаться, а сам идёт к плите и начинает греметь крышками от кастрюль и тарелками. Рёма наблюдает за ним, подперев подбородок рукой. Ему смешно видеть капитана таким, но он очень старается сдерживаться. Тезука накладывает длинную жареную лапшу в тарелки, а затем поливает их ароматным соусом с овощами. Рёма лениво потягивается, Тезука бросает на него упрекающий взгляд и ставит обе тарелки на стол.
- Стоило лезть в окно? – спрашивает Тезука.
Рёма фыркает и продолжает ковыряться в лапше, чтобы отделить жареные овощи – он их ненавидит.
- Я стучал, но мне не открыли, - Рёма хмуро тычет вилкой в сторону Тезуки. – А окно было открыто.
- Я занимался, - отвечает Тезука. – Должно быть, задумался и не услышал.
Рёма ничего не отвечает и накидывается на лапшу. Ему редко удаётся поужинать японской едой. Если честно, то он не помнит, когда последний раз мать или Нанако готовили хотя бы банальные онигири или мисо-суп.
Горячая сытная хрустящая лапша и чашка чая, он счастлив, что зашёл к Тезуке. Соба оказывается ещё вкуснее, чем он мог предположить по острому запаху специй. В животе постепенно перестаёт крутить от голода, и Рёма позволяет себе полностью расслабиться, отложив вилку в сторону. Тезука же всё ещё ест свою порцию, поддевая длинную лапшу и закручивая её на вилке. Рёма ловит на себе его хмурые и осторожные взгляды, но только криво и сыто улыбается в ответ.
- Ты наелся? – спрашивает Тезука.
- Мм, - довольно мычит Рёма, косясь на тарелку капитана.
Тезука вздыхает и подвигает свою тарелку мальчику. Он прекрасно знает об огромном аппетите Эчизена. Факт: он никогда по настоящему не наедается и очень быстро растрачивает свои калории. Когда они гуляют, то останавливаются почти у каждого кафе или ларька с едой, потому что Рёма чувствует голод постоянно. Тезука сомневается, кормят ли его вообще дома, но ничего не спрашивает, а просто покупает очередную порцию блинов или пирожков.
После ужина они возвращаются в комнату Тезуки.
За окном уже слегка стемнело, поэтому Тезука включает настольную лампу и светильник на стене. Рёма снова занимает место на кровати, хватает подушку и обнимает её, потягивая носом запах шампуня капитана – цитрусовый. Тезука возвращается к чтению «Новейшей истории», но откладывает книгу, когда Рёма начинает возиться с ящиками тумбочки.
- Что ты ищешь? – сухо спрашивает Тезука.
Рёма достаёт из ящика стопку цветных рекламных проспектов. Тезука слегка напрягается, когда Рёма начинает их пролистывать и читать именные приглашения. Он откладывает проспекты одно за другим, пока не останавливается на приглашении в Американскую Академию Спорта к известным тренерам, которых Рёма прекрасно знает. Он некоторое время листает этот журнал и, в конце концов, тоже откладывает в сторону.
- Ты собираешься заграницу? – Рёма забирается с ногами на кровать и пристально смотрит на Тезуку.
Тезука некоторое время молчит, а потом отрицательно мотает головой.
- Я не могу всё бросить и уехать из Японии.
- Я понимаю, - бормочет Рёма, косясь на стопку приглашений, которой позавидовал бы любой юниор.
- Тем более, я хотел бы играть в теннис в Японии. Или во Франции, если выбирать.
Тезука точно не уверен, но ему показалось, что по лицу Рёмы скользнула тень. Они снова сидят в обычной для них тишине. Рёма смотрит в окно, разглядывая, как ветер раскачивает ветки деревьев снаружи; Тезука снова задумывается, разглядывая острые черты лица мальчишки, сидящего на его кровати.
- Как твоя рука? – тихо спрашивает Рёма.
- Нормально, - коротко отвечает Тезука.
Рёма усмехается ожидаемому ответу. Он переводит взгляд с лица капитана на его руку, затянутую в бежевый эластичный бинт. Если не знать, что пришлось испытать Тезуке две недели назад во время мачта с Атобэ, то бинты не кажутся такими устрашающими. Но у Рёмы до сих пор перед глазами искаженное болью лицо капитана и его фигура, опускающаяся на корт, словно в замедленной съёмке. Понимание произошедшего приходит с опозданием, когда Тезука кричит остальным уйти с корта, и Рёма с трудом может оторвать взгляд от капитана и посмотреть на членов команды, высыпавших на корт. У всех на лице страх и замешательство. И хмурый Фуджи, перекинувший ногу через барьер, но так и замерший на месте… И затем, безумная игра двух потрясающих капитанов из последних сил, до самого предела.
- Я действительно хорошо себя чувствую, - мягко говорит Тезука, наблюдая слегка побледневшее лицо Эчизена.
- Я не беспокоюсь, - бурчит Рёма. – Просто завидую, что ты играл с Атобэ, а не я. Я хотел бы помериться с ним силой, - его глаза загораются жаждой соперничества.
- Ты ещё не готов, - сухо возражает Тезука.
Рёма вызывающе смотрит на капитана, встретив невозмутимый взгляд Тезуки за стёклами очков.
Тезука встаёт и садится на кровать рядом с Рёмой, перестав беспокоиться о мятых простынях. Тезука слегка целует мальчика в щёку.
- Я уезжаю через неделю, - тихо говорит Тезука. – Тебя это тоже не беспокоит?
- Совсем нет, - фыркает Рёма.
Тезука хмурит брови. Но он знает упрямый характер Эчизена. Тот скорее умрёт, чем признается, что не хочет, чтобы Тезука уезжал.
Рёма замечает у изголовья кровати, там, где раньше лежала подушка, тюбик с мазью при спортивных травмах. Он помнит характерный неприятный запах, от которого слезятся глаза: год назад, на каком-то турнире в Америке, Рёма в финальном матче вывихнул кисть правой руки, когда пользовался ещё несовершенным «ниторью»; спортивный хирург, у которого наблюдался Рёма, прописал ему эту желтоватую мазь в красном тюбике с чёрной полосой.
Он хватает тюбик и открывает. Резкий запах заставляет его поморщится.
- Я хочу помазать твою руку, - говорит он серьёзно, разматывая бинт на руке капитана.
Тезука выгибает бровь, но не пытается сопротивляться. Он снимает футболку и аккуратно укладывает её на тумбочку, Рёма только закатывает глаза, наблюдая за этим ритуалом.
Когда бинты падают на постель, Рёма видит слегка опухшее плечо с красноватой кожей. Тезука морщится, когда мальчик легко касается пальцами его руки. Они смотрят друг на друга, пока Рёма не выжимает небольшую полоску мази на плечо Тезуки. Капитан стойко следит за бледными тонкими руками, массажными движениями, распределяющими желтую смесь по левой руке. Вдруг Рёма сильно щипает Тезуку, и тот глухо вскрикивает.
- Эчизен!
- А ты не смотри на меня так странно, - бурчит в ответ Рёма.
- Как?
- Слишком внимательно. Я даже не могу понять, о чём ты думаешь, - Рёма ещё раз мстительно усиливает движения рук, но на этот раз Тезука чувствует облегчение, смешанное с удовольствием.
- Где ты научился делать такой массаж?
Рёма на секунду задумывается, задрав голову, но руки продолжают мять руку капитана.
- Мне приходится массировать свои растяжения, потому что я не люблю ходить к врачам. К тому же, как-то Нанджиро сказал, что женился на моей матери, потому что она «фантастически делала массаж».
- Наследственный дар? – с усмешкой переспрашивает Тезука.
- Вроде того, - меланхолично отвечает Рёма, отпуская руку Тезуки. – Ну, как? Легче?
- Спасибо. Гораздо лучше. Скоро мазь начнёт действовать, и с моей рукой будет всё в полном порядке.
Рёма кивает и начинает забинтовывать руку капитана снова. Ему нравится заботиться о Тезуке. Иногда ему кажется, что капитан слишком замкнут в себе из-за окружающих людей вроде Фуджи или Кикумару – полных ему противоположностей. Это вызывает у Рёмы какое-то необъяснимое чувство… простое желание быть рядом с Тезукой.
За окном уже поздний вечер. Следующим утром Тезука улетает в Кюсю. Рёма уже позвонил домой и отпросился переночевать у Момоширо. Мама была немного расстроена, но всё-таки разрешила.
Они лежат в постели, смотря друг на друга. Тезука снял очки, и теперь выглядит не слишком уверенным. Рёма впервые понимает, насколько плохое зрение у капитана. Стоило ему примерить очки Тезуки, как перед глазами поплыло, закружилась голова, и он ещё несколько минут не мог различать предметы в комнате.
Тезука слегка подтягивает к себе Рёму, тот обхватывает своего капитана за талию и улыбается. Тезука целует эту наглую улыбку.
Рёма чувствует руки Тезуки, бродящие под его красной рубашкой. Быстро. Воспламеняя каждый сантиметр. Тезука снова целует Рёму: на этот раз как-то дико и непривычно. Затем губы Тезуки оказываются на бледной шее мальчишки. Рёма вздрагивает от ощущения мокрого языка, скользящего по шее вниз и вверх в ленивом темпе. Рука Тезуки замирает на поясе шорт Эчизена. Рёма распахивает глаза и удивленно смотрит на Тезуку.
- Рёма… Могу я…? – спокойно спрашивает Тезука.
Сначала Рёма пугается, затем наступает паника. Он отталкивает Тезуку. Рёма поправляет рубашку с шортами. Тезука сидит на краю постели, повернувшись к Рёме спиной.
- Прости. Я не отдавал себе отчёта в том, что делаю, - тихо говорит Тезука.
Рёма мотает головой, даже не задумываясь о том, что Тезука этого не видит. Вдруг Тезука встаёт.
- Я буду спать в другой комнате. Спокойной ночи, - он поворачивается, но Рёма хватает его за руку.
- Ничего страшного, если мы будем спать сегодня вместе.
Тезука облегчено вздыхает и целомудренно целует Рёму в лоб.
Они укладываются спать, накрываясь одеялом. Рёма утыкается носом в грудь Тезуки и начинает сопеть. Тезука запускает руку в чёрные волосы, пытаясь его приободрить. Так они засыпают.
Восьмая часть.
читать дальше- Земля вызывает Эчизена Рёму, приём!
Рёма вздрагивает и поворачивает голову к Фуджи. Они сидят в небольшом кафе после парного матча с какими-то энтузиастами с уличного корта. Им не составило труда разнести задавак в пух и прах, но сыграть друг против друга они не успели – начался дождь. Пришлось прощаться с восхищенными зрителями и бежать в ближайшее кафе с вывеской гордо гласящей «Вершина Фудзиямы», прикрываясь чехлами для ракеток. Фуджи очень веселился, когда увидел название.
Кафе почти пустое. Возможно, людям не очень хочется прятаться от дождя в кафе, оформленном в снежных декорациях.
Фуджи улыбается, ему доставляет удовольствие заставать Эчизена врасплох. Он подвигает Рёме половину своего пирожного.
- Говорят, еда – прекрасное утешенье от мук любви, - мягко замечает Фуджи.
- Тогда тебе он нужен больше, - усмехается Рёма, двигая маленькую белую тарелочку обратно.
- Какой ты вредный, - вздыхает Фуджи.
Им удалось устроиться рядом с большим окном, выходящим на дорожку к большому парку. Перед Рёмой на обшарпанном лакированном столике банка «Понты» и пустая тарелка с шоколадными крошками. Напротив него сидит промокший, но упорно улыбчивый, Фуджи. Фуджи потягивает горячий чёрный чай без сахара и ест какой-то жуткий с виду салат из острого красного перца и других овощей. Он не очень любит сладкое. Рёма этому удивляется так же, как покупке Тезукой плитки шоколада в буфете.
- Опять твой разум где-то над Кюсю?
Рёма косится на Фуджи, и ничего не отвечает. Да и разве тут требуется ответ? Фуджи и так его прекрасно знает. Мысли Рёмы действительно «где-то над Кюсю» и пребывают там уже вторую неделю.
В небе показывается белая полоса полёта очередного самолёта, который, возможно, снова холодно и быстро разлучил два чьих-нибудь сердца, а может и больше. Рёма провожает медленно удлиняющийся след взглядом, машинально отхлёбывая «Понты». Дождь почти кончился, но по лужам всё ещё расходятся многочисленные круги. По стеклу скатываются капли, оставляя за собой кривые мокрые следы. Где-то далеко, за чёрными тучами, проглядывает солнце. Рёма вспоминает день, когда подслушал разговор Тезуки и Фуджи. Когда всё это началось…
- Люблю город после дождя, - говорит Фуджи.
Рёма тихонько кивает, снова поворачиваясь к Фуджи.
- Почему именно Кюсю, Фуджи-сенпай? Почему так далеко?? – глупо спрашивает он, но это накипело, и держать в себе такие бурные эмоции невозможно. – Разве в Токио плохие врачи?
- Но клиник такого профиля и масштаба как в Кюсю в Японии больше нет, - Фуджи убирает с лица мокрые пряди волос каким-то неуловимым движением и продолжает: - Ты должен верить в Тезуку и его выздоровление. Пару месяцев, и вы снова будете вздыхать в объятиях друг друга.
Рёма уничтожающе смотрит на Фуджи, потому что тон сенпая скорее издевательский, чем ободряющий.
- А вы не так проводили время?
Фуджи слегка сникает, похлёбывая чай из чашки. Рёма думает, что сказал лишнего, ведь он обещал Тезуке перед отлётом не провоцировать Фуджи. Гений допивает чай и делает знак официантке, чтобы она принесла ещё одну чашку.
- Сначала. Потом у нас были более интересные… вещи.
- …
- Ты меня понял, - улыбается Фуджи, заметив, что Рёма ёрзает на стуле.
- Это как-то ненормально, - говорит Рёма.
Фуджи пожимает плечами. Официантка подходит к их столику и ставит перед ним чашку с дымящимся чаем. Она бросает на Фуджи кокетливый взгляд и медленно уходит. Фуджи только вздыхает, равнодушно провожая девушку взглядом.
- Это нормально, когда любишь, Эчизен, - мягко замечает гений. – Люди должны доверять друг другу, нэ? Тогда не будет страха. Если ты не доверяешь Тезуке…
- Я доверяю ему! – Хмуро перебивает Рёма. – Но я не представляю этого…
- Ты ещё ребёнок, - Фуджи вздыхает. – Не понимаю, о чём думает Тезука.
- Я тоже, - бурчит Рёма. – Капитан… Он всегда какой-то странный и всё равно замкнутый, даже если мы наедине. Иногда на него что-то находит, и это меня пугает.
Фуджи понимающе кивает, показывая, что ему знакома ситуация. Рёму это настораживает, но его мысли сейчас слишком рассеяны, чтобы сосредоточиться на чем-то одном.
- Хм…, - подаёт голос Фуджи, спустя несколько минут полного молчания. – Знаешь, странно замечать сильные перемены в тебе с тех пор, как я последний раз вот так разговаривал с тобой у тебя дома.
- Какие изменения?
- Различные, - отвечает Фуджи, откидываясь на спинку стула. – Например, у тебя уже не такой колючий взгляд одинокого волчонка, как был, когда ты только появился в Сейгаку. Иногда ты начинаешь витать где-то далеко над Землей. Первая любовь, - Фуджи смеётся. – Ты всё-таки полюбил Тезуку, а я так надеялся, что ты меня послушаешь и будешь осторожней.
- Наивный, - фыркает Рёма.
- Ты уверен? – Фуджи сверкает глазами, и Рёма невольно вздрагивает. – Более того, чем сильнее ты привязываешься к нему, тем больше пугаешь Тезуку. Он трус, Эчизен. Только тс-с-с, - Фуджи прикладывает палец к изогнутым в широкой улыбке губам.
- Фуджи-сенпай, я позабочусь о себе сам, - твёрдо говорит Рёма.
Фуджи разводит руками.
- Скоро он будет только позволять себя любить, а потом… Собственно, можешь посмотреть на меня.
Рёма окидывает Фуджи ленивым взглядом. В такие минуты он завидует богатой коллекции масок, которую гений всегда держит при себе, иногда демонстрируя окружающим самые популярные и действенные экспонаты коллекции.
- Ты в прекрасном состоянии, даже несмотря, что это очередная маска, - отвечает Рёма.
- Ах, ты удивителен, Эчизен, - улыбается Фуджи. – Но дело не в масках, какое раздражающее слово… Я просто не собираюсь унижаться перед Тезукой, это того не стоит. Единственная игра, которая стоит свеч, это отдалиться от Тезуки на небольшое расстояние.
- Ты много об этом думал?
- Всё время, - кивает Фуджи. – Пока я болел, я принял такое решение.
- А преследовать меня всюду – тоже входит в твои планы?
- Маа. Ты мне совсем не доверяешь?
Рёма наблюдает, как тонкие пальцы Фуджи летают по чашке, останавливаются, стучат, и снова легко летают по белому фарфору. Доверие к Фуджи – сложная вещь. Но Рёма никогда не боялся этого человека, хотя порой тот его пугает и удивляет.
- Ты же знаешь, что доверяю, - бормочет Рёма и отворачивается к окну.
По стеклу всё ещё скатываются запоздалые дождевые капли, но тучи уже ушли куда-то на Юг, возможно, в Кюсю? Рёма слегка усмехается, и понимает, что Фуджи снова прав. Он стал слишком отвлеченным с тех пор, как Тезука уехал.
Эти две недели Рёма и Фуджи провели в компании друг друга, играя в теннис на уличных кортах. Иногда они заходят в какое-нибудь случайное кафе и заказывают что-нибудь перекусить. Фуджи часто угощает Рёму, как сенпай, слушает его жалобы на отца, но мальчик всё равно ощущает нехватку заботы Тезуки. Три дня назад Рёма посетил дом Фуджи и попробовал знаменитый малиновый пирог Юмико. У сенпая прекрасная семья, если не задумываться о том, что отец почти не бывает дома, а Юта живёт в студенческом общежитии. И Рёма очень надеется, что Тезука никогда не узнает обо всех этих встречах.
Тезука… Тезука не звонил и не писал уже пять дней. Капитан позвонил, когда устроился в комнате, просил передать команде, что с ним всё нормально. После этого Рёма получил несколько электронных писем. Звонит Тезука несколько раз в неделю, обычно, чтобы спросить, как прошёл день и пожелать спокойной ночи. Рёма понимает, что Тезука очень занят реабилитацией. Ойши говорит, что у таких спортсменов почти не остаётся времени и сил даже, чтобы почитать книжку; они должны больше времени уделять процедурам, тренировкам и отдыху. Неужели простой звонок не может уместиться где-то между отдыхом и тренировкой? «Во-первых, в Кюсю другой часовой пояс. Во-вторых, не стоит забывать, Эчизен, что звонки к тому же очень дорогие», - напоминает Инуи.
Солнце начинает греть в полную силу, мигая яркими лучами. Оно всерьёз взялось сушить мокрый асфальт. На дорожке к парку начинают появляться люди: родители с детьми, разные парочки, простые служащие ближних офисов, вышедшие подышать свежим воздухом.
- Ты ему сказал? – спрашивает вдруг Фуджи.
- О чём? – Рёма удивлённо взирает на юношу напротив.
- Ты знаешь.
Рёма некоторое время смотрит в светло-карие блестящие глаза. Он не видит в них никаких эмоций, кроме хладнокровного спокойствия. Почему Фуджи-сенпай всегда такой? Почему он знает всё обо всех и может предсказывать события наперёд? Рёма вспоминает, что Юмико является обладательницей какого-то странного дара, и её гадания на картах всегда сбываются. Интересно, она гадала своему брату? Или у него такой же талант?
Рёма снова переводит взгляд на улицу.
- Нет, - наконец говорит он.
- Ммм, - протягивает Фуджи. – Ты всё-таки боишься, что я тогда был прав?
- Я этого не боюсь, - резко отвечает Рёма, сжимая пустую банку «Понты» в руке. Она со скрипом трескается, и он отодвигает её в сторону. – Тезука… Тезука не такой, как ты думаешь.
- Конечно, - легко соглашается Фуджи.
- Не будет ничего страшного, если я скажу ему всё немного позже, правда?
Фуджи ничего не отвечает. Он достаёт из кармана небольшой кошелёк, вытаскивает несколько купюр и кладёт на столик.
- Я сегодня угощаю, - улыбается он. – Пойдём, я хочу тебе кое-что показать.
- Что? – Рёма удивленно задирает голову, чтобы видеть лицо Фуджи.
- Если я скажу, тебе будет не интересно, - гений берёт свою ракетку и ждёт, когда Рёма поднимется со своего места.
***
- Юта, уже уходишь?
- Да, у меня тренировка, - бросает Юта, пробегая мимо брата и гостя. – Я приеду на выходные. Пока!
- Ах, - бормочет Фуджи, провожая младшего брата грустным взглядом.
Рёма почти сочувствуют Фуджи, но вряд ли его сенпай нуждается в этом. Недавно Фуджи с довольной улыбкой сказал, что Юта стал чаще забегать домой; гений знает, что младший брат по нему очень скучает. Как и он.
Когда за Ютой захлопывается дверь, Фуджи одёргивает себя и снова начинает улыбаться. Рёма недоверчиво смотрит на него, не испытывая желания оставаться с Фуджи наедине.
- Проходи, - говорит Фуджи, разуваясь. Он аккуратно ставит сырые кроссовки на подставку для обуви и суёт ноги в тапочки.
- Вообще-то, я не думал, что ты потащишь меня к себе в гости, - комментирует Рёма, принимая из рук Фуджи гостевые тапки.
- А о чём думал? – усмехается Фуджи.
Рёма только фыркает. Пока они не вышли на станции метро недалеко от дома Фуджи, Рёма даже не строил никаких предположений, а просто брёл следом за ним, погруженный в свои мысли.
До этого Рёма ещё не был в комнате Фуджи. Она не выделялась ничем особенным из многих тысяч других комнат подростков, кроме коллекции ухоженных кактусов, о которых Фуджи ежедневно заботится с каким-то фанатизмом. Рёма замечает на письменном столе две фотографии в рамках: команда Сейгаку перед отъездом Тезуки и ещё одна… Рёма берёт её в руки и рассматривает. На переднем плане стоит совершенно счастливый Фуджи в очках капитана, Тезука за его спиной, обнимает гения за тонкую талию, слегка склонив голову на его плечо. В самом низу мелким шрифтом дата. За месяц до расставания, припоминает Рёма.
- Эчизен, телефон.
Рёма вздрагивает и только сейчас понимает, что в кармане извивается сотовый телефон, жужжа особенную мелодию. Мелодия, установленная на Тезуку. Рёма выхватывает телефон и почти кричит в трубку:
- Да!
- Привет, - раздаётся приглушенный расстоянием голос Тезуки. – Я давно не звонил…
- Ты ведь занят, - машинально отвечает Рёма.
- Это правда.
На заднем фоне Рёма слышит стук мяча о корт. Должно быть, Тезука звонит прямо с тренировки.
- Как твоя рука?
- Хн, я и моя рука прекрасно себя чувствуем, - следует ответ.
Рёма выпускает смешок. Фуджи слегка выгибает бровь и присаживается на постель, с интересном слушая односторонний разговор. В основном Рёма кивает, отзываясь словами согласия и понимания. Иногда он задаёт дежурные вопросы, так продолжается, пока не возникает неловкая пауза. Рёма мнёт футболку и смотрит на Фуджи, словно ища поддержки.
- Когда матч с Роккаку? – спрашивает Тезука.
- Через два дня, - почти облегченно отвечает Рёма. – Мы победим.
- Не будьте небрежны.
- Есть, капитан, - вздыхает Рёма.
- Тезука-ниичан, мы будем играть? – раздаётся детский девичий голос из трубки. Затем голос Тезуки: – Эм, прости, Рёма, мне пора.
- Не смотри на меня так, сенпай, - говорит Рёма, отключая сотовый.
Фуджи мотает головой, перестав улыбаться.
- Тезука никогда не заставит нас беспокоиться о нём, поэтому он не хочет часто звонить, нэ.
Рёма неуверенно кивает и садится на стул. Он разглядывает фотографию, машинально водя пальцем по деревянной рамке. Он так ждал звонка Тезуки, но, кажется, капитан не особенно был настроен говорить. Тогда зачем вообще было набирать номер?
Фуджи встаёт с кровати и подходит к книжному шкафу. Он открывает верхнее отделение, в котором Рёма видит стопки пухлых конвертов. Фотографии, догадывается он. Фуджи слёту берёт один из конвертов и подаёт Рёме. На небольшой наклейке написана дата: начиная с памятного матча Тезуки с Рёмой и заканчивая днём отъезда Тезуки с Кюсю.
- Внимательно посмотри их, а потом скажи мне, что ты видишь, - просит Фуджи. – Я пойду и налью нам кафе или чай. Что хочешь?
- Чай, - глухо отзывается Рёма, разглядывая первую фотографию. На ней запечатлен Тезука, вытаскивающий ракетку из большой сумки, Рёма, к тому моменту, ещё не пришёл на корт.
Когда Фуджи тихо входит в комнату, неся в руках поднос с двумя чашками чая, Рёма сидит всё на том же месте, глядя на последний снимок. Фуджи осторожно ставит поднос на стол, рядом с мальчиком и остаётся позади него. Он тоже смотрит на последнюю фотографию: Тезука, проходящий последнюю проверку перед посадкой.
- Эчизен? – мягко зовёт Фуджи.
- Я понял тебя, сенпай, - отвечает Рёма, укладывая фотографии обратно в конверт. – Спасибо.
- Это не моё воображение? – улыбается Фуджи.
Рёма смотрит на него. Сейчас ему больше всего хочется сомкнуть свои пальцы вокруг этой тонкой шеи и нажать. И сжимать, пока Фуджи не почувствует тоже, что и Рёма. Но вдруг он понимает, что эти глупые мысли даже не оправданы. Он может видеть следы пальцев Тезуки, всё ещё держащих Фуджи за горло. Рёма роняет фотографии на пол.
- Маа… - Рассеяно бормочет Фуджи, наклоняясь за ними.
- Фуджи, я боюсь потерять Тезуку.
Фуджи замирает в полусидящем положении, его рука едва касается конверта.
- Что ты будешь делать?
- Я не знаю. Что я могу сделать?
Фуджи садится на пол и смотрит на Рёму. Тот отводит взгляд, потому что не может выносить этих ярких карих глаз на себе.
- Я уверен, что Тезука… любит тебя, - начинает он. – Но его любовь странная. Ты никогда не знаешь, чем она может закончиться. Просто в один прекрасный день он станет смотреть по-другому. И уйдёт.
- Тезука не трус, - слабо возражает Рёма.
Фуджи мотает головой.
- Я не имею в виду обычное понятие этого слова, Эчизен. Когда придёт время, ты сам поймёшь, хорошо? – он слегка улыбается. – Я, наверно, говорю слишком категорично, - он смеётся. – Старый завистник Сьюске всегда любил запугивать людей.
Рёма исподлобья наблюдает, как Фуджи рассеяно поднимает конверт и убирает его обратно. Фуджи захлопывает шкафчик с нарочно громким звуком, чтобы привести себя и Рёму в чувство.
- Тебе придётся когда-нибудь сказать ему. Ты не должен оттягивать момент. Он не простит.
- Я не хочу…
- Тогда я не знаю, что будет, - отвечает Фуджи. – Вы такие забавные с Тезукой.
- Фуджи-сенпай, у тебя есть ещё снимки Тезуки? Ранние.
- Конечно, - кивает Фуджи осторожно.
- Я могу посмотреть?
Фуджи молча достаёт несколько конвертов и отдаёт Рёме.
Рёма просматривает фотографии и немного дрожит. «Интересно, почему Тезука полюбил Фуджи-сенпая? И что заставило его обратить внимание на меня?», - он смотрит на лица Тезуки, мелькающие на ярких качественных фотографиях. Он смотрит в глубокие тёмно-карие глаза с золотыми бликами. На него Тезука так не смотрит. Он увидел, что взгляд Тезуки всегда был таким же, как в том матче месяц назад. Теннис. Проклятый теннис. Действительно ли Фуджи был прав? Рёма закусывает губу.
Фуджи обеспокоено косится на мальчика. Он желает ему любви Тезуки, но не собирается её отдавать.
Теперь всё зависит от Тезуки.
Часть девятая. Заключительная.
читать дальше/Национальный Чемпионат. День N. После матча с командой Хига/
- Спасибо за игру! Все молодцы. А теперь отправляйтесь домой и отдохните перед следующим этапом!
- Да! Спасибо, тренер! – откликается нестройный хор голосов членов команды.
Кикумару прыгает на Ойши, и они, смеясь, уходят вдвоём. Кавамура присоединяется к Момоширо и Кайдо, с которыми ему по пути домой. Инуи остаётся с Рюдзаки-сенсей, чтобы обсудить предстоящий матч с новым соперником.
Через пять минут вокруг всё стихает. Красное небо и холодное солнце, крики птиц, пролетающих по закатному небу, шелест листьев. Умиротворяющая картина. Тезука закрывает глаза, наслаждаясь спокойствием и тишиной. Его тело устало после матча с капитаном команды Хига, но эта усталость даже приятная, особенно после долгого перерыва в Кюсю.
Перед Тезукой на скамейке сидит Фуджи, завязывающий кроссовки на какие-то невообразимые узлы.
Тезука нетерпеливо вздыхает. Фуджи виновато улыбается и объявляет, что готов его выслушать. Тезука садится рядом с ним.
- Фуджи, ты ведь видишь, что с Рёмой что-то не так. И прекрасно знаешь причину, я прав? – прямо спрашивает он.
- Саа, - отвечает Фуджи. Он знал, что Тезука обратится к нему за помощью в конце концов. Потому что Рёма действительно стал себя странно вести, и Фуджи это тоже заметил.
- Он перестал играть со мной в теннис. Когда мы вместе, он избегает разговаривать на серьёзные темы, - Тезука делает паузу, удостоверяясь, что Фуджи его слушает. – Иногда он так меня обнимает, что я боюсь за свои рёбра. Он что-то скрывает? Другого объяснения его поведению я не знаю.
- Почему ты не спросишь это у него, Тезука? – устало спрашивает Фуджи. – Мне надоело быть посредником между двумя болванами.
- Я считаю тебя другом, Фуджи, - спокойно возражает Тезука.
- Я тебя не считаю «другом», - дразнит Фуджи.
Тезука с укором смотрит на него. Фуджи виновато пожимает плечами.
- Тезука!
На дорожке появляется Рёма. Он широко улыбается и смотрит на капитана. Тезука встаёт. Фуджи замечает, что лицо Тезуки немного смягчилось, когда он увидел мальчика. Может, Рёме не стоит беспокоиться? Думает Фуджи.
- Звание Опоры Сейгаку – звучит гордо, - говорит Рёма.
Тезука кивает, заинтересованно смотря на Рёму.
- Я хочу сыграть с тобой сегодня.
- Я согласен, - кивает Тезука.
- А меня не приглашают? – весело спрашивает Фуджи. – Наверно нет. Тогда я пойду домой.
- Фуджи-сенпай, ты можешь посмотреть.
Тезука удивленно смотрит на них, но ничего не возражает. Все трое идут на ближайший открытый тренировочный корт.
Всё совсем не так, как в тот день. Фуджи помнит, что был сырой воздух и холодная погода. Грохот колёс электричек стучал в ушах в унисон с раненным сердцем, бьющимся в груди.
А сегодня тепло, и сердце работает в обычном ритме. Но небо осталось тем же: вечернее красное небо с лучами солнца, почти провалившегося за дальний горизонт.
Фуджи направляет видоискатель то на Тезуку, то на Эчизен, не отжимая пальца от кнопки.
Фотоаппарат жужжит и непрерывно делает снимки. Фуджи слегка опускает камеру на ноги Тезуки, которые уже перестали бегать по корту. Тезука-зон. Фуджи на полминуты прекращает съёмку и смотрит в сторону Эчизена. Тезука серьёзен. И Рёма на это рассчитывает. Фуджи улыбается и снова направляет видоискатель на Тезуку, фокусируясь на его серьёзных глазах. Когда он переводит камеру на Рёму, тот начинает свою «разножку». Глаза Тезуки сужаются. Фуджи ловит момент, когда Рёма показывает капитану язык и перекидывает ракетку в правую руку.
Тезука знает, что задумал Эчизен, но также он знает, что у новичка совершенно нет шансов победить его в этой игре. Тезука на пике своей формы. Он реагирует быстро, когда мяч слегка смещается в сторону, пытаясь избежать зоны, и возвращает его коротким кроссом.
В теннисе нет времени раздумывать. Все решения принимаются либо заранее, либо инстинктивно. Ты перестаёшь слышать другие посторонние звуки – существует только стук мяча о корт, помогающий ориентироваться в этой игре. По звуку можно определить многое. Например, сейчас Рёма решил обвести Тезуку и виртуозно подрезал мяч, что незаметно сразу. Зато слышно.
Тезука с теннисом на «ты».
Эчизен тоже.
Рёма кусает губу, когда Тезука заканчивает гейм коронным укороченным ударом.
- 4 к 2, - объявляет Фуджи, отпуская палец с кнопки. Камера перестаёт ненадолго жужжать, но через несколько минут Фуджи принимается фотографировать снова, едва успевая переводить видоискатель.
Рёма не желает вызывать Тезуку к сетке, а капитан только этого и добивается, подрезая мячи. Рёма никогда не считал себя сильным игроком у сетки, предпочитая действовать по всему корту. У сетки контролировать преимущество гораздо труднее. Если принимать все мячи слету, можно добиться того, что ослабнет хватка. Он едва успевает продумать дальнейший ход игры, как Тезука снова делает «Дроп шот». Рёма поддевает мяч ракеткой и идёт на подачу.
- Ноль – пятнадцать.
Эчизен понимает, что Тезука ловит его постоянно на одном и том же. Возможно, ему стоит принять вызов и выйти к сетке?
Рёма задумчиво бросает и ловит мяч, опустив глаза в корт.
Через минуту он подаёт коронную подачу в прыжке. Ракетка издаёт резкий свист, разрезая вечерний воздух. Тезука улыбается.
- Сдаёшь, Тезука, - замечает Фуджи, бережно откладывая камеру.
Тезука садится на скамейку рядом с ним, пока Рёма пьёт «Понту», развалившись с другой стороны.
- Следующий гейм будет последний, - говорит Тезука, вытирая лицо полотенцем.
- Он стал сильнее, правда? – Фуджи улыбается.
Тезука даёт ему короткий кивок.
- Всё благодаря тебе. Ты так стараешься, - протягивает гений. Тезука настороженно смотрит на друга.
- О чём ты?
- Маа… Просто интересно, ради кого или чего ты так стараешься. В этом есть какая-то эгоистичная подоплека, мне так кажется.
- Ты ничего не знаешь о целях, Фуджи, - Тезука резко встаёт и идёт на корт. Рёма следует его примеру.
- Саа… - Фуджи легко смеётся, просматривая свежие снимки в камере.
Тезука выигрывает игру.
Они пожимают друг другу руки. Тезука притягивает Рёму к себе и целует. Тот расслабляется в сильных руках капитана.
Они не замечают, что Фуджи тихо покидает корт, убрав камеру в специальную сумку.
***
- Ты заставляешь меня волноваться, Рёма, - серьёзно говорит Тезука.
Рёма хихикает, продолжая водить пальцами по обнаженному торсу капитана. Тезука хватает его за руку и целует подушечки пальцев. Мальчишка смущенно отдёргивает руку.
- Что не так? – требовательно спрашивает Тезука.
- Ничего, - безразличным тоном отзывается Рёма.
- Рёма…?
- Я должен тебе кое-что сказать, но боюсь твоей реакции, - Рёма прижимается к нему, сокращая расстояние до предела. Тезука слегка задыхается. – Я должен был сказать это ещё много недель назад и не ждать, пока закончится Национальный чемпионат. Но мне так хорошо с тобой…
Тезука ободряюще улыбается и ласкает пальцами тяжелые пряди волос Рёмы. Рёма чувствует, как десятки бабочек пытаются взлететь у него на животе, махая хрупкими крыльями.
- Это касается моего назначения капитаном…
- Что с этим? – Тезука выгибает брови, приподнимаясь в постели.
- Понимаешь…
На тумбочке Тезуки громко начинает звонить сотовый телефон. Он недовольно вздыхает, но берёт телефон в руки. Рёма падает на постель, накрываясь одеялом.
- Я не могу, - шепчет он себе.
- Сейчас? – слышен голос Тезуки. – Я понимаю… Да, конечно. Я буду через полчаса, сенсей.
Тезука откладывает сотовый в сторону и устало поднимается с постели. Он берёт со стула рубашку и надевает, застёгивая на все пуговицы.
- Звонили из школы. Нужна моя помощь в последних приготовлениях к выпускному вечеру.
Рёма пожимает плечами. В последнее время Тезука очень занят подготовкой церемонии и другими делами, связанными с приближающимся концом учебного года. Они почти не общались из-за экзаменов, а теперь ещё это.
Потом Тезука будет занят в новой школе. Насколько Рёме известно, только Он, Фуджи и Ойши с Кикумару идут в старшую школу Сейгаку. Кавамура собирается посвятить себя суши-бару, Инуи сдал экзамены в школу с повышенным уровнем химии и математики. Семья Кайдо переезжает и, скорее всего, ему придётся сменить школу во время летних каникул. Момоширо собирается посвятить себя учёбе и тренировкам, хотя Рёме в это слабо верится.
Тезука попросил Рюдзаки-сенсей доверить команду Эчизену.
Рёма утыкается лицом в подушку и лежит так несколько минут, пока Тезука собирает со стола свои бумаги, среди которых длинная заключительная речь. Рёма пытался её прочитать, но текст речи слишком утомителен, и он бросил это дело. Казалось, Тезуку это немного задело.
- Не хочешь пойти со мной? – спрашивает Тезука, склонившись над Рёмой.
- Мм, - Эчизен хлопает глазами, удивленный таким предложением.
- Одевайся тогда, - коротко бросает Тезука.
Рёма кивает и хватает с тумбочки мятую футболку.
- Я считаю, что Тезука прав, Ойши, - мягко говорит Фуджи. – Эти цветы лучше подходят для прощальной церемонии. В них что-то такое есть…. От грусти и расставания.
- Ты утрируешь, Фуджи, - замечает Тезука. – Просто петунии и кустарниковые белые розы легко будет разместить по всему залу, и это не будет напыщенно.
- Как хотите, - Ойши пожимает плечами. – В конце концов, Фуджи – ответственный за декорации.
- Что ещё? – спрашивает Тезука, осматривая зал внимательным взглядом.
- Время, - напоминает директор школы, скромно сидящий недалеко от спорящих студентов.
Тезука кивает. Они с Ойши и Фуджи начинают быстро прогонять всю программу.
Рёма почти заснул на своём стуле, на спинке которого прикреплена табличка «Родительский комитет». Иногда он поглядывает из-под козырька кепки на своих сенпаев, обеспокоенных подготовкой. До церемонии осталось три дня. До начала нового учебного года – чуть больше недели. Рёма вжимает голову в плечи.
Тезука его любит.
Тезука не любит только теннис.
- Эчизен, не хочешь помочь? – раздаётся голос Фуджи. Но Рёма видит на его лице, словно написанный, другой вопрос.
Он мотает головой. Фуджи пожимает плечами.
Рёма не может увидеть на месте дольше, и через полчаса бесконечного ерзания на стуле, он покидает зал, провожаемый хмурым взглядом Тезуки.
***
/Церемония посвящения/
Цветение сакуры в этом году какое-то особенное. Деревья пышнее обычного покрыты маленькими розовыми цветками, ветер, сильнее кружит лепестки в вихре танца. Вокруг всё дышит полной грудью, открываясь навстречу будущему. Для любого японца цветение сакуры - важнейший праздник в начале весны.
На улицах города очень шумно. Родители ведут малышей в их первые школы, старшеклассники чувствуют себя преисполненными гордости, вышагивая в новенькой форме старшей школы, но всё равно немного робеют и завидуют студентам, неспешно прогуливающихся около своих прежних школ. Всё вокруг кричит «Весна!».
Двери в зал и окна широко распахнуты, но Рёма всё равно пытается незаметно расстегнуть несколько верхних пуговиц на своей белой рубашке. Ему ужасно жарко, и он чувствует, что вот-вот свалится в обморок прямо на Хорио, несмолкающего со своими комментариями за его спиной. И Рёме приходит в голову мысль, что даже это не заставит замолчать надоедливого однокашника.
Рёма косится на наручные часы Момоширо, стоящего в соседнем ряду третьекурсников. Момо откровенно зевает, смотря прищуренными глазами на директора, произносящего напыщенную речь, которую все могли слышать в прошлом году, и в позапрошлом, и…
Рёма слышит перешептывание однокашников за своей спиной и оборачивается. У стены, около распахнутых настежь дверей, стоят Тезука, Фуджи, Ойши и Кикумару с грустными полуулыбками. Сердце Рёмы падает куда-то вниз. Тезука смотрит прямо на него пронзительно обвиняющим взглядом. Рёма всё-таки расстегивает ещё несколько пуговиц на рубашке, выставляя бледную шею и ключицу.
Он избегал Тезуки с того самого дня, когда сбежал с репетиции. Хотя, у Тезуки не было времени даже на то, чтобы позвонить ему и выяснить в чём дело.
- Эй, Эчизен.
Рёма поворачивается к Момо, делающего шаг из своего ряда ближе к своему другу.
- Что? – раздраженно спрашивает Рёма, пытаясь сосредоточиться на том, что говорит директор о новом этапе в жизни каждого ученика, независимо от курса.
- Сенпаи пришли нас поздравить, - говорит Момо с блеском в глазах. – А у них, между прочим, церемония только закончилась. Как я им завидую, - он расстёгивает пиджак и облегченно вздыхает полной грудью.
- Что хорошего в том, что жизнь укорачивается? – хмурится Рёма.
- Ты всегда будешь таким пессимистом? – Момо удивленно смотрит в глаза друга.
Рёма пожимает плечами, непроизвольно оглядываясь на сенпаев. Кикумару рыдает, и Ойши пытается его успокоить. Фуджи о чём-то тихо разговаривает с Тезукой.
Не то, что бы он ревнует, но пальцы сами сжимаются в кулаки, когда Рёма видит это. Тезука переводит взгляд с Фуджи на Рёму.
- Пожалуйста, Фуджи-сенпай, уведи его, - шепотом бормочет Рёма.
- С кем ты там разговариваешь? – Момо толкает его в спину. – Лучше приготовься. Сейчас будет самое интересное в речи директора.
Рёма едва может отвести взгляд от Тезуки. До него доносится скрипучий голос директора:
- В этом году капитанами спортивных команд назначены следующие ученики: футбол – Такеда Оми.
Раздаются бурные аплодисменты, и высокий третьекурсник поднимается на сцену.
Ноги Рёмы подкашиваются. И это далеко не из-за жары, которая вдруг усилилась. В зале стало очень душно, и воздух какой-то сухой. Перешептывания учеников превратились в какое-то неразборчивое пчелиное жужжание.
- Теннис – Момоширо Такеши, - объявляет директор.
- Э??!! – Момо подскакивает на месте, как и большинство учеников. Все взгляды устремляются на него и Эчизена.
- Момоширо Такеши-кун, - повторяет директор.
- Эчизен? – Момо хватает Рёму за плечо и заставляет повернуться.
- Всё в порядке, Момо-сенпай. Ты будешь капитаном, - Рёма безразлично усмехается (этому он научился у Фуджи за время их общения).
Рёма устало выходит из стройного ряда своего класса и направляется к Тезуке и Фуджи.
Тезука склоняется над Фуджи, заглядывая ему в глаза. Улыбчивый гений молча дожидается расправы.
- Ты знал? – рычит Тезука. – Что я спрашиваю. Конечно, ты знал. И ты это подстроил, Фуджи.
- Саа…
- Я не ожидал от тебя такого.
- Тезука, когда ты прекратишь всё сваливать на меня? – рассержено спрашивает Фуджи. – Если всё пошло не по твоему плану, ищи причину в себе, а не во мне или Эчизене.
- Эчизен…
- Не стал капитаном на втором курсе, как ты хотел стать когда-то сам. Не станет капитаном и потом. Он не будем таким как ты. Поймёшь ты это когда-нибудь?? – Фуджи говорит твёрдо, но тихо, чтобы не привлекать к ним много внимания.
- О чём ты говоришь? – Тезука слегка усмиряет пыл и нахмуривается. – Почему он не станет капитаном в следующем году?
- Дело в том… - Фуджи закусывает губу, пытаясь придумать, как убежать от ответа.
- Я уезжаю в Америку, - раздаётся громкий голос за спиной Тезуки.
Тезука замораживается на месте. Фуджи обеспокоено смотрит то на него, то на Рёму.
- Через месяц моя семья возвращается в Америку, в наш прежний дом. В Японии мы были всего лишь гостями.
- Как давно твоя семья это решила? – сухо спрашивает Тезука.
- Перед началом турнира Канто, - следует ответ.
Тезука усмехается. Фуджи почти вжимается в стену, так как вся реакция Тезуки на происходящее перед его глазами. И это пугает. Он не помнит, чтобы когда-нибудь видел Тезуку таким… уязвленным.
- Тезука.
- Что, Эчизен?
- Что ты чувствуешь теперь? – Рёма сглатывает. Он с трудом может говорить, он боится.
- Я должен что-то чувствовать? – сухо переспрашивает Тезука.
- Тезука, - начинает Фуджи, обвиняющим тоном, но Тезука бросает на него предупреждающий взгляд.
Их не покидает ощущение, что они не в большом школьном зале, до отреза наполненном стройными рядами учеников, запакованными в чёрную форму, а будто они попали в какую-то клетку со стальными прутьями под напряжением. Больше никого нет. Окружающие – не более чем фон, а их голоса неразборчивый шум.
Фуджи кусает губы, понимая, что пытаться разговаривать с Тезукой в таком состоянии бесполезно. Он украдкой смотрит на Эчизена. Мальчик выглядит рассеянным и не сводит взгляда с широкой спины Тезуки. Никто из них не может даже пошевельнуться или что-нибудь сказать. Непонятное оцепенение охватило их. Фуджи никогда не думал, что они столкнутся втроем в такой ситуации, когда каждый должен сделать свой выбор. «Боже, за что нам это?», - бормочет Фуджи, нарушая первым тишину.
Рёма слегка вздрагивает. Тезука выпрямляется и поворачивается к нему.
Окружение снова обретает краски, и звуки становятся различимыми. Жизнь потекла бурной рекой.
- Что, капитан? Не смотри так, - говорит Рёма. – Скажи что-нибудь, в конце концов.
- Я думаю, здесь нечего сказать, - Тезука закрывает глаза, делает какой-то странный вдох и уходит.
Рёма смотрит на его удаляющуюся фигуру. Тезука выходит из зала.
- Эчизен, что ты теперь будешь делать?
Он не смотрит на Фуджи, бесшумно подошедшего ближе к нему.
- Я вернусь домой, хорошенько высплюсь, и буду готовиться к отъезду в Америку, Фуджи-сенпай.
- Маа… Редко встретишь двух таких неулыбчивых баранов как ты и Тезука.
- Мне не хочется смеяться, сенпай, - резко заявляет Рёма и выходит из зала.
Фуджи пожимает плечами, криво улыбаясь. Кажется, его снова оставили одного. Он хихикает.
К нему подходят взволнованные Ойши и Кикумару, наблюдавшие всё со стороны, Фуджи обнимает заплаканного Эйджи, и они вместе дожидаются окончания церемонии, чтобы поздравить Момоширо и Кайдо с переходом на третий курс.
***
/Спустя месяц/
Рёма прислоняется к холодной стене из красного кирпича. Он слегка ударяется затылком, но только издаёт шипящий звук и снова погружается в лёгкую дремоту.
Красивая тихая улица, залитая лучами тёплого весеннего солнца. Этой ночью снова был дождь, и теперь все улицы покрыты сотнями больших и мелких луж. Рёме начинает казаться, что серые тучи и холодный ливень стали его единственными спутниками. Он приоткрывает один глаз и косится на большую, отполированную табличку с золотыми иероглифами, гласящими «Старшая школа Сейшун».
Где-то во дворе школы раздаётся гулкий звонок, немного не такой, к какому привык Рёма в школе. Ещё через несколько минут десятки учеников группами начинают покидать школу, минуя чугунные ворота, рядом с которыми стоит Рёма.
Он тянет козырёк кепки на глаза, чтобы солнце не раздражало его, а ученики не обращали на него внимания. Собственно, старшеклассников не особенно интересует низкий второкурсник в белой кепке.
Постепенно учеников становится всё меньше и меньше, пока бурный поток не стихает совсем. Когда Рёма слышит знакомый голос Фуджи, он сильнее сжимает большую дорожную сумку в руках, пока костяшки пальцев не белеют.
Тезука и Фуджи появляются через несколько секунд, неторопливо выходя из школьных ворот. Фуджи замечает Рёму первый.
- Эчизен-кун! – он наиграно всплескивает руками, но слишком правдоподобно для человека, от которого требовалось только задержать Тезуку после уроков и вывести его через главные ворота. – Давно не виделись.
- Привет, - нехотя бурчит ему Рёма, но его глаза устремлены на Тезуку. Фуджи с улыбкой отходит в сторону и опирается плечом на стену, чтобы было удобнее наблюдать.
Бывший капитан совсем не изменился за последний месяц. И его выражение лица всё равно такое же, каким Рёма запомнил его в день посвящения.
- Тезука, я пришёл попрощаться, - с вздохом начинает Рёма. Он мнёт в руках жёсткие лямки тяжёлой сумки, будто боясь выпустить её из рук. – Через три часа мой рейс.
- Счастливо долететь, - кивает ему Тезука. – Надеюсь, у тебя всё будет в порядке в Америке.
- Конечно. Это страна, в которой я вырос.
- Хн, - отвечает Тезука, собираясь уходить.
- Тезука!
Тезука оборачивается и едва успевает поймать теннисный мяч, летящий в него.
- Хм, что это? – Он удивленно разглядывает старый потрёпанный жёлтый мячик, который очень легко сжать в руке.
- Тот самый мячик, которым мы играли в первый раз. Я сохранил его.
Тезука удивлённо выгибает бровь. Он снова смотрит на мяч и несколько раз сжимает его в руке, ощущая губительную для теннисного мяча податливость. Он даже может слышать глухой «плюх», который издавал этот мяч под конец их игры. Тезука сглатывает и смотрит на Рёму.
- Зачем он мне?
- Я подумал, ты будешь скучать по нашим играм, а этот мяч будет тебе напоминать мой теннис, - спокойно отвечает Рёма, хотя изнутри его бьёт мелкая дрожь.
- Хорошо. Я возьму его с собой.
- Мм, куда это? – удивляется Фуджи, отстраняясь от стены.
Тезука подкидывает мяч в воздух несколько раз, сопровождая его взглядом до того момента, как он достигает одного уровня с солнцем, и яркие лучи слепят глаза.
- Во Францию. Я принял одно из тех предложений, и в этом месяце будет подписан контракт с последующим вылетом в Париж.
Рёма вскидывает голову и пытается определить, шутит ли Тезука или говорит серьёзно. Но Тезука никогда не шутит, и очень глупо даже сомневаться в его словах. Рёма слышит странный смешок Фуджи, абсолютно неуместный и какой-то искусственный. Фуджи прикрывает рот рукой и продолжает смеяться. Тезука и Рёма ждут, когда он успокоится.
- Простите, - в перерыве между хихиканьем говорит Фуджи, - просто у вас были такие лица, что я не смог сдержаться. И я дал бы 1000 йен за то, чтобы увидеть своё. Спасибо, Тезука, что сказал мне это хотя бы сейчас, и я не узнал об этом из какого-нибудь спортивного журнала или, получив открытку с Эйфелевой башней.
- Я бы вам сказал, - холодно возражает Тезука.
- Конечно, - кивает Фуджи.
Рёма подходит к Тезуке и быстро целует его в губы, приподнявшись на цыпочки.
- Я просто хотел сказать «прощай». Я не собирался оправдываться, хотя мне очень этого хочется, - почти шепчет он. – Я не хотел ни с кем сближаться в Токио, чтобы не было таких вот глупых прощаний. Но у меня ничего не вышло. И в этом виноват ты, капитан. – Он слегка улыбается. – Ты всё равно будешь для меня капитаном.
- Со временем ты отвыкнешь, - сухо говорит Тезука. Он всё ещё чувствует мягкое прикосновение на своих губах, которое сейчас кажется каким-то обжигающим, приносящим не физическую, а душевную боль. Тезука понимает, что снова наступил на те же грабли. Он чуть косится в сторону Фуджи, спокойно смотрящему на них. Почему он всегда виноват в боли людей, которых любит?
Рёма бросает взгляд на электронные часы. У него в запасе всего полчаса. Каких-то жалких полчаса на то, чтобы сказать тысячу слов, которых он не сказал Тезуке, пока они были вместе. Полчаса на то, чтобы попытаться убедить его остаться в Японии, потому что будет шанс, что они ещё встретятся в Сейгаку через год или два, как сенпай и кохай, а не где-нибудь на кортах Франции или Америки, как хладнокровные соперники. Но из этой тысячи слов у Рёмы вырывается только одно:
- Прощай.
Тезука молча кивает и уходит.
Фуджи смотрит на Рёму, сжавшегося как брошенный под дождём котёнок, грустными глазами. Его рука непроизвольно дёргается, чтобы коснуться плеча мальчика и ободрить его, но он быстро пресекает это движение.
- Ты не пойдёшь за ним? – тихо спрашивает Фуджи.
- Ты издеваешься? – с горькой усмешкой осведомляется Рёма. – Почему ТЫ не пойдёшь за ним?
- Я пойду, - мягко говорит Фуджи. – Потому что я его всё ещё люблю, и ему сейчас гораздо больнее, чем мне.
- Почему?
- Потому что он дурак, - улыбается Фуджи.
- Что теперь будет?
- Саа… Скорее всего, мы трое никогда больше не увидим друг друга такими, как сейчас. Вы будите профессионалами, а мой видоискатель будет направлен на вас, как на объект очередного фоторепортажа.
Рёма улыбается и кивает. В следующий раз всё будет совсем по-другому.
- Пока, Рёма, - Фуджи пихает ему в руку сверток в яркой обёртке, ловко вытащенный из сумки. – Тезука! Ты можешь идти медленнее?? – Юноша бежит по лужам, догоняя своего друга.
Рёма с безразличием разворачивает блестящую цветную фольгу. В небольшой коробочке лежит стопочка снимков его и Тезуки. С их последней игры и с первой.
Два с половиной часа до вылета.
Ярко светит солнце, и поют радостные птицы. Сегодня нет дождя, но на луже, над которой Рёма склонил голову, появляются большие и маленькие круги, расходящиеся из центра друг за другом с каждой каплей, падающей сверху. Кап-кап…
12/04/07
@темы: Тезука/Фуджи, angst, Тезука/Рёма, Chemicals Beetween Us, 2007, Рёма, фанфик, Тезука, Фуджи, PG-13
Название: Chemicals Beetween Us
Автор: Marik
Пейринг: Tezuka/Fuji, Tezuka/Ryoma, Fuji/Ryoma (!в этой части!)
Рейтинг: PG-PG13
Жанр: angst
Часть пятая.
ну что там ещё у них случилосьПоздний вечер. В одних шортах и футболке слишком холодно. Кожа покрывается мурашками. Рёма прячет руки в карманах и спешит вернуться в тёплый дом, выпить молока и лечь спать.
Он добирается до дома очень быстро. Рёма стоит у порога и отрешенно смотрит на дверь, пытаясь понять, где он сейчас, но постепенно мысли становятся более ясными, и он толкает дверь, оказываясь в тёмной прихожей. Он делает несколько шагов - под ногами оказывается теннисный мяч, с которым, видимо, играл Карупин. Рёма поддевает мяч носком кроссовка и отбрасывает.
В доме подозрительно тихо. Хотя, это не может не радовать, потому что у Рёмы нет сил на очередную словесную битву с отцом или на бесконечные вопросы матери. Нанджиро, скорее всего, на заднем дворе – бьёт баклуши или читает свои журнальчики – это Рёме известно наверняка. Мама должно быть уже спит, в последнее время у неё частые головные боли, и она быстро устаёт. Поведение Нанджиро не слишком облегчает ей жизнь, рассеяно думает Рёма. Он включает свет, чтобы не чувствовать себя неуютно в пустом и тихом доме.
Рёма сбрасывает кроссовки и пинает их в угол.
- Карупин? – громко зовёт Рёма.
Да, Карупин, его любимый кот. Сейчас он обнимет кота, расскажет ему всё, что его беспокоит и спокойно уснёт, забыв про капитана до утра.
Рёма поднимается в свою спальню, надеясь застать Карупина там. Он устало толкает дверь и заходит в комнату, машинально нащупывая включатель на стене. Загорается большая лампа на потолке, и Рёма на миг зажмуривает глаза от яркого света.
- Привет.
- Фуджи-сенпай…
- Я тебя напугал? – с улыбкой спрашивает Фуджи, разворачиваясь на крутящемся стуле к Рёме. На его коленях мирно спит Карупин, подёргивая лапками во сне и мотая хвостом в разные стороны, а на морде абсолютно довольное жизнью выражение.
«Предательский кот», - думает Рёма, падая на кровать. Он кладёт руки под голову и смотрит на потолок. В последнее время, это стало его любимым занятием.
- Ты убил моих родных? – хмуро спрашивает Рёма, продолжая изучать большую трещину на штукатурке над его кроватью.
- Маа… Как грубо, Эчизен. Твоя кузина впустила меня, а сама убежала по какому-то срочному делу.
Фуджи снова поворачивается на стуле, чтобы лучше видеть Эчизена, правой рукой он чешет толстое брюшко Карупина, заставляя того громче мурлыкать.
- Отдай моего кота, - бурчит Рёма, садясь в постели. Он награждает своего сенпая серьёзным взглядом тёмных глаз.
- Он такой тёплый, - мягко замечает Фуджи, видимо, не собираясь отдавать Карупина.
Рёма пристально смотрит на Фуджи, пытаясь что-нибудь понять. Этот человек для него всё ещё закрытая книга, спрятанная на высокой полке, до которой он пока не дотягивается. Так же как капитан.
Не смотря на то, что случилось всего несколько часов назад, Фуджи слишком улыбчив, да ещё пришёл к нему домой и обнимается с его котом. Рёма нахмуривает брови и садится, пождав под себя ноги.
- Фуджи-сенпай, зачем ты пришёл? Хотел поговорить о капитане?
- Конечно. Я не мог сидеть дома, зная, что вы двое развлекаетесь. И меня очень беспокоило то, что могло произойти… Он ведь рассказал?
- Прогулки с капитаном не самые весёлые, ты ведь это знаешь.
Фуджи горько усмехается и ничего не отвечает.
- Я не дал ему ответа, - говорит Рёма после затянувшейся паузы.
- Он его просил? – тихо спрашивает Фуджи, поднимая на Рёму светло-карие глаза. Тот перехватывает этот взгляд и на секунду теряется. Глаза Фуджи оказывают на него гипнотическое влияние.
- Он ничего не сказал фактически, - отвечает Рёма. Он вспоминает рассказ Тезуки и последовавший за этим рассеянный взгляд за стёклами очков. Тезука Кунимицу имеет слабости.
- Понятно, - губы Фуджи растягиваются в ухмылке. – Я так надеялся, что он мне хотя бы тогда не соврал… Так страшно сказать мне правду?
- Я не считаю, что капитан тебе лгал, - Рёма встаёт с постели и подходит к сенпаю.
Карупин открывает один глаз и узнаёт хозяина. Кот издаёт протяжное «мя-я-яу» и зевает. Рёма берёт его на руки и утыкается носом в пушистую спинку. Ему становится гораздо спокойнее, когда он может вот так обнимать Карупина и не думать ни о чём.
- Ты слишком мал, чтобы судить, - два карих глаза скрываются, чтобы не выдавать эмоций хозяина. Фуджи вертится на стуле, продолжая безумно улыбаться.
- Не считай меня ребёнком, - фыркает Рёма. – Если вы с капитаном поговорите обо всём на чистоту, ты вернёшь его себе.
- Ты хочешь сосватать нас снова? Против тебя у меня нет шансов.
Рёма с подозрением сморит на сенпая. Он ожидал всего, но только не признания поражения.
- Понимаешь, Эчизен, - после небольшой паузы продолжает Фуджи, - есть тип людей, который нравится Тезуке. Это целеустремлённые люди, увлеченные теннисом, имеющие чёткие цели и силы для их достижения. А есть другие. Их он просто не замечает.
- К какому же относишься ты, сенпай?
- Здесь начинается самое интересно. Я отношусь к типу три. Те, кого Тезука ненавидит.
Рёма удивленно смотрит на спокойное лицо Фуджи, с дрожащими ресницами и с лёгкой улыбкой в уголках губ.
- Столько времени ушло на то, чтобы завоевать его сердце, а тут появляешься ты. Я чувствую себя обставленным дураком.
- Если он тебя так просто отпустил, значит, ты не полностью завоевал его сердце, - заявляет Рёма.
Фуджи резко вскакивает. Карупин пугается, спрыгивает с рук Рёмы и молниеносно скрывается под кроватью. Рёма бросает на него завистливый взгляд – ему тоже хочется оказаться в таком безопасном месте. Фуджи настолько близко к Рёме, что тот может обонять запах дождя от волос сенпая и видеть мешки под глазами от часов, проведенных в слезах.
- Саа… - Фуджи хватает Рёму за подбородок и наклоняется к нему.
- Что за…
Когда Фуджи отпускает его, Рёма чувствует, как подкашиваются коленки, он хватается на спинку стула и смотрит на сенпая.
- Молоко на губах не обсохло, чтобы вставать между мной и Тезукой, - говорит Фуджи. Он не улыбается, и Рёма понимает, почему в команде любят сохранять улыбку на лице гения, чем добиваться от него серьёзности.
Рёма оскорблено вытирает свои губы, которые всё ещё хранят вкус острых специй. Вкус Фуджи. Что он только что сделал, чёрт возьми!?
- Фуджи-сенпай…
- Не люблю молоко, - усмехается Фуджи, как ни в чём не бывало.
Рёма опускается на стул и пытается хоть на чём-нибудь сосредоточиться. Карупин трусливо выглядывает из-под кровати, обводит комнату взглядом и снова возвращается в свой безопасный уголок. Рёма не винит кота в такой политике: атмосфера в комнате слишком уж напряженная. Тягостное молчание начинает действовать на нервы, холодные глаза Фуджи тоже.
- Ты уже решил, что завтра скажешь Тезуке? – спрашивает Фуджи, шумно поигрывая ключами в кармане чёрных джинсов.
Рёма мотает головой.
- Ты к нему что-нибудь чувствуешь?
- Я… Да. Я не знаю, что это. Не требуй он меня ответа, Фуджи-сенпай. Не раньше, чем я скажу это ему.
- Это всего лишь теннис, я прав?
- Не думай, что можешь видеть всех насквозь, - раздраженно отвечает Рёма, поднимая глаза на гения.
- Я буду бороться, - с улыбкой говорит Фуджи. – Нэ, что насчёт тебя?
Рёма усмехается и вытягивает руку в кулаке. Фуджи кивает и покидает комнату.
- Сенпай.
Фуджи замирает в дверях и оборачивается.
- Хочешь, сыграем матч? Правда, корт после дождя не в лучшем состоянии.
- Я не против. Найдётся ракетка?
Карупин выползает из укрытия и запрыгивает на кровать. Он с любопытством наблюдает, как Рёма достаёт из сумки две ракетки, одну отдаёт Фуджи, и оба мальчика выходят из комнаты, обмениваясь самоуверенными взглядами и широкими усмешками.
***
Рёма осматривается по сторонам, но слишком темно, и он не может различить никаких предметов в незнакомой комнате. Страх пронизывает его тело. Страх перед неизвестностью. Такое часто бывает, это как клаустрофобия. Тебя поглощают окружающие стены, дыхание становится рваным, разум больше не подчиняется. Скинуть с себя тяжёлый непонятный вес и вдохнуть полной грудью. Только бежать.
Рёма пытается нащупать руками стены, но вокруг только пустота. Руки просто исчезают в темноте.
Блеклый, серый свет появляется вдалеке. Рёма, как мотылёк, идёт на него.
Это окно. Большое, плотно закрытое окно с пыльным стеклом. Рёма смотрит вниз.
Он на последнем этаже какого-то небоскрёба, слишком высоко, чтобы разглядеть что-нибудь в темноте.
Тезука.
Рёма не может объяснить ничем это ощущение. Но страх слегка угасает, когда он понимает, что Тезука должен быть где-то здесь. Где?
- Прямо там, - раздаётся тихий голос.
Фуджи-сенпай делает шаг из темноты. Рёма не видит его лица, только смутное очертание фигуры и тонкая линия губ. Фуджи подходит ближе и показывает в противоположную сторону.
Рёма ничего не видит, но ощущает Тезуку. Его капитан оглядывается по сторонам, рассеяно толкая многочисленные двери в соседнем здании, но они не поддаются. Рёма стучит по стеклу и пытается окликнуть его, но ни звука не вылетает из его рта.
- Так это твой ответ? – улыбается Фуджи. – Я ему передам.
Рёма ударяет по стеклу со всей силы, но оно не поддаётся. Фуджи исчезает.
- Мой ответ…?
Рёма размахивается и ударяет кулаком снова. Небольшая трещина скользит по стеклу, но это всё, что он может сделать.
- Я…
Тезука исчезает, Рёма чувствует, как земля уходит из-под ног, будто его капитан был какой-то удерживающей его силой.
Ответ… ответ…
Звучит эхом его собственный голос. Рёма отчаянно осматривается, но вокруг всё та же тьма.
Лёгкий скрип заставляет Рёму вздрогнуть. Он смотрит на окно: оно медленно распахивается, приглашая его. Он идёт к нему. - Мяу?
Карупин поднимает голову и смотрит на хозяина, тяжело дышащего в постели. Рёма унимает лёгкую дрожь в теле и протирает глаза. Будильник показывает полпятого утра. Рёма недовольно стонет и падает на подушку. Он почти ничего не помнит из своего сна, кроме ощущения пустоты и холода. И Тезуки. Мальчик морщит лоб, пытаясь вспомнить ещё что-нибудь, но это оказывается совершенно бесполезным.
Холодно. Рёма обнаруживает, что окно открыто, поэтому комната наполнена ночным холодным воздухом. Он кутается в одеяло и босыми ногами шлёпает к окну. Вдохнув свежего воздуха, он запирает окно и задёргивает шторы, чтобы тусклый свет уличных фонарей не мешал ему снова заснуть. Рёма возвращается в постель и сворачивается под одеялом.
- Карупин, - зовёт он. Кот, мягко шагая по постели, перебирается от ног хозяина в его крепкие объятия. – Спи, - шепчет Рёма, скорее себе, чем Карупину.
За окном поёт унылую песню холодный ветер, срывающий с деревьев листву; к нему присоединяется мелкий неприятный дождик, опоздавший на свой дневной выход, он пришёл откуда-то с Юга.
Они шествуют по ночному Токио вместе, разглядывая людей в их постелях или, подшучивая над теми, кто ведёт ночную жизнь. Вот какая-то парочка пугливо скрывается в круглосуточном супермаркете после того, как ветер едва не снёс их. Девушка прижимается к парню, он отдаёт ей свою куртку, и они вместе наблюдают, как дождь бьётся в окно и растекается по стеклу.
Им надо много успеть, поэтому ветер торопит дождь дальше.
Ветер разочарованно стихает, когда обнаруживает одно из окон закрытым и с задёрнутыми шторами. Он так хотел показать запоздавшему дождю небольшого человечка, пугливо скулящего во сне и повторяющего какое-то заветное имя. Дождь тоже стихает, будто разочарован. Но вдруг, он вспоминает про своего любимого человека. Дождь усиливается и торопится навестить старого друга, ветер вздыхает и догоняет его.
Этот юноша не спит. Он сидит на подоконнике, прислонившись к стене, он свесил одну ногу на улицу, а вторую накрыл одеялом. Его глаза сосредоточенны на маленьком красном огоньке перед его носом, изо рта юноша выпускает дым. Сигарета выкурена на половину. Он морщится он неприятного и едкого дыма, от горького табачного привкуса сигареты, но снова затягивается, чтобы успокоить себя. По его щеке снова скатывается слеза только из одного яркого карего глаза. Он скидывает каплю, задумчиво разглядывает красный огонёк и затем бросает сигарету вниз. Юноша выставляет руку, чтобы наполнить её дождевой водой. Он любит дождь. Дождь шепчет ему успокаивающие слова, и просит ветер вести себя тихо и не трогать этого человека.
К сожалению, им снова пора бежать, уже рассветает. Надо успеть посмотреть на многих людей, и дождь, подгоняемый ветром, отправляется дальше. Ветер гонит его в старые районы Токио. Здесь всегда очень красиво. В любое время года. В начале лета эти улицы можно называть «зелёными». Деревья полностью покрыты свежей зелёной листвой и шумят ею, когда мимо пролетает ветер. Где-то здесь живёт ещё один интересный человек.
Ветер останавливается, как бы указывая дождю, что они на месте. Из большого дома, выполненного в старых японских традициях, выходит высокий юноша в очках, одетый в синий тренировочный костюм. Он делает разминку на дорожке у дома, проклинает дождь и начинает обычную утреннюю пробежку. Дождь разочаровано стихает, обидевшись на человека, ветер же радостно бежит вслед за юношей, наслаждаясь с ним неторопливой пробежкой.
Токио постепенно просыпается. В городе наступает утро. В супермаркетах появляются первые посетители, торопливо покупающие перекусить или какие-нибудь мелочи, забытые дома второпях; бодро стучат поезда по мокрым рельсам, в вагонах уже есть люди, но они всё ещё не проснулись и дремлют на сиденьях; из ночных клубов появляются засидевшиеся посетители или молодые рок-группы, устало бредущие к метро с электрогитарами за спинами.
Кто-то, возможно, ждёт это утро с нетерпением, потому что сегодня должно случиться что-то очень важное и интересное. Другие лежат в постелях, натягивая одеяло на лицо, и думают о том, как было бы хорошо, чтобы это утро не наступило.
Но есть законы, этим законам должны следовать все. А значит, стрелка достигает отметки «6» и неумолимое утро прочно занимает свои позиции.
Рёма крепко спит в полутёмной комнате с задёрнутыми шторами, обняв любимого кота, и не видит больше никаких снов; Тезука заканчивает пробежку и спешит домой принять душ, а затем ему пора идти на тренировку в школу; Фуджи покидает подоконник, закрывает окно и укладывается спать в холодную постель.
Утро, которого они боялись, наступило.
Часть шестая.
дальше- Сьюске, нэ, Сьюске.
Фуджи открывает глаза и пытается сфокусироваться на фигуре своей сестры. Юмико стоит около его кровати и смотрит на брата обеспокоено.
- Ты плохо себя чувствуешь? – спрашивает она, склоняясь ближе.
Фуджи мотает головой и пытается сесть, но голова идёт кругом, и он падает обратно на подушку. Прохладная рука сестры ложится на его лоб. Фуджи пытается улыбнуться и подшутить над ней, но язык отказывается ему подчиняться, а пересохшее горло сильно болит.
- У тебя температура… - Юмико хмурится. – Как тебя угораздило?
Фуджи ничего не отвечает и закрывает глаза. Он снова падает в сон.
Второй раз он просыпается, когда Юмико приносит ему таблетки.
- Тебе пора на работу, - бормочет Фуджи.
- Я знаю, - кивает Юмико, бросая взгляд на наручные часы. – Кстати, к тебе заходил какой-то мальчик…
- Тезука? – слабо спрашивает Фуджи и тут же понимает, какую глупость он спросил. Тезука не заходил за ним утром уже три месяца.
- Нет, он не представился. Такой маленький, симпатичный, в белой кепке.
- Что он хотел?
Юмико передаёт ему красный пакет с лейблом магазина товаров для домашних животных в виде большой довольной кошачьей морды. Фуджи медленно открывает пакет, внутри лежит его футболка – чистая и отглаженная. Он слегка улыбается и бросает футболку в окно, но то закрыто, и футболка падает на пол. Юмико удивлённо смотрит на брата, но ничего не говорит.
- Я закрою шторы, ты должен поспать.
Фуджи кивает ей и закрывает глаза. Юмико подходит к окну. Вдруг, она замечает пачку сигарет, спрятанную за одним из кактусов. Она оглядывается на брата и вздыхает. В пачке не хватает только трёх сигарет, и Юмико надеется, что это первая пачка Сьюске. Её беспокоит поведение брата в последние несколько месяцев. Он, конечно, делает вид, что всё нормально и ничего не случилось, но Юмико слишком хорошо его знает, чтобы поверить этой улыбке. «Никогда не смотри на улыбку Сьюске, смотри ему в глаза!», - повторяет она себя уже много лет.
Юмико спускается вниз, чтобы собраться на работу. Она пытается понять, что могло произойти. Возможно, дело в Тезуке. Если что-то и изменилось в жизни Сьюске, то это связано с Тезукой: юноша больше не заходит за другом по утрам, перестал бывать у них дома вечерами и давно не звонил на домашний телефон. Поссорились? Странно, они хорошие друзья и оба очень сдержанные мальчики, чтобы ссориться и потом долго злиться. Продолжая обдумывать ситуацию, Юмико выходит из дома и запирает дверь. Она идёт к машине, но останавливается у мусорки и бросает в контейнер пачку сигарет.
Фуджи слышит, как сестра заводит мотор и отъезжает от дома. Он приподнимается на локтях в постели и пытается разлепить глаза. Он должен пойти сегодня в школу, чтобы узнать, что решил Эчизен, но в тоже время, он боится. Боится увидеть Тезуку и Эчизена вместе, потому что это будет слишком больно.
- Сам виноват, - говорит он себе хриплым голосом.
Фуджи спускает ноги с постели, но даже не может привстать. Он чертыхается и падает поперёк кровати. Может это к лучшему? Так он сможет уйти тихо и спокойно из команды, его друзья начнут постепенно привыкать к его отсутствию. Кикумару, наверно, будет плакать и умолять его подумать, Ойши выпьет стакан успокоительного, Така-сан очень расстроится, но поддержит его большой порцией суши с васаби, Инуи с сожалением выбросит те немногие данные, которые успел собрать и полностью посвятит себя сбору данных на Тезуку и Эчизена. Но вскоре все продолжат играть в теннис и сосредоточатся на подготовке к следующему этапу соревнований.
Фуджи садится и выпивает таблетку, оставленные со стаканом воды на тумбочке. Он задумчиво смотрит на полный пузырёк обезболивающего и усмехается тем мыслям, которые вдруг появляются в его голове. Фуджи возвращает таблетки на тумбочку и снова укладывается в сырую от пота постель.
Нет ничего, чтобы заставило его оставить попытки вернуть Тезуку. Сейчас он даже жалеет о том импульсивном шаге, потому что теперь не сможет видеть Тезуку на тренировках.
Фуджи знает наверняка, Тезука и Эчизен не пробудут долго вместе, даже если он слегка отступит и будет просто наблюдать.
Возможно, стоит вернуться в команду?
***
Школьная крыша – любимое место каждого ученика. Но не все имеют привилегию подниматься сюда и наслаждаться одиночеством.
С крыши открывается потрясающий вид. С одной стороны простирается зелёное поле, заканчивающееся золотым песком у моря. С другой видна вся территория школы, в том числе теннисные корты, футбольное поле и здание для баскетбольного клуба. В третьей стороны можно наблюдать красивый школьный парк, засаженный яблонями и дубами.
Тезука имеет свой дубликат ключей от крыши, чтобы время от времени проверять, нет ли на крыше учеников, нашедших способ туда попасть. Но и сам президент ШС часто пользуется этим длинным ключом с брелком в виде теннисного мяча. Особенно с тех пор, когда Тезука стал встречаться с Фуджи. Кажется, что здесь каждый кусок покрытия хранит какие-то следы их пребывания.
Тезука перебирает связку ключей в руках, опираясь на парапет. Уроки закончились полчаса назад, но Эчизен так и не появился. Он уже собирается уходить, когда в железную дверь тихо стучат. Он отпирает её и впускает мальчишку. Рёма равнодушно оглядывается. Никто не пытается даже начать разговор. Тезука наблюдает за Эчизеном: как тот перегибается через перила и присвистывает, как бросает украдкой взгляды на него, как машинально поправляет школьную форму.
- Фуджи-сенпай заболел, - первым начинает Рёма. – Можно сказать, нам повезло.
- Хн.
- Может пока не стоит сообщать команде о его уходе?
- Почему? – Тезука выгибает бровь.
Рёма усмехается, опираясь на перила. Он пинает несколько камней в сторону капитана. Тезука нахмуривается и подходит ближе к Эчизену.
- Мы сможем выиграть без Фуджи-сенпая? – Рёма замечает тень, скользнувшую по лицу капитана. – Ты ведь тоже это понимаешь, я прав? Я вчера с ним разговаривал.
- Когда вы успели? – с каким-то рыком спрашивает Тезука.
- Он заходил… Но не в этом дело, капитан. Если ты его попросишь вернуться, он согласится.
- Фуджи так сказал? – Тезука рассеяно смотрит на Рёму.
- Нет, но я это знаю. Начало чемпионата Канто через две недели, лучше поторопиться.
Тезука закрывает глаза и делает вдох. Внутри него борется множество «за» и «против». Он не понимает, почему Эчизен толкает его на очередной разговор с Фуджи. Тезука хотел просто поговорить с Рёмой и поставить все точки над «i», в том числе и в его отношениях с Фуджи.
- Эчизен, я очень устал от Фуджи и его выходок. Если он решил…
- Ты ведёшь нас на Национальные или нет? – хмуро перебивает Рёма.
Тезука молчит какое-то время. Он смотрит на первокурсника и пытается принять правильное решение. Тезука замечает, как Рёма стоит очень близко к нему, это заставляет его сердце забиться немного быстрее. Тезука одёргивает себя.
- Хорошо. Я попрошу его.
Рёма привстаёт на цыпочках, кладёт свою руку на затылок Тезуки и тянет капитана к себе. Тезука смотрит в большие глаза Рёмы и даже может видеть рассеянное выражение своего лица.
- Капитан, с тебя обед в Макдональдсе за спасение команды, - хмыкает Рёма и отпускает Тезуку.
- Гамбургеры вредны для здоровья, - машинально возражает Тезука.
Рёма морщит нос, показывая, что его совершенно не волнует ничьё мнение по этому поводу. Он суёт руки в карманы школьных брюк и пытается уйти.
- Эчизен, ты не хочешь мне больше нечего сказать? – Тезука хватает Рёму за локоть.
- Нет, нечего, - отвечает Рёма. – У меня нет желания что-либо обсуждать.
- Что это значит? – Тезука слышит свой хриплый голос и не узнаёт его. Он отпускает руку Рёмы и делает шаг назад.
- Тема закрыта, Окэй? - бормочет Рёма.
Тезука трёт виски. «Господи, как же глупо всё!!», - твердит его внутренний голос.
- Капитан, у тебя очки с носа съехали…
- Хн, - Тезука удивленно смотрит на Эчизена.
Все знают, что на крыше всегда жуткий ветер. Возможно, это и привлекает многих. Ветер – символ свободы. В этом есть что-то от безумства. Встать на краю, развести руки в стороны и просто забыть, ни о чём не думать, даже о том, что ветер может усилиться и изменить направление, ударить тебе в спину. Можно случайно оступиться, если дурящая голову свобода затмит все мысли и инстинкты. И ты знаешь, что на самом деле только в падении можно обрести полную свободу.
Сильный ветер возникает ниоткуда и накидывается на замершие в нерешительности фигуры. Рёма слегка примыкает к Тезуке.
Падение…
Меленькая кисть Рёмы гладит щеку капитана. Тезука мягко останавливает её своей рукой и вопросительно смотрит на мальчишку. И его тонкие губы изогнуты в ухмылке даже после того, как Тезука накрывает их поцелуем. Руки Рёмы машинально находят белую, накрахмаленную рубашку капитана, он с трепетом ощущает пальцы Тезуки в своих волосах.
Падать вместе…
***
- Ты действительно заболел.
Фуджи косится на Тезуку и плюхается в огромный бесформенный пуф в цветную полоску, который тут же обретает очертания кресла. Тезука видел такие в мебельном магазине, когда недавно покупал с родителями новый письменный стол; мама очень интересовалась приобретением такого кресла, но цена её отпугнула.
- Тезука, я бы не стал прятаться, - протягивает Фуджи. – Кстати, тебе лучше избегать моего дыхания. Простуда быстро передаётся. Хотя, - Фуджи улыбается, - ты и так меня всё время избегаешь. Так что для тебя это не новая задача.
Тезука проглатывает эту шпильку. Фуджи делает пригласительный жест, и Тезука садится на диван. Он сразу вспоминает, как несколько недель назад сидел здесь после матча с Эчизеном, и Фуджи разыгрывал перед ним очередной спектакль.
Фуджи смотрит на него заспанными глазами и ленивой полуулыбкой. Тезука понимает, что пришёл все-таки не вовремя. Сможет ли Фуджи понять всё адекватно?
- Нэ, Тезука, - Фуджи нехорошо усмехается, но потом заливается глухим кашлем и следует пауза.
- Ты в порядке? Я могу зайти завтра, - с надеждой говорит Тезука.
Фуджи мотает головой, сбрасывает с ног мягкие тапочки и устраивается на пуфе удобнее – поджав под себя ноги в коротких пижамных штанах.
- У тебя такое лицо, Тезука, как у кота Эчизена, наевшегося сметаны.
Тезука вздрагивает. Фуджи смеётся, пока снова не начинает кашлять. Тезука протягивает ему коробку с салфетками, забытую Фуджи на диване. Фуджи выдёргивает сразу несколько штук и прикрывает ими рот. Тезука отмечает, что видит Фуджи больным первый раз. Гений раньше никогда не болел. Это ставит Тезуку в неловкое положение.
- Я это предвидел, - наконец продолжает Фуджи. – Хотел бы я за вас с Эчизеном порадоваться, но с моей стороны это будет лицемерием.
- Я пришёл говорить не о нас с Эчизеном.
- Ты это сказал, - хмыкает Фуджи, наклоняясь вперед, ближе к дивану. – «Мы». Потрясающее слово. Ты так легко умеешь ставить рамки, Тезука. Сегодня «мы», а завтра уже «ты - Фуджи - ошибка». Я завидую, - протягивает он.
- Я приду завтра, - Тезука резко встаёт.
Фуджи улыбается, тянется к нему и заставляет сесть, плед слегка падает с плеч и Тезука с удивлением замечает на юноше свою футболку. Раньше это была его домашняя одежда, но как-то Фуджи попросил её для себя. Синяя рубашка с чёрной надписью «Free is Easy», висящая мешком на тонкой фигуре гения.
- Ты до сих пор её носишь? – глухо спрашивает Тезука.
Фуджи прячет глаза и кутается в плед.
- Прости уж. Хочешь, чтобы я её снял?
Тезука просто мотает головой. Если Фуджи нравится жить прошлым, он не сможет с этим ничего поделать.
- Фуджи, я хочу, чтобы ты вернулся в команду.
- Мм, - протягивает Фуджи, свешивая ноги с пуфа.
Тезука машинально наблюдает, как гений болтает голыми до щиколотки лодыжками в воздухе.
- Ты ждёшь, что я буду уговаривать?
- Это было бы неплохо, - хихикает Фуджи, но перехватывает хмурый взгляд Тезуки и говорит: - Я же ушёл по собственному желанию, откуда уверенность, что я передумал?
- Я тебя хорошо знаю. Фуджи, ты не меньше меня хочешь помочь команде дойти до Национального чемпионата и выиграть его.
- Маа…
- Это глупо – поддаваться инстинктам и уходить из команды.
- Ах, глупым меня ещё не называли, - комментирует Фуджи.
Тезука терпеливо вздыхает. Разговор с самого начала обещал быть тяжёлым, и Фуджи совершенно не желает хоть как-то помочь ему.
- Боже, я просто прошу тебя вернуться в команду, Фуджи Сьюске, - взрывается Тезука. – Я обещал привести вас всех на Национальные, и я собираюсь это сделать, но мне нужна ваша помощь. И твоя в том числе. Фуджи, не смешивай личную жизнь с теннисом. Возвращайся.
Фуджи закусывает губу и смотрит на гневное лицо Тезуки. Тезука даже не подозревает об агонии от простуды, которую испытывает тело Фуджи, и об агонии разума, который утомлён последними событиями.
- Я буду глупцом, если поменяю решение, Тезука.
- Ты будешь глупцом, если отвернёшься от команды, - парирует Тезука.
- Тогда у меня есть одно условие, - улыбка вновь возвращается на губы Фуджи.
Тезука осторожно кивает.
- Ты будешь ставить меня против тех игроков, против которых я захочу.
- Зачем тебе это? – внутри Тезука облегченно вздыхает. Он ожидал очередной дикой просьбы.
- Я часто прошу тебя поставить меня против кого-либо, но ты никогда не слушаешь. Мне нужны гарантии, что этого больше не будет. Мы играем первый мачт с Хётеем. Я хочу сыграть против Акутагавы Джиро. На прошлых соревнованиях он разнёс Юту, - глаза Фуджи сужаются.
Тезука корит себя за уступки Фуджи, за слабину в характере, но слишком поздно оглядываться назад.
- Маа, ты можешь не согласиться на это, конечно. Я знаю, как для тебя трудно переступить через себя, но только это условие поможет мне играть в теннис дальше, не только из-за тебя.
- Хорошо, Фуджи.
Фуджи протягивает ему руку, Тезука её медленно пожимает. Фуджи дёргает Тезуку на себя. Тот теряет равновесие и почти падает на пуф.
- От тебя пахнет Эчизеном, - шепчет Фуджи с усмешкой.
- Фуджи. Отпусти. Меня.
- Нашло что-то, - беспечно заявляет гений.
Тезука идёт к порогу, за ним Фуджи, шаркающий тапками. Гений неторопливо зевает, прикрываясь рукой. Тезука видит, что ему трудно было весь этот разговор держаться, несмотря на все колкости, которые он умудрился отпустить.
- Форма у тебя есть?
- Угу, - бурчит в ответ Фуджи, припоминая, что футболка валяется где-то у окна, а шорты и джемпер он бросил вчера вечером в шкаф.
- Жду на тренировку, - коротко бросает Тезука.
Фуджи медленно кивает.
- И ещё, Фуджи, - Тезука смотрит ему в глаза, - оставь Эчизена в покое.
- Конечно.
- Он не виноват в том, что произошло.
- Да.
- Я надеюсь, что ты всё поймёшь, и простишь меня.
- Да, Тезука, - болванчиком снова кивает Фуджи.
- Пока, - Тезука ступает за порог, Фуджи с улыбкой закрывает за ним дверь.
«Хочется закричать», - рассеяно думает Фуджи, поднимаясь в свою комнату. Фуджи выпивает очередную жаропонижающую таблетку и подходит к окну. Он ищет пачку сигарет за кактусами, но её там не оказывается. Сестра? Скорее всего. Фуджи сжимает ладонью маленький кактус с большими иголками, и не отпускает даже тогда, когда красные ручейки начинают медленно стекать по зеленой мясистой кожице растения.
Автор: Marik
Пейринг: Tezuka/Fuji, Tezuka/Ryoma, Fuji/Ryoma (!в этой части!)
Рейтинг: PG-PG13
Жанр: angst
Часть пятая.
ну что там ещё у них случилосьПоздний вечер. В одних шортах и футболке слишком холодно. Кожа покрывается мурашками. Рёма прячет руки в карманах и спешит вернуться в тёплый дом, выпить молока и лечь спать.
Он добирается до дома очень быстро. Рёма стоит у порога и отрешенно смотрит на дверь, пытаясь понять, где он сейчас, но постепенно мысли становятся более ясными, и он толкает дверь, оказываясь в тёмной прихожей. Он делает несколько шагов - под ногами оказывается теннисный мяч, с которым, видимо, играл Карупин. Рёма поддевает мяч носком кроссовка и отбрасывает.
В доме подозрительно тихо. Хотя, это не может не радовать, потому что у Рёмы нет сил на очередную словесную битву с отцом или на бесконечные вопросы матери. Нанджиро, скорее всего, на заднем дворе – бьёт баклуши или читает свои журнальчики – это Рёме известно наверняка. Мама должно быть уже спит, в последнее время у неё частые головные боли, и она быстро устаёт. Поведение Нанджиро не слишком облегчает ей жизнь, рассеяно думает Рёма. Он включает свет, чтобы не чувствовать себя неуютно в пустом и тихом доме.
Рёма сбрасывает кроссовки и пинает их в угол.
- Карупин? – громко зовёт Рёма.
Да, Карупин, его любимый кот. Сейчас он обнимет кота, расскажет ему всё, что его беспокоит и спокойно уснёт, забыв про капитана до утра.
Рёма поднимается в свою спальню, надеясь застать Карупина там. Он устало толкает дверь и заходит в комнату, машинально нащупывая включатель на стене. Загорается большая лампа на потолке, и Рёма на миг зажмуривает глаза от яркого света.
- Привет.
- Фуджи-сенпай…
- Я тебя напугал? – с улыбкой спрашивает Фуджи, разворачиваясь на крутящемся стуле к Рёме. На его коленях мирно спит Карупин, подёргивая лапками во сне и мотая хвостом в разные стороны, а на морде абсолютно довольное жизнью выражение.
«Предательский кот», - думает Рёма, падая на кровать. Он кладёт руки под голову и смотрит на потолок. В последнее время, это стало его любимым занятием.
- Ты убил моих родных? – хмуро спрашивает Рёма, продолжая изучать большую трещину на штукатурке над его кроватью.
- Маа… Как грубо, Эчизен. Твоя кузина впустила меня, а сама убежала по какому-то срочному делу.
Фуджи снова поворачивается на стуле, чтобы лучше видеть Эчизена, правой рукой он чешет толстое брюшко Карупина, заставляя того громче мурлыкать.
- Отдай моего кота, - бурчит Рёма, садясь в постели. Он награждает своего сенпая серьёзным взглядом тёмных глаз.
- Он такой тёплый, - мягко замечает Фуджи, видимо, не собираясь отдавать Карупина.
Рёма пристально смотрит на Фуджи, пытаясь что-нибудь понять. Этот человек для него всё ещё закрытая книга, спрятанная на высокой полке, до которой он пока не дотягивается. Так же как капитан.
Не смотря на то, что случилось всего несколько часов назад, Фуджи слишком улыбчив, да ещё пришёл к нему домой и обнимается с его котом. Рёма нахмуривает брови и садится, пождав под себя ноги.
- Фуджи-сенпай, зачем ты пришёл? Хотел поговорить о капитане?
- Конечно. Я не мог сидеть дома, зная, что вы двое развлекаетесь. И меня очень беспокоило то, что могло произойти… Он ведь рассказал?
- Прогулки с капитаном не самые весёлые, ты ведь это знаешь.
Фуджи горько усмехается и ничего не отвечает.
- Я не дал ему ответа, - говорит Рёма после затянувшейся паузы.
- Он его просил? – тихо спрашивает Фуджи, поднимая на Рёму светло-карие глаза. Тот перехватывает этот взгляд и на секунду теряется. Глаза Фуджи оказывают на него гипнотическое влияние.
- Он ничего не сказал фактически, - отвечает Рёма. Он вспоминает рассказ Тезуки и последовавший за этим рассеянный взгляд за стёклами очков. Тезука Кунимицу имеет слабости.
- Понятно, - губы Фуджи растягиваются в ухмылке. – Я так надеялся, что он мне хотя бы тогда не соврал… Так страшно сказать мне правду?
- Я не считаю, что капитан тебе лгал, - Рёма встаёт с постели и подходит к сенпаю.
Карупин открывает один глаз и узнаёт хозяина. Кот издаёт протяжное «мя-я-яу» и зевает. Рёма берёт его на руки и утыкается носом в пушистую спинку. Ему становится гораздо спокойнее, когда он может вот так обнимать Карупина и не думать ни о чём.
- Ты слишком мал, чтобы судить, - два карих глаза скрываются, чтобы не выдавать эмоций хозяина. Фуджи вертится на стуле, продолжая безумно улыбаться.
- Не считай меня ребёнком, - фыркает Рёма. – Если вы с капитаном поговорите обо всём на чистоту, ты вернёшь его себе.
- Ты хочешь сосватать нас снова? Против тебя у меня нет шансов.
Рёма с подозрением сморит на сенпая. Он ожидал всего, но только не признания поражения.
- Понимаешь, Эчизен, - после небольшой паузы продолжает Фуджи, - есть тип людей, который нравится Тезуке. Это целеустремлённые люди, увлеченные теннисом, имеющие чёткие цели и силы для их достижения. А есть другие. Их он просто не замечает.
- К какому же относишься ты, сенпай?
- Здесь начинается самое интересно. Я отношусь к типу три. Те, кого Тезука ненавидит.
Рёма удивленно смотрит на спокойное лицо Фуджи, с дрожащими ресницами и с лёгкой улыбкой в уголках губ.
- Столько времени ушло на то, чтобы завоевать его сердце, а тут появляешься ты. Я чувствую себя обставленным дураком.
- Если он тебя так просто отпустил, значит, ты не полностью завоевал его сердце, - заявляет Рёма.
Фуджи резко вскакивает. Карупин пугается, спрыгивает с рук Рёмы и молниеносно скрывается под кроватью. Рёма бросает на него завистливый взгляд – ему тоже хочется оказаться в таком безопасном месте. Фуджи настолько близко к Рёме, что тот может обонять запах дождя от волос сенпая и видеть мешки под глазами от часов, проведенных в слезах.
- Саа… - Фуджи хватает Рёму за подбородок и наклоняется к нему.
- Что за…
Когда Фуджи отпускает его, Рёма чувствует, как подкашиваются коленки, он хватается на спинку стула и смотрит на сенпая.
- Молоко на губах не обсохло, чтобы вставать между мной и Тезукой, - говорит Фуджи. Он не улыбается, и Рёма понимает, почему в команде любят сохранять улыбку на лице гения, чем добиваться от него серьёзности.
Рёма оскорблено вытирает свои губы, которые всё ещё хранят вкус острых специй. Вкус Фуджи. Что он только что сделал, чёрт возьми!?
- Фуджи-сенпай…
- Не люблю молоко, - усмехается Фуджи, как ни в чём не бывало.
Рёма опускается на стул и пытается хоть на чём-нибудь сосредоточиться. Карупин трусливо выглядывает из-под кровати, обводит комнату взглядом и снова возвращается в свой безопасный уголок. Рёма не винит кота в такой политике: атмосфера в комнате слишком уж напряженная. Тягостное молчание начинает действовать на нервы, холодные глаза Фуджи тоже.
- Ты уже решил, что завтра скажешь Тезуке? – спрашивает Фуджи, шумно поигрывая ключами в кармане чёрных джинсов.
Рёма мотает головой.
- Ты к нему что-нибудь чувствуешь?
- Я… Да. Я не знаю, что это. Не требуй он меня ответа, Фуджи-сенпай. Не раньше, чем я скажу это ему.
- Это всего лишь теннис, я прав?
- Не думай, что можешь видеть всех насквозь, - раздраженно отвечает Рёма, поднимая глаза на гения.
- Я буду бороться, - с улыбкой говорит Фуджи. – Нэ, что насчёт тебя?
Рёма усмехается и вытягивает руку в кулаке. Фуджи кивает и покидает комнату.
- Сенпай.
Фуджи замирает в дверях и оборачивается.
- Хочешь, сыграем матч? Правда, корт после дождя не в лучшем состоянии.
- Я не против. Найдётся ракетка?
Карупин выползает из укрытия и запрыгивает на кровать. Он с любопытством наблюдает, как Рёма достаёт из сумки две ракетки, одну отдаёт Фуджи, и оба мальчика выходят из комнаты, обмениваясь самоуверенными взглядами и широкими усмешками.
***
Рёма осматривается по сторонам, но слишком темно, и он не может различить никаких предметов в незнакомой комнате. Страх пронизывает его тело. Страх перед неизвестностью. Такое часто бывает, это как клаустрофобия. Тебя поглощают окружающие стены, дыхание становится рваным, разум больше не подчиняется. Скинуть с себя тяжёлый непонятный вес и вдохнуть полной грудью. Только бежать.
Рёма пытается нащупать руками стены, но вокруг только пустота. Руки просто исчезают в темноте.
Блеклый, серый свет появляется вдалеке. Рёма, как мотылёк, идёт на него.
Это окно. Большое, плотно закрытое окно с пыльным стеклом. Рёма смотрит вниз.
Он на последнем этаже какого-то небоскрёба, слишком высоко, чтобы разглядеть что-нибудь в темноте.
Тезука.
Рёма не может объяснить ничем это ощущение. Но страх слегка угасает, когда он понимает, что Тезука должен быть где-то здесь. Где?
- Прямо там, - раздаётся тихий голос.
Фуджи-сенпай делает шаг из темноты. Рёма не видит его лица, только смутное очертание фигуры и тонкая линия губ. Фуджи подходит ближе и показывает в противоположную сторону.
Рёма ничего не видит, но ощущает Тезуку. Его капитан оглядывается по сторонам, рассеяно толкая многочисленные двери в соседнем здании, но они не поддаются. Рёма стучит по стеклу и пытается окликнуть его, но ни звука не вылетает из его рта.
- Так это твой ответ? – улыбается Фуджи. – Я ему передам.
Рёма ударяет по стеклу со всей силы, но оно не поддаётся. Фуджи исчезает.
- Мой ответ…?
Рёма размахивается и ударяет кулаком снова. Небольшая трещина скользит по стеклу, но это всё, что он может сделать.
- Я…
Тезука исчезает, Рёма чувствует, как земля уходит из-под ног, будто его капитан был какой-то удерживающей его силой.
Ответ… ответ…
Звучит эхом его собственный голос. Рёма отчаянно осматривается, но вокруг всё та же тьма.
Лёгкий скрип заставляет Рёму вздрогнуть. Он смотрит на окно: оно медленно распахивается, приглашая его. Он идёт к нему. - Мяу?
Карупин поднимает голову и смотрит на хозяина, тяжело дышащего в постели. Рёма унимает лёгкую дрожь в теле и протирает глаза. Будильник показывает полпятого утра. Рёма недовольно стонет и падает на подушку. Он почти ничего не помнит из своего сна, кроме ощущения пустоты и холода. И Тезуки. Мальчик морщит лоб, пытаясь вспомнить ещё что-нибудь, но это оказывается совершенно бесполезным.
Холодно. Рёма обнаруживает, что окно открыто, поэтому комната наполнена ночным холодным воздухом. Он кутается в одеяло и босыми ногами шлёпает к окну. Вдохнув свежего воздуха, он запирает окно и задёргивает шторы, чтобы тусклый свет уличных фонарей не мешал ему снова заснуть. Рёма возвращается в постель и сворачивается под одеялом.
- Карупин, - зовёт он. Кот, мягко шагая по постели, перебирается от ног хозяина в его крепкие объятия. – Спи, - шепчет Рёма, скорее себе, чем Карупину.
За окном поёт унылую песню холодный ветер, срывающий с деревьев листву; к нему присоединяется мелкий неприятный дождик, опоздавший на свой дневной выход, он пришёл откуда-то с Юга.
Они шествуют по ночному Токио вместе, разглядывая людей в их постелях или, подшучивая над теми, кто ведёт ночную жизнь. Вот какая-то парочка пугливо скрывается в круглосуточном супермаркете после того, как ветер едва не снёс их. Девушка прижимается к парню, он отдаёт ей свою куртку, и они вместе наблюдают, как дождь бьётся в окно и растекается по стеклу.
Им надо много успеть, поэтому ветер торопит дождь дальше.
Ветер разочарованно стихает, когда обнаруживает одно из окон закрытым и с задёрнутыми шторами. Он так хотел показать запоздавшему дождю небольшого человечка, пугливо скулящего во сне и повторяющего какое-то заветное имя. Дождь тоже стихает, будто разочарован. Но вдруг, он вспоминает про своего любимого человека. Дождь усиливается и торопится навестить старого друга, ветер вздыхает и догоняет его.
Этот юноша не спит. Он сидит на подоконнике, прислонившись к стене, он свесил одну ногу на улицу, а вторую накрыл одеялом. Его глаза сосредоточенны на маленьком красном огоньке перед его носом, изо рта юноша выпускает дым. Сигарета выкурена на половину. Он морщится он неприятного и едкого дыма, от горького табачного привкуса сигареты, но снова затягивается, чтобы успокоить себя. По его щеке снова скатывается слеза только из одного яркого карего глаза. Он скидывает каплю, задумчиво разглядывает красный огонёк и затем бросает сигарету вниз. Юноша выставляет руку, чтобы наполнить её дождевой водой. Он любит дождь. Дождь шепчет ему успокаивающие слова, и просит ветер вести себя тихо и не трогать этого человека.
К сожалению, им снова пора бежать, уже рассветает. Надо успеть посмотреть на многих людей, и дождь, подгоняемый ветром, отправляется дальше. Ветер гонит его в старые районы Токио. Здесь всегда очень красиво. В любое время года. В начале лета эти улицы можно называть «зелёными». Деревья полностью покрыты свежей зелёной листвой и шумят ею, когда мимо пролетает ветер. Где-то здесь живёт ещё один интересный человек.
Ветер останавливается, как бы указывая дождю, что они на месте. Из большого дома, выполненного в старых японских традициях, выходит высокий юноша в очках, одетый в синий тренировочный костюм. Он делает разминку на дорожке у дома, проклинает дождь и начинает обычную утреннюю пробежку. Дождь разочаровано стихает, обидевшись на человека, ветер же радостно бежит вслед за юношей, наслаждаясь с ним неторопливой пробежкой.
Токио постепенно просыпается. В городе наступает утро. В супермаркетах появляются первые посетители, торопливо покупающие перекусить или какие-нибудь мелочи, забытые дома второпях; бодро стучат поезда по мокрым рельсам, в вагонах уже есть люди, но они всё ещё не проснулись и дремлют на сиденьях; из ночных клубов появляются засидевшиеся посетители или молодые рок-группы, устало бредущие к метро с электрогитарами за спинами.
Кто-то, возможно, ждёт это утро с нетерпением, потому что сегодня должно случиться что-то очень важное и интересное. Другие лежат в постелях, натягивая одеяло на лицо, и думают о том, как было бы хорошо, чтобы это утро не наступило.
Но есть законы, этим законам должны следовать все. А значит, стрелка достигает отметки «6» и неумолимое утро прочно занимает свои позиции.
Рёма крепко спит в полутёмной комнате с задёрнутыми шторами, обняв любимого кота, и не видит больше никаких снов; Тезука заканчивает пробежку и спешит домой принять душ, а затем ему пора идти на тренировку в школу; Фуджи покидает подоконник, закрывает окно и укладывается спать в холодную постель.
Утро, которого они боялись, наступило.
Часть шестая.
дальше- Сьюске, нэ, Сьюске.
Фуджи открывает глаза и пытается сфокусироваться на фигуре своей сестры. Юмико стоит около его кровати и смотрит на брата обеспокоено.
- Ты плохо себя чувствуешь? – спрашивает она, склоняясь ближе.
Фуджи мотает головой и пытается сесть, но голова идёт кругом, и он падает обратно на подушку. Прохладная рука сестры ложится на его лоб. Фуджи пытается улыбнуться и подшутить над ней, но язык отказывается ему подчиняться, а пересохшее горло сильно болит.
- У тебя температура… - Юмико хмурится. – Как тебя угораздило?
Фуджи ничего не отвечает и закрывает глаза. Он снова падает в сон.
Второй раз он просыпается, когда Юмико приносит ему таблетки.
- Тебе пора на работу, - бормочет Фуджи.
- Я знаю, - кивает Юмико, бросая взгляд на наручные часы. – Кстати, к тебе заходил какой-то мальчик…
- Тезука? – слабо спрашивает Фуджи и тут же понимает, какую глупость он спросил. Тезука не заходил за ним утром уже три месяца.
- Нет, он не представился. Такой маленький, симпатичный, в белой кепке.
- Что он хотел?
Юмико передаёт ему красный пакет с лейблом магазина товаров для домашних животных в виде большой довольной кошачьей морды. Фуджи медленно открывает пакет, внутри лежит его футболка – чистая и отглаженная. Он слегка улыбается и бросает футболку в окно, но то закрыто, и футболка падает на пол. Юмико удивлённо смотрит на брата, но ничего не говорит.
- Я закрою шторы, ты должен поспать.
Фуджи кивает ей и закрывает глаза. Юмико подходит к окну. Вдруг, она замечает пачку сигарет, спрятанную за одним из кактусов. Она оглядывается на брата и вздыхает. В пачке не хватает только трёх сигарет, и Юмико надеется, что это первая пачка Сьюске. Её беспокоит поведение брата в последние несколько месяцев. Он, конечно, делает вид, что всё нормально и ничего не случилось, но Юмико слишком хорошо его знает, чтобы поверить этой улыбке. «Никогда не смотри на улыбку Сьюске, смотри ему в глаза!», - повторяет она себя уже много лет.
Юмико спускается вниз, чтобы собраться на работу. Она пытается понять, что могло произойти. Возможно, дело в Тезуке. Если что-то и изменилось в жизни Сьюске, то это связано с Тезукой: юноша больше не заходит за другом по утрам, перестал бывать у них дома вечерами и давно не звонил на домашний телефон. Поссорились? Странно, они хорошие друзья и оба очень сдержанные мальчики, чтобы ссориться и потом долго злиться. Продолжая обдумывать ситуацию, Юмико выходит из дома и запирает дверь. Она идёт к машине, но останавливается у мусорки и бросает в контейнер пачку сигарет.
Фуджи слышит, как сестра заводит мотор и отъезжает от дома. Он приподнимается на локтях в постели и пытается разлепить глаза. Он должен пойти сегодня в школу, чтобы узнать, что решил Эчизен, но в тоже время, он боится. Боится увидеть Тезуку и Эчизена вместе, потому что это будет слишком больно.
- Сам виноват, - говорит он себе хриплым голосом.
Фуджи спускает ноги с постели, но даже не может привстать. Он чертыхается и падает поперёк кровати. Может это к лучшему? Так он сможет уйти тихо и спокойно из команды, его друзья начнут постепенно привыкать к его отсутствию. Кикумару, наверно, будет плакать и умолять его подумать, Ойши выпьет стакан успокоительного, Така-сан очень расстроится, но поддержит его большой порцией суши с васаби, Инуи с сожалением выбросит те немногие данные, которые успел собрать и полностью посвятит себя сбору данных на Тезуку и Эчизена. Но вскоре все продолжат играть в теннис и сосредоточатся на подготовке к следующему этапу соревнований.
Фуджи садится и выпивает таблетку, оставленные со стаканом воды на тумбочке. Он задумчиво смотрит на полный пузырёк обезболивающего и усмехается тем мыслям, которые вдруг появляются в его голове. Фуджи возвращает таблетки на тумбочку и снова укладывается в сырую от пота постель.
Нет ничего, чтобы заставило его оставить попытки вернуть Тезуку. Сейчас он даже жалеет о том импульсивном шаге, потому что теперь не сможет видеть Тезуку на тренировках.
Фуджи знает наверняка, Тезука и Эчизен не пробудут долго вместе, даже если он слегка отступит и будет просто наблюдать.
Возможно, стоит вернуться в команду?
***
Школьная крыша – любимое место каждого ученика. Но не все имеют привилегию подниматься сюда и наслаждаться одиночеством.
С крыши открывается потрясающий вид. С одной стороны простирается зелёное поле, заканчивающееся золотым песком у моря. С другой видна вся территория школы, в том числе теннисные корты, футбольное поле и здание для баскетбольного клуба. В третьей стороны можно наблюдать красивый школьный парк, засаженный яблонями и дубами.
Тезука имеет свой дубликат ключей от крыши, чтобы время от времени проверять, нет ли на крыше учеников, нашедших способ туда попасть. Но и сам президент ШС часто пользуется этим длинным ключом с брелком в виде теннисного мяча. Особенно с тех пор, когда Тезука стал встречаться с Фуджи. Кажется, что здесь каждый кусок покрытия хранит какие-то следы их пребывания.
Тезука перебирает связку ключей в руках, опираясь на парапет. Уроки закончились полчаса назад, но Эчизен так и не появился. Он уже собирается уходить, когда в железную дверь тихо стучат. Он отпирает её и впускает мальчишку. Рёма равнодушно оглядывается. Никто не пытается даже начать разговор. Тезука наблюдает за Эчизеном: как тот перегибается через перила и присвистывает, как бросает украдкой взгляды на него, как машинально поправляет школьную форму.
- Фуджи-сенпай заболел, - первым начинает Рёма. – Можно сказать, нам повезло.
- Хн.
- Может пока не стоит сообщать команде о его уходе?
- Почему? – Тезука выгибает бровь.
Рёма усмехается, опираясь на перила. Он пинает несколько камней в сторону капитана. Тезука нахмуривается и подходит ближе к Эчизену.
- Мы сможем выиграть без Фуджи-сенпая? – Рёма замечает тень, скользнувшую по лицу капитана. – Ты ведь тоже это понимаешь, я прав? Я вчера с ним разговаривал.
- Когда вы успели? – с каким-то рыком спрашивает Тезука.
- Он заходил… Но не в этом дело, капитан. Если ты его попросишь вернуться, он согласится.
- Фуджи так сказал? – Тезука рассеяно смотрит на Рёму.
- Нет, но я это знаю. Начало чемпионата Канто через две недели, лучше поторопиться.
Тезука закрывает глаза и делает вдох. Внутри него борется множество «за» и «против». Он не понимает, почему Эчизен толкает его на очередной разговор с Фуджи. Тезука хотел просто поговорить с Рёмой и поставить все точки над «i», в том числе и в его отношениях с Фуджи.
- Эчизен, я очень устал от Фуджи и его выходок. Если он решил…
- Ты ведёшь нас на Национальные или нет? – хмуро перебивает Рёма.
Тезука молчит какое-то время. Он смотрит на первокурсника и пытается принять правильное решение. Тезука замечает, как Рёма стоит очень близко к нему, это заставляет его сердце забиться немного быстрее. Тезука одёргивает себя.
- Хорошо. Я попрошу его.
Рёма привстаёт на цыпочках, кладёт свою руку на затылок Тезуки и тянет капитана к себе. Тезука смотрит в большие глаза Рёмы и даже может видеть рассеянное выражение своего лица.
- Капитан, с тебя обед в Макдональдсе за спасение команды, - хмыкает Рёма и отпускает Тезуку.
- Гамбургеры вредны для здоровья, - машинально возражает Тезука.
Рёма морщит нос, показывая, что его совершенно не волнует ничьё мнение по этому поводу. Он суёт руки в карманы школьных брюк и пытается уйти.
- Эчизен, ты не хочешь мне больше нечего сказать? – Тезука хватает Рёму за локоть.
- Нет, нечего, - отвечает Рёма. – У меня нет желания что-либо обсуждать.
- Что это значит? – Тезука слышит свой хриплый голос и не узнаёт его. Он отпускает руку Рёмы и делает шаг назад.
- Тема закрыта, Окэй? - бормочет Рёма.
Тезука трёт виски. «Господи, как же глупо всё!!», - твердит его внутренний голос.
- Капитан, у тебя очки с носа съехали…
- Хн, - Тезука удивленно смотрит на Эчизена.
Все знают, что на крыше всегда жуткий ветер. Возможно, это и привлекает многих. Ветер – символ свободы. В этом есть что-то от безумства. Встать на краю, развести руки в стороны и просто забыть, ни о чём не думать, даже о том, что ветер может усилиться и изменить направление, ударить тебе в спину. Можно случайно оступиться, если дурящая голову свобода затмит все мысли и инстинкты. И ты знаешь, что на самом деле только в падении можно обрести полную свободу.
Сильный ветер возникает ниоткуда и накидывается на замершие в нерешительности фигуры. Рёма слегка примыкает к Тезуке.
Падение…
Меленькая кисть Рёмы гладит щеку капитана. Тезука мягко останавливает её своей рукой и вопросительно смотрит на мальчишку. И его тонкие губы изогнуты в ухмылке даже после того, как Тезука накрывает их поцелуем. Руки Рёмы машинально находят белую, накрахмаленную рубашку капитана, он с трепетом ощущает пальцы Тезуки в своих волосах.
Падать вместе…
***
- Ты действительно заболел.
Фуджи косится на Тезуку и плюхается в огромный бесформенный пуф в цветную полоску, который тут же обретает очертания кресла. Тезука видел такие в мебельном магазине, когда недавно покупал с родителями новый письменный стол; мама очень интересовалась приобретением такого кресла, но цена её отпугнула.
- Тезука, я бы не стал прятаться, - протягивает Фуджи. – Кстати, тебе лучше избегать моего дыхания. Простуда быстро передаётся. Хотя, - Фуджи улыбается, - ты и так меня всё время избегаешь. Так что для тебя это не новая задача.
Тезука проглатывает эту шпильку. Фуджи делает пригласительный жест, и Тезука садится на диван. Он сразу вспоминает, как несколько недель назад сидел здесь после матча с Эчизеном, и Фуджи разыгрывал перед ним очередной спектакль.
Фуджи смотрит на него заспанными глазами и ленивой полуулыбкой. Тезука понимает, что пришёл все-таки не вовремя. Сможет ли Фуджи понять всё адекватно?
- Нэ, Тезука, - Фуджи нехорошо усмехается, но потом заливается глухим кашлем и следует пауза.
- Ты в порядке? Я могу зайти завтра, - с надеждой говорит Тезука.
Фуджи мотает головой, сбрасывает с ног мягкие тапочки и устраивается на пуфе удобнее – поджав под себя ноги в коротких пижамных штанах.
- У тебя такое лицо, Тезука, как у кота Эчизена, наевшегося сметаны.
Тезука вздрагивает. Фуджи смеётся, пока снова не начинает кашлять. Тезука протягивает ему коробку с салфетками, забытую Фуджи на диване. Фуджи выдёргивает сразу несколько штук и прикрывает ими рот. Тезука отмечает, что видит Фуджи больным первый раз. Гений раньше никогда не болел. Это ставит Тезуку в неловкое положение.
- Я это предвидел, - наконец продолжает Фуджи. – Хотел бы я за вас с Эчизеном порадоваться, но с моей стороны это будет лицемерием.
- Я пришёл говорить не о нас с Эчизеном.
- Ты это сказал, - хмыкает Фуджи, наклоняясь вперед, ближе к дивану. – «Мы». Потрясающее слово. Ты так легко умеешь ставить рамки, Тезука. Сегодня «мы», а завтра уже «ты - Фуджи - ошибка». Я завидую, - протягивает он.
- Я приду завтра, - Тезука резко встаёт.
Фуджи улыбается, тянется к нему и заставляет сесть, плед слегка падает с плеч и Тезука с удивлением замечает на юноше свою футболку. Раньше это была его домашняя одежда, но как-то Фуджи попросил её для себя. Синяя рубашка с чёрной надписью «Free is Easy», висящая мешком на тонкой фигуре гения.
- Ты до сих пор её носишь? – глухо спрашивает Тезука.
Фуджи прячет глаза и кутается в плед.
- Прости уж. Хочешь, чтобы я её снял?
Тезука просто мотает головой. Если Фуджи нравится жить прошлым, он не сможет с этим ничего поделать.
- Фуджи, я хочу, чтобы ты вернулся в команду.
- Мм, - протягивает Фуджи, свешивая ноги с пуфа.
Тезука машинально наблюдает, как гений болтает голыми до щиколотки лодыжками в воздухе.
- Ты ждёшь, что я буду уговаривать?
- Это было бы неплохо, - хихикает Фуджи, но перехватывает хмурый взгляд Тезуки и говорит: - Я же ушёл по собственному желанию, откуда уверенность, что я передумал?
- Я тебя хорошо знаю. Фуджи, ты не меньше меня хочешь помочь команде дойти до Национального чемпионата и выиграть его.
- Маа…
- Это глупо – поддаваться инстинктам и уходить из команды.
- Ах, глупым меня ещё не называли, - комментирует Фуджи.
Тезука терпеливо вздыхает. Разговор с самого начала обещал быть тяжёлым, и Фуджи совершенно не желает хоть как-то помочь ему.
- Боже, я просто прошу тебя вернуться в команду, Фуджи Сьюске, - взрывается Тезука. – Я обещал привести вас всех на Национальные, и я собираюсь это сделать, но мне нужна ваша помощь. И твоя в том числе. Фуджи, не смешивай личную жизнь с теннисом. Возвращайся.
Фуджи закусывает губу и смотрит на гневное лицо Тезуки. Тезука даже не подозревает об агонии от простуды, которую испытывает тело Фуджи, и об агонии разума, который утомлён последними событиями.
- Я буду глупцом, если поменяю решение, Тезука.
- Ты будешь глупцом, если отвернёшься от команды, - парирует Тезука.
- Тогда у меня есть одно условие, - улыбка вновь возвращается на губы Фуджи.
Тезука осторожно кивает.
- Ты будешь ставить меня против тех игроков, против которых я захочу.
- Зачем тебе это? – внутри Тезука облегченно вздыхает. Он ожидал очередной дикой просьбы.
- Я часто прошу тебя поставить меня против кого-либо, но ты никогда не слушаешь. Мне нужны гарантии, что этого больше не будет. Мы играем первый мачт с Хётеем. Я хочу сыграть против Акутагавы Джиро. На прошлых соревнованиях он разнёс Юту, - глаза Фуджи сужаются.
Тезука корит себя за уступки Фуджи, за слабину в характере, но слишком поздно оглядываться назад.
- Маа, ты можешь не согласиться на это, конечно. Я знаю, как для тебя трудно переступить через себя, но только это условие поможет мне играть в теннис дальше, не только из-за тебя.
- Хорошо, Фуджи.
Фуджи протягивает ему руку, Тезука её медленно пожимает. Фуджи дёргает Тезуку на себя. Тот теряет равновесие и почти падает на пуф.
- От тебя пахнет Эчизеном, - шепчет Фуджи с усмешкой.
- Фуджи. Отпусти. Меня.
- Нашло что-то, - беспечно заявляет гений.
Тезука идёт к порогу, за ним Фуджи, шаркающий тапками. Гений неторопливо зевает, прикрываясь рукой. Тезука видит, что ему трудно было весь этот разговор держаться, несмотря на все колкости, которые он умудрился отпустить.
- Форма у тебя есть?
- Угу, - бурчит в ответ Фуджи, припоминая, что футболка валяется где-то у окна, а шорты и джемпер он бросил вчера вечером в шкаф.
- Жду на тренировку, - коротко бросает Тезука.
Фуджи медленно кивает.
- И ещё, Фуджи, - Тезука смотрит ему в глаза, - оставь Эчизена в покое.
- Конечно.
- Он не виноват в том, что произошло.
- Да.
- Я надеюсь, что ты всё поймёшь, и простишь меня.
- Да, Тезука, - болванчиком снова кивает Фуджи.
- Пока, - Тезука ступает за порог, Фуджи с улыбкой закрывает за ним дверь.
«Хочется закричать», - рассеяно думает Фуджи, поднимаясь в свою комнату. Фуджи выпивает очередную жаропонижающую таблетку и подходит к окну. Он ищет пачку сигарет за кактусами, но её там не оказывается. Сестра? Скорее всего. Фуджи сжимает ладонью маленький кактус с большими иголками, и не отпускает даже тогда, когда красные ручейки начинают медленно стекать по зеленой мясистой кожице растения.
@темы: Тезука/Фуджи, angst, Тезука/Рёма, Chemicals Beetween Us, 2007, Рёма, фанфик, Тезука, Фуджи, PG-13
Часть 3
Солнце на небе заволакивает большими облаками, и лучи тонут в них. Становится немного темнее. Большие вязы бросают тени на асфальт. Одна из таких теней обволакивает Фуджи. Узенькая улочка погружена в послеполуденный сон.
Тезука продолжает смотреть на Фуджи, стоящего в тени одного из деревьев. Это картина кажется ему пугающей.
Тезука отдёргивает руку и замирает, смотря на лицо Фуджи, искажённое непонятными ему эмоциями.
- Что? – тихо переспрашивает он.
- Я хочу сыграть с Эчизеном, - твёрдо повторяет Фуджи. Он понимает, что Тезука сейчас настроен против него и против его игры с Рёмой. Это задевает Фуджи сильнее, чем прохладное отношение Тезуки к нему в этом году.
- Тезука.
- Нет, - отвечает Тезука на немой вопрос.
- Почему?
- Фуджи, - мирно начинает Тезука.
- Только не лги мне.
- Я не собирался, - терпеливо отрезает Тезука. – Эчизен ещё не готов к встрече с твоим теннисом.
- Почему нет?
- Эта игра будет бессмысленной тратой сил. Ты не понимаешь всего потенциала Эчизена. Фуджи, я знаю, ты хочешь только развлечься. Но мотыльки обычно обжигаются.
Фуджи усмехается после последней фразы. Он берёт себя в руки, улыбается другу и скрывает горящие ревностью глаза.
- Как редко от тебя можно услышать подобные слова. Хочешь меня предупредить? - щебечет Фуджи, проходя мимо Тезуки, на его лице приклеена фирменная улыбка. Гений непринуждённо шагает вдоль улочки, оглядывая окрестности. Тезука провожает его подозрительным взглядом.
- Ты что-то задумал, я прав? – осторожно спрашивает Тезука.
Фуджи останавливается и оборачивается. Его губы искривляются в радостной улыбке.
- Просто хочу сыграть с новичком, что в этом плохого, капитан? Все хотят проверить на себе силу Эчизена. Я уже начинаю завидовать Момо, Кайдо и Инуи… Обычная тренировка и всё, я больше ничего не прошу. Это будет всего в полсилы. Тезука?
Тезука закрывает глаза и делает глубокий вдох, потом выдох. Ещё один вдох и он решительно отказывает Фуджи.
- Пошли домой, - говорит он, подталкивая гения в спину.
Фуджи улыбается. Он прекрасно знает Тезуку. «Ты уже всё давно спланировал, Тезука. Ты не позволишь чему-то произойти раньше, но и опоздать не захочешь. Я чувствую. Скоро два игрока с безграничным потенциалом схлестнуться в мачте. Этот месяц обещает быть особо интересным, я думаю. Хех».
***
/Второй этап соревнований/
У перегородки стоит очень много народу. Все зрители перешептываются. Здесь игроки команд, обычные болельщики и шумные девочки-фанатки. Они толпятся, толкаются, пытаются занять самую удобную позицию. И это всё несмотря на нещадно палящее солнце и нагретый до удушения воздух.
- Они уже играют! – выкрикивает какой-то паренёк, цепляясь пальцами за проволоку перегородки. В следующую секунду на него наваливается масса народу. Те, кто повыше начинают вытягиваться во весь рост, а люди пониже - подпрыгивать.
- Кто там хоть подаёт? – спрашивает юноша из какой-то команды. Он стоит за толпой, но пытается найти лазейку.
- Тезука-сан! – отвечают ему в один голос несколько человек. На их лицах застыло восхищение.
Раздаётся звук удара мяча о ракетку, свист, отрывистый звук касания мяча с кортом.
- Эйс! Гейм, Тезука, 1-0.
Среди толпы проносится «Вауууу!», девушки победно вскрикивают.
- Очень много шума, правда, Эчизен? – Фуджи подходит к Рёме со спины. Тот оборачивается, протягивает Фуджи полотенце. – О, мне уже Эйджи дал, - улыбается гений, вытирая потное лицо концом белого полотенца с вышивкой «Сейгаку».
- Когда ты играл, воплей было не меньше, - отвечает Рёма немного раздражённо.
- Я и не заметил, - протягивает гений Сейгаку.
Рёма ничего на это не отвечает и продолжает смотреть на игру капитана. Тезука как раз выигрывает ещё один гейм.
- Капитан… потрясающий, да? – вдруг говорит Рёма задумчиво.
Фуджи только усмехается на это заявление. К ним присоединяются Инуи и Момоширо.
- Отсюда всё неплохо видно, - говорит Инуи, делая новую запись в блокноте. Он задумчиво следит за каждым движением Тезуки и фиксирует что-то секундомером.
Момо смотрит за матчем не менее внимательно. Рёма держит руки в карманах шорт, скользя ленивым взглядом по корту. Сейчас ему больше всего хочется купить прохладной «Понты», а потом устроиться под излюбленным раскидистым вязом на том пригорке за кортами.
Тезука прекрасно подрезанным мячом заканчивает третий гейм в свою пользу. Его противник растерян, устал и нервничает. Он не может выиграть даже одно очко, ему остаётся надеяться только на ошибки капитана Сейгаку. Но Тезука не собирается делать оппоненту даже самый маленький подарок.
- Это ненастоящая сила капитана, - хмыкает Рёма.
Момо и Инуи переводят на него удивлённый взгляд.
- Откуда ты знаешь? – в один голос спрашивают они.
Рёма захлопывает рот и делает вид, что не слышал вопроса. Фуджи щёлкает его по козырьку кепки и обезоруживающе улыбается друзьям.
- Это все знают! Наш Тезука… просто нечто! Правда, Эчизен?
- Вииис, - протягивает Рёма, переводя дыхание.
Инуи и Момо переглядываются.
Зрители снова ликуют, заглушая какие-то слова Момоширо, обращённые к Рёме. Фуджи наклоняется к уху новичка:
- Есть немного людей, способных заставить Тезуку показать все свои способности и техники.
- Вот как, - в глазах Рёмы вспыхивает огонёк страсти. – А ты можешь, Фуджи-сенпай?
- Маа, только пока у меня нет такой возможности, - отвечает Фуджи. – Эчизен, ты не видел даже половины техник Тезуки. А уж его настоящая игра…
- Значит, мне не повезло, - притворно вздыхает Рёма.
- Как сказать, - улыбается Фуджи.
Тезука заканчивает матч со счётом 6-0. Зрители приходят в полный восторг. Все только и обсуждают удивительную силу третьекурсника. Кто-то вспоминает про свой матч и тут же убегает, схватившись за голову. Те, кто не обременён игрой, медленно расползаются, чтобы поискать другой интересный матч.
/Сейгаку - Св. Рудольф. Одиночный матч - 1/
- Тезука, за кого ты болеешь? – мягкий голос Фуджи заставляет Тезуку на мгновение отвести взгляд с корта, затем он снова возвращается к игре.
- Победит достойнейший, - холодно отвечает Тезука.
Его взгляд следует за движениями Рёмы и Юты. Новичок определенно старается доминировать над напористым характером игры Юты. Младший брат Фуджи выглядит очень уверенным в своей технике. Но в глазах Эчизена уверенность в себе, непреодолимая ненависть к проигрышу. И стремление к победе. То, что Тезука дал Эчизену в их памятном матче.
- Даже, если это будет Юта? – улыбаясь, уточняет гений. – На днях ты так переживал из-за моего желания сыграть с Эчизеном, а сейчас делаешь вид, что тебе всё равно.
- Я не переживаю из-за этого, - рассеяно отвечает Тезука. – Фуджи… тебе не кажется, что эта техника твоего брата опасна не только для оппонента? – его глаза сосредотачиваются на Юте, который выполняет свой коронный удар.
Рёма едва умудряется его отбить, но попадает в аут. Он недовольно цокает языком и качает головой, что-то бормоча себе под нос.
Гений внимательный смотрит на действия младшего брата на корте.
- Когда ты это сказал… - с рычанием начинает Фуджи. – Где этот проклятый менеджер?..
- Фуджи! Успокойся. Тебе нужно готовиться к следующему матчу.
- Я-то подготовлюсь, - отвечает Фуджи, его пальцы сжимаются в кулаки.
Тезука слегка вздрагивает. Порой ему кажется, что он знает Фуджи очень хорошо, но гений буквально каждый день опровергает все выводы Тезуки. Поэтому сейчас он даже не берётся предположить, что будет дальше, и его взгляд машинально возвращается на корт.
Рёма, пользуясь небольшой заминкой, подсушивает потную кепку, размахивая ею в воздухе, пока Юта выслушивает указания скользкого менеджера. Рёма оборачивается, чувствуя взгляд. На секунду его глаза встречаются с глазами капитана. Взгляд новичка как будто говорил «Смотри, я становлюсь сильнее». Он надевает кепку на голову, регулирует козырёк и готовится принимать подачу Юты.
- Капитан, куда Фуджи ушёл? Вы же вместе стояли, - раздаётся ноющий голос Кикумару.
- Нн, - неопределенно отвечает Тезука.
- Он выглядел таким … пугающим, - продолжает Кикумару, переминаясь с ноги на ногу. - О-чиби здорово играет! – вдруг восклицает акробат, переключаясь на игру.
Тезука хмурится. Он стоит минуту раздумывая, и идёт искать гения.
***
Рёма отряхивается, как промокший щенок и вытирается полотенцем. Все члены команды разбежались по домам, первокурсники быстро собрали все мячи и убежали следом. Рёма раздраженно выжимает синее полотенце, наблюдая, как ручьи дождевой воды с всплеском падают на пол и смешиваются с мутными ручейками на грязном полу.
За окном черное небо, обрушившее на Токио непроницаемую стену дождя и яркие молнии. Очередная молния сверкает вдалеке и освещает на долю секунды раздевалку. Рёма слегка вздрагивает и поеживается. Грохочет гром и снова сверкает несколько молний. Стихия действительно пугает.
- Не страшнее, чем Фуджи-сенпай, - успокаивает себя Рёма, плюхаясь на холодную скамейку. Он снимает мокрую футболку и выживает, пока кожа на ладонях не начинает зудеть. – Чёртов дождь. Каких-то несколько капель и нас уже разогнали. – Он закусывает губу и откидывается на стену.
Игра с Фуджи. Казалось, ещё чуть-чуть и он выиграет у гения и станет на одну ступеньку ближе к Тезуке.
- Я почти готов поверить, что капитан планировал этот дождь, - бурчит Рёма себе под нос, разглядывая потолок. Его забавляют мокрые подтёки на белой известке. Один из них напоминает теннисную ракетку, а второе, в углу, похоже на Тезуку. Рёма даже может различить на узком плоском «лице» два более тёмных пятна от «очков».
Скамейка под ним уже нагрелась и ему становится более уютно в сырой раздевалке. Тело будто оцепенело, и ему не хочется двигаться с этого места. По крайней мере, пока не кончится дождь.
Молнии бьют где-то за городом, небо ревёт раскатами грома, будто показывая Рёме, что ему ещё долго придётся сидеть в тёмном помещении и дрожать от холода.
Но Эчизена это не привлекает. Дома его ждёт любимый Карупин и целая стопка невыполненного домашнего задания. Рёма переодевается в школьную форму, вытряхивает воду из кроссовок и снова их одевает, хватает сумку с ракетками и выбегает на улицу, прикрыв сумкой голову.
Когда он пробегает мимо кортов, сквозь серую стену дождя он едва различает две фигуры, замершие посреди одного из кортов. Рёма присматривается и узнаёт величественный стан Тезуки и аккуратное телосложение Фуджи. Они же давно ушли??
Эчизен обходит корт и прячется за деревьями. Не в его правилах совать свой нос в чужие дела, тем более, когда приходится стоять под проливным дождём. Но отдаленно он слышит в разговоре свою фамилию и ему становится просто любопытно. Со своего места Рёма хорошо может видеть лица обоих сенпаев.
Тезука промок до нитки, волосы облепили лицо, ему пришлось даже снять очки, потому что из-за ручьев воды на линзах он совсем не видит. Фуджи стоит к нему спиной, слегка вжав голову в плечи. Он счастлив, что сейчас идёт дождь и скрывает его слёзы. Тезука видит, как подрагивают плечи Фуджи, но не может ничего сделать.
- Так ты знал, - наконец говорит Тезука, делая неуверенный шаг в сторону Фуджи.
- Ты надеялся скрыть вашу игру?
Тезука не отвечает. Дождь сильно бьёт по голове и плечам, ему кажется, что он это заслужил.
- Ты бы мог выиграть у него, если бы захотел по-настоящему. Ты же просто играешься.
Вдруг Фуджи хихикает и поворачивается к нему, расплываясь в фальшивой улыбке.
- Я хочу думать, что ты больше беспокоился обо мне, чем об Эчизене, когда был против нашей игры. Мальчишка неплохо справился с «Хигума Отоши». Надо сказать, меня это удивило. Ты был прав, мы были не готовы к такой встрече, - затараторил он, подходя к Тезуке. Тезука знает о привычке Фуджи пытаться уйти в себя, начиная говорить. – Хотя, ты всегда прав. Тезука Кунимицу не может быть не прав в своих стремлениях. И у тебя удивительная способность видеть таланты. И очень хороший вкус в выборе протеже. Он мил, но пока слишком юн, нет?
Пощечина получается хлёсткой и обжигающей из-за мокрой щеки Фуджи и мокрой руки Тезуки.
Тезука сжимает и разжимает кулаки, пытаясь успокоиться, Фуджи смотрит на него с глупой дрожащей улыбкой.
- Исключи меня из команды, - тихо просит Фуджи.
- Нет.
- Я не хочу больше играть в теннис, - Фуджи снимает футболку клуба и бросает на землю. – Момо ведь не прошёл в команду? Я позвоню ему и сообщу о свободном месте. Прошу просить, - заканчивает он, стремительно проходя мимо Тезуки.
- Фуджи…
Тезука хватает его за руку и привлекает к себе. Фуджи дрожит в его объятиях от холода и рыданий.
- Не делай ничего, о чём будешь жалеть, - говорит Тезука.
- Я не пожалею. Я не хочу больше играть в теннис, когда ты…
- Что?
- Когда ты так увлечен Эчизеном.
- Ты не имеешь права ревновать. Понятия «мы» уже нет, Фуджи. Когда ты с этим смиришься?
- Ты трус.
Тезука кивает, рассеяно перебирая тяжёлые пряди волос гения. Он не знает, что должен делать. Не в его правилах обманывать себя или кого-то другого. И он никогда не хотел обманывать Фуджи.
- Ты должен стать серьёзней в теннисе, Фуджи. Перестань играть просто так, не задумываясь о целях, это не настоящий теннис. Тогда ты поймёшь, за что я так люблю теннис.
- Замолчи! - кричит Фуджи, прижимаясь к груди Тезуки. – Ничего не говори. Можно мне… немного так постоять? Потом я уйду, и тебе больше не придётся беспокоиться за команду и Эчизена.
- Фуджи. Уже стемнело и…
- Хорошо, - Фуджи отстраняется. Усмешка на его лице совсем не нравится Тезуке. – Увидимся в школе как-нибудь.
- Утром тренировка, - напоминает Тезука.
- Я не приду, - отвечает Фуджи. Он быстро достаёт из насквозь промокшей сумки сырой джемпер и надевает его. – Можно я верну джемпер и остальную форму завтра? Мне просто не в чем идти? – Улыбка. – Нэ?
Тезука просто молчит, не в силах сказать что-нибудь, дабы задержать Фуджи, остановить его.
Фуджи закидывает сумку на плечо и убегает, шлёпая кроссовками по глубоким лужам.
Часть четвёртая.
читать дальшеТезука не оборачивается, когда слышит чавкающий звук кроссовок. Рёма подходит к тому месту, где стоял Фуджи. Он наклоняется и поднимает футболку: она оттягивает его руку, грязная вода капает на землю. Рёма пытается её выжать, но это бесполезно, когда стоишь под проливным дождём.
- Я возьму это домой. Кузина постирает.
- Не стоит. Оставь футболку в раздевалке, утром я верну её Рюдзаки-сенсей, - после долгой паузы говорит Тезука.
- Но Фуджи-сенпай…
- Больше не член команды, - отрезает Тезука. – Я никого не принуждаю играть в теннис. Если у него больше нет причин быть в команде, я не буду его удерживать. Мне в команде нужны настоящие игроки, стремящиеся к победе.
Рёма сжимает в руках футболку, пытаясь скрыть волнение. Тезука, наконец, поворачивается к нему. Он выглядит очень утомленным. И Рёма понимает, что Тезука заставляет себя говорить такие слова. Они молчат, потому что оба понимают глупость любых слов в такой ситуации; слышен лишь возмущенный всплеск дождя на лужах, покрывающих корт. Рёме вдруг хочется сыграть с Тезукой матч, прямо сейчас, под этим дождём, назло стихии, преодолевая все неудобства: скользящая по корту подошва кроссовок, мокрые волосы, облепившие лицо, неуверенная хватка ракетки, слишком тяжёлый мяч… Рёма вспоминает эти ощущения в матче с Фуджи, и хочет испытать это снова. С Тезукой. Он открывает рот, чтобы предложить игру…
- Мы должны переждать дождь в раздевалке, - резко говорит Тезука. Он уверенно разворачивается и, не обращая внимания на грязь и лужи, идёт в небольшое здание, с которым связано огромное количество воспоминаний. Ему всегда неловко там находиться, поэтому Тезука всегда торопливо покидает раздевалку раньше всех.
- Капитан! – Рёма чертыхается, пихает футболку в сумку поверх своей формы и бежит за Тезукой, перепрыгивая через лужи, хотя это и весьма затруднительно, но он не любит воду и совсем не хочет оказаться по щиколотку в воде снова.
Рёма вбегает в раздевалку и неожиданно поскальзывается на мокром полу. Сильная рука тянет его за лямку теннисной сумки и приводит в равновесие, встряхивая словно котёнка. Глаза Рёмы встречаются с хмурым взглядом капитана.
- Осторожней, - коротко бросает Тезука.
Рёма только кивает и опускает сумку на пол. Он садится полубоком на скамейку на своё прежнее место, опирается подбородком на руку и смотрит, как дождь ожесточенно бьёт по стеклу, размывает землю, как чёрные тучи угрожающе нависли над городом, и, кажется, не собираются покидать небо.
Рёма слышит, что Тезука поворачивает ключ в шкафчике и открывает скрипящую дверцу. Он оборачивается в тот момент, когда Тезука снимает с себя мокрый джемпер и футболку. Рёма с любопытством прослеживает плавные линии плеч, позвоночника, блестящие от воды…
- Что? – сухо спрашивает Тезука, перехватив на себе пристальный взгляд. Рёма пожимает плечами и лениво потягивается. Тезука достаёт запасную футболку и тренировочные брюки и переодевается.
Вдруг на голову Рёмы что-то падает и на миг он теряется. Он стягивает с головы тёплую ткань и смотрит на джемпер команды, внутри иероглифами заботливо вышито «Тезука Кунимицу». Рёма садится прямо и удивленно смотрит на своего капитана.
- Тебе лучше переодеться в это, иначе простудишься, пока дойдёшь до дома. Скоро новый этап чемпионата, я не хочу, чтобы кто-то в команде заболел, - Тезука говорит, обычным, бесцветным голосом. Он захлопывает шкафчик и поворачивает ключ в замке до характерного щелчка.
- Проявление заботы? – издевательски протягивает Рёма, разглядывая джемпер. – Это не твой размер.
- Хн, - отвечает Тезука, развешивая мокрые вещи на батарее.
Рёма снимает свою футболку. Он ощущает неприятное покалывание холодного воздуха на коже и капли воды, стекающие по спине. Тезука окидывает его угловатое тело и бледную кожу нарочито безразличным взглядом. Рёма показывает ему язык и с усмешкой надевает джемпер, застёгивает молнию до самого конца. Он ему великоват и свисает мешком до середины бедра, а руки тонут в длинных рукавах. Рёма думает о том, как по-идиотски он сейчас должно быть выглядит.
- Я носил его на втором курсе, - вдруг поясняет Тезука. – И он всё равно тебе большой…
- Я не виноват, что такой худощавый, - хмуро отвечает Рёма, болтая рукавами в воздухе. – И надеюсь, что не стану, таким как Момо-сенпай через год.
Тезука выгибает бровь, но ничего не отвечает.
- Эй, а эти иероглифы ты вышивал? – насмешливо спрашивает Рёма. – Так аккуратно.
И он совершенно не удивился бы этому факту, на самом деле.
Тезука хмуро смотрит на первокурсника, скрестив руки на груди. Рёма замечает, как пальцы впились в локти. Тезука делает вдох и смотрит в окно. Эчизену совершенно не зачем знать, что надпись была вышита Фуджи.
- Дождь кончился, - произносит Тезука.
Рёма вздрагивает и оборачивается. По стеклу стекают кривые дождевые ручейки, но вода больше не бьёт по стёклам, и стало совсем тихо; на небе появились первые просветы чистого вечернего неба, напоминающие, что день ещё не закончился.
- Я пойду, - облегченно вздыхает Рёма, подходя к своей сумке.
- Тебя проводить?
Рёма пристально смотрит на капитана, озадаченный предложением. С одной стороны, он не любит компанию, в другой, Тезука далеко не самый общительный в этом мире.
- Если тебе по пути, - отвечает он, в конце концов.
Тезука кивает, собирает свои вещи, и они вместе выходят из раздевалки. Тезука своим экземпляром ключей закрывает дверь.
***
Рёма останавливается около своего дома и выжидательно смотрит на Тезуку. Всю дорогу они шли молча, Рёма пытался начать разговор, но капитан отвечал односложно, и тема затухала. Им нужно поговорить, и он надеялся, что Тезука начнёт сейчас.
- Я сейчас переоденусь, - медленно начинает Рёма, - и верну твой джемпер.
- Мне он не нужен, - рассеяно отвечает Тезука.
- Эм, ну хорошо, - бормочет Рёма, направляясь к двери. – Подожди.
Тезука кивает, облокачиваясь на сырую каменную стену. Он вдыхает свежий воздух и пытается осмыслить всё, что произошло сегодня. Во-первых, команда потеряла Фуджи. Он потерял Фуджи для команды. Во-вторых, Эчизен слышал весь разговор, и наверняка имеет к нему какие-то вопросы.
- Держи, - Рёма протягивает ему джемпер в полиэтиленовом пакете.
Тезука машинально берёт его и пихает в сумку. Рёма переоделся во всё сухое.
- Эчизен, не хочешь прогуляться до Уэно? – спрашивает Тезука.
Рёма задумчиво прикидывает, сколько времени займёт дорога до этого района. Примерно час пешком, потом можно будет вернуться на метро, скорее всего, дома даже не заметят.
- Ты живёшь рядом с парком? – спрашивает Рёма, когда они проходят в тишине четверть пути.
Тезука кивает.
- Недалеко, - кратко отвечает он. – Жить рядом с парком Уэно было бы невозможно.
Рёма фыркает. Он устал идти, и ему надоело молчание капитана. Сейчас ему больше всего хотелось обрушить на мокрую голову Тезуки ведро горячей воды.
Токио быстро оклемался от гнетущего ливня, и машины вновь проносятся по скоростным шоссе с высокой скоростью, люди выходят на улицы по своим делам, которые пришлось отложить из-за непогоды. Для многих из них совершенно ничего не изменилось за эти несколько часов, и город остался таким же холодным, шумным и мерцающим огнями неоновой рекламы. Они минуют улицы, которые почти не отличаются друг от друга, одну за другой, идут через тихие улочки в старых районах. Рёма никогда не совершал таких прогулок. Он мог похвастаться прекрасной ориентацией в Нью-Йорке, где жил с семьёй или Майями, где часто бывал на теннисных турнирах. Но Токио он знал недостаточно хорошо.
Около фестивального зала «Метрополитен» они покупают несколько горячих пирожков: Тезука с картошкой, Рёма – с мясом и останавливаются на мосту, проходящем над шумной дорогой. Отсюда им прекрасно видно величественное здание «Метрополитена», около которого шумная толпа девушек. Судя по плакатам с различными признаниями в любви, только что закончился концерт какого-нибудь идола, и фанатки поджидают бедного парня на выходе. Рёма забавляется, зачитывая Тезуке вслух плакаты, потому что тот слишком плохо видит с такого расстояния.
- Эчизен.
- Ммм? – Рёма прожевывает последний пирожок и косится на картонную коробку Тезуки, в которой ещё есть пара штук. Его живот неприятно сводит, он совсем не наелся.
- Почему ты ничего не спрашиваешь? – Тезука пристально смотрит на него. – Ты ведь хочешь?
- Можно пирожок? – после паузы брякает Рёма.
Тезука суёт ему в руки коробку.
- Я говорю о себе и… Фуджи, - Тезука нахмуривает брови.
Рёма запрыгивает на парапет и кладёт коробку на колени. Тезука перегибается через перила и смотрит вниз, ожидая, когда первокурсник начнёт говорить. Рёма откусывает сразу половину от пирожка и медленно прожевывает. Тезука не смотрит на него, а только удивляется, как в таком тщедушном теле помешается столько жирной еды. Опасения Эчизена насчёт будущей фигуры ему становятся понятными.
- Это ваши дела с сенпаем, - наконец отвечает Рёма, облизывая кончики пальцев. – Меня в этой истории не интересуют никакие подробности, кроме той части, которая касается меня.
Тезука выпрямляется и заглядывает Рёме в глаза, тот смело отвечает ему.
- Как долго ты стоял там?
- С того, как вы заговорили о нашей с тобой игре, капитан, - Рёма разламывает второй пирожок и протягивает половину Тезуке. Тот мотает головой, Рёма пожимает плечами и кладёт кусок себе в рот.
Они молчат, пока Рёма не прожевывает свой «ужин».
- Я не знал, что Фуджи-сенпая так задела наша игра. Когда он встретил меня, я не заметил ничего особенного в его поведении.
- Фуджи умеет прятать эмоции ото всех, кроме меня, - говорит Тезука.
- Похоже на то, - отвечает Рёма. – Ты должен был остановить его, капитан. В конце концов, глупо же ревновать тебя ко мне.
- Почему? – спрашивает Тезука.
Рёма удивленно смотрит на него. Он ещё спрашивает?!
- Это была всего лишь игра, - фыркает он.
- Я расстался с Фуджи незадолго до этого матча. Из-за тебя, - спокойно говорит Тезука.
Рёма чертыхается и медленно сползает с парапета на мост. Он с подозрением смотрит на капитана и слабым голосом требует пояснений.
- Этот Эчизен очень интересная личность, правда?
Тезука поднимает глаза и видит Фуджи, стоящего в дверях. Он устало ему улыбается уголками губ. Фуджи отвечает тем же и буквально вплывает в капитанскую комнату.
- Хм, - отвечает Тезука на вопрос Фуджи.
Фуджи обнимает его за шею со спины и начинает жужжать на ухо:
- Тезука, ты в последние дни избегаешь меня. Поправь, если я не так тебя понимаю. Ты придёшь сегодня к нам на ужин? Мама и сестра будут очень рады, - он задумывается на секунду, - А Юта, наверно, не слишком…
- Я не приду, - прерывает его Тезука. – Я хотел с тобой поговорить.
Фуджи садится на край стола, улыбаясь.
- Что ты хотел?
- По поводу того, что ты сказал мне на прошлой неделе. Я думаю, мы должны расстаться. Наши отношения больше похожи на глупую подростковую ошибку. И ты был прав, сказав, что я изменился. Именно поэтому… Фуджи?
Фуджи смотрит на него с широко раскрытыми глазами, закусив губу. Тезука наблюдает, как капелька крови стекает с его губы.
- Что ты такое говоришь? – рассеяно спрашивает Фуджи. Он соскальзывает со стола и касается Тезуки. – Мы же оставили эту тему, правда? Ты сказал, что будешь со мной…
Тезука снимает очки и протирает усталые глаза. Он избегает затуманенного взгляда Фуджи.
- Это всё, что я хотел сказать, - твёрдо заявляет он. И добавляет, едва шевеля шубами «Прости».
- Дело во мне? Или в этом мальчишке?
Тезука вздрагивает, но берёт себя в руки.
- Не понимаю, о чём ты, - он снова надевает очки и смотрит на Фуджи. – Я уже говорил, что эти отношения не приведут к хорошему концу. В будущем мы будем над этим смеяться вместе.
Фуджи готов завыть и ударить Тезуку по лицу, но он сдерживает себя и делает несколько шагов назад от рабочего стола Тезуки.
- Ты не похож на человека, который когда-либо будет с кем-то смеяться, Тезука. Эчизен не сделает тебя счастливым, как бы этого не хотел.
Тезука глотает, в животе неприятно крутит и сдавливает грудную клетку. Фуджи видит его насквозь…
- Ты видишь в нём себя, и хочешь сделать его жизнь такой, какой не смог сделать свою, я прав? Уберечь его от всех своих ошибок. Что ты хочешь? Чтобы он заменил потом тебя? Пошёл по жизни с тобой? – Фуджи смеётся. – Этого не будет, Тезука, он тебя оставит. Таков наш новичок. Когда теннис перестанет вас связывать, ты останешься один.
- Фуджи, замолчи…
- Ты уже сказал своё слово, - кричит Фуджи, задыхаясь.
- Ты ничего не понимаешь, - холодно возражает Тезука. – Ты глупо ревнуешь и не видишь, что я… Я просто хочу, чтобы Эчизен рос, и это единственная моя причина.
- Почему ты бросаешь меня?
- Просто совпадение, - отвечает Тезука раздраженно.
Фуджи слабо улыбается.
- Вот как… Не хочешь дать мне второй шанс?
- Дело не в тебе. Прости, но мне нужно составлять сетку соревнований, скоро подойдёт Ойши, - Тезука берёт в руки карандаш, линейку и начинает разлиновывать листок.
Фуджи хочется что-нибудь сломать или хотя бы закричать так, чтобы сорвать голос. Он понимает, что Тезука лжёт, но ведь он всегда был плохим вруном; Фуджи даже не винит Эчизена, который совершенно ничего не подозревает, слишком всё глупо получается, чтобы искать виновных.
- Я люблю тебя, Тезука, - спокойно говорит Фуджи.
Тезука ничего не отвечает, записывая фамилию Рёмы в сетку ранговых матчей. Он слышит, как хлопает дверь. В комнате воцаряется давящая тишина.
Тезука не лгал Фуджи, когда говорил о том, что считает их отношения ошибкой и просто хочет расстаться, Тезука не лгал и насчёт своих намерений к Эчизену. Не лгал, пока не услышал от Фуджи те слова, в правоте которых он боялся признаться даже самому себе.
- Я настолько запутался, - заканчивает Тезука.
Тихий Рёма стоит, облокотившись на парапет рядом с ним, он ковыряет носком кроссовка небольшую дырку в асфальте, разбрасывая мелкие камешки по мостовой.
- Эчизен…
Рёма мотает головой, прося Тезуку помолчать.
- Поговорим завтра, капитан, - говорит Рёма. – Спасибо за сегодняшний день и пока, - бросает он капитану и сбегает по лесенкам вниз.
Тезука провожает его хмурым взглядом, пока Рёма не пропадает за большим торговым центром, за которым находится станция метро.
Тезука стоит на мосту несколько минут и идёт домой, с единственным желанием – лечь спать. И возможно не проснуться, чтобы не встретится с завтрашним днём.
Солнце на небе заволакивает большими облаками, и лучи тонут в них. Становится немного темнее. Большие вязы бросают тени на асфальт. Одна из таких теней обволакивает Фуджи. Узенькая улочка погружена в послеполуденный сон.
Тезука продолжает смотреть на Фуджи, стоящего в тени одного из деревьев. Это картина кажется ему пугающей.
Тезука отдёргивает руку и замирает, смотря на лицо Фуджи, искажённое непонятными ему эмоциями.
- Что? – тихо переспрашивает он.
- Я хочу сыграть с Эчизеном, - твёрдо повторяет Фуджи. Он понимает, что Тезука сейчас настроен против него и против его игры с Рёмой. Это задевает Фуджи сильнее, чем прохладное отношение Тезуки к нему в этом году.
- Тезука.
- Нет, - отвечает Тезука на немой вопрос.
- Почему?
- Фуджи, - мирно начинает Тезука.
- Только не лги мне.
- Я не собирался, - терпеливо отрезает Тезука. – Эчизен ещё не готов к встрече с твоим теннисом.
- Почему нет?
- Эта игра будет бессмысленной тратой сил. Ты не понимаешь всего потенциала Эчизена. Фуджи, я знаю, ты хочешь только развлечься. Но мотыльки обычно обжигаются.
Фуджи усмехается после последней фразы. Он берёт себя в руки, улыбается другу и скрывает горящие ревностью глаза.
- Как редко от тебя можно услышать подобные слова. Хочешь меня предупредить? - щебечет Фуджи, проходя мимо Тезуки, на его лице приклеена фирменная улыбка. Гений непринуждённо шагает вдоль улочки, оглядывая окрестности. Тезука провожает его подозрительным взглядом.
- Ты что-то задумал, я прав? – осторожно спрашивает Тезука.
Фуджи останавливается и оборачивается. Его губы искривляются в радостной улыбке.
- Просто хочу сыграть с новичком, что в этом плохого, капитан? Все хотят проверить на себе силу Эчизена. Я уже начинаю завидовать Момо, Кайдо и Инуи… Обычная тренировка и всё, я больше ничего не прошу. Это будет всего в полсилы. Тезука?
Тезука закрывает глаза и делает глубокий вдох, потом выдох. Ещё один вдох и он решительно отказывает Фуджи.
- Пошли домой, - говорит он, подталкивая гения в спину.
Фуджи улыбается. Он прекрасно знает Тезуку. «Ты уже всё давно спланировал, Тезука. Ты не позволишь чему-то произойти раньше, но и опоздать не захочешь. Я чувствую. Скоро два игрока с безграничным потенциалом схлестнуться в мачте. Этот месяц обещает быть особо интересным, я думаю. Хех».
***
/Второй этап соревнований/
У перегородки стоит очень много народу. Все зрители перешептываются. Здесь игроки команд, обычные болельщики и шумные девочки-фанатки. Они толпятся, толкаются, пытаются занять самую удобную позицию. И это всё несмотря на нещадно палящее солнце и нагретый до удушения воздух.
- Они уже играют! – выкрикивает какой-то паренёк, цепляясь пальцами за проволоку перегородки. В следующую секунду на него наваливается масса народу. Те, кто повыше начинают вытягиваться во весь рост, а люди пониже - подпрыгивать.
- Кто там хоть подаёт? – спрашивает юноша из какой-то команды. Он стоит за толпой, но пытается найти лазейку.
- Тезука-сан! – отвечают ему в один голос несколько человек. На их лицах застыло восхищение.
Раздаётся звук удара мяча о ракетку, свист, отрывистый звук касания мяча с кортом.
- Эйс! Гейм, Тезука, 1-0.
Среди толпы проносится «Вауууу!», девушки победно вскрикивают.
- Очень много шума, правда, Эчизен? – Фуджи подходит к Рёме со спины. Тот оборачивается, протягивает Фуджи полотенце. – О, мне уже Эйджи дал, - улыбается гений, вытирая потное лицо концом белого полотенца с вышивкой «Сейгаку».
- Когда ты играл, воплей было не меньше, - отвечает Рёма немного раздражённо.
- Я и не заметил, - протягивает гений Сейгаку.
Рёма ничего на это не отвечает и продолжает смотреть на игру капитана. Тезука как раз выигрывает ещё один гейм.
- Капитан… потрясающий, да? – вдруг говорит Рёма задумчиво.
Фуджи только усмехается на это заявление. К ним присоединяются Инуи и Момоширо.
- Отсюда всё неплохо видно, - говорит Инуи, делая новую запись в блокноте. Он задумчиво следит за каждым движением Тезуки и фиксирует что-то секундомером.
Момо смотрит за матчем не менее внимательно. Рёма держит руки в карманах шорт, скользя ленивым взглядом по корту. Сейчас ему больше всего хочется купить прохладной «Понты», а потом устроиться под излюбленным раскидистым вязом на том пригорке за кортами.
Тезука прекрасно подрезанным мячом заканчивает третий гейм в свою пользу. Его противник растерян, устал и нервничает. Он не может выиграть даже одно очко, ему остаётся надеяться только на ошибки капитана Сейгаку. Но Тезука не собирается делать оппоненту даже самый маленький подарок.
- Это ненастоящая сила капитана, - хмыкает Рёма.
Момо и Инуи переводят на него удивлённый взгляд.
- Откуда ты знаешь? – в один голос спрашивают они.
Рёма захлопывает рот и делает вид, что не слышал вопроса. Фуджи щёлкает его по козырьку кепки и обезоруживающе улыбается друзьям.
- Это все знают! Наш Тезука… просто нечто! Правда, Эчизен?
- Вииис, - протягивает Рёма, переводя дыхание.
Инуи и Момо переглядываются.
Зрители снова ликуют, заглушая какие-то слова Момоширо, обращённые к Рёме. Фуджи наклоняется к уху новичка:
- Есть немного людей, способных заставить Тезуку показать все свои способности и техники.
- Вот как, - в глазах Рёмы вспыхивает огонёк страсти. – А ты можешь, Фуджи-сенпай?
- Маа, только пока у меня нет такой возможности, - отвечает Фуджи. – Эчизен, ты не видел даже половины техник Тезуки. А уж его настоящая игра…
- Значит, мне не повезло, - притворно вздыхает Рёма.
- Как сказать, - улыбается Фуджи.
Тезука заканчивает матч со счётом 6-0. Зрители приходят в полный восторг. Все только и обсуждают удивительную силу третьекурсника. Кто-то вспоминает про свой матч и тут же убегает, схватившись за голову. Те, кто не обременён игрой, медленно расползаются, чтобы поискать другой интересный матч.
/Сейгаку - Св. Рудольф. Одиночный матч - 1/
- Тезука, за кого ты болеешь? – мягкий голос Фуджи заставляет Тезуку на мгновение отвести взгляд с корта, затем он снова возвращается к игре.
- Победит достойнейший, - холодно отвечает Тезука.
Его взгляд следует за движениями Рёмы и Юты. Новичок определенно старается доминировать над напористым характером игры Юты. Младший брат Фуджи выглядит очень уверенным в своей технике. Но в глазах Эчизена уверенность в себе, непреодолимая ненависть к проигрышу. И стремление к победе. То, что Тезука дал Эчизену в их памятном матче.
- Даже, если это будет Юта? – улыбаясь, уточняет гений. – На днях ты так переживал из-за моего желания сыграть с Эчизеном, а сейчас делаешь вид, что тебе всё равно.
- Я не переживаю из-за этого, - рассеяно отвечает Тезука. – Фуджи… тебе не кажется, что эта техника твоего брата опасна не только для оппонента? – его глаза сосредотачиваются на Юте, который выполняет свой коронный удар.
Рёма едва умудряется его отбить, но попадает в аут. Он недовольно цокает языком и качает головой, что-то бормоча себе под нос.
Гений внимательный смотрит на действия младшего брата на корте.
- Когда ты это сказал… - с рычанием начинает Фуджи. – Где этот проклятый менеджер?..
- Фуджи! Успокойся. Тебе нужно готовиться к следующему матчу.
- Я-то подготовлюсь, - отвечает Фуджи, его пальцы сжимаются в кулаки.
Тезука слегка вздрагивает. Порой ему кажется, что он знает Фуджи очень хорошо, но гений буквально каждый день опровергает все выводы Тезуки. Поэтому сейчас он даже не берётся предположить, что будет дальше, и его взгляд машинально возвращается на корт.
Рёма, пользуясь небольшой заминкой, подсушивает потную кепку, размахивая ею в воздухе, пока Юта выслушивает указания скользкого менеджера. Рёма оборачивается, чувствуя взгляд. На секунду его глаза встречаются с глазами капитана. Взгляд новичка как будто говорил «Смотри, я становлюсь сильнее». Он надевает кепку на голову, регулирует козырёк и готовится принимать подачу Юты.
- Капитан, куда Фуджи ушёл? Вы же вместе стояли, - раздаётся ноющий голос Кикумару.
- Нн, - неопределенно отвечает Тезука.
- Он выглядел таким … пугающим, - продолжает Кикумару, переминаясь с ноги на ногу. - О-чиби здорово играет! – вдруг восклицает акробат, переключаясь на игру.
Тезука хмурится. Он стоит минуту раздумывая, и идёт искать гения.
***
Рёма отряхивается, как промокший щенок и вытирается полотенцем. Все члены команды разбежались по домам, первокурсники быстро собрали все мячи и убежали следом. Рёма раздраженно выжимает синее полотенце, наблюдая, как ручьи дождевой воды с всплеском падают на пол и смешиваются с мутными ручейками на грязном полу.
За окном черное небо, обрушившее на Токио непроницаемую стену дождя и яркие молнии. Очередная молния сверкает вдалеке и освещает на долю секунды раздевалку. Рёма слегка вздрагивает и поеживается. Грохочет гром и снова сверкает несколько молний. Стихия действительно пугает.
- Не страшнее, чем Фуджи-сенпай, - успокаивает себя Рёма, плюхаясь на холодную скамейку. Он снимает мокрую футболку и выживает, пока кожа на ладонях не начинает зудеть. – Чёртов дождь. Каких-то несколько капель и нас уже разогнали. – Он закусывает губу и откидывается на стену.
Игра с Фуджи. Казалось, ещё чуть-чуть и он выиграет у гения и станет на одну ступеньку ближе к Тезуке.
- Я почти готов поверить, что капитан планировал этот дождь, - бурчит Рёма себе под нос, разглядывая потолок. Его забавляют мокрые подтёки на белой известке. Один из них напоминает теннисную ракетку, а второе, в углу, похоже на Тезуку. Рёма даже может различить на узком плоском «лице» два более тёмных пятна от «очков».
Скамейка под ним уже нагрелась и ему становится более уютно в сырой раздевалке. Тело будто оцепенело, и ему не хочется двигаться с этого места. По крайней мере, пока не кончится дождь.
Молнии бьют где-то за городом, небо ревёт раскатами грома, будто показывая Рёме, что ему ещё долго придётся сидеть в тёмном помещении и дрожать от холода.
Но Эчизена это не привлекает. Дома его ждёт любимый Карупин и целая стопка невыполненного домашнего задания. Рёма переодевается в школьную форму, вытряхивает воду из кроссовок и снова их одевает, хватает сумку с ракетками и выбегает на улицу, прикрыв сумкой голову.
Когда он пробегает мимо кортов, сквозь серую стену дождя он едва различает две фигуры, замершие посреди одного из кортов. Рёма присматривается и узнаёт величественный стан Тезуки и аккуратное телосложение Фуджи. Они же давно ушли??
Эчизен обходит корт и прячется за деревьями. Не в его правилах совать свой нос в чужие дела, тем более, когда приходится стоять под проливным дождём. Но отдаленно он слышит в разговоре свою фамилию и ему становится просто любопытно. Со своего места Рёма хорошо может видеть лица обоих сенпаев.
Тезука промок до нитки, волосы облепили лицо, ему пришлось даже снять очки, потому что из-за ручьев воды на линзах он совсем не видит. Фуджи стоит к нему спиной, слегка вжав голову в плечи. Он счастлив, что сейчас идёт дождь и скрывает его слёзы. Тезука видит, как подрагивают плечи Фуджи, но не может ничего сделать.
- Так ты знал, - наконец говорит Тезука, делая неуверенный шаг в сторону Фуджи.
- Ты надеялся скрыть вашу игру?
Тезука не отвечает. Дождь сильно бьёт по голове и плечам, ему кажется, что он это заслужил.
- Ты бы мог выиграть у него, если бы захотел по-настоящему. Ты же просто играешься.
Вдруг Фуджи хихикает и поворачивается к нему, расплываясь в фальшивой улыбке.
- Я хочу думать, что ты больше беспокоился обо мне, чем об Эчизене, когда был против нашей игры. Мальчишка неплохо справился с «Хигума Отоши». Надо сказать, меня это удивило. Ты был прав, мы были не готовы к такой встрече, - затараторил он, подходя к Тезуке. Тезука знает о привычке Фуджи пытаться уйти в себя, начиная говорить. – Хотя, ты всегда прав. Тезука Кунимицу не может быть не прав в своих стремлениях. И у тебя удивительная способность видеть таланты. И очень хороший вкус в выборе протеже. Он мил, но пока слишком юн, нет?
Пощечина получается хлёсткой и обжигающей из-за мокрой щеки Фуджи и мокрой руки Тезуки.
Тезука сжимает и разжимает кулаки, пытаясь успокоиться, Фуджи смотрит на него с глупой дрожащей улыбкой.
- Исключи меня из команды, - тихо просит Фуджи.
- Нет.
- Я не хочу больше играть в теннис, - Фуджи снимает футболку клуба и бросает на землю. – Момо ведь не прошёл в команду? Я позвоню ему и сообщу о свободном месте. Прошу просить, - заканчивает он, стремительно проходя мимо Тезуки.
- Фуджи…
Тезука хватает его за руку и привлекает к себе. Фуджи дрожит в его объятиях от холода и рыданий.
- Не делай ничего, о чём будешь жалеть, - говорит Тезука.
- Я не пожалею. Я не хочу больше играть в теннис, когда ты…
- Что?
- Когда ты так увлечен Эчизеном.
- Ты не имеешь права ревновать. Понятия «мы» уже нет, Фуджи. Когда ты с этим смиришься?
- Ты трус.
Тезука кивает, рассеяно перебирая тяжёлые пряди волос гения. Он не знает, что должен делать. Не в его правилах обманывать себя или кого-то другого. И он никогда не хотел обманывать Фуджи.
- Ты должен стать серьёзней в теннисе, Фуджи. Перестань играть просто так, не задумываясь о целях, это не настоящий теннис. Тогда ты поймёшь, за что я так люблю теннис.
- Замолчи! - кричит Фуджи, прижимаясь к груди Тезуки. – Ничего не говори. Можно мне… немного так постоять? Потом я уйду, и тебе больше не придётся беспокоиться за команду и Эчизена.
- Фуджи. Уже стемнело и…
- Хорошо, - Фуджи отстраняется. Усмешка на его лице совсем не нравится Тезуке. – Увидимся в школе как-нибудь.
- Утром тренировка, - напоминает Тезука.
- Я не приду, - отвечает Фуджи. Он быстро достаёт из насквозь промокшей сумки сырой джемпер и надевает его. – Можно я верну джемпер и остальную форму завтра? Мне просто не в чем идти? – Улыбка. – Нэ?
Тезука просто молчит, не в силах сказать что-нибудь, дабы задержать Фуджи, остановить его.
Фуджи закидывает сумку на плечо и убегает, шлёпая кроссовками по глубоким лужам.
Часть четвёртая.
читать дальшеТезука не оборачивается, когда слышит чавкающий звук кроссовок. Рёма подходит к тому месту, где стоял Фуджи. Он наклоняется и поднимает футболку: она оттягивает его руку, грязная вода капает на землю. Рёма пытается её выжать, но это бесполезно, когда стоишь под проливным дождём.
- Я возьму это домой. Кузина постирает.
- Не стоит. Оставь футболку в раздевалке, утром я верну её Рюдзаки-сенсей, - после долгой паузы говорит Тезука.
- Но Фуджи-сенпай…
- Больше не член команды, - отрезает Тезука. – Я никого не принуждаю играть в теннис. Если у него больше нет причин быть в команде, я не буду его удерживать. Мне в команде нужны настоящие игроки, стремящиеся к победе.
Рёма сжимает в руках футболку, пытаясь скрыть волнение. Тезука, наконец, поворачивается к нему. Он выглядит очень утомленным. И Рёма понимает, что Тезука заставляет себя говорить такие слова. Они молчат, потому что оба понимают глупость любых слов в такой ситуации; слышен лишь возмущенный всплеск дождя на лужах, покрывающих корт. Рёме вдруг хочется сыграть с Тезукой матч, прямо сейчас, под этим дождём, назло стихии, преодолевая все неудобства: скользящая по корту подошва кроссовок, мокрые волосы, облепившие лицо, неуверенная хватка ракетки, слишком тяжёлый мяч… Рёма вспоминает эти ощущения в матче с Фуджи, и хочет испытать это снова. С Тезукой. Он открывает рот, чтобы предложить игру…
- Мы должны переждать дождь в раздевалке, - резко говорит Тезука. Он уверенно разворачивается и, не обращая внимания на грязь и лужи, идёт в небольшое здание, с которым связано огромное количество воспоминаний. Ему всегда неловко там находиться, поэтому Тезука всегда торопливо покидает раздевалку раньше всех.
- Капитан! – Рёма чертыхается, пихает футболку в сумку поверх своей формы и бежит за Тезукой, перепрыгивая через лужи, хотя это и весьма затруднительно, но он не любит воду и совсем не хочет оказаться по щиколотку в воде снова.
Рёма вбегает в раздевалку и неожиданно поскальзывается на мокром полу. Сильная рука тянет его за лямку теннисной сумки и приводит в равновесие, встряхивая словно котёнка. Глаза Рёмы встречаются с хмурым взглядом капитана.
- Осторожней, - коротко бросает Тезука.
Рёма только кивает и опускает сумку на пол. Он садится полубоком на скамейку на своё прежнее место, опирается подбородком на руку и смотрит, как дождь ожесточенно бьёт по стеклу, размывает землю, как чёрные тучи угрожающе нависли над городом, и, кажется, не собираются покидать небо.
Рёма слышит, что Тезука поворачивает ключ в шкафчике и открывает скрипящую дверцу. Он оборачивается в тот момент, когда Тезука снимает с себя мокрый джемпер и футболку. Рёма с любопытством прослеживает плавные линии плеч, позвоночника, блестящие от воды…
- Что? – сухо спрашивает Тезука, перехватив на себе пристальный взгляд. Рёма пожимает плечами и лениво потягивается. Тезука достаёт запасную футболку и тренировочные брюки и переодевается.
Вдруг на голову Рёмы что-то падает и на миг он теряется. Он стягивает с головы тёплую ткань и смотрит на джемпер команды, внутри иероглифами заботливо вышито «Тезука Кунимицу». Рёма садится прямо и удивленно смотрит на своего капитана.
- Тебе лучше переодеться в это, иначе простудишься, пока дойдёшь до дома. Скоро новый этап чемпионата, я не хочу, чтобы кто-то в команде заболел, - Тезука говорит, обычным, бесцветным голосом. Он захлопывает шкафчик и поворачивает ключ в замке до характерного щелчка.
- Проявление заботы? – издевательски протягивает Рёма, разглядывая джемпер. – Это не твой размер.
- Хн, - отвечает Тезука, развешивая мокрые вещи на батарее.
Рёма снимает свою футболку. Он ощущает неприятное покалывание холодного воздуха на коже и капли воды, стекающие по спине. Тезука окидывает его угловатое тело и бледную кожу нарочито безразличным взглядом. Рёма показывает ему язык и с усмешкой надевает джемпер, застёгивает молнию до самого конца. Он ему великоват и свисает мешком до середины бедра, а руки тонут в длинных рукавах. Рёма думает о том, как по-идиотски он сейчас должно быть выглядит.
- Я носил его на втором курсе, - вдруг поясняет Тезука. – И он всё равно тебе большой…
- Я не виноват, что такой худощавый, - хмуро отвечает Рёма, болтая рукавами в воздухе. – И надеюсь, что не стану, таким как Момо-сенпай через год.
Тезука выгибает бровь, но ничего не отвечает.
- Эй, а эти иероглифы ты вышивал? – насмешливо спрашивает Рёма. – Так аккуратно.
И он совершенно не удивился бы этому факту, на самом деле.
Тезука хмуро смотрит на первокурсника, скрестив руки на груди. Рёма замечает, как пальцы впились в локти. Тезука делает вдох и смотрит в окно. Эчизену совершенно не зачем знать, что надпись была вышита Фуджи.
- Дождь кончился, - произносит Тезука.
Рёма вздрагивает и оборачивается. По стеклу стекают кривые дождевые ручейки, но вода больше не бьёт по стёклам, и стало совсем тихо; на небе появились первые просветы чистого вечернего неба, напоминающие, что день ещё не закончился.
- Я пойду, - облегченно вздыхает Рёма, подходя к своей сумке.
- Тебя проводить?
Рёма пристально смотрит на капитана, озадаченный предложением. С одной стороны, он не любит компанию, в другой, Тезука далеко не самый общительный в этом мире.
- Если тебе по пути, - отвечает он, в конце концов.
Тезука кивает, собирает свои вещи, и они вместе выходят из раздевалки. Тезука своим экземпляром ключей закрывает дверь.
***
Рёма останавливается около своего дома и выжидательно смотрит на Тезуку. Всю дорогу они шли молча, Рёма пытался начать разговор, но капитан отвечал односложно, и тема затухала. Им нужно поговорить, и он надеялся, что Тезука начнёт сейчас.
- Я сейчас переоденусь, - медленно начинает Рёма, - и верну твой джемпер.
- Мне он не нужен, - рассеяно отвечает Тезука.
- Эм, ну хорошо, - бормочет Рёма, направляясь к двери. – Подожди.
Тезука кивает, облокачиваясь на сырую каменную стену. Он вдыхает свежий воздух и пытается осмыслить всё, что произошло сегодня. Во-первых, команда потеряла Фуджи. Он потерял Фуджи для команды. Во-вторых, Эчизен слышал весь разговор, и наверняка имеет к нему какие-то вопросы.
- Держи, - Рёма протягивает ему джемпер в полиэтиленовом пакете.
Тезука машинально берёт его и пихает в сумку. Рёма переоделся во всё сухое.
- Эчизен, не хочешь прогуляться до Уэно? – спрашивает Тезука.
Рёма задумчиво прикидывает, сколько времени займёт дорога до этого района. Примерно час пешком, потом можно будет вернуться на метро, скорее всего, дома даже не заметят.
- Ты живёшь рядом с парком? – спрашивает Рёма, когда они проходят в тишине четверть пути.
Тезука кивает.
- Недалеко, - кратко отвечает он. – Жить рядом с парком Уэно было бы невозможно.
Рёма фыркает. Он устал идти, и ему надоело молчание капитана. Сейчас ему больше всего хотелось обрушить на мокрую голову Тезуки ведро горячей воды.
Токио быстро оклемался от гнетущего ливня, и машины вновь проносятся по скоростным шоссе с высокой скоростью, люди выходят на улицы по своим делам, которые пришлось отложить из-за непогоды. Для многих из них совершенно ничего не изменилось за эти несколько часов, и город остался таким же холодным, шумным и мерцающим огнями неоновой рекламы. Они минуют улицы, которые почти не отличаются друг от друга, одну за другой, идут через тихие улочки в старых районах. Рёма никогда не совершал таких прогулок. Он мог похвастаться прекрасной ориентацией в Нью-Йорке, где жил с семьёй или Майями, где часто бывал на теннисных турнирах. Но Токио он знал недостаточно хорошо.
Около фестивального зала «Метрополитен» они покупают несколько горячих пирожков: Тезука с картошкой, Рёма – с мясом и останавливаются на мосту, проходящем над шумной дорогой. Отсюда им прекрасно видно величественное здание «Метрополитена», около которого шумная толпа девушек. Судя по плакатам с различными признаниями в любви, только что закончился концерт какого-нибудь идола, и фанатки поджидают бедного парня на выходе. Рёма забавляется, зачитывая Тезуке вслух плакаты, потому что тот слишком плохо видит с такого расстояния.
- Эчизен.
- Ммм? – Рёма прожевывает последний пирожок и косится на картонную коробку Тезуки, в которой ещё есть пара штук. Его живот неприятно сводит, он совсем не наелся.
- Почему ты ничего не спрашиваешь? – Тезука пристально смотрит на него. – Ты ведь хочешь?
- Можно пирожок? – после паузы брякает Рёма.
Тезука суёт ему в руки коробку.
- Я говорю о себе и… Фуджи, - Тезука нахмуривает брови.
Рёма запрыгивает на парапет и кладёт коробку на колени. Тезука перегибается через перила и смотрит вниз, ожидая, когда первокурсник начнёт говорить. Рёма откусывает сразу половину от пирожка и медленно прожевывает. Тезука не смотрит на него, а только удивляется, как в таком тщедушном теле помешается столько жирной еды. Опасения Эчизена насчёт будущей фигуры ему становятся понятными.
- Это ваши дела с сенпаем, - наконец отвечает Рёма, облизывая кончики пальцев. – Меня в этой истории не интересуют никакие подробности, кроме той части, которая касается меня.
Тезука выпрямляется и заглядывает Рёме в глаза, тот смело отвечает ему.
- Как долго ты стоял там?
- С того, как вы заговорили о нашей с тобой игре, капитан, - Рёма разламывает второй пирожок и протягивает половину Тезуке. Тот мотает головой, Рёма пожимает плечами и кладёт кусок себе в рот.
Они молчат, пока Рёма не прожевывает свой «ужин».
- Я не знал, что Фуджи-сенпая так задела наша игра. Когда он встретил меня, я не заметил ничего особенного в его поведении.
- Фуджи умеет прятать эмоции ото всех, кроме меня, - говорит Тезука.
- Похоже на то, - отвечает Рёма. – Ты должен был остановить его, капитан. В конце концов, глупо же ревновать тебя ко мне.
- Почему? – спрашивает Тезука.
Рёма удивленно смотрит на него. Он ещё спрашивает?!
- Это была всего лишь игра, - фыркает он.
- Я расстался с Фуджи незадолго до этого матча. Из-за тебя, - спокойно говорит Тезука.
Рёма чертыхается и медленно сползает с парапета на мост. Он с подозрением смотрит на капитана и слабым голосом требует пояснений.
- Этот Эчизен очень интересная личность, правда?
Тезука поднимает глаза и видит Фуджи, стоящего в дверях. Он устало ему улыбается уголками губ. Фуджи отвечает тем же и буквально вплывает в капитанскую комнату.
- Хм, - отвечает Тезука на вопрос Фуджи.
Фуджи обнимает его за шею со спины и начинает жужжать на ухо:
- Тезука, ты в последние дни избегаешь меня. Поправь, если я не так тебя понимаю. Ты придёшь сегодня к нам на ужин? Мама и сестра будут очень рады, - он задумывается на секунду, - А Юта, наверно, не слишком…
- Я не приду, - прерывает его Тезука. – Я хотел с тобой поговорить.
Фуджи садится на край стола, улыбаясь.
- Что ты хотел?
- По поводу того, что ты сказал мне на прошлой неделе. Я думаю, мы должны расстаться. Наши отношения больше похожи на глупую подростковую ошибку. И ты был прав, сказав, что я изменился. Именно поэтому… Фуджи?
Фуджи смотрит на него с широко раскрытыми глазами, закусив губу. Тезука наблюдает, как капелька крови стекает с его губы.
- Что ты такое говоришь? – рассеяно спрашивает Фуджи. Он соскальзывает со стола и касается Тезуки. – Мы же оставили эту тему, правда? Ты сказал, что будешь со мной…
Тезука снимает очки и протирает усталые глаза. Он избегает затуманенного взгляда Фуджи.
- Это всё, что я хотел сказать, - твёрдо заявляет он. И добавляет, едва шевеля шубами «Прости».
- Дело во мне? Или в этом мальчишке?
Тезука вздрагивает, но берёт себя в руки.
- Не понимаю, о чём ты, - он снова надевает очки и смотрит на Фуджи. – Я уже говорил, что эти отношения не приведут к хорошему концу. В будущем мы будем над этим смеяться вместе.
Фуджи готов завыть и ударить Тезуку по лицу, но он сдерживает себя и делает несколько шагов назад от рабочего стола Тезуки.
- Ты не похож на человека, который когда-либо будет с кем-то смеяться, Тезука. Эчизен не сделает тебя счастливым, как бы этого не хотел.
Тезука глотает, в животе неприятно крутит и сдавливает грудную клетку. Фуджи видит его насквозь…
- Ты видишь в нём себя, и хочешь сделать его жизнь такой, какой не смог сделать свою, я прав? Уберечь его от всех своих ошибок. Что ты хочешь? Чтобы он заменил потом тебя? Пошёл по жизни с тобой? – Фуджи смеётся. – Этого не будет, Тезука, он тебя оставит. Таков наш новичок. Когда теннис перестанет вас связывать, ты останешься один.
- Фуджи, замолчи…
- Ты уже сказал своё слово, - кричит Фуджи, задыхаясь.
- Ты ничего не понимаешь, - холодно возражает Тезука. – Ты глупо ревнуешь и не видишь, что я… Я просто хочу, чтобы Эчизен рос, и это единственная моя причина.
- Почему ты бросаешь меня?
- Просто совпадение, - отвечает Тезука раздраженно.
Фуджи слабо улыбается.
- Вот как… Не хочешь дать мне второй шанс?
- Дело не в тебе. Прости, но мне нужно составлять сетку соревнований, скоро подойдёт Ойши, - Тезука берёт в руки карандаш, линейку и начинает разлиновывать листок.
Фуджи хочется что-нибудь сломать или хотя бы закричать так, чтобы сорвать голос. Он понимает, что Тезука лжёт, но ведь он всегда был плохим вруном; Фуджи даже не винит Эчизена, который совершенно ничего не подозревает, слишком всё глупо получается, чтобы искать виновных.
- Я люблю тебя, Тезука, - спокойно говорит Фуджи.
Тезука ничего не отвечает, записывая фамилию Рёмы в сетку ранговых матчей. Он слышит, как хлопает дверь. В комнате воцаряется давящая тишина.
Тезука не лгал Фуджи, когда говорил о том, что считает их отношения ошибкой и просто хочет расстаться, Тезука не лгал и насчёт своих намерений к Эчизену. Не лгал, пока не услышал от Фуджи те слова, в правоте которых он боялся признаться даже самому себе.
- Я настолько запутался, - заканчивает Тезука.
Тихий Рёма стоит, облокотившись на парапет рядом с ним, он ковыряет носком кроссовка небольшую дырку в асфальте, разбрасывая мелкие камешки по мостовой.
- Эчизен…
Рёма мотает головой, прося Тезуку помолчать.
- Поговорим завтра, капитан, - говорит Рёма. – Спасибо за сегодняшний день и пока, - бросает он капитану и сбегает по лесенкам вниз.
Тезука провожает его хмурым взглядом, пока Рёма не пропадает за большим торговым центром, за которым находится станция метро.
Тезука стоит на мосту несколько минут и идёт домой, с единственным желанием – лечь спать. И возможно не проснуться, чтобы не встретится с завтрашним днём.
@темы: Тезука/Фуджи, angst, Тезука/Рёма, Chemicals Beetween Us, 2007, Рёма, фанфик, Тезука, Фуджи, PG-13
Название: Chemicals Beetween Us
Автор: Marik
Пейринг: Tezuka/Fuji, Tezuka/Ryoma, Fuji/Ryoma
Рейтинг: G-PG-PG13
Жанр: angst
Дата: 30/10/06 – 12/04/07
Количество слов: ~21,655
Кол-во частей: 9
"По-настоящему слеп тот, кто ничего не хочет видеть" (с)
часть перваяСтук колёс поезда у него всегда будет ассоциироваться с капитаном. Этот день станет новой страницей его жизни.
Воздух пропитан жаждой победы. В нём буквально танцуют капельки пота, каждая капля – вызов, каждая капля – ответ.
Воздух пропитан силой.
Рёма старается не смотреть в глаза капитану, стоящему через сетку. Тезука смотрит строго, его глаза прикованы к маленькой фигуре, сидящей на корте. Рёма не решается встретить взгляд капитана, он продолжает сжимать ракетку в руке, пытаясь собрать остатки сил, чтобы бороться дальше. Костяшки пальцев трутся об асфальт, кожа начинает кровоточить.
- Стань опорой Сейгаку, - произносит голос.
Что-то внутри Рёмы заставляет его посмотреть на Тезуку. Капли пота стекают со лба, бледное лицо с нездоровым румянцем, стиснутые зубы, прямой взгляд золотых глаз, который не признаёт неповиновения. Это выражение лица он запомнит навсегда. Это лицо он будет видеть постоянно.
Рёма не понимает слов капитана, но не хочет переспрашивать. Гораздо больше его сейчас волнует этот проигрыш, точнее, то странное ощущение, которое волнами пробегает по его телу, заставляя Рёму прикусить губу. Он ничего не потерял, он что-то приобрёл. Это дал ему Тезука. Рёма продолжает смотреть на капитана.
- Эчизен, стань опорой Сейгаку! – повторяет Тезука, сжимая ракетку в руке. По мышцам проносится сигнал о боли, и ракетка едва не выскальзывает из ладони. Тезука успевает переместить пальцы, чтобы удержать ручку ракетки. Он вспоминает разговор с Ойши, и ему становится не по себе, потому что жгущая боль охватывает его локоть и расползается выше. «Только не старая рана», - молит Тезука.
Два по-волчьи одиноких глаза ловят каждое слово, слетающее с губ капитана. Боль в руке подсказывает Тезуке, что он всё делает правильно.
- Капитан, - произносит Рёма, поднимаясь на ноги.
Им больше нечего сказать. Они понимают друг друга только на одном языке. Этот язык – теннис.
Тезука разворачивается и идёт собирать свои вещи. Он подходит к скамейке, хватает бутылку с водой и подносит ко рту. Внезапно она выскальзывает и с грохотом падает на скамейку, крышка отскакивает и вода разливается на корт.
Рёмы уже нет. Но Тезука знает, что где-то здесь Ойши, который всё это время наблюдал матч. Он надеется, что Ойши не видел его небрежности.
В луже отражается хмурое лицо Тезуки. Он поднимает бутылку и кидает в сумку.
Тезука несколько секунд смотрит на дрожащие пальцы и закрывает глаза.
Уже стемнело. Рёма торопится на электричку. Пальцы правой руки сжимают и разжимают лямку сумки с ракетками, ему не терпится попасть домой. Он покидает пределы квартала, где расположены свободные корты. Он срезает через двор, чтобы быстрее достичь станции. Вдруг от стены отделяется чья-то тень. Рёма вздрагивает и останавливается. Над ними снова проносится поезд, и свет из его окон слегка освещает две фигуры в темноте. Рёма ухмыляется и тянет козырёк кепки вниз.
- Всего лишь Фуджи-сенпай, - произносит он и продолжает идти.
- Как грубо, - говорит Фуджи, невозмутимо присоединяясь к Рёме.
- Что ты здесь делаешь?
- Фотографирую городскую природу, - отвечает Фуджи. Его ловкие пальцы пробегают по шнуру на шее и вниз по шикарному фотоаппарату.
- Ложь.
- Конечно.
Рёма украдкой косится на улыбку Фуджи и признаёт своё поражение. Они останавливаются.
- Фуджи-сенпай, ты знал?
Фуджи склоняет голову на бок и прикладывает указательный палец к губам, растянувшимся в улыбке, его волосы мягко рассыпаются на плечи, и Рёма невольно задерживает на них взгляд.
- Тезуке никогда ничего от меня не скрыть, - шепчет Фуджи, едва шевеля губами, но Рёма умудряется разобрать некоторые слова, которые тот произносит с особым ударением.
- Просто скажи, что подслушал, - с усмешкой говорит Рёма, он вытаскивает левую руку из кармана и прикладывает палец к губам, но его слова тонут в бешеном стуке колёс очередной электрички.
Фуджи открывает глаза и задерживает взгляд на левой руке Рёмы. Рёма хмурится и тоже смотрит на руку. Пальцы всё ещё дрожат, будто по ним каждую секунду пробегают мелкие судороги. Сначала он этого не заметил. Рёма быстро прячет руку в карман.
- Как в первый раз, правда? – говорит Фуджи, начиная идти. На ходу он достаёт сотовый телефон и отключает его.
Рёма смотрит гению вслед, закусив губу. Это ощущение он уже давно успел забыть. Когда-то, после первых занятий теннисом, у него ужасно тряслись руки несколько дней. Это совершенно обычное явление у всех, кто начинает играть в теннис.
Он ничего не отвечает Фуджи, но догоняет его. Они доходят до станции, поднимаются по лестнице, Рёма останавливается, не заходя на платформу.
- Что такое? – тонкая бровь изгибается, яркие глаза вновь скрываются.
- Фуджи-сенпай, почему ты до сих пор ничего не сказал про наш матч с капитаном?
- Тебя волнует моё мнение? – Фуджи берёт камеру в руки и начинает нажимать какие-то кнопки с высокой скоростью. Рёма терпеливо ждёт около двух минут. – Через этот объектив я увидел многое, Эчизен. Но это тебя совершенно не касается.
Рёма подавляет рвущееся замечание.
- Это был ужасный мачт, - говорит вдруг Фуджи. – Я и не подозревал, каким жестким может быть Тезука. В будущем мне стоит быть с ним осторожнее, - заканчивает он задумчиво.
- Ты играл с ним?
- О, много раз на тренировках, - следует ответ. – Всегда проигрываю.
Рёма с подозрением смотрит на улыбку Фуджи. Гений щёлкает пальцами по козырьку кепки Рёмы.
- У меня на это есть свои причины.
- Какие?
- Я не могу позволить себе играть с ним в полную силу. Я сейчас не хочу лёгкой победы, - отвечает Фуджи. Подъезжает поезд, Фуджи легко вскакивает в двери вагона.
Пальцы Рёмы сильнее сжимают лямку сумки. Он смотрит на улыбающегося сенпая, пытаясь понять его слова. «Фуджи-сенпай знает что-то, что мне неизвестно», - проносится в голове Рёмы. Он разворачивается и бегом припускается с лестницы.
- Ох? - И, кажется, Фуджи понимает, куда бежит Эчизен.
Двери с шипением закрываются. Гений прислоняется к холодному стеклу.
- К сожалению, Эчизен, он уже ушёл с корта. И уехал прошлым поездом, на который ты опоздал.
Полупустой вагон поезда. Тезука смотрит в окно, скользя взглядом по проносящимся серым улицам. Рядом с ним стоит Ойши, он не замолкает ни на минуту, обвиняя Тезуку в необдуманности поступков, просит подумать о своей руке. Тезука ставит сумку с ракетками в угол и берётся за поручень, чтобы при очередном крутом повороте не упасть. Он советует Ойши помолчать и сделать то же самое. Ойши всплескивает руками и возмущённо ударяет кулаком по своей ладони.
- Ты меня не слушаешь, Тезука, а я ведь говорю тебе как друг…
Поезд заносит, Ойши с удивлённым вскриком делает несколько шагов по инерции и падает на сиденье. Он заливается краской и замолкает.
На самом деле Тезука не замечает, что Ойши стихает. Его взгляд прикован ко двору, над которым проезжает поезд. В переулке стоит Эчизен, а перед ним ещё один человек. Тезука напрягает своё зрение, но оно его подводит. Электрический свет из окон поезда освещает улицу, но в этот момент вагон снова кидает, и Ойши налетает на Тезуку, прижав того к стене.
- Т-Тезука! Прости, - Ойши опять моментально краснеет, хватаясь за поручень под хмурым взглядом товарища.
Когда Тезука снова возвращается к окну, поезд давно минует ту улицу.
Тезука достаёт из кармана сотовый и набирает номер Фуджи. Рядом с ним стоит Ойши, он неловко качается из стороны в сторону и украдкой смотрит на телефон. Тезука повторяет вызов несколько раз, но ему снова сообщают, что абонент не отвечает или временно не доступен. Тезука пытается скрыть волнение, которому он вдруг поддался, затем убирает сотовый в карман.
Ойши понимает, что сейчас Тезуке не до него, и тихонько присаживается на сиденье, сложив руки на колени.
Они едут в полной тишине, если не считать шума поезда. Люди в вагоне молчат и погружены в свои мысли, что вполне естественно вечером в понедельник. Они, вероятно, вспоминают, как хорошо было в выходные, или пытаются представить, насколько тяжёлой будет эта неделя и как справиться с уже навалившимися трудностями.
- Ойши, я выйду здесь, - вдруг говорит Тезука. Он поднимает с полу сумку и надевает лямку на правое плечо.
Ойши поднимает голову и поворачивается к Тезуке. Если он ничего не путает, Тезуке выходить только через три остановки, а Ойши нужно выходить на следующей.
Прежде, чем Ойши успевает ответить, Тезука делает шаг на платформу, двери за ним закрываются. Ойши обеспокоено смотрит, как Тезука медленно спускается с лестницы, пока поезд не делает очередной поворот. Ойши вздыхает и откидывается на спинку сиденья.
- О чём ты только думаешь в последнее время, Тезука?..
Тезука проходит мимо автобусной остановки, прикидывая в уме, что пешком он дойдёт до дома Фуджи быстрее, чем дождётся автобуса. Ему немного стыдно перед Ойши за свои поступки, но Тезука знает, что Ойши простит его, но, тем не менее, он звонит другу на сотовый и извиняется. Ойши заверяет Тезуку, что всё нормально и желает ему спокойной ночи. Тезука прощается с ним до утренней тренировки и отключается.
Около дома Фуджи стоит красная машина, на первом этаже горит свет. Тезука подходит к воротам и нажимает звонок.
- Дааа? - отвечает из динамика женский голос.
- Фуджи-сан, добрый вечер. Ваш сын дома?
- У меня пока нет детей, Тезука-кун, – со смехом отвечает голос.
- Простите. Ваш брат?
- Сьюске? Да.
Раздаётся сигнал. Тезука толкает ворота и проходит к двери в дом. На пороге его уже встречает Юмико. Она с улыбкой кивает ему и приглашает в дом. Они проходят в гостиную.
- Сьюске в ванной.
- Ох…
- Проявляет там снимки, - добавляет Юмико. – Точнее, он её называет «студией», - она смеётся. – В конце концов, пусть делает, что хочет со своей ванной комнатой, лишь бы мою не занимал.
Тезука вежливо, но неловко улыбается в ответ.
- Придётся подождать, Тезука-кун.
- Хорошо, - Тезука опускает сумку на пол, и присаживается на диван.
Когда Фуджи спускается в гостиную, Тезука сидит на диване с закрытыми глазами, запрокинув голову на спинку дивана. Он очень утомлён сегодняшним днём и ему хочется сейчас оказаться дома, лучше сразу в классической японской ванне. Ему нужно подумать об Эчизене. Но убедиться, что Фуджи находится в полном неведении о сегодняшней игре сейчас важнее.
Холодные сырые руки ложатся на плечи Тезуки. Он слегка вздрагивает и открывает глаза.
- Фуджи. Холодно.
Фуджи убирает руки и улыбается Тезуке. Он садится рядом. Тезука вздрагивает от контакта с телом Фуджи.
- Какой-то ты сегодня нервный, Тезука, - спокойно произносит Фуджи, с удивлением уставившись на своего напряженного капитана.
Тезука смиряет его самым невозмутимым взглядом, на который способен в данный момент.
- Чем ты сегодня занимался, Фуджи?
- О…
Фуджи слегка разочаровано вздыхает и встаёт с дивана.
- Останешься на ужин?
- Нет, тороплюсь, - отрезает Тезука.
- Ничем особенным не занимался. Проявлял снимки, например. Ты пришёл только, чтобы узнать это? – Фуджи ехидно улыбается.
«Чёртов Фуджи!»
- Мне было по пути, и я подумал, что могу забрать у тебя мою книгу. - Тезука проклинает себя за необдуманность слов, но продолжает сидеть с невозмутимым видом. – Что за снимки? – Тезука кивает на пакет в руках Фуджи.
- Только что проявил, - отвечает он. – На снимках один потрясающий матч с участием нашего чудесного новичка - Эчизена, - с ухмылкой на лице продолжает Фуджи. Он кидает пакет на колени Тезуки.
Тезука бледнеет при этих словах и молча смотрит на белый пухлый конверт с фотографиями.
вторая частьЧасть вторая.
«Фуджи… знает», - проносится в голове Тезуки. Он восстанавливает над собой контроль и берёт конверт в руки.
Фуджи стоит прямо перед ним и улыбается, покачиваясь вперёд и назад. Тезука хмурится, потому что эта улыбка его настораживает. Он не понимает, откуда сегодня взялся этот страх, что Фуджи знает о его матче с Рёмой.
Тезука достаёт фотографии, решив, что Фуджи никогда не услышит от него никаких оправданий. Пауза затягивается. Тезука медленно просматривает снимки. Фуджи следит за каждым его движением.
- Нравится? Эчизен, по-моему, очень фотогеничен, - Фуджи плюхается на диван рядом с Тезукой.
- Хм, - неопределённо мычит Тезука в ответ, заканчивая смотреть фото.
- Ибу Синдзи тоже неплохо получился? – Фуджи забирает у Тезуки стопку и начинает сам любоваться своей работой. – Особенно во второй половине матча. Мне удалось запечатлеть пик их силы. – Фуджи делает паузу, рассматривая фотографию, на которой Тезука разговаривает с окровавленным Эчизеном.
Тезука слегка расслабляется. Он закрывает глаза, погружаясь в свои мысли. На фотографиях Фуджи был матч с Фудомине. И Фуджи абсолютно обосновано назвал этот матч Рёмы в синглз за Сейгаку «потрясающим». Мальчик обладает удивительным потенциалом, который ещё даже на четверть не раскрыт. И Тезука собирается заставить Рёму использовать свои способности на пределе. «Если он имеет предел», - думает Тезука.
- Теееезуууука! Ты меня слушаешь?
Тезука открывает глаза и тут же рефлекторно отклоняется в сторону от лица Фуджи, которое всего в нескольких сантиметрах от его лица.
- Прости. Можешь повторить? – Тезука выпрямляется и поправляет очки на переносице.
- Я говорил тебе, что Эчизен нам ещё покажет настоящий теннис. Это явно не все его способности, далеко не все, - отвечает Фуджи. Он бросает на Тезуку внимательный взгляд, пытается уловить на каменном лице капитана какие-нибудь эмоции.
Тезука едва заметно кивает и задумчиво смотрит сквозь Фуджи.
«И он это заметил», - отмечает про себя Тезука. Но его начинает волновать интерес Фуджи к новичку. «Возможно, сейчас столкновение с Фуджи для Эчизена будет иметь совсем иной эффект, чем эти двое могут думать. Но Эчизен плохо знает гения Сейгаку. Фуджи просто хочет позабавиться с Рёмой». Тезука знает Фуджи намного больше, чем кто-либо в команде. И Тезука видит в глазах гения намерение встряхнуть теннис Эчизена. Не просто встряхнуть, вывернуть его теннис на изнанку. Фуджи хочет всё сделать за один матч. Тезука не собирается позволить это произойти. Он планирует постепенный рост новичка. Будущей опоры Сейгаку. Именно поэтому Тезука не хочет, чтобы Фуджи узнал об игре между ним и Рёмой.
- Очень хорошие снимки, Фуджи. Я всегда удивлялся, когда ты только умудряешься их делать. Мне уже пора, иначе не успею на автобус, - с этими словами Тезука встаёт, поднимает сумку и направляется к порогу.
Фуджи провожает его прожигающим взглядом. Он прикусывает язык, чтобы не начать задавать Тезуке провокационные вопросы. В его же интересах, чтобы Тезука оставался по этому поводу спокоен.
Тезука начинает обуваться, думая о горячей ванной, которая ждёт его дома, и что через полчаса он будет предоставлен себе, и он прекратит думать о новичке и гении. Он просто расслабится в постели, сделает массаж руки, которая до сих пор отзывается волнами тупой боли, дочитает интересную книгу и ляжет спать к одиннадцати.
- Тезука, - окликает Фуджи.
Капитан замирает с кроссовкой в руке и смотрит на друга. Фуджи всё ещё сидит на диване, захоронив лицо в ладонях. На миг Тезуке кажется, что гений плачет, но Фуджи поднимает голову и улыбается ему.
- А книгу ты не заберёшь?
Прежде чем у Тезуки вырывается вопрос «Книга?», Фуджи встаёт и быстро поднимается по лестнице.
Тезука выходит из дома Фуджи с целой стопкой книг в руках. Видимо, Фуджи решил вернуть ему все книги, которые занимал на протяжении всей средней школы. Некоторым книгам Тезука несказанно радуется, потому что считал их пропавшими.
Он спешит на остановку и едва успевает вскочить в автобус, последний в этот вечер.
Фуджи закрывает за Тезукой дверь и возвращается на второй этаж. Он устало толкает дверь в ванную и оказывается в тёмной комнате с особым едким освещением. В растворе лежат снимки, которые Фуджи сделал сегодня. Фуджи начинает развешивать фотографии для просушки. На них преимущественно запечатлён Тезука. Камера захватила не только все его движения, но и душу. Хоть Фуджи и сказал Рёме, что не сомневался в победе Тезуки, он видел, как был напряжен капитан.
- Интересно, кто сегодня получил главный урок? Тезука? Эчизен? Или я? – бормочет Фуджи, приступая к проявке снимков с Рёмой.
Эчизен сначала казался таким растерянным, он явно не ожидал от Тезуки такой страстной игры с самой первой минуты. Фуджи наблюдает прогресс тенниса Рёмы прямо на снимках. Он усмехается.
- Но ты ещё не достаточно хорош, чтобы играть с Тезукой на равных. И ещё не имеешь таких способностей, чтобы играть со мной и победить. Мада мада данэ?
Фуджи идёт в свою комнату и сразу падает на кровать. Он смотрит в потолок и кусает губы. Фуджи никогда прежде не видел Тезуку ТАКИМ, как в этом матче с Эчизеном. Никогда настолько жестким, никогда настолько серьёзным, никогда таким… одухотворённым, будто бы от него зависит будущее Рёмы. Возможно, это отчасти и так, мелькает в голове Фуджи. И только Тезука и Рёма на самом деле понимают значение этого матча. Они разговаривают на языке тенниса. Тезука напомнил Фуджи Ямато-бучо, их прежнего капитана, хотя, до этого вряд ли кто-нибудь осмеливался сравнить этих двух капитанов.
- Кажется, начинается что-то интересное, - хмыкает он и скользит под одеяло.
И под одеялом он засыпает с этим новым чувством, которое открыл сегодня для себя – ревность.
Тезука выходит из ванной, вытирая мокрые волосы полотенцем. Он садится на кровать и достаёт специальную мазь из тумбочки. Тезука открывает тюбик и ему в нос ударяется знакомый резкий запах. «Пахнет обречённостью», - с иронией думает Тезука и начинает массажировать руку. Пульсирующая боль начинает потихоньку отступать и Тезука пытается расслабиться.
- Возможно, я потом об этом пожалею, - тихо говорит Тезука. Перед его глазами матч с Эчизеном. Он сжимает губы, чувствуя напряжение во всём теле. – Этот Эчизен…
Тезука убирает мазь в тумбочку и тут его взгляд падает на старый журнал. Он достаёт его и начинает перелистывать. Память услужливо подбрасывает ему, что где-то здесь должна быть нужная ему статья.
- Вот она, - Тезука подходит к столу, опускается на стул и включает ночник. – «Самурай Нанджиро. Упавшая звезда японского тенниса». Ну и название, - задумчиво комментирует Тезука, углубляясь в чтение.
Когда Тезука заканчивает, он снимает очки, кладёт их на стол и устало потирает глаза. Он откидывается на спинку стула и сверлит взглядом журнал.
- Сын легендарного теннисиста, хм?
Его мысли снова возвращаются к игре.
- Эчизен, зачем ты играешь в теннис!?
Рёма пересекает вторую половину корта и успевает отбить кросс Тезуки. На его лице снова появляется самодовольна улыбка, и он быстро перемещается на другую сторону, ожидая прямого удара по линии. Ему уже кажется, что он знает игру капитана. Но Тезука не позволяет ему расслабиться и бьёт смэш в угол. Глаза Рёмы сужаются в секундном замешательстве, но благодаря «разножке» он успевает добежать и принять мяч, но мяч попадает в сетку. Рёма смотрит на спокойного капитана, пытаясь отдышаться. Матч начался всего пятнадцать минут назад, а у него уже ноги подкашиваются от того давления, которое на него оказывает Тезука Кунимицу.
«Ты действительно силён!», - думает Рёма, исподлобья следя за уверенными движениями капитана, который готовится подавать. Рёма выпрямляется, сжимает ракетку сильнее и с вызывающей ухмылкой подкидывает капитану запасной мяч. Тезука с холодным выражением лица ловит мяч в ладонь.
- Эй, капитан! Это вся твоя сила? До тебя я встречал много теннисистов, но ты самый сильный из них. Но всё рано, - Рёма делает паузу и снимает кепку, встряхивая мокрые волосы, - есть человек, который во много раз сильнее тебя! Он – моя цель. – Рёма снова надевает кепку, пряча глаза, в которых мелькнула золотая искра при упоминании отца.
Тезука хмурится при этих словах. «Это называется делать довольное лицо при плохой игре?». Тезука изгибается и подаёт в угол резаную подачу. Мяч со свистом проносится мимо Рёмы, тот едва успевает провести его взглядом.
- Неплохо, - произносит он сквозь зубы. – Кажется, ты очень серьёзен. Я ошибся в тебе, капитан.
- Прекрати думать о посторонних вещах, Эчизен. Я подаю!
- Давай, капитан!
На этот раз подача получается не такой резкой и Рёме удаётся принять мяч и послать его под левую руку Тезуки. Капитан стоит посреди корта. Он возвращает Рёме мяч резким ударом по центру корта. Рёма достаёт его. Тезука стоит на своём прежнем месте, перемещая только одну ногу, в зависимости от характера удара Рёмы. Это напоминает ему Нанджиро, только сам стиль техники немного отличается. На миг Рёма замораживается. Это стоит ему ещё одного пропущенного удара.
- Ты никогда не выиграешь у меня, Эчизен, если не найдёшь свой теннис. Перестань смотреть в спину этого человека.
«Замолчи», - отчаянно думает Рёма. Он расправляет плечи, делает несколько прыжков на месте и начинает выполнять «разножку».
- Ты ничего не знаешь! – кричит он Тезуке. – Подавай!!
Тезука вздыхает и изгибается для очередной подачи.
- Твой отец прекрасный игрок, но ты не должен быть его копией, Эчизен, - с этими словами Тезука закрывает журнал, выключает ночник и идёт к кровати, чтобы наконец-то лечь спать. Завтра утром тренировка, команде надо готовиться к соревнованиям. «Чем дальше мы заходим, тем сильнее наши противники», - думает Тезука, садясь на край кровати.
Он бросает усталый взгляд на окно и вспоминает про кактус на подоконнике.
- Засох? – вырывается тяжкий вздох у Тезуки. Он идёт в ванную, наливает воды в стакан и возвращается, чтобы полить бедное растение.
Тезука задумчиво смотрит на сморщившийся зелёный росток, который когда-то назывался кактусом. И он вспоминает слова Фуджи, которые услышал в день, когда Эчизен стал членом команды: «Пропал новичок. Тезуке таких доверят не стоит. У нашего капитана даже кактусы засыхают!» Тогда Тезука был ужасно возмущён этими словами и велел Фуджи пробежать 20 дополнительных кругов.
Сладкий голос гения всё ещё звучит в голове Тезуки. Он поджимает губы и идёт за вторым стаканом воды.
- Я действительно не могу уследить за растениями. Но я ведь не такой фанат фотосинтеза как Фуджи, - ворчит он и открывает кран.
***
Неделя перед началом второго этапа соревнований для Сейгаку проходит очень тяжело из-за специальных тренировок Инуи. Хотя члены команды считают их «забавными» и только ждут момента, чтобы проверить свои собственные силы.
- Твой локоть восстановлен, Тезука. Теперь ты можешь играть в теннис ни о чём не волнуясь. Только постарайся пока не использовать свой «Дроп шот», - с вежливой улыбкой говорит спортивный хирург.
Ойши радостно улыбается и кладёт руку на плечо Тезуки.
- Слава Богу! Тезука, ты рад?
Тезука слегка улыбается и кивает другу. Сейчас он испытывает огромное облегчение, ведь теперь проблема с его «теннисным локтём» решена.
- Тебя больше ничего не беспокоит? – вдруг спрашивает доктор, разглядывая рентгеновский снимок руки Тезуки.
Тезука отвечает, что чувствует себя прекрасно и полностью готов к соревнованиям.
- Спасибо, сенсей, - Тезука встаёт и делает лёгкий поклон.
- Береги себя, - отвечает доктор.
- Хорошо.
Тезука снова кланяется и они с Ойши собираются уходить.
- Ох, Шуйчиро, можешь задержаться?
Ойши удивлённо смотрит на дядю, но кивает и садится на стул перед ним.
- Я тогда пойду один, увидимся завтра, Ойши.
- Хорошо, Тезука, до завтра. В 9 у регистрационного столика, так?
Тезука кивает другу и выходит из кабинета.
Двери плавно разъезжаются перед Тезукой, и он выходит на улицу. Тезука делает глубокий вздох, чтобы лёгкие наполнились свежим воздухом, а пессимистичные мысли насчёт здоровья его руки покинули голову.
- Тезука, - раздаётся знакомый голос.
Тезука поворачивается и видит Фуджи.
- И почему я не удивляюсь? – тихо произносит он в ответ на приветливую улыбку гения.
Фуджи пожимает плечами, и они идут уже вместе. Оба хранят молчание, заговорить никто не хочет. Тезука снова погружается в свои мысли о предстоящем турнире, его волнует команда Св. Рудольфа. Мысленно он отмечает, что нужно предложить Рюдзаки какой-нибудь более дерзкий ход в расстановке игроков. Фуджи едва поспевает за широкими шагами капитана, но одновременно пытается уловить каждый момент, проведённый в компании с Тезукой, когда они не говорят о теннисе или Тезука его не отчитывает. «Тишина определённо лучше», - думает Фуджи и довольно улыбается, подставляя лицо лучам солнца. Тезука сбавляет шаг и удивлённо смотрит на друга, который нежится на солнышке.
- Ох, как жаль, что я не захватил с собой камеру, - вырывается вздох у Фуджи.
- Не слишком ли ты расслаблен? – сурово интересуется Тезука у него.
Гений распахивает глаза.
- Я готов к турниру, за меня не стоит переживать.
- Я знаю, - спокойно отвечает Тезука. – Но когда-нибудь это тебя подведёт.
- Похоже на угрозу, Тезука Кунимицу.
Тезука хмурится, его настораживает тон Фуджи, поэтому он ничего не говорит на это.
Фуджи кусает губу, он понимает, что задел Тезуку. Он тихо просит прощения и получает в ответ лёгкий кивок головы. Фуджи мечтает сфотографировать Тезуку в таком ракурсе: когда его волосы рассыпаются, а на очках играет солнце. У него на миг перехватывает дыхание, но Фуджи быстро берёт себя в руки.
- Как твоя рука? – наконец спрашивает он, чтобы нарушить тишину, которая из удовольствия превратилась в напряжение.
- Всё хорошо, спасибо, - кратко отвечает Тезука. Они снова замолкают. – Лечение было долгим, но локоть почти полностью восстановился. Ойши наконец-то перестанет волноваться за меня и мою руку. Я смогу спокойно играть в первых синглз. Правда, Доктор посоветовал мне воздержаться от «Дроп Шота», - вдруг добавляет он.
- Вот как, - Фуджи сочувственно гладит Тезуку по левому плечу.
Тезука вздрагивает и смотрит на виноватое лицо Фуджи.
- Ты меня никогда не прекратишь бояться, правда? – спрашивает Фуджи и останавливается.
- Не говори глупостей, Фуджи.
Тезука проходит немного дальше и тоже останавливается. Фуджи старается не смотреть на капитана, а Тезука поднимает голову и смотрит на голубое небо в белых облаках. Он вспоминает что-то, что заставляет его щёки приобрести едва заметный румянец.
Тезука обхватывает плечи руками, как будто по его телу распространяется холод.
- А тогда падал снег… - тихо говорит он.
/Год назад/
Сильный ветер подхватывает раскрытый зонт, лежащий на асфальте и уносит его вдоль по заснеженной улице. Фуджи не беспокоится. Он даже не замечает этого. Его оледеневшие руки сжимают тёплое пальто Тезуки, и он чувствует руки капитана на своём лице. Их носы неловко трутся друг о друга, а губы ищут ответа. Фуджи боится вдохнуть или выдохнуть, чтобы Тезука вдруг не растаял, словно цветной сон. Тезука тихо и неровно дышит вблизи от его лица, но не решается что-либо сделать. Фуджи приливает к нему всем телом ещё ближе. Тезука может осязать мелкие снежинки на его светлых волосах, но его глаза ничего не видят, будто он в тумане.
- Фуджи, - начинает он, чтобы остановить то, что может произойти.
Но язык Фуджи тут же неловко врывается в его рот. У Тезуки перехватывает дыхание, он отвечает на поцелуй. Руки Фуджи сильнее сжимают ткань пальто, желая чувствовать больше.
Двое скрыты от посторонних глаз темнотой зимней ночи и рядом голых чёрных стволов деревьев. Аллея пуста и слегка освещается неполной луной. Они попали сюда случайно - в погоне за зонтиком Фуджи. Теперь они вряд ли его найдут.
Руки Фуджи перебирают мокрые от снега волосы Тезуки, тот боится сделать резкое движение и молча стоит, продолжая держать лицо Фуджи в ладонях.
- Фуджи, что мы делаем? – шепчет Тезука, роняя голову на плечо друга.
Фуджи ничего не отвечает, его рука замирает в каштановых волосах.
- Фуджи?
- Нэ, Тезука, откуда мне знать?
- Ты же – тенсай, - горько усмехается Тезука в пальто Фуджи.
- И правда… - бормочет Фуджи, оставляя краткий поцелуй на макушке своего капитана.
***
- Тезука? Ты что-то вспоминаешь? – Фуджи подходит ближе. Его беспокоит потерянное выражение на лице Тезуки и отсутствие на нём красок.
Тезука мотает головой и потирает виски. Всякий раз, когда он вспоминает о коротких отношениях с Фуджи, у него начинает болеть голова, её разрывает от противоречивых мыслей. Ему просто хочется сбежать, закрыться в ванной или накрыться под одеялом, просто, чтобы не чувствовать себя виноватым перед Фуджи.
- ТОТ день, я прав? – серьёзные глаза Фуджи ищут встречного взгляда от капитана.
- Фуджи… - Тезука отворачивается. – Не надо, прошу.
- Ты изменился, Тезука. Никто не заметил. Только я, - Фуджи нервно грел ладони друг о друга, потому что они внезапно похолодели.
- Ничего подобного, - резко отвечает Тезука.
- Это из-за Эчизена? Всё изменилось с тех пор, как он пришёл, - произносит Фуджи осторожно, но Тезука бросает на него почти гневный взгляд и собирается уйти. Фуджи ловко хватает его за рукав рубашки. Глубокие синие глаза встречаются с серьёзными золотыми глазами.
- Дай мне с ним сыграть, Тезука!!
Автор: Marik
Пейринг: Tezuka/Fuji, Tezuka/Ryoma, Fuji/Ryoma
Рейтинг: G-PG-PG13
Жанр: angst
Дата: 30/10/06 – 12/04/07
Количество слов: ~21,655
Кол-во частей: 9
"По-настоящему слеп тот, кто ничего не хочет видеть" (с)
часть перваяСтук колёс поезда у него всегда будет ассоциироваться с капитаном. Этот день станет новой страницей его жизни.
Воздух пропитан жаждой победы. В нём буквально танцуют капельки пота, каждая капля – вызов, каждая капля – ответ.
Воздух пропитан силой.
Рёма старается не смотреть в глаза капитану, стоящему через сетку. Тезука смотрит строго, его глаза прикованы к маленькой фигуре, сидящей на корте. Рёма не решается встретить взгляд капитана, он продолжает сжимать ракетку в руке, пытаясь собрать остатки сил, чтобы бороться дальше. Костяшки пальцев трутся об асфальт, кожа начинает кровоточить.
- Стань опорой Сейгаку, - произносит голос.
Что-то внутри Рёмы заставляет его посмотреть на Тезуку. Капли пота стекают со лба, бледное лицо с нездоровым румянцем, стиснутые зубы, прямой взгляд золотых глаз, который не признаёт неповиновения. Это выражение лица он запомнит навсегда. Это лицо он будет видеть постоянно.
Рёма не понимает слов капитана, но не хочет переспрашивать. Гораздо больше его сейчас волнует этот проигрыш, точнее, то странное ощущение, которое волнами пробегает по его телу, заставляя Рёму прикусить губу. Он ничего не потерял, он что-то приобрёл. Это дал ему Тезука. Рёма продолжает смотреть на капитана.
- Эчизен, стань опорой Сейгаку! – повторяет Тезука, сжимая ракетку в руке. По мышцам проносится сигнал о боли, и ракетка едва не выскальзывает из ладони. Тезука успевает переместить пальцы, чтобы удержать ручку ракетки. Он вспоминает разговор с Ойши, и ему становится не по себе, потому что жгущая боль охватывает его локоть и расползается выше. «Только не старая рана», - молит Тезука.
Два по-волчьи одиноких глаза ловят каждое слово, слетающее с губ капитана. Боль в руке подсказывает Тезуке, что он всё делает правильно.
- Капитан, - произносит Рёма, поднимаясь на ноги.
Им больше нечего сказать. Они понимают друг друга только на одном языке. Этот язык – теннис.
Тезука разворачивается и идёт собирать свои вещи. Он подходит к скамейке, хватает бутылку с водой и подносит ко рту. Внезапно она выскальзывает и с грохотом падает на скамейку, крышка отскакивает и вода разливается на корт.
Рёмы уже нет. Но Тезука знает, что где-то здесь Ойши, который всё это время наблюдал матч. Он надеется, что Ойши не видел его небрежности.
В луже отражается хмурое лицо Тезуки. Он поднимает бутылку и кидает в сумку.
Тезука несколько секунд смотрит на дрожащие пальцы и закрывает глаза.
Уже стемнело. Рёма торопится на электричку. Пальцы правой руки сжимают и разжимают лямку сумки с ракетками, ему не терпится попасть домой. Он покидает пределы квартала, где расположены свободные корты. Он срезает через двор, чтобы быстрее достичь станции. Вдруг от стены отделяется чья-то тень. Рёма вздрагивает и останавливается. Над ними снова проносится поезд, и свет из его окон слегка освещает две фигуры в темноте. Рёма ухмыляется и тянет козырёк кепки вниз.
- Всего лишь Фуджи-сенпай, - произносит он и продолжает идти.
- Как грубо, - говорит Фуджи, невозмутимо присоединяясь к Рёме.
- Что ты здесь делаешь?
- Фотографирую городскую природу, - отвечает Фуджи. Его ловкие пальцы пробегают по шнуру на шее и вниз по шикарному фотоаппарату.
- Ложь.
- Конечно.
Рёма украдкой косится на улыбку Фуджи и признаёт своё поражение. Они останавливаются.
- Фуджи-сенпай, ты знал?
Фуджи склоняет голову на бок и прикладывает указательный палец к губам, растянувшимся в улыбке, его волосы мягко рассыпаются на плечи, и Рёма невольно задерживает на них взгляд.
- Тезуке никогда ничего от меня не скрыть, - шепчет Фуджи, едва шевеля губами, но Рёма умудряется разобрать некоторые слова, которые тот произносит с особым ударением.
- Просто скажи, что подслушал, - с усмешкой говорит Рёма, он вытаскивает левую руку из кармана и прикладывает палец к губам, но его слова тонут в бешеном стуке колёс очередной электрички.
Фуджи открывает глаза и задерживает взгляд на левой руке Рёмы. Рёма хмурится и тоже смотрит на руку. Пальцы всё ещё дрожат, будто по ним каждую секунду пробегают мелкие судороги. Сначала он этого не заметил. Рёма быстро прячет руку в карман.
- Как в первый раз, правда? – говорит Фуджи, начиная идти. На ходу он достаёт сотовый телефон и отключает его.
Рёма смотрит гению вслед, закусив губу. Это ощущение он уже давно успел забыть. Когда-то, после первых занятий теннисом, у него ужасно тряслись руки несколько дней. Это совершенно обычное явление у всех, кто начинает играть в теннис.
Он ничего не отвечает Фуджи, но догоняет его. Они доходят до станции, поднимаются по лестнице, Рёма останавливается, не заходя на платформу.
- Что такое? – тонкая бровь изгибается, яркие глаза вновь скрываются.
- Фуджи-сенпай, почему ты до сих пор ничего не сказал про наш матч с капитаном?
- Тебя волнует моё мнение? – Фуджи берёт камеру в руки и начинает нажимать какие-то кнопки с высокой скоростью. Рёма терпеливо ждёт около двух минут. – Через этот объектив я увидел многое, Эчизен. Но это тебя совершенно не касается.
Рёма подавляет рвущееся замечание.
- Это был ужасный мачт, - говорит вдруг Фуджи. – Я и не подозревал, каким жестким может быть Тезука. В будущем мне стоит быть с ним осторожнее, - заканчивает он задумчиво.
- Ты играл с ним?
- О, много раз на тренировках, - следует ответ. – Всегда проигрываю.
Рёма с подозрением смотрит на улыбку Фуджи. Гений щёлкает пальцами по козырьку кепки Рёмы.
- У меня на это есть свои причины.
- Какие?
- Я не могу позволить себе играть с ним в полную силу. Я сейчас не хочу лёгкой победы, - отвечает Фуджи. Подъезжает поезд, Фуджи легко вскакивает в двери вагона.
Пальцы Рёмы сильнее сжимают лямку сумки. Он смотрит на улыбающегося сенпая, пытаясь понять его слова. «Фуджи-сенпай знает что-то, что мне неизвестно», - проносится в голове Рёмы. Он разворачивается и бегом припускается с лестницы.
- Ох? - И, кажется, Фуджи понимает, куда бежит Эчизен.
Двери с шипением закрываются. Гений прислоняется к холодному стеклу.
- К сожалению, Эчизен, он уже ушёл с корта. И уехал прошлым поездом, на который ты опоздал.
Полупустой вагон поезда. Тезука смотрит в окно, скользя взглядом по проносящимся серым улицам. Рядом с ним стоит Ойши, он не замолкает ни на минуту, обвиняя Тезуку в необдуманности поступков, просит подумать о своей руке. Тезука ставит сумку с ракетками в угол и берётся за поручень, чтобы при очередном крутом повороте не упасть. Он советует Ойши помолчать и сделать то же самое. Ойши всплескивает руками и возмущённо ударяет кулаком по своей ладони.
- Ты меня не слушаешь, Тезука, а я ведь говорю тебе как друг…
Поезд заносит, Ойши с удивлённым вскриком делает несколько шагов по инерции и падает на сиденье. Он заливается краской и замолкает.
На самом деле Тезука не замечает, что Ойши стихает. Его взгляд прикован ко двору, над которым проезжает поезд. В переулке стоит Эчизен, а перед ним ещё один человек. Тезука напрягает своё зрение, но оно его подводит. Электрический свет из окон поезда освещает улицу, но в этот момент вагон снова кидает, и Ойши налетает на Тезуку, прижав того к стене.
- Т-Тезука! Прости, - Ойши опять моментально краснеет, хватаясь за поручень под хмурым взглядом товарища.
Когда Тезука снова возвращается к окну, поезд давно минует ту улицу.
Тезука достаёт из кармана сотовый и набирает номер Фуджи. Рядом с ним стоит Ойши, он неловко качается из стороны в сторону и украдкой смотрит на телефон. Тезука повторяет вызов несколько раз, но ему снова сообщают, что абонент не отвечает или временно не доступен. Тезука пытается скрыть волнение, которому он вдруг поддался, затем убирает сотовый в карман.
Ойши понимает, что сейчас Тезуке не до него, и тихонько присаживается на сиденье, сложив руки на колени.
Они едут в полной тишине, если не считать шума поезда. Люди в вагоне молчат и погружены в свои мысли, что вполне естественно вечером в понедельник. Они, вероятно, вспоминают, как хорошо было в выходные, или пытаются представить, насколько тяжёлой будет эта неделя и как справиться с уже навалившимися трудностями.
- Ойши, я выйду здесь, - вдруг говорит Тезука. Он поднимает с полу сумку и надевает лямку на правое плечо.
Ойши поднимает голову и поворачивается к Тезуке. Если он ничего не путает, Тезуке выходить только через три остановки, а Ойши нужно выходить на следующей.
Прежде, чем Ойши успевает ответить, Тезука делает шаг на платформу, двери за ним закрываются. Ойши обеспокоено смотрит, как Тезука медленно спускается с лестницы, пока поезд не делает очередной поворот. Ойши вздыхает и откидывается на спинку сиденья.
- О чём ты только думаешь в последнее время, Тезука?..
Тезука проходит мимо автобусной остановки, прикидывая в уме, что пешком он дойдёт до дома Фуджи быстрее, чем дождётся автобуса. Ему немного стыдно перед Ойши за свои поступки, но Тезука знает, что Ойши простит его, но, тем не менее, он звонит другу на сотовый и извиняется. Ойши заверяет Тезуку, что всё нормально и желает ему спокойной ночи. Тезука прощается с ним до утренней тренировки и отключается.
Около дома Фуджи стоит красная машина, на первом этаже горит свет. Тезука подходит к воротам и нажимает звонок.
- Дааа? - отвечает из динамика женский голос.
- Фуджи-сан, добрый вечер. Ваш сын дома?
- У меня пока нет детей, Тезука-кун, – со смехом отвечает голос.
- Простите. Ваш брат?
- Сьюске? Да.
Раздаётся сигнал. Тезука толкает ворота и проходит к двери в дом. На пороге его уже встречает Юмико. Она с улыбкой кивает ему и приглашает в дом. Они проходят в гостиную.
- Сьюске в ванной.
- Ох…
- Проявляет там снимки, - добавляет Юмико. – Точнее, он её называет «студией», - она смеётся. – В конце концов, пусть делает, что хочет со своей ванной комнатой, лишь бы мою не занимал.
Тезука вежливо, но неловко улыбается в ответ.
- Придётся подождать, Тезука-кун.
- Хорошо, - Тезука опускает сумку на пол, и присаживается на диван.
Когда Фуджи спускается в гостиную, Тезука сидит на диване с закрытыми глазами, запрокинув голову на спинку дивана. Он очень утомлён сегодняшним днём и ему хочется сейчас оказаться дома, лучше сразу в классической японской ванне. Ему нужно подумать об Эчизене. Но убедиться, что Фуджи находится в полном неведении о сегодняшней игре сейчас важнее.
Холодные сырые руки ложатся на плечи Тезуки. Он слегка вздрагивает и открывает глаза.
- Фуджи. Холодно.
Фуджи убирает руки и улыбается Тезуке. Он садится рядом. Тезука вздрагивает от контакта с телом Фуджи.
- Какой-то ты сегодня нервный, Тезука, - спокойно произносит Фуджи, с удивлением уставившись на своего напряженного капитана.
Тезука смиряет его самым невозмутимым взглядом, на который способен в данный момент.
- Чем ты сегодня занимался, Фуджи?
- О…
Фуджи слегка разочаровано вздыхает и встаёт с дивана.
- Останешься на ужин?
- Нет, тороплюсь, - отрезает Тезука.
- Ничем особенным не занимался. Проявлял снимки, например. Ты пришёл только, чтобы узнать это? – Фуджи ехидно улыбается.
«Чёртов Фуджи!»
- Мне было по пути, и я подумал, что могу забрать у тебя мою книгу. - Тезука проклинает себя за необдуманность слов, но продолжает сидеть с невозмутимым видом. – Что за снимки? – Тезука кивает на пакет в руках Фуджи.
- Только что проявил, - отвечает он. – На снимках один потрясающий матч с участием нашего чудесного новичка - Эчизена, - с ухмылкой на лице продолжает Фуджи. Он кидает пакет на колени Тезуки.
Тезука бледнеет при этих словах и молча смотрит на белый пухлый конверт с фотографиями.
вторая частьЧасть вторая.
«Фуджи… знает», - проносится в голове Тезуки. Он восстанавливает над собой контроль и берёт конверт в руки.
Фуджи стоит прямо перед ним и улыбается, покачиваясь вперёд и назад. Тезука хмурится, потому что эта улыбка его настораживает. Он не понимает, откуда сегодня взялся этот страх, что Фуджи знает о его матче с Рёмой.
Тезука достаёт фотографии, решив, что Фуджи никогда не услышит от него никаких оправданий. Пауза затягивается. Тезука медленно просматривает снимки. Фуджи следит за каждым его движением.
- Нравится? Эчизен, по-моему, очень фотогеничен, - Фуджи плюхается на диван рядом с Тезукой.
- Хм, - неопределённо мычит Тезука в ответ, заканчивая смотреть фото.
- Ибу Синдзи тоже неплохо получился? – Фуджи забирает у Тезуки стопку и начинает сам любоваться своей работой. – Особенно во второй половине матча. Мне удалось запечатлеть пик их силы. – Фуджи делает паузу, рассматривая фотографию, на которой Тезука разговаривает с окровавленным Эчизеном.
Тезука слегка расслабляется. Он закрывает глаза, погружаясь в свои мысли. На фотографиях Фуджи был матч с Фудомине. И Фуджи абсолютно обосновано назвал этот матч Рёмы в синглз за Сейгаку «потрясающим». Мальчик обладает удивительным потенциалом, который ещё даже на четверть не раскрыт. И Тезука собирается заставить Рёму использовать свои способности на пределе. «Если он имеет предел», - думает Тезука.
- Теееезуууука! Ты меня слушаешь?
Тезука открывает глаза и тут же рефлекторно отклоняется в сторону от лица Фуджи, которое всего в нескольких сантиметрах от его лица.
- Прости. Можешь повторить? – Тезука выпрямляется и поправляет очки на переносице.
- Я говорил тебе, что Эчизен нам ещё покажет настоящий теннис. Это явно не все его способности, далеко не все, - отвечает Фуджи. Он бросает на Тезуку внимательный взгляд, пытается уловить на каменном лице капитана какие-нибудь эмоции.
Тезука едва заметно кивает и задумчиво смотрит сквозь Фуджи.
«И он это заметил», - отмечает про себя Тезука. Но его начинает волновать интерес Фуджи к новичку. «Возможно, сейчас столкновение с Фуджи для Эчизена будет иметь совсем иной эффект, чем эти двое могут думать. Но Эчизен плохо знает гения Сейгаку. Фуджи просто хочет позабавиться с Рёмой». Тезука знает Фуджи намного больше, чем кто-либо в команде. И Тезука видит в глазах гения намерение встряхнуть теннис Эчизена. Не просто встряхнуть, вывернуть его теннис на изнанку. Фуджи хочет всё сделать за один матч. Тезука не собирается позволить это произойти. Он планирует постепенный рост новичка. Будущей опоры Сейгаку. Именно поэтому Тезука не хочет, чтобы Фуджи узнал об игре между ним и Рёмой.
- Очень хорошие снимки, Фуджи. Я всегда удивлялся, когда ты только умудряешься их делать. Мне уже пора, иначе не успею на автобус, - с этими словами Тезука встаёт, поднимает сумку и направляется к порогу.
Фуджи провожает его прожигающим взглядом. Он прикусывает язык, чтобы не начать задавать Тезуке провокационные вопросы. В его же интересах, чтобы Тезука оставался по этому поводу спокоен.
Тезука начинает обуваться, думая о горячей ванной, которая ждёт его дома, и что через полчаса он будет предоставлен себе, и он прекратит думать о новичке и гении. Он просто расслабится в постели, сделает массаж руки, которая до сих пор отзывается волнами тупой боли, дочитает интересную книгу и ляжет спать к одиннадцати.
- Тезука, - окликает Фуджи.
Капитан замирает с кроссовкой в руке и смотрит на друга. Фуджи всё ещё сидит на диване, захоронив лицо в ладонях. На миг Тезуке кажется, что гений плачет, но Фуджи поднимает голову и улыбается ему.
- А книгу ты не заберёшь?
Прежде чем у Тезуки вырывается вопрос «Книга?», Фуджи встаёт и быстро поднимается по лестнице.
Тезука выходит из дома Фуджи с целой стопкой книг в руках. Видимо, Фуджи решил вернуть ему все книги, которые занимал на протяжении всей средней школы. Некоторым книгам Тезука несказанно радуется, потому что считал их пропавшими.
Он спешит на остановку и едва успевает вскочить в автобус, последний в этот вечер.
Фуджи закрывает за Тезукой дверь и возвращается на второй этаж. Он устало толкает дверь в ванную и оказывается в тёмной комнате с особым едким освещением. В растворе лежат снимки, которые Фуджи сделал сегодня. Фуджи начинает развешивать фотографии для просушки. На них преимущественно запечатлён Тезука. Камера захватила не только все его движения, но и душу. Хоть Фуджи и сказал Рёме, что не сомневался в победе Тезуки, он видел, как был напряжен капитан.
- Интересно, кто сегодня получил главный урок? Тезука? Эчизен? Или я? – бормочет Фуджи, приступая к проявке снимков с Рёмой.
Эчизен сначала казался таким растерянным, он явно не ожидал от Тезуки такой страстной игры с самой первой минуты. Фуджи наблюдает прогресс тенниса Рёмы прямо на снимках. Он усмехается.
- Но ты ещё не достаточно хорош, чтобы играть с Тезукой на равных. И ещё не имеешь таких способностей, чтобы играть со мной и победить. Мада мада данэ?
Фуджи идёт в свою комнату и сразу падает на кровать. Он смотрит в потолок и кусает губы. Фуджи никогда прежде не видел Тезуку ТАКИМ, как в этом матче с Эчизеном. Никогда настолько жестким, никогда настолько серьёзным, никогда таким… одухотворённым, будто бы от него зависит будущее Рёмы. Возможно, это отчасти и так, мелькает в голове Фуджи. И только Тезука и Рёма на самом деле понимают значение этого матча. Они разговаривают на языке тенниса. Тезука напомнил Фуджи Ямато-бучо, их прежнего капитана, хотя, до этого вряд ли кто-нибудь осмеливался сравнить этих двух капитанов.
- Кажется, начинается что-то интересное, - хмыкает он и скользит под одеяло.
И под одеялом он засыпает с этим новым чувством, которое открыл сегодня для себя – ревность.
Тезука выходит из ванной, вытирая мокрые волосы полотенцем. Он садится на кровать и достаёт специальную мазь из тумбочки. Тезука открывает тюбик и ему в нос ударяется знакомый резкий запах. «Пахнет обречённостью», - с иронией думает Тезука и начинает массажировать руку. Пульсирующая боль начинает потихоньку отступать и Тезука пытается расслабиться.
- Возможно, я потом об этом пожалею, - тихо говорит Тезука. Перед его глазами матч с Эчизеном. Он сжимает губы, чувствуя напряжение во всём теле. – Этот Эчизен…
Тезука убирает мазь в тумбочку и тут его взгляд падает на старый журнал. Он достаёт его и начинает перелистывать. Память услужливо подбрасывает ему, что где-то здесь должна быть нужная ему статья.
- Вот она, - Тезука подходит к столу, опускается на стул и включает ночник. – «Самурай Нанджиро. Упавшая звезда японского тенниса». Ну и название, - задумчиво комментирует Тезука, углубляясь в чтение.
Когда Тезука заканчивает, он снимает очки, кладёт их на стол и устало потирает глаза. Он откидывается на спинку стула и сверлит взглядом журнал.
- Сын легендарного теннисиста, хм?
Его мысли снова возвращаются к игре.
- Эчизен, зачем ты играешь в теннис!?
Рёма пересекает вторую половину корта и успевает отбить кросс Тезуки. На его лице снова появляется самодовольна улыбка, и он быстро перемещается на другую сторону, ожидая прямого удара по линии. Ему уже кажется, что он знает игру капитана. Но Тезука не позволяет ему расслабиться и бьёт смэш в угол. Глаза Рёмы сужаются в секундном замешательстве, но благодаря «разножке» он успевает добежать и принять мяч, но мяч попадает в сетку. Рёма смотрит на спокойного капитана, пытаясь отдышаться. Матч начался всего пятнадцать минут назад, а у него уже ноги подкашиваются от того давления, которое на него оказывает Тезука Кунимицу.
«Ты действительно силён!», - думает Рёма, исподлобья следя за уверенными движениями капитана, который готовится подавать. Рёма выпрямляется, сжимает ракетку сильнее и с вызывающей ухмылкой подкидывает капитану запасной мяч. Тезука с холодным выражением лица ловит мяч в ладонь.
- Эй, капитан! Это вся твоя сила? До тебя я встречал много теннисистов, но ты самый сильный из них. Но всё рано, - Рёма делает паузу и снимает кепку, встряхивая мокрые волосы, - есть человек, который во много раз сильнее тебя! Он – моя цель. – Рёма снова надевает кепку, пряча глаза, в которых мелькнула золотая искра при упоминании отца.
Тезука хмурится при этих словах. «Это называется делать довольное лицо при плохой игре?». Тезука изгибается и подаёт в угол резаную подачу. Мяч со свистом проносится мимо Рёмы, тот едва успевает провести его взглядом.
- Неплохо, - произносит он сквозь зубы. – Кажется, ты очень серьёзен. Я ошибся в тебе, капитан.
- Прекрати думать о посторонних вещах, Эчизен. Я подаю!
- Давай, капитан!
На этот раз подача получается не такой резкой и Рёме удаётся принять мяч и послать его под левую руку Тезуки. Капитан стоит посреди корта. Он возвращает Рёме мяч резким ударом по центру корта. Рёма достаёт его. Тезука стоит на своём прежнем месте, перемещая только одну ногу, в зависимости от характера удара Рёмы. Это напоминает ему Нанджиро, только сам стиль техники немного отличается. На миг Рёма замораживается. Это стоит ему ещё одного пропущенного удара.
- Ты никогда не выиграешь у меня, Эчизен, если не найдёшь свой теннис. Перестань смотреть в спину этого человека.
«Замолчи», - отчаянно думает Рёма. Он расправляет плечи, делает несколько прыжков на месте и начинает выполнять «разножку».
- Ты ничего не знаешь! – кричит он Тезуке. – Подавай!!
Тезука вздыхает и изгибается для очередной подачи.
- Твой отец прекрасный игрок, но ты не должен быть его копией, Эчизен, - с этими словами Тезука закрывает журнал, выключает ночник и идёт к кровати, чтобы наконец-то лечь спать. Завтра утром тренировка, команде надо готовиться к соревнованиям. «Чем дальше мы заходим, тем сильнее наши противники», - думает Тезука, садясь на край кровати.
Он бросает усталый взгляд на окно и вспоминает про кактус на подоконнике.
- Засох? – вырывается тяжкий вздох у Тезуки. Он идёт в ванную, наливает воды в стакан и возвращается, чтобы полить бедное растение.
Тезука задумчиво смотрит на сморщившийся зелёный росток, который когда-то назывался кактусом. И он вспоминает слова Фуджи, которые услышал в день, когда Эчизен стал членом команды: «Пропал новичок. Тезуке таких доверят не стоит. У нашего капитана даже кактусы засыхают!» Тогда Тезука был ужасно возмущён этими словами и велел Фуджи пробежать 20 дополнительных кругов.
Сладкий голос гения всё ещё звучит в голове Тезуки. Он поджимает губы и идёт за вторым стаканом воды.
- Я действительно не могу уследить за растениями. Но я ведь не такой фанат фотосинтеза как Фуджи, - ворчит он и открывает кран.
***
Неделя перед началом второго этапа соревнований для Сейгаку проходит очень тяжело из-за специальных тренировок Инуи. Хотя члены команды считают их «забавными» и только ждут момента, чтобы проверить свои собственные силы.
- Твой локоть восстановлен, Тезука. Теперь ты можешь играть в теннис ни о чём не волнуясь. Только постарайся пока не использовать свой «Дроп шот», - с вежливой улыбкой говорит спортивный хирург.
Ойши радостно улыбается и кладёт руку на плечо Тезуки.
- Слава Богу! Тезука, ты рад?
Тезука слегка улыбается и кивает другу. Сейчас он испытывает огромное облегчение, ведь теперь проблема с его «теннисным локтём» решена.
- Тебя больше ничего не беспокоит? – вдруг спрашивает доктор, разглядывая рентгеновский снимок руки Тезуки.
Тезука отвечает, что чувствует себя прекрасно и полностью готов к соревнованиям.
- Спасибо, сенсей, - Тезука встаёт и делает лёгкий поклон.
- Береги себя, - отвечает доктор.
- Хорошо.
Тезука снова кланяется и они с Ойши собираются уходить.
- Ох, Шуйчиро, можешь задержаться?
Ойши удивлённо смотрит на дядю, но кивает и садится на стул перед ним.
- Я тогда пойду один, увидимся завтра, Ойши.
- Хорошо, Тезука, до завтра. В 9 у регистрационного столика, так?
Тезука кивает другу и выходит из кабинета.
Двери плавно разъезжаются перед Тезукой, и он выходит на улицу. Тезука делает глубокий вздох, чтобы лёгкие наполнились свежим воздухом, а пессимистичные мысли насчёт здоровья его руки покинули голову.
- Тезука, - раздаётся знакомый голос.
Тезука поворачивается и видит Фуджи.
- И почему я не удивляюсь? – тихо произносит он в ответ на приветливую улыбку гения.
Фуджи пожимает плечами, и они идут уже вместе. Оба хранят молчание, заговорить никто не хочет. Тезука снова погружается в свои мысли о предстоящем турнире, его волнует команда Св. Рудольфа. Мысленно он отмечает, что нужно предложить Рюдзаки какой-нибудь более дерзкий ход в расстановке игроков. Фуджи едва поспевает за широкими шагами капитана, но одновременно пытается уловить каждый момент, проведённый в компании с Тезукой, когда они не говорят о теннисе или Тезука его не отчитывает. «Тишина определённо лучше», - думает Фуджи и довольно улыбается, подставляя лицо лучам солнца. Тезука сбавляет шаг и удивлённо смотрит на друга, который нежится на солнышке.
- Ох, как жаль, что я не захватил с собой камеру, - вырывается вздох у Фуджи.
- Не слишком ли ты расслаблен? – сурово интересуется Тезука у него.
Гений распахивает глаза.
- Я готов к турниру, за меня не стоит переживать.
- Я знаю, - спокойно отвечает Тезука. – Но когда-нибудь это тебя подведёт.
- Похоже на угрозу, Тезука Кунимицу.
Тезука хмурится, его настораживает тон Фуджи, поэтому он ничего не говорит на это.
Фуджи кусает губу, он понимает, что задел Тезуку. Он тихо просит прощения и получает в ответ лёгкий кивок головы. Фуджи мечтает сфотографировать Тезуку в таком ракурсе: когда его волосы рассыпаются, а на очках играет солнце. У него на миг перехватывает дыхание, но Фуджи быстро берёт себя в руки.
- Как твоя рука? – наконец спрашивает он, чтобы нарушить тишину, которая из удовольствия превратилась в напряжение.
- Всё хорошо, спасибо, - кратко отвечает Тезука. Они снова замолкают. – Лечение было долгим, но локоть почти полностью восстановился. Ойши наконец-то перестанет волноваться за меня и мою руку. Я смогу спокойно играть в первых синглз. Правда, Доктор посоветовал мне воздержаться от «Дроп Шота», - вдруг добавляет он.
- Вот как, - Фуджи сочувственно гладит Тезуку по левому плечу.
Тезука вздрагивает и смотрит на виноватое лицо Фуджи.
- Ты меня никогда не прекратишь бояться, правда? – спрашивает Фуджи и останавливается.
- Не говори глупостей, Фуджи.
Тезука проходит немного дальше и тоже останавливается. Фуджи старается не смотреть на капитана, а Тезука поднимает голову и смотрит на голубое небо в белых облаках. Он вспоминает что-то, что заставляет его щёки приобрести едва заметный румянец.
Тезука обхватывает плечи руками, как будто по его телу распространяется холод.
- А тогда падал снег… - тихо говорит он.
/Год назад/
Сильный ветер подхватывает раскрытый зонт, лежащий на асфальте и уносит его вдоль по заснеженной улице. Фуджи не беспокоится. Он даже не замечает этого. Его оледеневшие руки сжимают тёплое пальто Тезуки, и он чувствует руки капитана на своём лице. Их носы неловко трутся друг о друга, а губы ищут ответа. Фуджи боится вдохнуть или выдохнуть, чтобы Тезука вдруг не растаял, словно цветной сон. Тезука тихо и неровно дышит вблизи от его лица, но не решается что-либо сделать. Фуджи приливает к нему всем телом ещё ближе. Тезука может осязать мелкие снежинки на его светлых волосах, но его глаза ничего не видят, будто он в тумане.
- Фуджи, - начинает он, чтобы остановить то, что может произойти.
Но язык Фуджи тут же неловко врывается в его рот. У Тезуки перехватывает дыхание, он отвечает на поцелуй. Руки Фуджи сильнее сжимают ткань пальто, желая чувствовать больше.
Двое скрыты от посторонних глаз темнотой зимней ночи и рядом голых чёрных стволов деревьев. Аллея пуста и слегка освещается неполной луной. Они попали сюда случайно - в погоне за зонтиком Фуджи. Теперь они вряд ли его найдут.
Руки Фуджи перебирают мокрые от снега волосы Тезуки, тот боится сделать резкое движение и молча стоит, продолжая держать лицо Фуджи в ладонях.
- Фуджи, что мы делаем? – шепчет Тезука, роняя голову на плечо друга.
Фуджи ничего не отвечает, его рука замирает в каштановых волосах.
- Фуджи?
- Нэ, Тезука, откуда мне знать?
- Ты же – тенсай, - горько усмехается Тезука в пальто Фуджи.
- И правда… - бормочет Фуджи, оставляя краткий поцелуй на макушке своего капитана.
***
- Тезука? Ты что-то вспоминаешь? – Фуджи подходит ближе. Его беспокоит потерянное выражение на лице Тезуки и отсутствие на нём красок.
Тезука мотает головой и потирает виски. Всякий раз, когда он вспоминает о коротких отношениях с Фуджи, у него начинает болеть голова, её разрывает от противоречивых мыслей. Ему просто хочется сбежать, закрыться в ванной или накрыться под одеялом, просто, чтобы не чувствовать себя виноватым перед Фуджи.
- ТОТ день, я прав? – серьёзные глаза Фуджи ищут встречного взгляда от капитана.
- Фуджи… - Тезука отворачивается. – Не надо, прошу.
- Ты изменился, Тезука. Никто не заметил. Только я, - Фуджи нервно грел ладони друг о друга, потому что они внезапно похолодели.
- Ничего подобного, - резко отвечает Тезука.
- Это из-за Эчизена? Всё изменилось с тех пор, как он пришёл, - произносит Фуджи осторожно, но Тезука бросает на него почти гневный взгляд и собирается уйти. Фуджи ловко хватает его за рукав рубашки. Глубокие синие глаза встречаются с серьёзными золотыми глазами.
- Дай мне с ним сыграть, Тезука!!
@темы: Тезука/Фуджи, angst, Тезука/Рёма, Chemicals Beetween Us, 2007, Рёма, фанфик, Тезука, romance, Фуджи, PG-13
Название: Просьба
Автор: Marik-Yuki
Пейринг: Тезка/Рёма
читать мой бредТезка смотрел на Рёму. Внутри него всё горело, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Виной всему был этот ксо чиби, стоящий неподалёку. "Опять валяет дурака на тренировке. Надо бы добавить ему пару десятков кругов, - под нос пробормотал Тезка. - Хотя, нет. Сегодня я должен сделать важную вещь и не нужно начинать разговор с таких слов. Как же я ему скажу??"
Рёма набивал мяч на кольце ракетки, украдкой косясь в сторону капитана. "Опять разговаривает сам с собой? Интересно, что он репетирует? Возможно... - уши Рёмы как будто загорелись от мыслей, пронёсшихся в голове. - Нет, не может быть. Он этого никогда не скажет. Капитан слишком гордый. Это даже уже бесит. Пялится в мою сторону и что-то бормочет уже третий день. Проклятиями сыпет? На поклонника чёрной магии он не похож…»
Тезка спрятал вспотевшие ладони в карманы.
«Я иду!»
Рёма сделал вид, что не видит капитана, подошедшего к нему.
- Кхм.
Тук-тук. Тук-тук.
- Кхм-кхм.
- Что такое, Тезка, - послышался голос Фуджи с корта. – Ты заболел?
- Нет, - рявкнул Тезка.
Рёма поковырял пальцем в ухе.
- Бучоо, я едва не оглох, - протянул он.
«Теперь скажи это, Кунимицу. Скажи ему всё, что ты хочешь», - настаивал внутренний голос Тезки.
Рёма смотрел прямо на капитана, нетерпеливо сжимая ручку ракетки.
«Чего он молчит? Почему так смотрит на меня??»
- Мне нужно тебе кое-что сказать, Эчизен. Даже… это просьба… очень важная….
«Отличное начало, Кунимицу! Ты настоящий дипломат!»
- Да? – Рёма едва не взлетел. «Он скажет. Сегодня он скажет мне ЭТИ слова, которые я ждал. Попросит меня быть с ним. Что мне ему ответить…?»
- Эчизен…
- Да, капитан. Что?
«Скажи это, скажи, Тезка! Мои сны станут реальностью!»
- Эчизен! Стань опорой Сейгаку!!!
- Чего? – Ракетка Рёмы выпала из рук.
- Стань опорой Сейгаку! – громче повторил Тезка.
- Ya da! – Он топнул ногой, зло взглянув на капитана.
- Ну, пожалуууйста, Эчизен.
- Нет, значит, нет, бучо. – Рёма повернулся к Тезке спиной, сложив руки на груди.
«АААА! Вот чурбан! Да и я хорош. Размечтался!»
Тезка попытался сохранить обычное выражение лица, но губы обижено свернулись в «трубочку».
«Не понял. Почему он так разозлился?»
- Эчизен…
- Обратитесь к кому-нибудь другому, бучо, - буркнул Рёма, не своим голосом.
«Пусть помучается! Только если он встанет на колени, я ещё соглашусь подумать на досуге!»
- Эй! Кайдо-кун, можно тебя на минутку. Я хочу сказать тебе нечто важное!! – услышал Рёма за спиной.
Он обернулся, когда капитан уже приблизился к Кайдо.
- ВТФ? – Рёма даже поперхнулся.
Схватив ракетку, он помчался к Тезке и Кайдо.
- Бучо! Погодите. Я передумал!! Я стану опорой Сейгаку (и не только!).
Тезка развернулся в сторону Рёмы, ничего не понимая.
- Бучоооо! – Кричал Рёма, размахивая ракеткой.
Он слишком поздно почувствовал, как ракетка выскальзывает из потной ладони.
«Полёт ракетки красив, как полёт птицы», - подумалось Тезке.
Это было последним, что он увидел в тот день, после этого он помнил только крики команды: «Капитан!», «Эчизен, что ты сделал?», «Ох, Тезка…»
- Вызовите «скорую», - пробормотал Тезка и отключился.
- О-чиби, ты его убил!!
/MORE]
Название: ЭТИ слова (ака "Просьба")
Автор: Marik-Yuki
Пейринг: Тезка/Рёма
Жанр: стёб
Рейтинг: PG
Предупреждения: стёб, будьте к этому готовы
Права: Кономи Такеши
Содержание: бред, бред.
попробовать осилить мой креативЧасть вторая.
- А если у него сотрясение мозга? – Кикумару вертелся на стуле, ожидая вместе с остальными доктора.
Рёма двусмысленно хмыкнул.
- Мада мада данэ.
- Эчизен, какой вес у твоей ракетки? – спросил Инуи. Он сидел немного в стороне, делала какие-то записи в блокноте.
- Получил хорошие данные? – Спросил Фуджи, пытаясь заглянуть к Инуи в блокнот.
Инуи замахал перед носом Фуджи карандашом.
- Может быть. Сейчас я пытаюсь рассчитать силу удара. Так… зная обычную силу замаха Эчизена… угу…, - забормотал Инуи, - вес ракетки… скорость ветра… где-то записана… нашёл! Теперь умножим… сложим… поделим… вычтем… плюс крепость черепной коробки капитана…
- Умножь на два, - с улыбкой сказал Фуджи.
- Зачем?
- Наш капитан - твердолобый ^__^
- Гм. Ты – гений.
- Знаю. Ну и?
- Вероятность сотрясения 29%.
Команда устроилась в палате, куда положили Тезку. Капитан с блаженством разлёгся в постели.
- Тебя скоро выпишут, - сказал ему Ойши.
«Я готов здесь жить», - промелькнуло в голове Тезки.
- Хорошо. Мне здесь некогда разлёживаться. «Хотя, недельку бы я отдохнул».
- Ня, капитан, мы так волновались! О-чиби получит наказание? Сколько кругов мы его заставим побежать? – Кикумару полдня ходил за Рёмой, расписывая ему последствия. Одна картина была ужасней другой. Но все они сводились к тому, что Рёме придётся чуть ли не жениться на капитане и возить того в инвалидной коляске до дней Тезки последних, которых, по прогнозам Эйджи, осталось не так много. «Вряд ли после этого мы позволим вернуться тебе в команду, о-чиби…» - патетично закончил Кикумару.
Сам Рёма сидел на подоконнике, скрыв лицо кепкой. Его явно «очень интересовал» пейзаж за окном.
- Об этом позже, - ответил Тезка.
Кикумару разочаровано вздохнул.
- Малыш, тебе повезло!
- Мада мада сьё, Кикумару-сенпай.
- Думаю, Тезке нужен покой, - Инуи закончил делать последние записи и закрыл блокнот.
- Уходим?
- Да. Но я предлагаю оставить с капитаном кого-нибудь.
- Совершенно в этом не нужд…
- Тезка, помолчи, - оборвал Тезку Фуджи.
- Пусть с ним останется Эчизен, - сказал Момо. – Он ведь виноват.
- Только не Эчизен! – слабо возмутился Тезка со своего места.
- Тогда, могу я, - Фуджи повернулся к Тезке, одаряя его улыбкой.
- Эчизен, твои родители тебя не потеряют? – тут же спросил Тезка, отвернувшись от Фуджи.
- Вам что-нибудь принести, бучооо? – спросил Рёма после часа молчания.
- Я сплю.
- Вижу.
Было хорошо слышно сопение обоих. Тезка старательно спал, Рёма столь же старательно пытался не шуметь, набивая мяч на кольце ракетки.
Тезка не вытерпел и сел.
- Капитан, выспался?
- Да, спасибо.
- Не за что.
Тезка оглядел комнату. У двери он нашёл то, что искал – сумку с ракетками.
- Принеси мне мою сумку, Эчизен.
Рёма лениво поднялся с места и принёс сумку капитану. Тезка поставил сумку около кровати. Рёма хотел отойти, но капитан ухватил его за руку. Их глаза встретились. В этой битве «чемпионов гляделок» никто не желал проигрывать.
Рёме эти мгновения доставили приятные ощущения. Он к капитану так близко… Но в глазах Тезки не было и намёка на какие-то иные чувства. «Бучо не видит моих чувств. Он слеп, - с грустью думал Рёма, - хотя, это итак заметно. Без очков он не видит совсем. В них – тем более»
Почему-то Рёме сразу вспомнился случай в суши-баре Кавамуры, когда Тезка снял очки, а Момо с Кикумару «позаимствовали» их для примерки. Тогда капитан перепутал надписи на чашках, и выпил сакэ. Виду, кстати, не подал. Тут же взял вторую чашку и запил. Но, по ехидным словам Фуджи-санпая, в обеих чашках было сакэ. Рёма даже предположил, что не спроста так оказалось. Фуджи он об этом не сказал. На следующий день капитан был ещё хмурее, чем обычно…
- Эчизен, - голос Тезки прервал воспоминания. – Ты решил? Ты согласен стать опорой Сейгаку?
- Я… - Рёма выдернул руку, - я сказал, что подумаю.
- Я слышал: «Я стану опорой Сейгаку. И.. не только». Кстати, а что значит «не только»?
«Ксо. Зачем я это ляпнул? Как отмазываться?»
- Эчизен. Для меня это очень важно. Я в этом году окончу школу…. Да и здоровье, - он слегка дотронулся повязки на лбу, но отдёрнул руку, поморщившись, - далеко уже не то.
«Тезка-ояджи?», - при этой мысли Рёма хихикнул.
- Капитан, я не уверен, что хочу этого.
- Ты должен сделать это для меня. Для команды, - проникновенным голосом сказал Тезка. Он снова взял Рёму за руку. – Скажи «да».
- Я… да. Ya da! (нет, короче)
«Вот если бы ты попросил о другом… Тогда… ДА! ДА!»
Тезка выпустил руку Рёмы и откинулся на подушку.
- Значит, я должен провести серьёзную беседу с Кайдо и Момо. И с Хорио.
- С Х-хорио?
- Аа.
- Ладно, уговорили.
Тезка просиял. Он поднял сумку и положил на к себе на колени.
- У меня есть подарок.
Капитан закопошился в сумке. Рёма услышал звук распарываемой ткани и с интересном заглянул в сумку капитана. Тезка отдирал подкладку. Наконец, на свет появился кусок тёмной ткани.
- Держи. С ним я стал опорой Сейгаку, - он вложил в ладонь Рёмы эту тряпку. – Эта вещь дорога мне, как память. Она всегда со мной.
- Что… это?
- Мой напульсник. У меня их было два. Один сейчас на мне, - он продемонстрировал левую руку. – Второй будет у тебя. Когда-нибудь ты станешь таким же как я.
«Полным идиотом? Нет, спасибо»
- Да, конечно. Капитан, это честь.
Тезка потрепал Рёму по голове.
После ещё пяти подобных минут в обществе капитана, Рёма пришёл к выводу, что врач переборщил с наркозом. Безусловно.
Рёма дождался пока Тезка уснёт. Счастливый капитан отправился в объятия Морфея почти сразу после того, как закончил расписывать Рёме будущее. Весьма грустное.
Но всё же Рёме понравилось быть вместе с Тезкой. Его можно было не слушать, а просто смотреть на его сильные руки, большие глаза, тонкие губы. Ему очень шло это болезненное состояние.
Во сне он выглядит таким беззащитным. Рёма приблизился к спящему Тезке.
«Теперь я всё больше понимаю свои чувства к нему», - подумал Рёма. Ему очень хотелось дотронуться до лица капитана. Он продолжал смотреть на спящего с улыбкой.
«Я хочу… поцеловать его»
Рёма набрался смелости и стал медленно склоняться к лицу Тезки. На мгновение он потерял равновесие, замахал руками. Правой рукой задел вазу, стоящую на тумбочке. Тяжёлую вазу. Ваза с грохотом упала на тумбочку и стала скатываться на постель капитана. В это время Тезка стал просыпаться из-за шума и перевернулся. Ваза опустилась ему на голову. Вода разлилась по подушке, матрацу.
Тезка снова вырубился. Рёма едва не закричал от отчаяния. Он схватился за голову и встал как вкопанный. Что делать? Что делать?
Опора Сейгаку, а может уже нет, успокоилась через несколько минут. Рёма поднял вазу, цветы поставил на место. Футболкой капитана и своим «подарком» он попытался ликвидировать «Японское озеро»… в миниатюре.
За окном совсем стемнело, когда Рёма без сил уселся на край кровати. Он прислушался. Вроде, дышит. Рёма подвинулся ближе, чтобы послушать сердце. Сердцебиение было. Поднимая голову с груди Тезки, Рёма задержал взгляд на его лице. Сейчас поздно было сожалеть. С грустной улыбкой Рёма всё-таки прикоснулся своими губами к губам капитана.
Когда утром Тезка проснулся, он долго не мог понять, почему лежит в сырой постели, его волосы мокрые, а голова жутко трещит. «Так это был не сон?»
- Эчизен, - прорычал он.
В палате было пусто. На тумбочке, рядом с вазой, лежал зелёный напульсник. Тезка взял его. Вода полилась ручьём на простынь. Эчизен… Следующей находкой была футболка Сейгаку. Мокрая. «Выжимать его не учили», - вздохнул Тезка.
- И где он сам? Сбежал?
Тут в палату зашла медсестра. Она осведомилась о самочувствии Тезки, получила в ответ «Терпимо» и вышла.
- Простите. А мальчик…
- А? Такой симпатичный? – переспросила девушка. – Он в другой палате. Через одну от вашей.
- В п-палате?
- Врач делал вечерний обход и обнаружил его лежащим на полу. Ничего удивительного. На полу было сто-о-олько воды, доктор едва сам не поскользнулся. Думаю, ничего страшного. Растяжение ноги, несколько ушибов.
«Мда. Лежачих не бьют» - решил Тезка.
- Но забудем о предрассудках, - он надел мокрую футболку, шорты и вышел из палаты.
.
простите меня за это... простите меня за этоЧасть третья. Триллер продолжается.
Рёма обдумывал план побега. Это было затруднительно, ибо правая нога и правая рука, на которую он упал, были забинтованы.
«Ходить я смогу, но бежать вряд ли… это плохо, потому что от разгневанного капитана и со здоровыми конечностями трудно скрыться. Чёрт! Я был небрежен… стоп! Что я сейчас сказал? Тьфу, ксо!»
Рёма проснулся всего час назад, у него трещала голова, болела рука и жутко чесалась нога под бинтами. Он готов был лезть на стенку от безысходности. Расправа настигнет его. «Конечно, можно покинуть команду и сменить школу. А лучше снова уехать в Америку. Да, лучше сразу в Америку. Не факт, что капитан найдёт меня там. Мада мада данэ!»
С трудом, но он вспомнил, как оказался в этой палате.
Ночью, когда произошёл тот инцидент, Рёма совсем замечтался о своём капитане, поэтому забыл обо всём на свете. Его голову занимал тот поцелуй, и он был счастлив. К сожалению, крылья любви не спасли его от лужи на полу около кровати. Падение было красивым, наверно, если смотреть со стороны. Рёма поскользнулся на левой ноге, не удержал равновесие и упал на правую руку, так же пострадала нога, а в довершении его лоб столкнулся с мокрым паркетом.
В чувство его привёл доктор, делавший обход. Вместе с медсестрой его транспортировали в отдельную палату.
Рёма сжал простынь руками. «Я неудачник. Надо же было так вляпаться. Но надо с этим что-то делать. Но что? Извиниться я могу, но, скорее всего, просто не успею. А потом найдут мой холодный труп… Сказать о своих чувствах? Но как он отреагирует?»
Рёма был на 91% уверен в том, что капитан – гей. Во-первых, он не замечал девушек вокруг него. Единственными женщинами в жизни Тезки-бучо были его мать и Рюдзаки-сенсей. Во-вторых, он любит нас, то есть мужчин. Он любит нас мучить дополнительными кругами. А как он смотрит… будто лев, выискивающий в стаде зебр самую слабую особь. Но, так как, самыми слабыми оказываются первокурсники, лев остаётся голодным.
В-третьих, его одежда. В мужчине всё должно быть прекрасно. Поэтому: настоящие мужчины носят розовый. Настоящий мужчина – гей. Логика непрошибаемая. Конечно, есть подозрения, что одежду для Тезки покупает мама. Но это ничего не меняет!
В-четвёртых, капитан боится Фуджи-сенпая. Точнее, он боится того, что тенсай хочет с ним сделать. Об этом уже знает вся команда, поэтому не исключено, что и до капитана дошли некоторые слухи. А если боится, значит, знает, что отказать не сможет!
Рёма был жутко доволен своими выводами.
Но всё же, капитан никогда не узнает о своей ориентации, даже если ткнуть его носом в саму суть.
Тут дверь в палату распахнулась. Рёма обдало ледяным ветром. В коридоре было тепло, но от Тезки веяло арктическим морозом, грозящим превратить коридор в образец Ледникового периода. Рёма почувствовал себя белочкой тех времён. Раньше он не замечал за собой нервного тика. Сейчас же его веко дёргалось каждую секунду. «Меня съедят, меня съедят»
В дверном проёме стоял ОН! Тигр, лев, мамонт, как угодно. Сырые волосы взъерошены, оказывается, от воды они немного вьются, мокрая футболка прилипла к шикарному торсу - можно было видеть идеальный живот, шорты - без комментариев. Это могло быть жутко сексуально, если бы не плотоядное выражение лица, бегающие, помутневшие глаза, и эта леденящая душу атмосфера. Хотя, постойте, глаза такие, потому что капитан забыл очки, а без них он очень плохо видит и не может фокусироваться. Рёма притих. «Может, он меня не заметит? Я так перепугался, что слился цветом с простынёй!»
- ЭЧИЗЕН!
Всё-таки мамонт. Ибо от крика задрожали стёкла на всём этаже.
- Его нет, - честно ответил Рёма после паузы.
- Эчизен! Не валяй дурака, - Тезка приблизился к постели Рёмы.
Рёма зажмурился. «Кто же позаботится о Карупине?? Отец же с ним когда-нибудь подерётся. Кто позаботится об отце, когда Карупин сделает его инвалидом? Я не могу сейчас умереть!»
- Признавайся, ты хотел меня убить? Зачем? – Тяжёлая рука капитана легла ему на плечо.
- Н-нет! Неправда! Это случайно!
- Я не верю в случайности два раза подряд! – фыркнул Тезка.
- Простите! – пискнул Рёма.
Он никогда не был трусом и капитана не боялся. До этого момента. Любовь, она, знаете, такая штука…
Тезка сел на край кровати и серьёзно посмотрел на Рёму.
- Ты так не хочешь быть опорой Сейгаку? – спросил он.
Сердце Рёмы сжалось, когда он услышал тон капитана. «Для него это настолько важно? Важнее того, что хочу я??»
- Не в этом дело, бучо-о! – Рёма сжал кулаки. – Вы ничего не видите?
Тезка откашлялся.
- Очень нетактично, Эчизен. Я же сейчас без очков.
- Вы не видите, что я чувствую? – Рёма опустил голову.
- О чём ты?
- О том, что я вас… - почти прокричал Рёма, но запнулся.
- Ты меня… ненавидишь?? – голос Тезки задрожал.
Они смотрели друг на друга. Слезящиеся от чувств карие глаза Рёмы, слезящиеся от напряжения глаза капитана. Непонимание. Абсолютное Непонимание друг друга. Оно зависло где-то над их головами и раскачивалось, как на качелях.
- Нет! НЕТ! Почему вы так решили??
- Ты меня ненавидишь. Я это чувствую по твоему отношению!
- Бучо… нет. Тезка! Я тебя… люблю! Люблю и всё! А теперь можешь отшлёпать меня за все мои поступки и слова, но от этого ничего не изменится! – выпалил Рёма, смотря Тезке прямо в глаза.
Но долго выдержать этого он не смог и отвернулся.
- Вот так… - сказал Тезка. – Я рад это слышать.
Непонимание сделало мёртвую петлю и свалилось с качелей, превратившись в пыль.
Вдруг, Рёма почувствовал поцелуй на своей щеке. Краска прилила к его лицу, он повернулся. Капитан сел ближе и улыбался. Лучше бы он, конечно, не улыбался. Но кого это волнует!?
Он дарит Рёме поцелуй и улыбку, а это важнее слов!
- Пойдём со мной, - вдруг сказал Тезка. – Сможешь идти?
- Вряд ли, - страдальчески протянул Рёма. Врал, конечно.
- Хорошо, - Тезка встал. Он поднял Рёму на руки.
От счастья у Рёмы едва не выпрыгнуло сердце. Он обвил руками шею своего любимого капитана.
- Я отнесу тебя сам, - сказал Тезка.
Он понёс Рёму к двери.
- Как же её открыть? – остановился Тезка.
Спустя несколько минут ковыряний ногой двери, она всё-таки немного открылась. Тезка двинулся в проход…, забыв про Рёму на руках. Если бы Рёма был в сознании, он бы закричал от боли, но мозг отключился раньше, от испуга. Тезка спохватился и быстро вернул Рёму на больничную койку.
- Эчизен! Эчизен!.... Рёма, ты жив? – он тряс бедное тело Рёмы. – Врача!
- Лучше сразу священника, - слабо отозвался Рёма, приходя в себя.
- Рёма, - вспыхнул Тезка. – Нам ещё рано думать о свадьбе! Постой, ты умирать собрался??
«Боже… и за что я его люблю?»
- Я без сознания! – Для достоверности Рёма закрыл глаза и расслабил тело.
«Идиот! Это твой шанс поцеловать меня! Ты чего думаешь?»
Только Рёма хотел взять инициативу в свои руки, как чужие влажные губы коснулись его губ.
«Счастье…»
Рёме хотелось плакать. Чувствовать слабое дыхание капитана, обнимать его шею, запускать свои пальцы в его волосы. Этого он так давно хотел.
Поцелуй и не думал прекращаться. На фоне всего это счастья он услышал голоса.
- Саа… Я опоздал! Вот новички пошли, так и стремятся обставить своих сенпаев.
- Фуджи! Не расстраивайся, ня!
- Boku ni katsu no wa mada hayai yo, Эчизен…
- Тише вы, - это уже голос Ойши-сенпая. – Эйджи, закрой рот Фуджи, а потом дверь, не будем мешать.
- Хой!
30/07/06
Автор: Marik-Yuki
Пейринг: Тезка/Рёма
читать мой бредТезка смотрел на Рёму. Внутри него всё горело, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Виной всему был этот ксо чиби, стоящий неподалёку. "Опять валяет дурака на тренировке. Надо бы добавить ему пару десятков кругов, - под нос пробормотал Тезка. - Хотя, нет. Сегодня я должен сделать важную вещь и не нужно начинать разговор с таких слов. Как же я ему скажу??"
Рёма набивал мяч на кольце ракетки, украдкой косясь в сторону капитана. "Опять разговаривает сам с собой? Интересно, что он репетирует? Возможно... - уши Рёмы как будто загорелись от мыслей, пронёсшихся в голове. - Нет, не может быть. Он этого никогда не скажет. Капитан слишком гордый. Это даже уже бесит. Пялится в мою сторону и что-то бормочет уже третий день. Проклятиями сыпет? На поклонника чёрной магии он не похож…»
Тезка спрятал вспотевшие ладони в карманы.
«Я иду!»
Рёма сделал вид, что не видит капитана, подошедшего к нему.
- Кхм.
Тук-тук. Тук-тук.
- Кхм-кхм.
- Что такое, Тезка, - послышался голос Фуджи с корта. – Ты заболел?
- Нет, - рявкнул Тезка.
Рёма поковырял пальцем в ухе.
- Бучоо, я едва не оглох, - протянул он.
«Теперь скажи это, Кунимицу. Скажи ему всё, что ты хочешь», - настаивал внутренний голос Тезки.
Рёма смотрел прямо на капитана, нетерпеливо сжимая ручку ракетки.
«Чего он молчит? Почему так смотрит на меня??»
- Мне нужно тебе кое-что сказать, Эчизен. Даже… это просьба… очень важная….
«Отличное начало, Кунимицу! Ты настоящий дипломат!»
- Да? – Рёма едва не взлетел. «Он скажет. Сегодня он скажет мне ЭТИ слова, которые я ждал. Попросит меня быть с ним. Что мне ему ответить…?»
- Эчизен…
- Да, капитан. Что?
«Скажи это, скажи, Тезка! Мои сны станут реальностью!»
- Эчизен! Стань опорой Сейгаку!!!
- Чего? – Ракетка Рёмы выпала из рук.
- Стань опорой Сейгаку! – громче повторил Тезка.
- Ya da! – Он топнул ногой, зло взглянув на капитана.
- Ну, пожалуууйста, Эчизен.
- Нет, значит, нет, бучо. – Рёма повернулся к Тезке спиной, сложив руки на груди.
«АААА! Вот чурбан! Да и я хорош. Размечтался!»
Тезка попытался сохранить обычное выражение лица, но губы обижено свернулись в «трубочку».
«Не понял. Почему он так разозлился?»
- Эчизен…
- Обратитесь к кому-нибудь другому, бучо, - буркнул Рёма, не своим голосом.
«Пусть помучается! Только если он встанет на колени, я ещё соглашусь подумать на досуге!»
- Эй! Кайдо-кун, можно тебя на минутку. Я хочу сказать тебе нечто важное!! – услышал Рёма за спиной.
Он обернулся, когда капитан уже приблизился к Кайдо.
- ВТФ? – Рёма даже поперхнулся.
Схватив ракетку, он помчался к Тезке и Кайдо.
- Бучо! Погодите. Я передумал!! Я стану опорой Сейгаку (и не только!).
Тезка развернулся в сторону Рёмы, ничего не понимая.
- Бучоооо! – Кричал Рёма, размахивая ракеткой.
Он слишком поздно почувствовал, как ракетка выскальзывает из потной ладони.
«Полёт ракетки красив, как полёт птицы», - подумалось Тезке.
Это было последним, что он увидел в тот день, после этого он помнил только крики команды: «Капитан!», «Эчизен, что ты сделал?», «Ох, Тезка…»
- Вызовите «скорую», - пробормотал Тезка и отключился.
- О-чиби, ты его убил!!
/MORE]
Название: ЭТИ слова (ака "Просьба")
Автор: Marik-Yuki
Пейринг: Тезка/Рёма
Жанр: стёб
Рейтинг: PG
Предупреждения: стёб, будьте к этому готовы
Права: Кономи Такеши
Содержание: бред, бред.
попробовать осилить мой креативЧасть вторая.
- А если у него сотрясение мозга? – Кикумару вертелся на стуле, ожидая вместе с остальными доктора.
Рёма двусмысленно хмыкнул.
- Мада мада данэ.
- Эчизен, какой вес у твоей ракетки? – спросил Инуи. Он сидел немного в стороне, делала какие-то записи в блокноте.
- Получил хорошие данные? – Спросил Фуджи, пытаясь заглянуть к Инуи в блокнот.
Инуи замахал перед носом Фуджи карандашом.
- Может быть. Сейчас я пытаюсь рассчитать силу удара. Так… зная обычную силу замаха Эчизена… угу…, - забормотал Инуи, - вес ракетки… скорость ветра… где-то записана… нашёл! Теперь умножим… сложим… поделим… вычтем… плюс крепость черепной коробки капитана…
- Умножь на два, - с улыбкой сказал Фуджи.
- Зачем?
- Наш капитан - твердолобый ^__^
- Гм. Ты – гений.
- Знаю. Ну и?
- Вероятность сотрясения 29%.
Команда устроилась в палате, куда положили Тезку. Капитан с блаженством разлёгся в постели.
- Тебя скоро выпишут, - сказал ему Ойши.
«Я готов здесь жить», - промелькнуло в голове Тезки.
- Хорошо. Мне здесь некогда разлёживаться. «Хотя, недельку бы я отдохнул».
- Ня, капитан, мы так волновались! О-чиби получит наказание? Сколько кругов мы его заставим побежать? – Кикумару полдня ходил за Рёмой, расписывая ему последствия. Одна картина была ужасней другой. Но все они сводились к тому, что Рёме придётся чуть ли не жениться на капитане и возить того в инвалидной коляске до дней Тезки последних, которых, по прогнозам Эйджи, осталось не так много. «Вряд ли после этого мы позволим вернуться тебе в команду, о-чиби…» - патетично закончил Кикумару.
Сам Рёма сидел на подоконнике, скрыв лицо кепкой. Его явно «очень интересовал» пейзаж за окном.
- Об этом позже, - ответил Тезка.
Кикумару разочаровано вздохнул.
- Малыш, тебе повезло!
- Мада мада сьё, Кикумару-сенпай.
- Думаю, Тезке нужен покой, - Инуи закончил делать последние записи и закрыл блокнот.
- Уходим?
- Да. Но я предлагаю оставить с капитаном кого-нибудь.
- Совершенно в этом не нужд…
- Тезка, помолчи, - оборвал Тезку Фуджи.
- Пусть с ним останется Эчизен, - сказал Момо. – Он ведь виноват.
- Только не Эчизен! – слабо возмутился Тезка со своего места.
- Тогда, могу я, - Фуджи повернулся к Тезке, одаряя его улыбкой.
- Эчизен, твои родители тебя не потеряют? – тут же спросил Тезка, отвернувшись от Фуджи.
- Вам что-нибудь принести, бучооо? – спросил Рёма после часа молчания.
- Я сплю.
- Вижу.
Было хорошо слышно сопение обоих. Тезка старательно спал, Рёма столь же старательно пытался не шуметь, набивая мяч на кольце ракетки.
Тезка не вытерпел и сел.
- Капитан, выспался?
- Да, спасибо.
- Не за что.
Тезка оглядел комнату. У двери он нашёл то, что искал – сумку с ракетками.
- Принеси мне мою сумку, Эчизен.
Рёма лениво поднялся с места и принёс сумку капитану. Тезка поставил сумку около кровати. Рёма хотел отойти, но капитан ухватил его за руку. Их глаза встретились. В этой битве «чемпионов гляделок» никто не желал проигрывать.
Рёме эти мгновения доставили приятные ощущения. Он к капитану так близко… Но в глазах Тезки не было и намёка на какие-то иные чувства. «Бучо не видит моих чувств. Он слеп, - с грустью думал Рёма, - хотя, это итак заметно. Без очков он не видит совсем. В них – тем более»
Почему-то Рёме сразу вспомнился случай в суши-баре Кавамуры, когда Тезка снял очки, а Момо с Кикумару «позаимствовали» их для примерки. Тогда капитан перепутал надписи на чашках, и выпил сакэ. Виду, кстати, не подал. Тут же взял вторую чашку и запил. Но, по ехидным словам Фуджи-санпая, в обеих чашках было сакэ. Рёма даже предположил, что не спроста так оказалось. Фуджи он об этом не сказал. На следующий день капитан был ещё хмурее, чем обычно…
- Эчизен, - голос Тезки прервал воспоминания. – Ты решил? Ты согласен стать опорой Сейгаку?
- Я… - Рёма выдернул руку, - я сказал, что подумаю.
- Я слышал: «Я стану опорой Сейгаку. И.. не только». Кстати, а что значит «не только»?
«Ксо. Зачем я это ляпнул? Как отмазываться?»
- Эчизен. Для меня это очень важно. Я в этом году окончу школу…. Да и здоровье, - он слегка дотронулся повязки на лбу, но отдёрнул руку, поморщившись, - далеко уже не то.
«Тезка-ояджи?», - при этой мысли Рёма хихикнул.
- Капитан, я не уверен, что хочу этого.
- Ты должен сделать это для меня. Для команды, - проникновенным голосом сказал Тезка. Он снова взял Рёму за руку. – Скажи «да».
- Я… да. Ya da! (нет, короче)
«Вот если бы ты попросил о другом… Тогда… ДА! ДА!»
Тезка выпустил руку Рёмы и откинулся на подушку.
- Значит, я должен провести серьёзную беседу с Кайдо и Момо. И с Хорио.
- С Х-хорио?
- Аа.
- Ладно, уговорили.
Тезка просиял. Он поднял сумку и положил на к себе на колени.
- У меня есть подарок.
Капитан закопошился в сумке. Рёма услышал звук распарываемой ткани и с интересном заглянул в сумку капитана. Тезка отдирал подкладку. Наконец, на свет появился кусок тёмной ткани.
- Держи. С ним я стал опорой Сейгаку, - он вложил в ладонь Рёмы эту тряпку. – Эта вещь дорога мне, как память. Она всегда со мной.
- Что… это?
- Мой напульсник. У меня их было два. Один сейчас на мне, - он продемонстрировал левую руку. – Второй будет у тебя. Когда-нибудь ты станешь таким же как я.
«Полным идиотом? Нет, спасибо»
- Да, конечно. Капитан, это честь.
Тезка потрепал Рёму по голове.
После ещё пяти подобных минут в обществе капитана, Рёма пришёл к выводу, что врач переборщил с наркозом. Безусловно.
Рёма дождался пока Тезка уснёт. Счастливый капитан отправился в объятия Морфея почти сразу после того, как закончил расписывать Рёме будущее. Весьма грустное.
Но всё же Рёме понравилось быть вместе с Тезкой. Его можно было не слушать, а просто смотреть на его сильные руки, большие глаза, тонкие губы. Ему очень шло это болезненное состояние.
Во сне он выглядит таким беззащитным. Рёма приблизился к спящему Тезке.
«Теперь я всё больше понимаю свои чувства к нему», - подумал Рёма. Ему очень хотелось дотронуться до лица капитана. Он продолжал смотреть на спящего с улыбкой.
«Я хочу… поцеловать его»
Рёма набрался смелости и стал медленно склоняться к лицу Тезки. На мгновение он потерял равновесие, замахал руками. Правой рукой задел вазу, стоящую на тумбочке. Тяжёлую вазу. Ваза с грохотом упала на тумбочку и стала скатываться на постель капитана. В это время Тезка стал просыпаться из-за шума и перевернулся. Ваза опустилась ему на голову. Вода разлилась по подушке, матрацу.
Тезка снова вырубился. Рёма едва не закричал от отчаяния. Он схватился за голову и встал как вкопанный. Что делать? Что делать?
Опора Сейгаку, а может уже нет, успокоилась через несколько минут. Рёма поднял вазу, цветы поставил на место. Футболкой капитана и своим «подарком» он попытался ликвидировать «Японское озеро»… в миниатюре.
За окном совсем стемнело, когда Рёма без сил уселся на край кровати. Он прислушался. Вроде, дышит. Рёма подвинулся ближе, чтобы послушать сердце. Сердцебиение было. Поднимая голову с груди Тезки, Рёма задержал взгляд на его лице. Сейчас поздно было сожалеть. С грустной улыбкой Рёма всё-таки прикоснулся своими губами к губам капитана.
Когда утром Тезка проснулся, он долго не мог понять, почему лежит в сырой постели, его волосы мокрые, а голова жутко трещит. «Так это был не сон?»
- Эчизен, - прорычал он.
В палате было пусто. На тумбочке, рядом с вазой, лежал зелёный напульсник. Тезка взял его. Вода полилась ручьём на простынь. Эчизен… Следующей находкой была футболка Сейгаку. Мокрая. «Выжимать его не учили», - вздохнул Тезка.
- И где он сам? Сбежал?
Тут в палату зашла медсестра. Она осведомилась о самочувствии Тезки, получила в ответ «Терпимо» и вышла.
- Простите. А мальчик…
- А? Такой симпатичный? – переспросила девушка. – Он в другой палате. Через одну от вашей.
- В п-палате?
- Врач делал вечерний обход и обнаружил его лежащим на полу. Ничего удивительного. На полу было сто-о-олько воды, доктор едва сам не поскользнулся. Думаю, ничего страшного. Растяжение ноги, несколько ушибов.
«Мда. Лежачих не бьют» - решил Тезка.
- Но забудем о предрассудках, - он надел мокрую футболку, шорты и вышел из палаты.
.
простите меня за это... простите меня за этоЧасть третья. Триллер продолжается.
Рёма обдумывал план побега. Это было затруднительно, ибо правая нога и правая рука, на которую он упал, были забинтованы.
«Ходить я смогу, но бежать вряд ли… это плохо, потому что от разгневанного капитана и со здоровыми конечностями трудно скрыться. Чёрт! Я был небрежен… стоп! Что я сейчас сказал? Тьфу, ксо!»
Рёма проснулся всего час назад, у него трещала голова, болела рука и жутко чесалась нога под бинтами. Он готов был лезть на стенку от безысходности. Расправа настигнет его. «Конечно, можно покинуть команду и сменить школу. А лучше снова уехать в Америку. Да, лучше сразу в Америку. Не факт, что капитан найдёт меня там. Мада мада данэ!»
С трудом, но он вспомнил, как оказался в этой палате.
Ночью, когда произошёл тот инцидент, Рёма совсем замечтался о своём капитане, поэтому забыл обо всём на свете. Его голову занимал тот поцелуй, и он был счастлив. К сожалению, крылья любви не спасли его от лужи на полу около кровати. Падение было красивым, наверно, если смотреть со стороны. Рёма поскользнулся на левой ноге, не удержал равновесие и упал на правую руку, так же пострадала нога, а в довершении его лоб столкнулся с мокрым паркетом.
В чувство его привёл доктор, делавший обход. Вместе с медсестрой его транспортировали в отдельную палату.
Рёма сжал простынь руками. «Я неудачник. Надо же было так вляпаться. Но надо с этим что-то делать. Но что? Извиниться я могу, но, скорее всего, просто не успею. А потом найдут мой холодный труп… Сказать о своих чувствах? Но как он отреагирует?»
Рёма был на 91% уверен в том, что капитан – гей. Во-первых, он не замечал девушек вокруг него. Единственными женщинами в жизни Тезки-бучо были его мать и Рюдзаки-сенсей. Во-вторых, он любит нас, то есть мужчин. Он любит нас мучить дополнительными кругами. А как он смотрит… будто лев, выискивающий в стаде зебр самую слабую особь. Но, так как, самыми слабыми оказываются первокурсники, лев остаётся голодным.
В-третьих, его одежда. В мужчине всё должно быть прекрасно. Поэтому: настоящие мужчины носят розовый. Настоящий мужчина – гей. Логика непрошибаемая. Конечно, есть подозрения, что одежду для Тезки покупает мама. Но это ничего не меняет!
В-четвёртых, капитан боится Фуджи-сенпая. Точнее, он боится того, что тенсай хочет с ним сделать. Об этом уже знает вся команда, поэтому не исключено, что и до капитана дошли некоторые слухи. А если боится, значит, знает, что отказать не сможет!
Рёма был жутко доволен своими выводами.
Но всё же, капитан никогда не узнает о своей ориентации, даже если ткнуть его носом в саму суть.
Тут дверь в палату распахнулась. Рёма обдало ледяным ветром. В коридоре было тепло, но от Тезки веяло арктическим морозом, грозящим превратить коридор в образец Ледникового периода. Рёма почувствовал себя белочкой тех времён. Раньше он не замечал за собой нервного тика. Сейчас же его веко дёргалось каждую секунду. «Меня съедят, меня съедят»
В дверном проёме стоял ОН! Тигр, лев, мамонт, как угодно. Сырые волосы взъерошены, оказывается, от воды они немного вьются, мокрая футболка прилипла к шикарному торсу - можно было видеть идеальный живот, шорты - без комментариев. Это могло быть жутко сексуально, если бы не плотоядное выражение лица, бегающие, помутневшие глаза, и эта леденящая душу атмосфера. Хотя, постойте, глаза такие, потому что капитан забыл очки, а без них он очень плохо видит и не может фокусироваться. Рёма притих. «Может, он меня не заметит? Я так перепугался, что слился цветом с простынёй!»
- ЭЧИЗЕН!
Всё-таки мамонт. Ибо от крика задрожали стёкла на всём этаже.
- Его нет, - честно ответил Рёма после паузы.
- Эчизен! Не валяй дурака, - Тезка приблизился к постели Рёмы.
Рёма зажмурился. «Кто же позаботится о Карупине?? Отец же с ним когда-нибудь подерётся. Кто позаботится об отце, когда Карупин сделает его инвалидом? Я не могу сейчас умереть!»
- Признавайся, ты хотел меня убить? Зачем? – Тяжёлая рука капитана легла ему на плечо.
- Н-нет! Неправда! Это случайно!
- Я не верю в случайности два раза подряд! – фыркнул Тезка.
- Простите! – пискнул Рёма.
Он никогда не был трусом и капитана не боялся. До этого момента. Любовь, она, знаете, такая штука…
Тезка сел на край кровати и серьёзно посмотрел на Рёму.
- Ты так не хочешь быть опорой Сейгаку? – спросил он.
Сердце Рёмы сжалось, когда он услышал тон капитана. «Для него это настолько важно? Важнее того, что хочу я??»
- Не в этом дело, бучо-о! – Рёма сжал кулаки. – Вы ничего не видите?
Тезка откашлялся.
- Очень нетактично, Эчизен. Я же сейчас без очков.
- Вы не видите, что я чувствую? – Рёма опустил голову.
- О чём ты?
- О том, что я вас… - почти прокричал Рёма, но запнулся.
- Ты меня… ненавидишь?? – голос Тезки задрожал.
Они смотрели друг на друга. Слезящиеся от чувств карие глаза Рёмы, слезящиеся от напряжения глаза капитана. Непонимание. Абсолютное Непонимание друг друга. Оно зависло где-то над их головами и раскачивалось, как на качелях.
- Нет! НЕТ! Почему вы так решили??
- Ты меня ненавидишь. Я это чувствую по твоему отношению!
- Бучо… нет. Тезка! Я тебя… люблю! Люблю и всё! А теперь можешь отшлёпать меня за все мои поступки и слова, но от этого ничего не изменится! – выпалил Рёма, смотря Тезке прямо в глаза.
Но долго выдержать этого он не смог и отвернулся.
- Вот так… - сказал Тезка. – Я рад это слышать.
Непонимание сделало мёртвую петлю и свалилось с качелей, превратившись в пыль.
Вдруг, Рёма почувствовал поцелуй на своей щеке. Краска прилила к его лицу, он повернулся. Капитан сел ближе и улыбался. Лучше бы он, конечно, не улыбался. Но кого это волнует!?
Он дарит Рёме поцелуй и улыбку, а это важнее слов!
- Пойдём со мной, - вдруг сказал Тезка. – Сможешь идти?
- Вряд ли, - страдальчески протянул Рёма. Врал, конечно.
- Хорошо, - Тезка встал. Он поднял Рёму на руки.
От счастья у Рёмы едва не выпрыгнуло сердце. Он обвил руками шею своего любимого капитана.
- Я отнесу тебя сам, - сказал Тезка.
Он понёс Рёму к двери.
- Как же её открыть? – остановился Тезка.
Спустя несколько минут ковыряний ногой двери, она всё-таки немного открылась. Тезка двинулся в проход…, забыв про Рёму на руках. Если бы Рёма был в сознании, он бы закричал от боли, но мозг отключился раньше, от испуга. Тезка спохватился и быстро вернул Рёму на больничную койку.
- Эчизен! Эчизен!.... Рёма, ты жив? – он тряс бедное тело Рёмы. – Врача!
- Лучше сразу священника, - слабо отозвался Рёма, приходя в себя.
- Рёма, - вспыхнул Тезка. – Нам ещё рано думать о свадьбе! Постой, ты умирать собрался??
«Боже… и за что я его люблю?»
- Я без сознания! – Для достоверности Рёма закрыл глаза и расслабил тело.
«Идиот! Это твой шанс поцеловать меня! Ты чего думаешь?»
Только Рёма хотел взять инициативу в свои руки, как чужие влажные губы коснулись его губ.
«Счастье…»
Рёме хотелось плакать. Чувствовать слабое дыхание капитана, обнимать его шею, запускать свои пальцы в его волосы. Этого он так давно хотел.
Поцелуй и не думал прекращаться. На фоне всего это счастья он услышал голоса.
- Саа… Я опоздал! Вот новички пошли, так и стремятся обставить своих сенпаев.
- Фуджи! Не расстраивайся, ня!
- Boku ni katsu no wa mada hayai yo, Эчизен…
- Тише вы, - это уже голос Ойши-сенпая. – Эйджи, закрой рот Фуджи, а потом дверь, не будем мешать.
- Хой!
30/07/06
@темы: humor, Тезука/Рёма, фанфик, PG, Сейгаку
Кто: Фуджи, Тезука, Атобэ
Где: Где-то в Хибии
Что: джен про теннис, возможно, про большую и чистую любовь, но это как с чтением между строк
Для: Дамария, светоча фандома, и главного злодея
читать дальшеБольше всего Фуджи в жизни не хватает действительно возбуждающих моментов. Ради них он играет в теннис, и, когда очередная игра не оправдывает возложенных на неё надежд, - расстраивается, но это никому не дано увидеть. Только Тезука знает, когда Фуджи злится на себя и оппонента, слившего многообещающий матч почти всухую.
На это существует одно негласное правило: никогда не трогать Фуджи после таких игр.
Но иногда Тезука похлопает его по плечу и скажет просто «Фуджи», и они больше не говорят на эту тему, потому что однажды Фуджи сказал:
- Не лезь в мой теннис.
Для Тезуки это звучало ровно как:
- Не лезь в мою жизнь.
И со временем Тезуке приходится признать, что он уже не тот человек, который может заставить Фуджи чувствовать то особенно чувство, за каким он так гоняется.
И однажды Фуджи оставляет теннис, сообщив об этом Тезуке с легкой улыбкой. Они пожимают друг другу руки, и Тезука с удивлением сжимает холодную ладонь, потому что все ещё помнит теплые руки Фуджи.
Они встречаются спустя год в парке Хибия. Фуджи смеется, и, кажется, – рад видеть Тезуку. Он постоянно откидывает отросшие волосы назад и поправляет фотокамеру на шее.
- Вы часто играете здесь с Атобэ? – Вдруг спрашивает Фуджи.
Он старается, чтобы вопрос прозвучал праздно, но Тезука хорошо его знает, и замечает надлом в голосе.
- Иногда он меня вытаскивает, - Тезука пожимает плечами.
Атобэ продолжает играть в теннис, но чем он взрослее, тем больше у него появляется семейных дел, тем меньше он уделяет внимание спортивной карьере. Пару раз в месяц они играют на нейтральной территории, и Атобэ стабильно платит аренду корта за двоих. Тезука никогда не отказывается, потому что Атобэ единственный, кто даже на дружеских встречах выкладывается в полную силу, пока пот не начинает литься с него ручьями.
- Я видел вас в прошлом месяце, когда рисовал здесь одну из работ для колледжа.
- Аа.
Фуджи смотрит на Тезуку и теребит ремень фотоаппарата.
- Хочешь пофотографировать? – После паузы выдает Тезука. Фуджи неуверенно кивает, и идет за Тезукой.
Атобэ разминается, лупя стену напротив него с такой силой, будто даже ей не позволено пытаться победить Атобэ Кейго. Тезука закатывает глаза, когда это видит, но ничего не говорит, а просто кивает, когда Атобэ, не отвлекаясь от перебрасывания мячом со стенкой, быстро махает ему свободной рукой. Но как только он заканчивает, ниточки, державшие рот Атобэ непривычно закрытым, расползаются, а Тезука даже не успевает переодеть футболку.
- Ты сегодня с командой поддержки? – Бодро интересуется Атобэ, и Тезука, в последнее время страдающий от острой нехватки сна, завидует, что тот может быть с утра таким жизнерадостным. В прочем, зачем Атобэ грустить.
- Это Фуджи, - бессознательно отвечает Тезука.
- Я знаю, - протягивает Атобэ. – Однажды Фуджи пообещал открутить мне голову за твою руку. Но сейчас-то ты понимаешь, что это Тезука – идиот?
- Плюс-минус, - с усмешкой отвечает Фуджи, а Тезука награждает его тяжелым и удивленным взглядом. – Тезука всегда был теннисным идиотом.
- О, ценное замечание. В свое время я бы смог лучше, конечно…
- Ничего, что я тут? – Сухо спрашивает Тезука.
- Это потрясающе, что ты тут, Тезука, - восклицает Атобэ, одаривая Тезуку улыбкой. Тезука только махает на него рукой.
- Не хочешь сыграть со мной, Фуджи? – Вдруг Атобэ переключает на Фуджи, возящегося с настройками камеры.
- Я? Я уже год не играл в теннис.
- Говорят, гениальность не растеряешь.
- Говорят, без труда – гений бесполезен, - откликается Фуджи, но с жадностью смотрит на открытую сумку Тезуки с запасными ракетками.
Тезука не дожидается просьбы и подает Фуджи одну из ракеток:
- Тебе должна подойти. Она легкая и струны отлично натянуты, правда, уже не помню, на какой вес.
- Ничего, мне нравится, - отвечает Фуджи и вертит ракетку в руке, привыкая к её весу. Пальцы с благодарностью отзываются пульсацией, но Фуджи смутно подозревает, что завтра у него будут сильно болеть руки.
Тезука наблюдает, как Атобэ помогает Фуджи размяться. Они обмениваются парой ударов, Фуджи пробует подачу, и Тезука не успевает опомниться, как начинается настоящая игра.
Они не ведут счет, да и Тезука не может позволить себе отвлечься на подсчеты, тем более, что никому сейчас это не нужно.
Фуджи несколько раз неудачно пробует свои каунтеры, но Атобэ продолжает давить на него, пока тот, в конце концов, не получает от Фуджи решительные и точные ответные удары.
Тезука боится признать, что видит в глазах Фуджи неподдельную благодарность противнику за то, что возбуждение, то щекочущее нервы чувство, снова вернулось. И Тезука едва удерживает лицо, когда Фуджи, забирая резинкой волосы в хвостик, тычет в сторону Атобэ ракеткой и говорит на английском, смакуя слова:
- The brand new counter. Приготовься.
Где: Где-то в Хибии
Что: джен про теннис, возможно, про большую и чистую любовь, но это как с чтением между строк
Для: Дамария, светоча фандома, и главного злодея
читать дальшеБольше всего Фуджи в жизни не хватает действительно возбуждающих моментов. Ради них он играет в теннис, и, когда очередная игра не оправдывает возложенных на неё надежд, - расстраивается, но это никому не дано увидеть. Только Тезука знает, когда Фуджи злится на себя и оппонента, слившего многообещающий матч почти всухую.
На это существует одно негласное правило: никогда не трогать Фуджи после таких игр.
Но иногда Тезука похлопает его по плечу и скажет просто «Фуджи», и они больше не говорят на эту тему, потому что однажды Фуджи сказал:
- Не лезь в мой теннис.
Для Тезуки это звучало ровно как:
- Не лезь в мою жизнь.
И со временем Тезуке приходится признать, что он уже не тот человек, который может заставить Фуджи чувствовать то особенно чувство, за каким он так гоняется.
И однажды Фуджи оставляет теннис, сообщив об этом Тезуке с легкой улыбкой. Они пожимают друг другу руки, и Тезука с удивлением сжимает холодную ладонь, потому что все ещё помнит теплые руки Фуджи.
Они встречаются спустя год в парке Хибия. Фуджи смеется, и, кажется, – рад видеть Тезуку. Он постоянно откидывает отросшие волосы назад и поправляет фотокамеру на шее.
- Вы часто играете здесь с Атобэ? – Вдруг спрашивает Фуджи.
Он старается, чтобы вопрос прозвучал праздно, но Тезука хорошо его знает, и замечает надлом в голосе.
- Иногда он меня вытаскивает, - Тезука пожимает плечами.
Атобэ продолжает играть в теннис, но чем он взрослее, тем больше у него появляется семейных дел, тем меньше он уделяет внимание спортивной карьере. Пару раз в месяц они играют на нейтральной территории, и Атобэ стабильно платит аренду корта за двоих. Тезука никогда не отказывается, потому что Атобэ единственный, кто даже на дружеских встречах выкладывается в полную силу, пока пот не начинает литься с него ручьями.
- Я видел вас в прошлом месяце, когда рисовал здесь одну из работ для колледжа.
- Аа.
Фуджи смотрит на Тезуку и теребит ремень фотоаппарата.
- Хочешь пофотографировать? – После паузы выдает Тезука. Фуджи неуверенно кивает, и идет за Тезукой.
Атобэ разминается, лупя стену напротив него с такой силой, будто даже ей не позволено пытаться победить Атобэ Кейго. Тезука закатывает глаза, когда это видит, но ничего не говорит, а просто кивает, когда Атобэ, не отвлекаясь от перебрасывания мячом со стенкой, быстро махает ему свободной рукой. Но как только он заканчивает, ниточки, державшие рот Атобэ непривычно закрытым, расползаются, а Тезука даже не успевает переодеть футболку.
- Ты сегодня с командой поддержки? – Бодро интересуется Атобэ, и Тезука, в последнее время страдающий от острой нехватки сна, завидует, что тот может быть с утра таким жизнерадостным. В прочем, зачем Атобэ грустить.
- Это Фуджи, - бессознательно отвечает Тезука.
- Я знаю, - протягивает Атобэ. – Однажды Фуджи пообещал открутить мне голову за твою руку. Но сейчас-то ты понимаешь, что это Тезука – идиот?
- Плюс-минус, - с усмешкой отвечает Фуджи, а Тезука награждает его тяжелым и удивленным взглядом. – Тезука всегда был теннисным идиотом.
- О, ценное замечание. В свое время я бы смог лучше, конечно…
- Ничего, что я тут? – Сухо спрашивает Тезука.
- Это потрясающе, что ты тут, Тезука, - восклицает Атобэ, одаривая Тезуку улыбкой. Тезука только махает на него рукой.
- Не хочешь сыграть со мной, Фуджи? – Вдруг Атобэ переключает на Фуджи, возящегося с настройками камеры.
- Я? Я уже год не играл в теннис.
- Говорят, гениальность не растеряешь.
- Говорят, без труда – гений бесполезен, - откликается Фуджи, но с жадностью смотрит на открытую сумку Тезуки с запасными ракетками.
Тезука не дожидается просьбы и подает Фуджи одну из ракеток:
- Тебе должна подойти. Она легкая и струны отлично натянуты, правда, уже не помню, на какой вес.
- Ничего, мне нравится, - отвечает Фуджи и вертит ракетку в руке, привыкая к её весу. Пальцы с благодарностью отзываются пульсацией, но Фуджи смутно подозревает, что завтра у него будут сильно болеть руки.
Тезука наблюдает, как Атобэ помогает Фуджи размяться. Они обмениваются парой ударов, Фуджи пробует подачу, и Тезука не успевает опомниться, как начинается настоящая игра.
Они не ведут счет, да и Тезука не может позволить себе отвлечься на подсчеты, тем более, что никому сейчас это не нужно.
Фуджи несколько раз неудачно пробует свои каунтеры, но Атобэ продолжает давить на него, пока тот, в конце концов, не получает от Фуджи решительные и точные ответные удары.
Тезука боится признать, что видит в глазах Фуджи неподдельную благодарность противнику за то, что возбуждение, то щекочущее нервы чувство, снова вернулось. И Тезука едва удерживает лицо, когда Фуджи, забирая резинкой волосы в хвостик, тычет в сторону Атобэ ракеткой и говорит на английском, смакуя слова:
- The brand new counter. Приготовься.
Название: Вверх по лестнице, ведущей вниз
Пейринг: Tezuka/Fuji, Inui Fuji
Рейтинг: PG-13
Жанр: angst
Глава первая. Гении тоже плачут.
В этой главе: рейтинга нет, Т/Ф нет, ИнуиФуджи пока призрачны
читать дальше- Три месяца.
Скрип ручки по тетради, шорох рукавов, трущихся о парту, карканье ворон за окном и звук капель дождя, разбивающихся о стекло.
- Мне кажется, я схожу с ума.
Ручка на мгновение замерла, впившись в тетрадный лист, шорох одежды тоже прекратился, даже вороны за окном перестали каркать и разлетелись в разные стороны, оставив после себя ворох облезлых черных перьев. Разве что только дождь остался равнодушным к этому заявлению.
- Вчера я видел его в толпе. Конечно, это был не он, но мне было все равно, и я побежал за этим человеком. Я проснулся, и понял, что даже во сне не смею подумать, что он вернется.
Ручка без ритма постукивала по парте.
- И так каждую ночь.
- Напиши ему письмо, - наконец вздохнул Инуи.
- Зачем? – Сухо спросил Фуджи, прикрыв голову руками, словно прячась от внешнего мира. Ему действительно не хотелось разговаривать, точнее, вести полноценный диалог.
Инуи уже вторую неделю исправно выслушивал его после занятий в классной комнате. Ему это не доставляло большого труда – заниматься он мог в любом месте в любых условиях. Предыдущие «разговоры» Фуджи проходили в полной тишине со стороны Инуи, он только иногда пожимал плечами, закатывал глаза и только и знал, что писал в своих тетрадях и читал учебники. Иногда он жевал дынный хлеб. Обычно у него всегда было с собой две булки, но он ни разу так и не предложил одну из них Фуджи.
- Не задавай таких вопросов, - сказал Инуи, нащупывая в пакете на парте хлеб. – Я ведь не психолог какой-то. Просто говорю, что логичнее.
- Я не вижу логики, - парировал Фуджи, судорожно вздохнув. Инуи покосился на него и в очередной раз пожал плечами. – Это дынный хлеб?
- Нет, это банановая булка.
- Можно мне одну?
- Конечно, - Инуи протянул Фуджи не распакованную булку, которую достал для себя. Фуджи с кивком потянулся за ней, и его пальцы слегка коснулись пальцев Инуи. Тот поежился от того, какими холодными оказались руки Фуджи.
- Что такое? – Удивился Фуджи.
- Ты холодный.
- Ах, правда? – Фуджи похлопал руками по шее, где кожа была наиболее чувствительная.
– Да, холодный. – Он улыбнулся.
Инуи снова вздрогнул, но на этот раз не от неожиданного контрастного контакта, а от горячей волны, прокатившейся от его живота к голове. За это время он изучил тысячу и одну улыбку Фуджи Сьюске, и только эта имела на него такое воздействие.
Собравшись, Инуи достал из сумки свои перчатки и протянул Фуджи. Вероятность того, что его школьный друг забыл свои перчатки дома, была равна 81%. По его глазам Инуи сразу определил, что тому было совершенно все равно на его акт благотворительности.
- Здесь тепло, - отмахнулся Фуджи и отложил пару перчаток в сторону.
- По твоей гусиной коже этого не скажешь, - заметил Инуи. Он показал на руки друга.
Фуджи прикусил губу и спрятал руки в рукава форменного черного свитера. Форма их новой старшей школы, и за три месяца можно было привыкнуть, но почему-то привыкать ни к чему не хотелось. Школа без Тезуки, школа без Кавамуры – пустая школа. Он понимал, что к этому любой может привыкнуть, просто внутренний стержень мешал, и три месяца больше были похожи на три года.
Фуджи впился зубами в мягкую булку и задумчиво смотрел в окно, пока Инуи снова вернулся к записям. Хоть он постоянно писал, Фуджи точно знал, что это не данные на него. На кого-то из теннисного клуба – вполне возможно.
- Ты просто знаешь, что если выйдешь на контакт с Тезукой, то тебе придется сказать ему об этом, - сказал Инуи, продолжая писать.
- О чем? – На губах Фуджи предупреждающая улыбка. Инуи был уверен в этой реакции, но решил, что имеет право идти напролом.
- О твоем правом колене.
- Ты заметил… В прочем, чему я удивляюсь, это же Инуи, - Фуджи оперся подбородком на подставленную руку. – А я так старательно избегал делать Кирин Отоши на твоих глазах…
- Так старательно, что даже не вступил в теннисный клуб?
- Тезука очень во мне разочаруется, если узнает, - ответил Фуджи. – Я не настолько силен как Тезука, чтобы играть ценой своего тела.
- Конечно ты не такой как Тезука! – Воскликнул Инуи. – Но мы все в тебя верим. Ты хоть помнишь, что пообещал ему перед отъездом?
- С меня хватит, - Фуджи схватил с соседнего стула свое пальто и сумку. Он резко встал, и стул опрокинулся на пол. Инуи даже не поднял на него взгляда. – Спасибо за булку.
Дверь в класс хлопнула.
***
Фуджи навис над Инуи и похлопал его по плечу. Инуи оторвался от учебника физики и повернулся вполоборота. Они не сталкивались друг с другом уже две недели. Это было довольно-таки просто в такой огромной школе, да ещё и членство в разных клубах. Фуджи знал, что после обеда Инуи всегда на крытых кортах помогал сенпаям, а он в это время сидел в фото-студии школы.
- Фуджи. Как дела? – Инуи поправил очки, демонстрируя готовность слушать.
- Не очень, - Фуджи криво улыбнулся. – Я хотел у тебя спросить, чем ты занимаешься сегодня после уроков?
- Тренировка членов команды – я планировал собрать данные.
Фуджи выпрямился и задумчиво покачал головой. В классе было шумно – обеденный перерыв. Инуи в последнее время забывал принести свое бенто, и тратить время на толкотню в буфете ему не хотелось. Поэтому обедал он после уроков, если в буфете что-нибудь оставалось.
- Мы могли бы пообедать, - Фуджи показал на свою коробку с бенто. – Я угощаю.
Они устроились на внешнем пролете. Ученики здесь обычно курили, но сегодня им повезло занять пролет на последний этаж первыми. Пока Фуджи распаковывал свой обед, на пролет заглянуло несколько парней с пачками сигарет в руках. Они разочарованно цокали языками, но уходили – это было негласное правило школы.
- Почему ты не обедаешь с Кикумару? – Инуи прислонился к парапету с острым онигири в руках. Сегодня у Фуджи был обед на 60% больше, чем обычно. Либо это было явлением накопления жира к зиме, либо Фуджи планировал этот обед заранее. Второе было больше похоже на Фуджи.
- Эйджи обедает с Ойши, - с улыбкой ответил Фуджи, разглядывая школьную территорию, вид на которую открывался с пролета. На самом деле ничего особенного. Стадион с футбольным полем, небольшая парковая зона, где-то чуть в стороне теннисные корты, но отсюда было видно только здание – крытые корты. В Сейшун гакуен таких не было. И им часто приходилось пользоваться общим спортивным залом или залом волейбольного клуба.
- Что с того? Не хочешь им мешать?
- Не хочу, - согласился Фуджи, протягивая Инуи бенто. Тот подхватил палочками аппетитную тефтельку. – С начавшейся паранойей Ойши об учебе и теннисе, у них все меньше времени на общение. А с Эйджи мы часто вместе болтаем по вечерам.
- Он знает про твою травму?
- Саа… Ты ведь тоже молчал, хоть и знал.
- Значит и он догадался.
- У Эйджи хватает такта молчать.
Инуи взял ещё один онигири, откусил кусочек и задумчиво принялся пережевывать. Они помолчали некоторое время, пока Фуджи наконец не собрался с духом:
- Колено снова болит. Я не знаю, это погода или что? Поэтому я записался к врачу, но не хочу идти один. Мне не нравится запах в этих клиниках.
- Хочешь, чтобы я составил тебе компанию?
- Ну, - протянул Фуджи, хитро взглянув на Инуи, - если ты только не можешь достать мне рецепт на обезболивающее.
Инуи развел руками.
- Только обезболивающее? Ты не хочешь начать лечение?
- Я… Это невозможно. Мой хирург сказал, что через пару лет моих трюков моё колено превратится в кашу, даже после лечения, - голос Фуджи дрогнул. – Ты должен понимать, что я не смогу не играть в теннис, если я вылечусь.
- Ты мог бы придумать другие техники. Я могу помочь.
- Инуи…
- Что?
Фуджи помотал головой, машинально отправив в рот большой аппетитный бутерброд. Инуи понял, что разговор окончен. Фуджи никогда не любил разговаривать о себе и своих проблемах. Он должен был быть благодарным, что свои переживания по поводу отъезда Тезуки Фуджи все-таки решился ему доверить.
- Я позвоню ему и все расскажу, когда вернусь из клиники. Я вчера это решил, - неожиданно сказал Фуджи, когда они возвращались по лестницам на свой этаж, чтобы разойтись по классам.
Инуи не нашелся с ответом, но грустный взгляд Фуджи давил на совесть, и он неуклюже погладил друга по волосам. Фуджи только улыбнулся, сказал «до встречи» и скрылся в своем классе. Инуи сунул руки в карманы и направился на следующий урок, пытаясь унять странную приятную дрожь правой ладони.
- Я же говорил, что здесь ужасно пахнет, - Фуджи ерзал на стуле перед кабинетом спортивного хирурга.
- По-моему ничего особенного, - отозвался Инуи, читавший больничные проспекты, сваленные в кучу на журнальном столике в приемной.
- Наверное, потому что ты здесь по своей воле.
- Возможно.
Дверь кабинета открылась, и вышел молодой человек с перевязанной рукой. За ним показалась медсестра. Она сверилась со списками и позвала Фуджи Сьюске к врачу.
- Мне пойти с тобой? – Неожиданно спросил Инуи, когда Фуджи неуверенно поднялся со стула. В следующую секунду он, в прочем, пожалел о вопросе, потому что на лице Фуджи появилось негодование, смешанное с любопытством – так он когда-то смотрел на Эчизена Рёму.
- Нет, я справлюсь. Мне нужен только рецепт, так?
- Узнай, что можно сделать для твоего колена. Ради себя. Ты не можешь наплевать на все те стипендии и предложения от американских и английских теннисных академий, что валяются у тебя дома.
- Они скучны, - ответил Фуджи. И Инуи остался в коридоре с цветными брошюрками.
Закрыв за собой дверь в кабинет, Фуджи прошел в смотровую комнату. Он поздоровался с Ишикава-сенсеем, медленно снял свитер и расстегнул рубашку.
- Как колено? – Буднично поинтересовался доктор, поочередно надавливая на каждый позвонок Фуджи.
Фуджи поморщился от жуткой боли, когда пальцы врача дошли до поясницы.
- Лечение вроде помогло, - Фуджи немного подался вперед, чтобы расслабить спину. По его виску скатилась капля выступившего пота. – Но я помню, что мне нельзя перенапрягать его, сенсей.
- А тут все по-прежнему, - заключил доктор. Фуджи набросил рубашку обратно на плечи и с выжиданием посмотрел на Ишикаву-сенсея. – Я проверил твои снимки позвоночника, - он сел на свой стол и достал из ящика конверт с рентгеновскими снимками спины Фуджи.
- Каков ваш вердикт? – Фуджи грустно усмехнулся. Даже ему было видно насколько плохи дела с двумя последними позвонками.
- Прекращай свои фокусы, и тебе повезет не стать инвалидом в двадцать лет, Фуджи-кун, - Ишикава-сенсей вздохнул и потер переносицу, находясь в замешательстве.
- Жестоко, - Фуджи сцепил пальцы рук вместе до хруста костей. – Но не сказать, что я этого не понимал.
- Ты знаешь, что к этому привело. Кирин Отоши требует слишком много ресурсов от твоего организма. А если тебе попадется игрок, который специализируется по смэшам?
- Вы знаете, что я просто упал с лестницы – мои техники не причем. В конце концов, я просто не буду делать свечей, - протянул Фуджи.
- Так уж ли это будет просто с хорошим противником? Опять же то давление, что ты переносишь на свои ноги. Чуть более сильный противник, чем твоя весовая категория и ты не будешь вылезать из моего кабинета, - доктор повернулся на стуле и сделал несколько записей в приемной карточке Фуджи. – Я, конечно, всегда рад тебя видеть, но лучше бы нам реже встречаться.
- Взаимно, сенсей, - Фуджи оделся и подошел, чтобы взять протянутый рецепт на обезболивающее.
- У вас сейчас есть соревнования? – Поинтересовался Ишикава-сенсей у Фуджи, рассеянно уставившегося на рецепт и какую-то странную карточку.
- Эм, - Фуджи застали врасплох, и ему едва удалось сохранить лицо, - пока просто тренируемся. Я же теперь первокурсник – таскаем мячики, играем между собой.
- Удачных тренировок, не перетрудись – тогда все будет в порядке.
- Конечно. Когда мне приходить?
- Я назначил тебе курс интенсивной терапии. У нас есть новое оборудование, которое на этой стадии может оказаться тебе большую услугу, - Ишикава-сенсей ободряюще улыбнулся, - Курс рассчитан на 5 недель: по вторникам и пятницам жду тебя здесь вечером.
- А, вот зачем эта карточка. Так реже видеться не получится, - пошутил Фуджи и слегка поклонился. – Спасибо вам.
- До встречи, Фуджи-кун.
Инуи меланхолично переписывал что-то из журналов в свою тетрадь, когда Фуджи вышел из кабинета, и медсестра тут же позвала следующего пациента. Фуджи выглядел расстроенным и в то же время задумчивым. Инуи хотел было спросить у него, почему выписка рецепта так затянулась, но губы Фуджи слегка дрогнули, и Инуи замер на месте.
Фуджи пытался сдержать слезы. Инуи сглотнул, впервые оказавшись в такой ситуации. Кикумару часто хныкал на тренировках, когда у него что-то не получалось или он царапался. Инуи наблюдал, как Ойши успокаивает своего партнера, и думал, что в этом нет ничего сложного. Но оказавшись наедине в такой ситуации с таким человеком как Фуджи, впервые он не имел данных, которыми можно было воспользоваться.
- Идем? – Фуджи встряхнул волосами, нацепил самую универсальную улыбку и, закинув сумку на плечо, направился к лифту. Инуи молча последовал за ним.
На улице стемнело и стало заметно холоднее, чем когда они шли в клинику после занятий. Инуи тут же одел перчатки и покосился на Фуджи, который спрятал руки в карманах пальто.
- Два года назад я был здесь с Тезукой, - сказал Фуджи. – Только тогда шел снег, и все должно было быть хорошо.
- Сегодня все по-другому? – Уточнил Инуи, неуверенный в том, что стоит продолжать разговор.
- Я не могу утверждать, что все будет хорошо. Я надеюсь, что все будет хотя бы правильно. Потому что со мной все всегда не так.
- Ты, наверное, единственный человек, который так думает, - пробормотал Инуи себе под нос.
- Что?
- Ничего, мысли вслух. Ты же меня знаешь.
Они шли по узкой дороге из больничного городка по аллее с голыми деревьями. Фуджи пинал камешки под ногами, наблюдая, как они рассекают ещё не замерзшие лужи. Голова все ещё шла кругом после посещения доктора и приема одной таблетки обезболивающего.
Сотовый в кармане почему-то обжигал кожу рук, но Фуджи едва ли понимал, что это было подсознательно. Он обещал себе позвонить Тезуке, но сейчас в его голове выстроился список из тысячи причин и поводов этого не делать. Инуи же тактично об этом молчал.
- Инуи… ты любишь танцевать? – Вдруг спросил Фуджи.
- Хм, - Инуи поправил очки, чтобы лучше сфокусироваться на лице Фуджи и его губах, произнесших только что слово «танцевать».
- Инуи??
- Я слышу. Не знаю, я редко танцую, - он задумался, - потому что многие свидетели говорят, что я похож на марионетку на ветру. – Он расправил руки и покачал ими: то в одну, то в другую сторону. Фуджи попытался это выстоять, но не смог и засмеялся.
Инуи уже начал волноваться, когда Фуджи согнулся пополам, продолжая смеяться со словами «Никогда не повторяй этого при мне, умоляю». Но, кажется, все было хорошо. Поэтому он слегка улыбнулся.
- Я просто хотел предложить тебе немного потанцевать, - наконец сказал Фуджи. Он покружился вокруг Инуи. – Я всегда хотел сделать это тут.
- С Тезукой.
- Да, с ним, - тихо ответил Фуджи.
Инуи схватил Фуджи за руку и привлек ближе к себе. У них была такая сильная разница в росте и комплекции, что со стороны, в сумерках и среди мрачных деревьев, они могли напомнить прохожему Красавицу и Чудовище.
Фуджи стоял к нему спиной, и Инуи осторожно обхватил его за плечи и уткнулся носом в светлые волосы.
- Ты мне нравишься.
- Я знаю.
- И все равно продолжаешь меня использовать?
- Но это ведь равноценный обмен, – ответил Фуджи совершенно без эмоций.
Инуи ничего не ответил, и в таком же полном молчании проводил Фуджи до остановки.
***
Что он без своих техник? Его теннис – теннис полный чудес, недоступных никому другому. Его теннис – заставляет трепетать сердца зрителей, разжигает огонь в противнике и дарит множество непередаваемых эмоций ему самому. Когда Фуджи только начинал играть, его сильно раздражали однообразные движения, которые тренер заставлял выполнять несколько часов подряд. Какой от них толк, если противник окажется сильнее тебя, быстрее тебя? Когда его впервые поставили играть через сетку с каким-то мальчиком годом старше, Фуджи испытал всю гамму негодования и злился на себя – все выходило из рук вон плохо. И верить тренеру, который говорил, что удерживать мяч столько времени в первый раз – показатель таланта к теннису. Фуджи очень хотел быть действительно талантливым в теннисе, а не тем, кто пару раз отбил подачки сенпая. У него ушло около четырех месяц на завершение Хигума Отоши. Это был его первый из Трёх Каунтеров. Остальные два он завершал по мере своего обучения в Сейгаку, главным толчком к чему, конечно, был Тезука Кунимицу.
- Кирин Отоши нельзя, Хигума Отоши нельзя, Хакурю тоже отдается болью в спине, долгие матчи невозможны… Всё, что будет переносить вес на колено или спину – запрещено, - Фуджи лежал на своей кровати, в комнате с плотно задернутыми шторами и загибал пальцы на руках после каждой фразы. Внизу на кухне его мама и Юмико обеспокоенно переглядывались, взволнованные тем, в каком настроении Сьюске вернулся из клиники.
Фуджи повернулся на бок и подтянул колени к груди. Было очень холодно и страшно, потому что кончилось действие таблеток и в спине снова что-то отдавалось пульсацией. Больно не было, но лучше бы оно более. Может, Инуи был прав, предлагая отказаться от одних техник, и заняться другими. Но ему было просто говорить – вряд ли Инуи понимал, что творится в голове Фуджи, когда он создает свои каунтеры. Фуджи и сам плохо понимал – он просто играл как считал нужным, он искал слабости и превращал их в свои сильные стороны. Каждый каунтер – много пота и невыносимая физическая и моральная усталость.
Где-то рядом с головой заливался трелью сотовый телефон. Фуджи пошарил рукой под подушкой и вытащил телефон.
- Да?
- Фуджи.
- Тезука? – Фуджи сел и потряс головой. Ему так и хотелось спросить трубку, не спит ли он. Но что-то подсказывало, что если не спит, то Тезуке вопрос очень не понравится.
- Здравствуй.
- Привет, Тезука, - Фуджи улыбнулся, зная, что Тезука увидел эту улыбку. – Извини, что не писал все это время.
- Ничего, - после паузы ответил Тезука. – Мы оба были слишком заняты. Но я сегодня получил письмо от Инуи…
- Чтооо? – Простонал Фуджи и устало упал на подушку. – Тезука, чтобы он там тебе не рассказал…
- Ты действительно больше не хочешь играть в теннис? – Голос Тезуки звучал не как обычно, потому что Фуджи смог уловить в голосе одну эмоцию, которую никогда не хотел бы слышать.
- Инуи рассказал же про колено. Я не могу использовать некоторые из своих каунтеров.
- А ты не кривишь душой? Фуджи, кто мне два года твердил, что моя рука прослужит мне ещё долго, если я буду прилагать все усилия? Чем ты отличаешься от меня? Мне приехать и водить тебя за ручку к врачу? – Тезука говорил быстро и отрывисто, словно на немецком. Но Фуджи не смог сдержать улыбки по поводу последней ремарки. – И не улыбайся, я тебя прошу. Отнесись серьёзнее – это твое тело. Я не в праве тебе указывать, давить на тебя.
- Ты этого не делаешь.
- Да, но я бы очень хотел, чтобы мои слова что-то ещё значили.
- Тезука…
- Помнишь, мы пообещали, что снова сыграем в полную силу, пока не выжмем друг из друга весь теннис до последней капли?
Фуджи кивнул, забыв, что Тезука его не видит. В прочем, Тезука на том краю земного шара, мог видеть реакции Фуджи просто закрыв глаза.
- Забудь, - отрезал Тезука. – Я не смогу так играть, если ты будешь с не вылеченной травмой и без желания продолжать играть в теннис.
Фуджи не нашел, что ответить, и Тезука, пожелав спокойной ночи, повесил трубку. Телефон Фуджи плавно выпал из рук и скатился с кровати. Фуджи накрылся одеялом, чтобы даже фотографии членов теннисной команды Сейгаку на тумбочке не увидели его таким слабым.
Глава вторая, в которойпоявляется мелькает Атобе.
читать дальшеФуджи раздраженно улыбался и ерзал в большом кожаном кресле. На кофейном столике перед ним стояла почти нетронутая чашка с остывшим мятным чаем и изящная вазочка с конфетами.
Едва уловимое тиканье больших старинных часов не способствовало расслаблению. Фуджи сжал пальцами свои колени в попытке понять, какого черта он здесь забыл, и как небольшое происшествие на тренировке привело его в этот дом.
Прошло три месяца с того разговора с Тезукой. Утром Фуджи проснулся усталым, сердитым на себя, но полным решимости вскарабкаться на вершину, на которой Тезука устроил себе лагерь с палаткой и костром.
Несколькими днями позже Фуджи наведался к Инуи домой. Тот был сильно удивлен, и несколько минут держал Фуджи около двери в комнату, пока сам торопливо распихивал носки, утяжелители, клочки бумаги, многочисленные тетрадки и карандаши с ручками по ящикам и полкам. Фуджи наблюдал за этим через приоткрытую дверь, прислонившись к стене. Инуи – забавный парень, подумалось Фуджи, когда дверь распахнулась, и, поправив очки, этот самый забавный парень пригласил его войти.
Фуджи впервые был в гостях у Инуи, несмотря на то, что они знакомы столько времени. Все-таки его друг был не из тех людей, которые любили приглашать к себе в гости, поить чаем и развлекать беседой. Поэтому было очень неуютно, хотя Инуи слушал Фуджи внимательно, иногда хмурился или качал головой. На какое-то время Фуджи даже пожалел, что решил обратиться с этим именно к нему.
- Я верю тебе, Инуи, - сказал Фуджи. – Если ты станешь моим тренером, Грэнд Слэм не будет такой уж фантастической целью.
- Фуджи, это же смешно.
- Действительно? – Глаза Фуджи нехорошо блеснули. – Когда я сказал, что теннис мне не интересен, ты выдал мне ту же самую фразу. Интересно.
- Но если это так, - Инуи повел плечами. – Как только Тезука бросает тебе вызов, ты тут же меняешь свое мнение, и хочешь, чтобы я в шестнадцать лет принял решение, которое перевернет мою жизнь? Это же займет несколько лет, а не год или три. Ты думаешь, я такой влюбленный идиот?
- Прости, - спокойно ответил Фуджи и встал с наспех застеленной кровати. – Я прошу слишком много, я знаю. Но я хотел выиграть у Тезуки с самого первого дня, когда увидел его. И если Тезука теперь не хочет встречаться с моим теннисом, мне остается только заставить его с ним встретиться.
Инуи схватил его за плечи и сжал так, что Фуджи машинально упал обратно на кровать. Инуи тоже забрался на постель и навис над своим другом. Они смотрели друг на друга, забыв, что нужно дышать. Инуи медленно наклонился к Фуджи, и тот зажмурил глаза.
- Черт возьми, я, правда, ТАКОЙ идиот, - раздался над его ухом хриплый шепот. – Фуджи, и ты дурак, ты понимаешь? Ты не сможешь забраться далеко, если не захочешь получить Грэнд Слэм по-настоящему.
- Предоставь детали мне, - улыбнулся Фуджи. – Хорошо?
Инуи кивнул.
- Фуджи, останься?
- У тебя есть лишний футон?
- Нет, - последовал ответ, и Фуджи вопросительно вскинул брови.
В ту ночь Инуи устроился на полу, накрывшись теплым пледом из гостиной. Фуджи провалился в глубокий сон сразу же, как Инуи выключил в комнате свет. Инуи подумал, что это неплохие данные на Фуджи – то, что тот быстро засыпает. Это ведь показатель крепкой нервной системы. На свою нервную систему он никогда не жаловался, но в этот раз она его подвела: Инуи ворочался на полу и иногда поглядывал на свою кровать, на которой во сне возился Фуджи. Неожиданно его рука показалась из-под одеяла и теперь свисала с постели. Инуи долго смотрел на тонкие пальцы и бледную кожу. Он пытался закрыть глаза и заснуть, но проигрывал раунд за раундом, пока не плюнул на все и не коснулся руки Фуджи. Она была холодной, а кожа немного сухой.
В ту ночь Фуджи не спал. Но он знал, что отлично умеет претворяться. Ночами ему слишком много приходилось обдумывать, вместо того, что бы спокойно спать, оставив проблемы на утро. Он не спал, и слышал, как на полу возится Инуи: вздыхает, бормочет и мнет подушку. А потом Инуи неожиданно взял его руку. В темноте и с закрытыми глазами это чувствовалось очень странно. Поцелуй, оставленный губами Инуи на его руке, запомнился горячим и быстрым, и Фуджи едва не выдал себя, но сдержал удивленный возглас.
- Фуджи.
Фуджи зевнул, прикрыв рот ладонью, и внимательно посмотрел на человека, которого ждал уже полчаса.
- Атобе, ты как всегда вовремя, - тут же парировал Фуджи.
Атобе криво улыбнулся и сел в кресло напротив, закинув ногу на ногу. На секунду Фуджи с интересом отметил, что у Атобе даже просто сесть в кресло и фривольно закинуть ногу на ногу не получалось без королевских манер.
- Оре-сама задержался, но я предупреждал, что придется подождать.
- Я ничего и не сказал.
- Да, я так и понял, - Атобе потянулся к вазе с конфетами, поворошил их, и вытащил лимонный леденец. Пока он шуршал оберткой, спина Фуджи заныла от напряжения. – Насчет этой операции на позвоночнике… Ты уверен? Проблема не во мне – я сегодня рад заняться благотворительностью, но такие операции не зря делаются несовершеннолетним только с согласия родителей.
- Если бы я думал только о плохом, меня бы здесь не было.
- Ага, - фыркнул Атобе. – Умнее было бы прекратить фокусы, пока терапия была в состоянии тебе помочь.
- Мои родители подписали все бумаги, - сказал Фуджи, не обратив внимания на ремарку Атобе. – Твой ход, мистер меценат.
- Как угодно, - протянул Атобе и достал записную книжку. Он вырвал страницу и протянул её Фуджи. – Здесь номер твоего врача и адрес клиники в Осаке. Просто скажешь, что от меня, дальше от тебя потребуется только тихо лежать на операционном столе и не дергаться.
- Я постараюсь, - нарочито бодро ответил Фуджи.
- Если вместо турниров ATP ты окажешься в инвалидной коляске, не пеняй на меня.
- Я не собирался. Спасибо, Атобе. – Вместо ответа Атобе только махнул рукой.
***
- Мои колени в порядке, как видишь, - сказал Фуджи и опустился на скамейку. Инуи протянул ему полотенце, и Фуджи с облегчением вытер лицо и шею от пота.
За прошедшую неделю Инуи тренировал Фуджи столько, сколько не тренировал всю команду Сейгаку в прошлом году. С тех пор, как Фуджи наведался к нему в гости месяц назад, Инуи потерял аппетит и помешался на составлении нового меню. Это было сложнее, чем раньше: требовалось учесть множество факторов, включая и травмированные колени, и расписание тренировок теннисного клуба.
- Я вижу, - сквозь зубы ответил Инуи. – Мне придется переделывать всё меню.
- Увеличить нагрузку будет так сложно?
- То, что они сейчас в порядке, не значит, что я могу не принимать во внимание их слабость. Это ведь … тот матч с Кирихарой?
Фуджи кивнул и грустно улыбнулся.
- Серьёзно, - он вытянул ноги и оперся руками на скамейку, подставляя лицо свежему вечернему ветерку, - тогда это казалось таким незначительным: пара компрессов – и я успокоился, перестал об этом думать – впереди был Национальный. И тут, после матча с Ширайши Кураноске у меня подкашиваются колени, и это было не от усталости. Началось, конечно, ещё раньше, но я просто не обращал на это внимания. Мне казалось, что уж со мной ничего такого случиться не может, мол, я не создан для таблеток и специальных клиник.
Инуи ничего не сказал. Фуджи поздно было поддерживать в его борьбе с травмой, ему не нужно было сочувствие. Видимо, все, что требовалось от Инуи – молчать и делать свою работу.
- В чем тогда дело? Почему ты ходишь каждый день в клинику?
- Ты за мной следишь? – Фыркнул Фуджи, и Инуи заметил, что он слегка прикусил губу.
- Конечно. А ты как хотел? – Инуи вытащил из сумки бутылку минералки без газа и бутылку своего нового сока. Он помахал ими перед Фуджи, мол, что выбираешь. Фуджи кивнул на минералку, быстрым движением открыл бутылку и сделал большой жадный глоток.
- В феврале, перед нашим выпускным…
- Столько девушек на тебя откровенно пялится, а ты так беспристрастно ходишь по школе, - протянул Фуджи, ровняясь с быстрым шагом Тезуки.
- Что? – Тезука удивленно огляделся по сторонам, и несколько девушек, от первоклассниц до выпускниц, тут же отвернулись к окнам или принялись внимательно изучать свой маникюр или разглаживать аккуратненькие складочки на юбках.
- Охота началась, - засмеялся Фуджи. – Как только ты доберешься до класса – начнется веселье.
- Мне сейчас не до веселья, Фуджи, - устало сказал Тезука и остановился. Его снова здоровая левая рука прижимала к груди учебник продвинутого уровня немецкого и прозрачную папку с какими-то документами.
- Я помню, я помню, - Фуджи поднял руки, будто он сдается. – Но ты забыл, какой сегодня день – четырнадцатое февраля, как-никак. Твой последний шоколад в этой школе… Боюсь подумать, сколько девушек наконец-то решится в этот день одарить тебя знаком внимания.
- Ты… - Тезука нахмурился, посмотрев на Фуджи внимательным и серьёзным взглядом, - к чему этот разговор ведешь?
- Эээм, - Фуджи был застигнут врасплох.
Тезука ждал.
- Скажем так, у меня тоже есть для тебя подарок, и я хотел вручить его раньше, чем на тебя свалится гора шоколада, который ты все равно всегда выбрасываешь.
- Я не выбрасываю. Я угощаю тебя, Момоширо и Кикумару, что-то приношу матери.
- Тогда тем более, - Фуджи присел на корточки перед Тезукой и полез в сумку.
Тезука слегка прислонился к перилам. Он оглядел коридор, где бурлила жизнь. Ученицы бегали из одного класса в другой небольшими группками, переговаривались, смеялись, что-то кричали мальчишкам, а иногда украдкой посматривали в сторону Тезуки. Видимо, они действительно ждали, пока их «объект» не займет свое место в классе. В таком случае, Тезуке не хотелось сегодня заниматься вообще.
- Вот, держи! – Тезука повернулся к Фуджи.
- Что это?
- С Днем Святого Валентина, - спокойно ответил Фуджи и настойчивей протянул Тезуке подарок в блестящей упаковке пронзительно красного цвета, перевязанный белой лентой.
Несколько девушек, подходящих к лестнице, резко остановились и переглянулись. Подталкивая друг друга, они ретировались в ближайший угол. Тезука, конечно, все эти движения уловил. Этого ему ещё не хватало – беспочвенные слухи накануне выпускного.
- Фуджи, ты не мог выбрать более удачный день для подарка?
- В каком смысле? Это на День СВ.
- Очень смешно, - Тезука покачал головой и медленно пошел вниз по ступенькам. Он миновал пролет, и остановился на лестнице.
- Тезука, возьми его, а то я за себя не ручаюсь, - Фуджи едва сдерживал смех, и Тезука понимал, что серьёзно воспринимать происходящее не стоит, но если Фуджи хотел поиграть, то он с радостью ему подыгрывал.
- Я не буду принимать шоколад от парня, Фуджи. Я в этом году вообще не буду принимать шоколад, - заявил он громко.
Они с Фуджи посмотрели друг на друга, и тогда Фуджи снова подумал, что не видел никого красивее Тезуки за всю свою жизнь. Все эти звезды ему и в подметки не годились, поэтому он понимал всех фанаток своего бывшего капитана. Вдруг Тезука махнул ему рукой, и после этого Фуджи мало что помнил. Кажется, толпа возмущенных последним заявлением Тезуки девушек, пронеслась за его спиной. Они распихивали друг друга локтями и кричали что-то про то, что уж от них Тезука шоколад примет. Фуджи пришлось вжаться в перила, но тут очередная кучка девушек кубарем скатилась по лестнице прямо на него.
Когда Фуджи пришел в сознание, то с трудом сообразил, где находится. В помещении было слегка мрачновато из-за белых занавесов и скупого освещения. Медпункт, догадался Фуджи. У его ног сидела взволнованная Юмико, которая заметно повеселела, увидев открытые глаза брата.
Оказалось, Фуджи находился в отделении Скорой помощи. На его вопрос, почему он здесь, Юмико нахмурилась.
- Неужели ты не помнишь? Ты перевалился через перила и упал вниз, ещё и скатился по лестнице, пока Тезука-кун тебя не подхватил.
Фуджи потер затылок и почувствовал под подушечками пальцев небольшую шишку.
- Тезука-кун недавно ушел, - добавила Юмико. – Он просидел с тобой час, пока я не приехала, и ещё полтора часа читал учебник в коридоре. Но я все-таки отправила его домой.
Фуджи кивнул. Он готов был спорить, что Тезука отчитал бы Фуджи за небрежность, но сам выглядел бы так, будто сам спустил Фуджи с лестницы.
- Понимаешь, Инуи, в Скорой не особенно заботились тем, что я теннисист. Мой позвоночник не получил опасных для жизни повреждений, да и ребро я сломал только одно, так что через три дня меня отпустили под честно слово и опеку родителей. Спина действительно почти не болела, и только через две недели мама наконец-то заставила меня сходить к моему хирургу.
Инуи сглотнул и неуверенно положил свою ладонь поверх руки Фуджи.
- У сенсея волосы дыбом встали, - Фуджи хихикнул, хотя прекрасно отдавал себе отчет, что смеяться тут не над чем. – Но самое страшное было то, что у меня пропало желание играть – меня мучило правое колено, и я пытался перенести нагрузку на левое, что закончилось болезнью обоих, про спину я даже не говорю.
- И Тезука уехал, - напомнил Инуи, прекрасно зная, что Фуджи специально упустил эту неприятную часть.
- Давай… пока забудем о нем? – Фуджи встряхнул волосами и откинул голову назад, втягивая ноздрями свежий вечерний воздух. – В следующий раз, когда я его увижу – будет где-нибудь на Ролан Гаррос.
Инуи позволил себе усмешку, и Фуджи ему подмигнул.
- Тогда завтра жду в семь утра в парке за школой, - прочеканил Инуи. – Не опаздывай.
- Не буду.
***
- Алло, Фуджи? Где тебя носит? – Инуи нахмурил брови, прижав к уху сотовый телефон. – Ты не появился утром, и не брал трубку, когда я звонил!
- Инуи, - голос Фуджи в трубке прозвучал как-то приглушенно, - у меня ночью снова прихватило спину, - Фуджи судорожно вздохнул, - я на обезболивающем, прости.
Инуи сжал трубку в руке и мысленно заставил себя не разразиться тирадой на тему «Я же предупреждал, будь проклята твоя гордость». Но также он пометил себе, что обязательно настучит Фуджи, когда тому станет лучше.
- Я не собираюсь оставлять нашу затею, - серьёзно сказал Фуджи. – Ты слышишь? – Инуи машинально кивнул. – Мне скоро будет лучше, просто я перестарался с гантельками.
Инуи фыркнул, услышав это. Единственный, кто был виноват в том, что Фуджи несколько дней не сможет встать с постели – это он, Инуи Садахару, и его доверчивая глупость.
- Прикрой меня в клубе, нэ?
- Хорошо, но я звонил не поэтому…
В трубке слышен усталый вздох и скрип кровати, кажется, Фуджи попытался принять другое положение.
- Что-то случилось? – наконец Фуджи снова включился в разговор.
- Да. Завтра прилетает Тезука по каким-то делам на пару дней… - Неуверенно ответил Инуи и удивленно посмотрел на телефон, из которого доносились короткие гудки.
Пейринг: Tezuka/Fuji, Inui Fuji
Рейтинг: PG-13
Жанр: angst
Глава первая. Гении тоже плачут.
В этой главе: рейтинга нет, Т/Ф нет, ИнуиФуджи пока призрачны
читать дальше- Три месяца.
Скрип ручки по тетради, шорох рукавов, трущихся о парту, карканье ворон за окном и звук капель дождя, разбивающихся о стекло.
- Мне кажется, я схожу с ума.
Ручка на мгновение замерла, впившись в тетрадный лист, шорох одежды тоже прекратился, даже вороны за окном перестали каркать и разлетелись в разные стороны, оставив после себя ворох облезлых черных перьев. Разве что только дождь остался равнодушным к этому заявлению.
- Вчера я видел его в толпе. Конечно, это был не он, но мне было все равно, и я побежал за этим человеком. Я проснулся, и понял, что даже во сне не смею подумать, что он вернется.
Ручка без ритма постукивала по парте.
- И так каждую ночь.
- Напиши ему письмо, - наконец вздохнул Инуи.
- Зачем? – Сухо спросил Фуджи, прикрыв голову руками, словно прячась от внешнего мира. Ему действительно не хотелось разговаривать, точнее, вести полноценный диалог.
Инуи уже вторую неделю исправно выслушивал его после занятий в классной комнате. Ему это не доставляло большого труда – заниматься он мог в любом месте в любых условиях. Предыдущие «разговоры» Фуджи проходили в полной тишине со стороны Инуи, он только иногда пожимал плечами, закатывал глаза и только и знал, что писал в своих тетрадях и читал учебники. Иногда он жевал дынный хлеб. Обычно у него всегда было с собой две булки, но он ни разу так и не предложил одну из них Фуджи.
- Не задавай таких вопросов, - сказал Инуи, нащупывая в пакете на парте хлеб. – Я ведь не психолог какой-то. Просто говорю, что логичнее.
- Я не вижу логики, - парировал Фуджи, судорожно вздохнув. Инуи покосился на него и в очередной раз пожал плечами. – Это дынный хлеб?
- Нет, это банановая булка.
- Можно мне одну?
- Конечно, - Инуи протянул Фуджи не распакованную булку, которую достал для себя. Фуджи с кивком потянулся за ней, и его пальцы слегка коснулись пальцев Инуи. Тот поежился от того, какими холодными оказались руки Фуджи.
- Что такое? – Удивился Фуджи.
- Ты холодный.
- Ах, правда? – Фуджи похлопал руками по шее, где кожа была наиболее чувствительная.
– Да, холодный. – Он улыбнулся.
Инуи снова вздрогнул, но на этот раз не от неожиданного контрастного контакта, а от горячей волны, прокатившейся от его живота к голове. За это время он изучил тысячу и одну улыбку Фуджи Сьюске, и только эта имела на него такое воздействие.
Собравшись, Инуи достал из сумки свои перчатки и протянул Фуджи. Вероятность того, что его школьный друг забыл свои перчатки дома, была равна 81%. По его глазам Инуи сразу определил, что тому было совершенно все равно на его акт благотворительности.
- Здесь тепло, - отмахнулся Фуджи и отложил пару перчаток в сторону.
- По твоей гусиной коже этого не скажешь, - заметил Инуи. Он показал на руки друга.
Фуджи прикусил губу и спрятал руки в рукава форменного черного свитера. Форма их новой старшей школы, и за три месяца можно было привыкнуть, но почему-то привыкать ни к чему не хотелось. Школа без Тезуки, школа без Кавамуры – пустая школа. Он понимал, что к этому любой может привыкнуть, просто внутренний стержень мешал, и три месяца больше были похожи на три года.
Фуджи впился зубами в мягкую булку и задумчиво смотрел в окно, пока Инуи снова вернулся к записям. Хоть он постоянно писал, Фуджи точно знал, что это не данные на него. На кого-то из теннисного клуба – вполне возможно.
- Ты просто знаешь, что если выйдешь на контакт с Тезукой, то тебе придется сказать ему об этом, - сказал Инуи, продолжая писать.
- О чем? – На губах Фуджи предупреждающая улыбка. Инуи был уверен в этой реакции, но решил, что имеет право идти напролом.
- О твоем правом колене.
- Ты заметил… В прочем, чему я удивляюсь, это же Инуи, - Фуджи оперся подбородком на подставленную руку. – А я так старательно избегал делать Кирин Отоши на твоих глазах…
- Так старательно, что даже не вступил в теннисный клуб?
- Тезука очень во мне разочаруется, если узнает, - ответил Фуджи. – Я не настолько силен как Тезука, чтобы играть ценой своего тела.
- Конечно ты не такой как Тезука! – Воскликнул Инуи. – Но мы все в тебя верим. Ты хоть помнишь, что пообещал ему перед отъездом?
- С меня хватит, - Фуджи схватил с соседнего стула свое пальто и сумку. Он резко встал, и стул опрокинулся на пол. Инуи даже не поднял на него взгляда. – Спасибо за булку.
Дверь в класс хлопнула.
***
Фуджи навис над Инуи и похлопал его по плечу. Инуи оторвался от учебника физики и повернулся вполоборота. Они не сталкивались друг с другом уже две недели. Это было довольно-таки просто в такой огромной школе, да ещё и членство в разных клубах. Фуджи знал, что после обеда Инуи всегда на крытых кортах помогал сенпаям, а он в это время сидел в фото-студии школы.
- Фуджи. Как дела? – Инуи поправил очки, демонстрируя готовность слушать.
- Не очень, - Фуджи криво улыбнулся. – Я хотел у тебя спросить, чем ты занимаешься сегодня после уроков?
- Тренировка членов команды – я планировал собрать данные.
Фуджи выпрямился и задумчиво покачал головой. В классе было шумно – обеденный перерыв. Инуи в последнее время забывал принести свое бенто, и тратить время на толкотню в буфете ему не хотелось. Поэтому обедал он после уроков, если в буфете что-нибудь оставалось.
- Мы могли бы пообедать, - Фуджи показал на свою коробку с бенто. – Я угощаю.
Они устроились на внешнем пролете. Ученики здесь обычно курили, но сегодня им повезло занять пролет на последний этаж первыми. Пока Фуджи распаковывал свой обед, на пролет заглянуло несколько парней с пачками сигарет в руках. Они разочарованно цокали языками, но уходили – это было негласное правило школы.
- Почему ты не обедаешь с Кикумару? – Инуи прислонился к парапету с острым онигири в руках. Сегодня у Фуджи был обед на 60% больше, чем обычно. Либо это было явлением накопления жира к зиме, либо Фуджи планировал этот обед заранее. Второе было больше похоже на Фуджи.
- Эйджи обедает с Ойши, - с улыбкой ответил Фуджи, разглядывая школьную территорию, вид на которую открывался с пролета. На самом деле ничего особенного. Стадион с футбольным полем, небольшая парковая зона, где-то чуть в стороне теннисные корты, но отсюда было видно только здание – крытые корты. В Сейшун гакуен таких не было. И им часто приходилось пользоваться общим спортивным залом или залом волейбольного клуба.
- Что с того? Не хочешь им мешать?
- Не хочу, - согласился Фуджи, протягивая Инуи бенто. Тот подхватил палочками аппетитную тефтельку. – С начавшейся паранойей Ойши об учебе и теннисе, у них все меньше времени на общение. А с Эйджи мы часто вместе болтаем по вечерам.
- Он знает про твою травму?
- Саа… Ты ведь тоже молчал, хоть и знал.
- Значит и он догадался.
- У Эйджи хватает такта молчать.
Инуи взял ещё один онигири, откусил кусочек и задумчиво принялся пережевывать. Они помолчали некоторое время, пока Фуджи наконец не собрался с духом:
- Колено снова болит. Я не знаю, это погода или что? Поэтому я записался к врачу, но не хочу идти один. Мне не нравится запах в этих клиниках.
- Хочешь, чтобы я составил тебе компанию?
- Ну, - протянул Фуджи, хитро взглянув на Инуи, - если ты только не можешь достать мне рецепт на обезболивающее.
Инуи развел руками.
- Только обезболивающее? Ты не хочешь начать лечение?
- Я… Это невозможно. Мой хирург сказал, что через пару лет моих трюков моё колено превратится в кашу, даже после лечения, - голос Фуджи дрогнул. – Ты должен понимать, что я не смогу не играть в теннис, если я вылечусь.
- Ты мог бы придумать другие техники. Я могу помочь.
- Инуи…
- Что?
Фуджи помотал головой, машинально отправив в рот большой аппетитный бутерброд. Инуи понял, что разговор окончен. Фуджи никогда не любил разговаривать о себе и своих проблемах. Он должен был быть благодарным, что свои переживания по поводу отъезда Тезуки Фуджи все-таки решился ему доверить.
- Я позвоню ему и все расскажу, когда вернусь из клиники. Я вчера это решил, - неожиданно сказал Фуджи, когда они возвращались по лестницам на свой этаж, чтобы разойтись по классам.
Инуи не нашелся с ответом, но грустный взгляд Фуджи давил на совесть, и он неуклюже погладил друга по волосам. Фуджи только улыбнулся, сказал «до встречи» и скрылся в своем классе. Инуи сунул руки в карманы и направился на следующий урок, пытаясь унять странную приятную дрожь правой ладони.
- Я же говорил, что здесь ужасно пахнет, - Фуджи ерзал на стуле перед кабинетом спортивного хирурга.
- По-моему ничего особенного, - отозвался Инуи, читавший больничные проспекты, сваленные в кучу на журнальном столике в приемной.
- Наверное, потому что ты здесь по своей воле.
- Возможно.
Дверь кабинета открылась, и вышел молодой человек с перевязанной рукой. За ним показалась медсестра. Она сверилась со списками и позвала Фуджи Сьюске к врачу.
- Мне пойти с тобой? – Неожиданно спросил Инуи, когда Фуджи неуверенно поднялся со стула. В следующую секунду он, в прочем, пожалел о вопросе, потому что на лице Фуджи появилось негодование, смешанное с любопытством – так он когда-то смотрел на Эчизена Рёму.
- Нет, я справлюсь. Мне нужен только рецепт, так?
- Узнай, что можно сделать для твоего колена. Ради себя. Ты не можешь наплевать на все те стипендии и предложения от американских и английских теннисных академий, что валяются у тебя дома.
- Они скучны, - ответил Фуджи. И Инуи остался в коридоре с цветными брошюрками.
Закрыв за собой дверь в кабинет, Фуджи прошел в смотровую комнату. Он поздоровался с Ишикава-сенсеем, медленно снял свитер и расстегнул рубашку.
- Как колено? – Буднично поинтересовался доктор, поочередно надавливая на каждый позвонок Фуджи.
Фуджи поморщился от жуткой боли, когда пальцы врача дошли до поясницы.
- Лечение вроде помогло, - Фуджи немного подался вперед, чтобы расслабить спину. По его виску скатилась капля выступившего пота. – Но я помню, что мне нельзя перенапрягать его, сенсей.
- А тут все по-прежнему, - заключил доктор. Фуджи набросил рубашку обратно на плечи и с выжиданием посмотрел на Ишикаву-сенсея. – Я проверил твои снимки позвоночника, - он сел на свой стол и достал из ящика конверт с рентгеновскими снимками спины Фуджи.
- Каков ваш вердикт? – Фуджи грустно усмехнулся. Даже ему было видно насколько плохи дела с двумя последними позвонками.
- Прекращай свои фокусы, и тебе повезет не стать инвалидом в двадцать лет, Фуджи-кун, - Ишикава-сенсей вздохнул и потер переносицу, находясь в замешательстве.
- Жестоко, - Фуджи сцепил пальцы рук вместе до хруста костей. – Но не сказать, что я этого не понимал.
- Ты знаешь, что к этому привело. Кирин Отоши требует слишком много ресурсов от твоего организма. А если тебе попадется игрок, который специализируется по смэшам?
- Вы знаете, что я просто упал с лестницы – мои техники не причем. В конце концов, я просто не буду делать свечей, - протянул Фуджи.
- Так уж ли это будет просто с хорошим противником? Опять же то давление, что ты переносишь на свои ноги. Чуть более сильный противник, чем твоя весовая категория и ты не будешь вылезать из моего кабинета, - доктор повернулся на стуле и сделал несколько записей в приемной карточке Фуджи. – Я, конечно, всегда рад тебя видеть, но лучше бы нам реже встречаться.
- Взаимно, сенсей, - Фуджи оделся и подошел, чтобы взять протянутый рецепт на обезболивающее.
- У вас сейчас есть соревнования? – Поинтересовался Ишикава-сенсей у Фуджи, рассеянно уставившегося на рецепт и какую-то странную карточку.
- Эм, - Фуджи застали врасплох, и ему едва удалось сохранить лицо, - пока просто тренируемся. Я же теперь первокурсник – таскаем мячики, играем между собой.
- Удачных тренировок, не перетрудись – тогда все будет в порядке.
- Конечно. Когда мне приходить?
- Я назначил тебе курс интенсивной терапии. У нас есть новое оборудование, которое на этой стадии может оказаться тебе большую услугу, - Ишикава-сенсей ободряюще улыбнулся, - Курс рассчитан на 5 недель: по вторникам и пятницам жду тебя здесь вечером.
- А, вот зачем эта карточка. Так реже видеться не получится, - пошутил Фуджи и слегка поклонился. – Спасибо вам.
- До встречи, Фуджи-кун.
Инуи меланхолично переписывал что-то из журналов в свою тетрадь, когда Фуджи вышел из кабинета, и медсестра тут же позвала следующего пациента. Фуджи выглядел расстроенным и в то же время задумчивым. Инуи хотел было спросить у него, почему выписка рецепта так затянулась, но губы Фуджи слегка дрогнули, и Инуи замер на месте.
Фуджи пытался сдержать слезы. Инуи сглотнул, впервые оказавшись в такой ситуации. Кикумару часто хныкал на тренировках, когда у него что-то не получалось или он царапался. Инуи наблюдал, как Ойши успокаивает своего партнера, и думал, что в этом нет ничего сложного. Но оказавшись наедине в такой ситуации с таким человеком как Фуджи, впервые он не имел данных, которыми можно было воспользоваться.
- Идем? – Фуджи встряхнул волосами, нацепил самую универсальную улыбку и, закинув сумку на плечо, направился к лифту. Инуи молча последовал за ним.
На улице стемнело и стало заметно холоднее, чем когда они шли в клинику после занятий. Инуи тут же одел перчатки и покосился на Фуджи, который спрятал руки в карманах пальто.
- Два года назад я был здесь с Тезукой, - сказал Фуджи. – Только тогда шел снег, и все должно было быть хорошо.
- Сегодня все по-другому? – Уточнил Инуи, неуверенный в том, что стоит продолжать разговор.
- Я не могу утверждать, что все будет хорошо. Я надеюсь, что все будет хотя бы правильно. Потому что со мной все всегда не так.
- Ты, наверное, единственный человек, который так думает, - пробормотал Инуи себе под нос.
- Что?
- Ничего, мысли вслух. Ты же меня знаешь.
Они шли по узкой дороге из больничного городка по аллее с голыми деревьями. Фуджи пинал камешки под ногами, наблюдая, как они рассекают ещё не замерзшие лужи. Голова все ещё шла кругом после посещения доктора и приема одной таблетки обезболивающего.
Сотовый в кармане почему-то обжигал кожу рук, но Фуджи едва ли понимал, что это было подсознательно. Он обещал себе позвонить Тезуке, но сейчас в его голове выстроился список из тысячи причин и поводов этого не делать. Инуи же тактично об этом молчал.
- Инуи… ты любишь танцевать? – Вдруг спросил Фуджи.
- Хм, - Инуи поправил очки, чтобы лучше сфокусироваться на лице Фуджи и его губах, произнесших только что слово «танцевать».
- Инуи??
- Я слышу. Не знаю, я редко танцую, - он задумался, - потому что многие свидетели говорят, что я похож на марионетку на ветру. – Он расправил руки и покачал ими: то в одну, то в другую сторону. Фуджи попытался это выстоять, но не смог и засмеялся.
Инуи уже начал волноваться, когда Фуджи согнулся пополам, продолжая смеяться со словами «Никогда не повторяй этого при мне, умоляю». Но, кажется, все было хорошо. Поэтому он слегка улыбнулся.
- Я просто хотел предложить тебе немного потанцевать, - наконец сказал Фуджи. Он покружился вокруг Инуи. – Я всегда хотел сделать это тут.
- С Тезукой.
- Да, с ним, - тихо ответил Фуджи.
Инуи схватил Фуджи за руку и привлек ближе к себе. У них была такая сильная разница в росте и комплекции, что со стороны, в сумерках и среди мрачных деревьев, они могли напомнить прохожему Красавицу и Чудовище.
Фуджи стоял к нему спиной, и Инуи осторожно обхватил его за плечи и уткнулся носом в светлые волосы.
- Ты мне нравишься.
- Я знаю.
- И все равно продолжаешь меня использовать?
- Но это ведь равноценный обмен, – ответил Фуджи совершенно без эмоций.
Инуи ничего не ответил, и в таком же полном молчании проводил Фуджи до остановки.
***
Что он без своих техник? Его теннис – теннис полный чудес, недоступных никому другому. Его теннис – заставляет трепетать сердца зрителей, разжигает огонь в противнике и дарит множество непередаваемых эмоций ему самому. Когда Фуджи только начинал играть, его сильно раздражали однообразные движения, которые тренер заставлял выполнять несколько часов подряд. Какой от них толк, если противник окажется сильнее тебя, быстрее тебя? Когда его впервые поставили играть через сетку с каким-то мальчиком годом старше, Фуджи испытал всю гамму негодования и злился на себя – все выходило из рук вон плохо. И верить тренеру, который говорил, что удерживать мяч столько времени в первый раз – показатель таланта к теннису. Фуджи очень хотел быть действительно талантливым в теннисе, а не тем, кто пару раз отбил подачки сенпая. У него ушло около четырех месяц на завершение Хигума Отоши. Это был его первый из Трёх Каунтеров. Остальные два он завершал по мере своего обучения в Сейгаку, главным толчком к чему, конечно, был Тезука Кунимицу.
- Кирин Отоши нельзя, Хигума Отоши нельзя, Хакурю тоже отдается болью в спине, долгие матчи невозможны… Всё, что будет переносить вес на колено или спину – запрещено, - Фуджи лежал на своей кровати, в комнате с плотно задернутыми шторами и загибал пальцы на руках после каждой фразы. Внизу на кухне его мама и Юмико обеспокоенно переглядывались, взволнованные тем, в каком настроении Сьюске вернулся из клиники.
Фуджи повернулся на бок и подтянул колени к груди. Было очень холодно и страшно, потому что кончилось действие таблеток и в спине снова что-то отдавалось пульсацией. Больно не было, но лучше бы оно более. Может, Инуи был прав, предлагая отказаться от одних техник, и заняться другими. Но ему было просто говорить – вряд ли Инуи понимал, что творится в голове Фуджи, когда он создает свои каунтеры. Фуджи и сам плохо понимал – он просто играл как считал нужным, он искал слабости и превращал их в свои сильные стороны. Каждый каунтер – много пота и невыносимая физическая и моральная усталость.
Где-то рядом с головой заливался трелью сотовый телефон. Фуджи пошарил рукой под подушкой и вытащил телефон.
- Да?
- Фуджи.
- Тезука? – Фуджи сел и потряс головой. Ему так и хотелось спросить трубку, не спит ли он. Но что-то подсказывало, что если не спит, то Тезуке вопрос очень не понравится.
- Здравствуй.
- Привет, Тезука, - Фуджи улыбнулся, зная, что Тезука увидел эту улыбку. – Извини, что не писал все это время.
- Ничего, - после паузы ответил Тезука. – Мы оба были слишком заняты. Но я сегодня получил письмо от Инуи…
- Чтооо? – Простонал Фуджи и устало упал на подушку. – Тезука, чтобы он там тебе не рассказал…
- Ты действительно больше не хочешь играть в теннис? – Голос Тезуки звучал не как обычно, потому что Фуджи смог уловить в голосе одну эмоцию, которую никогда не хотел бы слышать.
- Инуи рассказал же про колено. Я не могу использовать некоторые из своих каунтеров.
- А ты не кривишь душой? Фуджи, кто мне два года твердил, что моя рука прослужит мне ещё долго, если я буду прилагать все усилия? Чем ты отличаешься от меня? Мне приехать и водить тебя за ручку к врачу? – Тезука говорил быстро и отрывисто, словно на немецком. Но Фуджи не смог сдержать улыбки по поводу последней ремарки. – И не улыбайся, я тебя прошу. Отнесись серьёзнее – это твое тело. Я не в праве тебе указывать, давить на тебя.
- Ты этого не делаешь.
- Да, но я бы очень хотел, чтобы мои слова что-то ещё значили.
- Тезука…
- Помнишь, мы пообещали, что снова сыграем в полную силу, пока не выжмем друг из друга весь теннис до последней капли?
Фуджи кивнул, забыв, что Тезука его не видит. В прочем, Тезука на том краю земного шара, мог видеть реакции Фуджи просто закрыв глаза.
- Забудь, - отрезал Тезука. – Я не смогу так играть, если ты будешь с не вылеченной травмой и без желания продолжать играть в теннис.
Фуджи не нашел, что ответить, и Тезука, пожелав спокойной ночи, повесил трубку. Телефон Фуджи плавно выпал из рук и скатился с кровати. Фуджи накрылся одеялом, чтобы даже фотографии членов теннисной команды Сейгаку на тумбочке не увидели его таким слабым.
Глава вторая, в которой
читать дальшеФуджи раздраженно улыбался и ерзал в большом кожаном кресле. На кофейном столике перед ним стояла почти нетронутая чашка с остывшим мятным чаем и изящная вазочка с конфетами.
Едва уловимое тиканье больших старинных часов не способствовало расслаблению. Фуджи сжал пальцами свои колени в попытке понять, какого черта он здесь забыл, и как небольшое происшествие на тренировке привело его в этот дом.
Прошло три месяца с того разговора с Тезукой. Утром Фуджи проснулся усталым, сердитым на себя, но полным решимости вскарабкаться на вершину, на которой Тезука устроил себе лагерь с палаткой и костром.
Несколькими днями позже Фуджи наведался к Инуи домой. Тот был сильно удивлен, и несколько минут держал Фуджи около двери в комнату, пока сам торопливо распихивал носки, утяжелители, клочки бумаги, многочисленные тетрадки и карандаши с ручками по ящикам и полкам. Фуджи наблюдал за этим через приоткрытую дверь, прислонившись к стене. Инуи – забавный парень, подумалось Фуджи, когда дверь распахнулась, и, поправив очки, этот самый забавный парень пригласил его войти.
Фуджи впервые был в гостях у Инуи, несмотря на то, что они знакомы столько времени. Все-таки его друг был не из тех людей, которые любили приглашать к себе в гости, поить чаем и развлекать беседой. Поэтому было очень неуютно, хотя Инуи слушал Фуджи внимательно, иногда хмурился или качал головой. На какое-то время Фуджи даже пожалел, что решил обратиться с этим именно к нему.
- Я верю тебе, Инуи, - сказал Фуджи. – Если ты станешь моим тренером, Грэнд Слэм не будет такой уж фантастической целью.
- Фуджи, это же смешно.
- Действительно? – Глаза Фуджи нехорошо блеснули. – Когда я сказал, что теннис мне не интересен, ты выдал мне ту же самую фразу. Интересно.
- Но если это так, - Инуи повел плечами. – Как только Тезука бросает тебе вызов, ты тут же меняешь свое мнение, и хочешь, чтобы я в шестнадцать лет принял решение, которое перевернет мою жизнь? Это же займет несколько лет, а не год или три. Ты думаешь, я такой влюбленный идиот?
- Прости, - спокойно ответил Фуджи и встал с наспех застеленной кровати. – Я прошу слишком много, я знаю. Но я хотел выиграть у Тезуки с самого первого дня, когда увидел его. И если Тезука теперь не хочет встречаться с моим теннисом, мне остается только заставить его с ним встретиться.
Инуи схватил его за плечи и сжал так, что Фуджи машинально упал обратно на кровать. Инуи тоже забрался на постель и навис над своим другом. Они смотрели друг на друга, забыв, что нужно дышать. Инуи медленно наклонился к Фуджи, и тот зажмурил глаза.
- Черт возьми, я, правда, ТАКОЙ идиот, - раздался над его ухом хриплый шепот. – Фуджи, и ты дурак, ты понимаешь? Ты не сможешь забраться далеко, если не захочешь получить Грэнд Слэм по-настоящему.
- Предоставь детали мне, - улыбнулся Фуджи. – Хорошо?
Инуи кивнул.
- Фуджи, останься?
- У тебя есть лишний футон?
- Нет, - последовал ответ, и Фуджи вопросительно вскинул брови.
В ту ночь Инуи устроился на полу, накрывшись теплым пледом из гостиной. Фуджи провалился в глубокий сон сразу же, как Инуи выключил в комнате свет. Инуи подумал, что это неплохие данные на Фуджи – то, что тот быстро засыпает. Это ведь показатель крепкой нервной системы. На свою нервную систему он никогда не жаловался, но в этот раз она его подвела: Инуи ворочался на полу и иногда поглядывал на свою кровать, на которой во сне возился Фуджи. Неожиданно его рука показалась из-под одеяла и теперь свисала с постели. Инуи долго смотрел на тонкие пальцы и бледную кожу. Он пытался закрыть глаза и заснуть, но проигрывал раунд за раундом, пока не плюнул на все и не коснулся руки Фуджи. Она была холодной, а кожа немного сухой.
В ту ночь Фуджи не спал. Но он знал, что отлично умеет претворяться. Ночами ему слишком много приходилось обдумывать, вместо того, что бы спокойно спать, оставив проблемы на утро. Он не спал, и слышал, как на полу возится Инуи: вздыхает, бормочет и мнет подушку. А потом Инуи неожиданно взял его руку. В темноте и с закрытыми глазами это чувствовалось очень странно. Поцелуй, оставленный губами Инуи на его руке, запомнился горячим и быстрым, и Фуджи едва не выдал себя, но сдержал удивленный возглас.
- Фуджи.
Фуджи зевнул, прикрыв рот ладонью, и внимательно посмотрел на человека, которого ждал уже полчаса.
- Атобе, ты как всегда вовремя, - тут же парировал Фуджи.
Атобе криво улыбнулся и сел в кресло напротив, закинув ногу на ногу. На секунду Фуджи с интересом отметил, что у Атобе даже просто сесть в кресло и фривольно закинуть ногу на ногу не получалось без королевских манер.
- Оре-сама задержался, но я предупреждал, что придется подождать.
- Я ничего и не сказал.
- Да, я так и понял, - Атобе потянулся к вазе с конфетами, поворошил их, и вытащил лимонный леденец. Пока он шуршал оберткой, спина Фуджи заныла от напряжения. – Насчет этой операции на позвоночнике… Ты уверен? Проблема не во мне – я сегодня рад заняться благотворительностью, но такие операции не зря делаются несовершеннолетним только с согласия родителей.
- Если бы я думал только о плохом, меня бы здесь не было.
- Ага, - фыркнул Атобе. – Умнее было бы прекратить фокусы, пока терапия была в состоянии тебе помочь.
- Мои родители подписали все бумаги, - сказал Фуджи, не обратив внимания на ремарку Атобе. – Твой ход, мистер меценат.
- Как угодно, - протянул Атобе и достал записную книжку. Он вырвал страницу и протянул её Фуджи. – Здесь номер твоего врача и адрес клиники в Осаке. Просто скажешь, что от меня, дальше от тебя потребуется только тихо лежать на операционном столе и не дергаться.
- Я постараюсь, - нарочито бодро ответил Фуджи.
- Если вместо турниров ATP ты окажешься в инвалидной коляске, не пеняй на меня.
- Я не собирался. Спасибо, Атобе. – Вместо ответа Атобе только махнул рукой.
***
- Мои колени в порядке, как видишь, - сказал Фуджи и опустился на скамейку. Инуи протянул ему полотенце, и Фуджи с облегчением вытер лицо и шею от пота.
За прошедшую неделю Инуи тренировал Фуджи столько, сколько не тренировал всю команду Сейгаку в прошлом году. С тех пор, как Фуджи наведался к нему в гости месяц назад, Инуи потерял аппетит и помешался на составлении нового меню. Это было сложнее, чем раньше: требовалось учесть множество факторов, включая и травмированные колени, и расписание тренировок теннисного клуба.
- Я вижу, - сквозь зубы ответил Инуи. – Мне придется переделывать всё меню.
- Увеличить нагрузку будет так сложно?
- То, что они сейчас в порядке, не значит, что я могу не принимать во внимание их слабость. Это ведь … тот матч с Кирихарой?
Фуджи кивнул и грустно улыбнулся.
- Серьёзно, - он вытянул ноги и оперся руками на скамейку, подставляя лицо свежему вечернему ветерку, - тогда это казалось таким незначительным: пара компрессов – и я успокоился, перестал об этом думать – впереди был Национальный. И тут, после матча с Ширайши Кураноске у меня подкашиваются колени, и это было не от усталости. Началось, конечно, ещё раньше, но я просто не обращал на это внимания. Мне казалось, что уж со мной ничего такого случиться не может, мол, я не создан для таблеток и специальных клиник.
Инуи ничего не сказал. Фуджи поздно было поддерживать в его борьбе с травмой, ему не нужно было сочувствие. Видимо, все, что требовалось от Инуи – молчать и делать свою работу.
- В чем тогда дело? Почему ты ходишь каждый день в клинику?
- Ты за мной следишь? – Фыркнул Фуджи, и Инуи заметил, что он слегка прикусил губу.
- Конечно. А ты как хотел? – Инуи вытащил из сумки бутылку минералки без газа и бутылку своего нового сока. Он помахал ими перед Фуджи, мол, что выбираешь. Фуджи кивнул на минералку, быстрым движением открыл бутылку и сделал большой жадный глоток.
- В феврале, перед нашим выпускным…
- Столько девушек на тебя откровенно пялится, а ты так беспристрастно ходишь по школе, - протянул Фуджи, ровняясь с быстрым шагом Тезуки.
- Что? – Тезука удивленно огляделся по сторонам, и несколько девушек, от первоклассниц до выпускниц, тут же отвернулись к окнам или принялись внимательно изучать свой маникюр или разглаживать аккуратненькие складочки на юбках.
- Охота началась, - засмеялся Фуджи. – Как только ты доберешься до класса – начнется веселье.
- Мне сейчас не до веселья, Фуджи, - устало сказал Тезука и остановился. Его снова здоровая левая рука прижимала к груди учебник продвинутого уровня немецкого и прозрачную папку с какими-то документами.
- Я помню, я помню, - Фуджи поднял руки, будто он сдается. – Но ты забыл, какой сегодня день – четырнадцатое февраля, как-никак. Твой последний шоколад в этой школе… Боюсь подумать, сколько девушек наконец-то решится в этот день одарить тебя знаком внимания.
- Ты… - Тезука нахмурился, посмотрев на Фуджи внимательным и серьёзным взглядом, - к чему этот разговор ведешь?
- Эээм, - Фуджи был застигнут врасплох.
Тезука ждал.
- Скажем так, у меня тоже есть для тебя подарок, и я хотел вручить его раньше, чем на тебя свалится гора шоколада, который ты все равно всегда выбрасываешь.
- Я не выбрасываю. Я угощаю тебя, Момоширо и Кикумару, что-то приношу матери.
- Тогда тем более, - Фуджи присел на корточки перед Тезукой и полез в сумку.
Тезука слегка прислонился к перилам. Он оглядел коридор, где бурлила жизнь. Ученицы бегали из одного класса в другой небольшими группками, переговаривались, смеялись, что-то кричали мальчишкам, а иногда украдкой посматривали в сторону Тезуки. Видимо, они действительно ждали, пока их «объект» не займет свое место в классе. В таком случае, Тезуке не хотелось сегодня заниматься вообще.
- Вот, держи! – Тезука повернулся к Фуджи.
- Что это?
- С Днем Святого Валентина, - спокойно ответил Фуджи и настойчивей протянул Тезуке подарок в блестящей упаковке пронзительно красного цвета, перевязанный белой лентой.
Несколько девушек, подходящих к лестнице, резко остановились и переглянулись. Подталкивая друг друга, они ретировались в ближайший угол. Тезука, конечно, все эти движения уловил. Этого ему ещё не хватало – беспочвенные слухи накануне выпускного.
- Фуджи, ты не мог выбрать более удачный день для подарка?
- В каком смысле? Это на День СВ.
- Очень смешно, - Тезука покачал головой и медленно пошел вниз по ступенькам. Он миновал пролет, и остановился на лестнице.
- Тезука, возьми его, а то я за себя не ручаюсь, - Фуджи едва сдерживал смех, и Тезука понимал, что серьёзно воспринимать происходящее не стоит, но если Фуджи хотел поиграть, то он с радостью ему подыгрывал.
- Я не буду принимать шоколад от парня, Фуджи. Я в этом году вообще не буду принимать шоколад, - заявил он громко.
Они с Фуджи посмотрели друг на друга, и тогда Фуджи снова подумал, что не видел никого красивее Тезуки за всю свою жизнь. Все эти звезды ему и в подметки не годились, поэтому он понимал всех фанаток своего бывшего капитана. Вдруг Тезука махнул ему рукой, и после этого Фуджи мало что помнил. Кажется, толпа возмущенных последним заявлением Тезуки девушек, пронеслась за его спиной. Они распихивали друг друга локтями и кричали что-то про то, что уж от них Тезука шоколад примет. Фуджи пришлось вжаться в перила, но тут очередная кучка девушек кубарем скатилась по лестнице прямо на него.
Когда Фуджи пришел в сознание, то с трудом сообразил, где находится. В помещении было слегка мрачновато из-за белых занавесов и скупого освещения. Медпункт, догадался Фуджи. У его ног сидела взволнованная Юмико, которая заметно повеселела, увидев открытые глаза брата.
Оказалось, Фуджи находился в отделении Скорой помощи. На его вопрос, почему он здесь, Юмико нахмурилась.
- Неужели ты не помнишь? Ты перевалился через перила и упал вниз, ещё и скатился по лестнице, пока Тезука-кун тебя не подхватил.
Фуджи потер затылок и почувствовал под подушечками пальцев небольшую шишку.
- Тезука-кун недавно ушел, - добавила Юмико. – Он просидел с тобой час, пока я не приехала, и ещё полтора часа читал учебник в коридоре. Но я все-таки отправила его домой.
Фуджи кивнул. Он готов был спорить, что Тезука отчитал бы Фуджи за небрежность, но сам выглядел бы так, будто сам спустил Фуджи с лестницы.
- Понимаешь, Инуи, в Скорой не особенно заботились тем, что я теннисист. Мой позвоночник не получил опасных для жизни повреждений, да и ребро я сломал только одно, так что через три дня меня отпустили под честно слово и опеку родителей. Спина действительно почти не болела, и только через две недели мама наконец-то заставила меня сходить к моему хирургу.
Инуи сглотнул и неуверенно положил свою ладонь поверх руки Фуджи.
- У сенсея волосы дыбом встали, - Фуджи хихикнул, хотя прекрасно отдавал себе отчет, что смеяться тут не над чем. – Но самое страшное было то, что у меня пропало желание играть – меня мучило правое колено, и я пытался перенести нагрузку на левое, что закончилось болезнью обоих, про спину я даже не говорю.
- И Тезука уехал, - напомнил Инуи, прекрасно зная, что Фуджи специально упустил эту неприятную часть.
- Давай… пока забудем о нем? – Фуджи встряхнул волосами и откинул голову назад, втягивая ноздрями свежий вечерний воздух. – В следующий раз, когда я его увижу – будет где-нибудь на Ролан Гаррос.
Инуи позволил себе усмешку, и Фуджи ему подмигнул.
- Тогда завтра жду в семь утра в парке за школой, - прочеканил Инуи. – Не опаздывай.
- Не буду.
***
- Алло, Фуджи? Где тебя носит? – Инуи нахмурил брови, прижав к уху сотовый телефон. – Ты не появился утром, и не брал трубку, когда я звонил!
- Инуи, - голос Фуджи в трубке прозвучал как-то приглушенно, - у меня ночью снова прихватило спину, - Фуджи судорожно вздохнул, - я на обезболивающем, прости.
Инуи сжал трубку в руке и мысленно заставил себя не разразиться тирадой на тему «Я же предупреждал, будь проклята твоя гордость». Но также он пометил себе, что обязательно настучит Фуджи, когда тому станет лучше.
- Я не собираюсь оставлять нашу затею, - серьёзно сказал Фуджи. – Ты слышишь? – Инуи машинально кивнул. – Мне скоро будет лучше, просто я перестарался с гантельками.
Инуи фыркнул, услышав это. Единственный, кто был виноват в том, что Фуджи несколько дней не сможет встать с постели – это он, Инуи Садахару, и его доверчивая глупость.
- Прикрой меня в клубе, нэ?
- Хорошо, но я звонил не поэтому…
В трубке слышен усталый вздох и скрип кровати, кажется, Фуджи попытался принять другое положение.
- Что-то случилось? – наконец Фуджи снова включился в разговор.
- Да. Завтра прилетает Тезука по каким-то делам на пару дней… - Неуверенно ответил Инуи и удивленно посмотрел на телефон, из которого доносились короткие гудки.
@темы: Тезука/Фуджи, angst, Атобе, Инуи/Фуджи, фанфик, general, 2009, PG-13
Название:
Автор: Marik~
Пейринг: Tezuka/Fuji
Рейтинг: PG-13
Жанр: angst
Часть 1.
это будет недолгоЧеловеческий рефлекс. Один из тех, что идёт рука под руку с инстинктом самосохранения. Конечно, это зажмуривание. Ты понимаешь, что сейчас умрёшь и зажмуриваешь глаза, пытаясь оттянуть этот момент. Действительно, в темноте последняя секунда твоей жизни кажется минутой, возможно, часом. Сложно сказать, чего на самом деле ты хочешь избежать, зажмуриваясь. Может быть, ты не хочешь увидеть, как голову твоей жены раздавил за долю секунды деревянный столб, а ребенка зажало в железные тиски на заднем сиденье.
Ты сидишь на скамейке, захоронив лицо в ладонях. На полу перед тобой все испачкано кровью. Ты сам весь в крови: начиная от коричневых (теперь черных от грязи) ботинок и заканчивая слипшимися от крови волосами. У тебя на голове тугая повязка, руки замотаны полностью. Они бы замотали тебя всего с ног до головы, но ты взрослый и можешь потерпеть, а бинтов уже не хватает. Ты так же отказываешься от отдельной палаты. Они говорят: у вас сотрясение мозга и сломана ключица. Ты только мотаешь головой и садишься на скамейку: палата может понадобиться кому-то ещё, здесь сейчас много пострадавших. Ужасная авария на пригородном шоссе. Грузовик столкнулся с машиной, перевозившей горючее. Несколько машин стали черными кусками железа в доли секунды, другие машины, пытавшиеся увернуться от огня, создали ещё одну аварию.
Ты даже не злишься. В аварии уже погибло несколько десятков человек, целые семьи. Тебе повезло меньше – ты не умер с женой и дочерью. Злость тут ничем не поможет. Ты немного растерян, вот и всё.
Ты проводишь носком по каплям крови, оставляя холодящий душу кровавый след на белом полу, истоптанном пострадавшими, снующими туда сюда, кричащими и плачущими. У тебя сильно болит голова. Ты списываешь это на шум и бесконечный детский плач, вовсе не сотрясение мозга. Однажды в детстве ты упал с небольшой высоты, осваивая скалолазание, так вот, тогда было гораздо больнее, а сотрясения не обнаружили. Ты объясняешь это медсестре. Она смотрит на тебя как на сумасшедшего. Ты этого не видишь, потому что смотришь на исцарапанные грязные руки, но можешь это предположить. Медсестра говорит, что сотрясение притупляет твои чувства, и тебе лучше лечь в палате. Ты снова отказываешься.
Фуджи Сьюске появляется в коридоре через час или два, или вечность. Ты не знаешь, потому что время остановилось. Они позвонили ему, потому что это была единственная визитка, которую они нашли в кармане твоего пиджака. Надо отдать этим странным людям в белых халатах должное – они смогли разобрать номер телефона Фуджи, наполовину залитый кровью. На шее Фуджи висит его фотоаппарат с открытым объективом: Фуджи так торопился, что забыл отключить фотоаппарат. Ты улыбаешься, хотя это и больно, потому что из угла рта к щеке тянется большой порез. И ты зажмуриваешься. Быстрые шаги приближаются к тебе. Он красивый. Красивый растрепанный мужчина с фотоаппаратом смотрит на тебя, и его руки дрожат, его губы дрожат.
- Тезука! – Даже его голос дрожит.
Ты смотришь на него. А потом, подняв на него усталый взгляд, спрашиваешь:
- А Вы кто?
И ты зажмуриваешься.
Когда Тезука снова открывает глаза, он видит всё ту же картину, что и час, и два назад. Люди не успокоились, дети всё ещё плачут, врачи всё ещё быстрым шагом ходят от одной палаты к другой, сохраняя беспристрастное выражение лица. Недалеко от него стоит Фуджи и разговаривает с низким заурядным мужчиной в белом халате. Доктор.
- Алкогольное опьянение? – Восклицает Фуджи. – Да вы с ума сошли! Это же Тезука Кунимицу! Он не пьёт, и не садится за руль пьяным. – Фуджи скрещивает руки на груди, чуть повыше камеры, у которой всё ещё открыт объектив.
- Мы обнаружили немного алкоголя в его крови, - слабо возражает доктор, вытирая испарину на лбу.
О, да, думает Тезука, это испытание для доктора покажет его настоящие профессиональные качества. В смысле, разговор с серьёзным Фуджи.
Пусть имя доктора будет Накамура. Ему подойдёт. Тысячи японцев зовут Накамура, а Тезука всё равно не разглядит без очков имени на бейджике.
Так вот, доктору Накамура очень не повезло сегодня, начиная с того, что он дежурный в смену, когда случилась большая авария и, заканчивая тем, что он посмел сказать Фуджи Сьюске нечто плохое про Тезуку.
Нечто плохое – это обвинение в вождении нетрезвым.
В общем, Тезука выпил за ужином бокал вина, может, от него немного пахло алкоголем и бензином, но это дочь пролила бокал его жены на его рубашку. Сейчас этого не было видно: рубашка была вся заляпана, что отличить пятна от вина было сложно.
- Сенсей, - сухо обрывает доктора «Накамуру» Фуджи, - вы так и не объяснили мне, почему Тезука не в палате и не получает лечение?
- Он сам отказался, - вздыхает доктор, повторяя эту фразу уже в третий раз.
- У него сотрясение, вы не должны его слушать.
- Но…
Доктор обеспокоено смотрит на Фуджи, который вдруг слегка пошатнулся.
- Может, Вам присесть и выпить успокоительное?
- Нет, - мотает головой Фуджи, и его лёгкие волосы рассыпаются на плечах. Тезука не сводит с него взгляда. – Лучше объясните мне, почему он меня не узнал.
Накамура-сенсей, уставившись в пол, объясняет, что немного алкоголя, авария, сотрясение, стресс, в памяти могли произойти все возможные изменения. Тезука-сан мог запросто забыть ещё десятки людей: друзей, родных, учителей. Скорее всего, это временно, и скоро придёт в норму. Надо только отвезти его в другую больницу, потому что здесь и так переполнено.
- Это не опасно? – Хмурится Фуджи.
Доктор ничего не отвечает, и, воспользовавшись тем, что Фуджи отвлекся на Тезуку, сбегает.
Фуджи качает головой и, спохватившись, отключает камеру и закрывает объектив.
- Тезука, ты меня не помнишь? – Спрашивает Фуджи, присаживаясь рядом с Тезукой.
От Фуджи пахнет лимоном и мятой. Мята – шампунь для волос, лимон – гель для душа. Тезука это помнит ещё со школьных времён. Фуджи нисколько не изменился. Сейчас Тезуке трудно сосредоточиться, чтобы вспомнить, когда же они виделись в последний раз.
- Нет, - лжёт он в ответ. На его лице – чувство вины.
- Я Фуджи Сьюске. Твой друг.
Фуджи внимательно смотрит на него.
- Я на машине, так что отвезу тебя в другую клинику.
Они встают со скамейки и медленно (Фуджи подстраивается под темп Тезуки) идут к лифту, чтобы спуститься на первый этаж.
На стоянке невозможно найти свободного места, всё занято близкими пострадавших. Множество плачущих людей садятся в свои машины, а их места занимают другие, вновь прибывшие, которые, если им не повезёт, уедут отсюда тоже в слезах.
Фуджи вытаскивает из кармана кольцо с тремя ключами и брелоком в виде мигающего сердца. Он открывает дверцу продолговатой синей иномарки, быстро скользит в салон в мягкое кресло и открывает вторую дверцу, чтобы сел Тезука.
Тезука опускается на сиденье рядом с Фуджи и закрывает глаза, вслушиваясь в мерное урчание мотора. Он снова думает о том, что должен был погибнуть там, вместе с женой и дочерью. Когда он открывает глаза, то видит руку Фуджи, жестко сжимающую рычаг коробки передач. Браслет часов слегка сползает, показывая широкий, уродливый шрам от ожога на запястье.
- Откуда у тебя этот шрам? – Удивленно переспрашивает Тезука, прежде чем спохватывается.
- Ты, правда, не помнишь? – Фуджи переключает скорость и с неподдельнным испугом смотрит на Тезуку.
- Нет, - на этот раз он честен.
Фуджи приказывает себе успокоиться и вести машину, но по дороге он ещё несколько раз кидает на Тезуку обеспокоенные взгляды.
Часть 2.
читать дальшеТезука уже проснулся, когда Фуджи входит в его одноместную VIP-палату. Он лежит в кровати, боясь пошевелиться. Вчера, когда они приехали в клинику, сломанная ключица Тезуки тут же дала знать о себе, едва не лишив того сознания остротой боли. Судя по всему, прошло действие обезболивающего, которое ему вкололи в «Скорой помощи».
- Привет, Фуджи-сан, - говорит Тезука. Он рад видеть Фуджи.
Фуджи устало улыбается ему и садится на стул около кровати.
- Ты так ничего и не вспомнил?
Тезука мотает головой.
- Я Вас совершенно не помню. Простите. – Он не знает, зачем говорит эту ложь снова.
- Можно просто на «ты», Тезука, - тихо говорит Фуджи.
Фуджи смотрит на капельницу, тянущуюся к вене Тезуки. Немного пугает, но в то же время, даёт какую-то гарантию, что ничего непредвиденного не случится. Хотя, Фуджи уже не знает, что ему думать.
- Этот шрам, - Фуджи закатывает бежевый свитер на правой руке, оголяя ожог, - оставил мне ты, Тезука. Два года назад, ты готовил завтрак, и я тебя напугал с утра, тогда твоя рука дернулась, и кипящее масло из сковороды пролилось мне на руку.
- Два года назад? Завтрак? – Удивленно переспрашивает Тезука.
Фуджи снова смотрит на него тем же самым взглядом, что и в машине.
У Фуджи всегда были такие светло-карие глаза? Разве? Тезука готов поклясться, что у Фуджи всегда были тёмно-карие глаза, темнее, чем у него самого. Или Тезука вообще никогда не знал, какого цвета глаза Фуджи.
- Они сказали, что с твоей ключицей всё будет в порядке через месяц, а снимки мозга показали, что сотрясение средней тяжести. Ты должен будешь поправиться через пару недель, а пока придётся остаться в этой больнице.
Фуджи говорит спокойно, словно Тезука только что не усомнился в его рассказе про ожог. Разве что, Тезука замечает, как тонкие пальцы Фуджи мнут и крутят друг друга, почти отчаянно.
У Фуджи красивые руки, отмечает Тезука.
И от него безумно вкусно пахнет. Что это? Лимон и мята? Хм, интересно, это шампунь или гель для душа? Тезука сам удивляется этой мысли, вдруг мелькнувшей в голове, и быстро забывает об этом вопросе.
Вечером Тезука пытается вспомнить, какие у Фуджи губы: тонкие или пухлые, розовые или красные, но у него ничего не выходит.
А позже он пытается вспомнить, где же у Фуджи та маленькая продолговатая родинка, напоминающая по форме лимон. На шее или плече? На спине?
У Фуджи есть родинки?
Мурашки пробегают по всему телу.
Утром Тезука говорит Фуджи, что хотел бы похоронить свою жену и дочь как можно скорее.
Фуджи смотрит на него с минуту.
- Что-то не так? – Уточняет Тезука.
- Тезука… - медленно начинает Фуджи.
Тезуке сразу не нравится этот тон. Особенно, когда так говорит Фуджи Сьюске.
- … Ты никогда не был женат.
***
Доктор Комада объясняет Фуджи, что такое случается. Удар во время столкновения мог быть настолько сильным, что нарушил работу одного или нескольких отделов мозга, что привело к «дезинформации», перевернув сознание Тезуки с ног на голову.
Фуджи сжимает в руках пластиковый стаканчик с кофе, купленный в автомате в зале ожидания. И с этими словами доктора, он едва его не роняет. Комада-сенсей интересуется, может ли он помочь Фуджи ещё чем-то, например, сделать ему укол или заварить хороший кофе у себя в кабинете.
Фуджи отказывается. Он идёт в туалет и выливает кофе в унитаз. Следующие несколько минут он проводит над раковиной, ополаскивая лицо холодной водой.
Он поднимает взгляд и смотрит в зеркало. Там отражается усталый молодой человек лет двадцати четырёх от силы, с ужасными синяками под глазами, хотя на самом деле недавно ему исполнилось двадцать шесть лет. А ещё вчера утром он видел себя другим: влюбленным и любимым, а позади него стоял Тезука, покусывая мочку его уха и шепча о том, как он обожает этот мятный шампунь, которым Фуджи пользуется со средней школы.
Ещё доктор Комада говорит, что авария могла поменять местами настоящую жизнь Тезуки с жизнью, о которой Тезука, должно быть, всегда мечтал. Рассеяно улыбаясь, доктор замечает, что это нормально для двадцатишестилетнего мужчины мечтать о жене и дочери. К сожалению, Комада-сенсей не может ничем помочь в такой ситуации, кроме как продолжить терапию для обычных случаев.
- Фуджи-сан, постарайтесь постепенно вернуть все воспоминания вашего друга в … нормальное русло. Если понадобится помощь, то наш лучший психолог находится в кабинете 410, не стесняйтесь.
Фуджи молча кивает.
- Кстати, неужели у него нет родственников и других друзей, которые могли бы подменить Вас в этом бесконечном дежурстве у палаты Тезуки-сан?
Фуджи качает головой. Им с Тезукой никто не был нужен, потому что они были вполне счастливы вдвоем.
Тем более что семья Тезуки отказалась от него несколько лет назад, когда они стали жить вместе.
В конце концов, Фуджи просит у доктора Комада какой-нибудь укол, желательно что-нибудь очень сильное и мгновенное.
Фуджи свешивает ноги с кушетки и даже начинает ими болтать в воздухе, ожидая, пока Комада-сенсей сварит им по чашке черного кофе. Доктор говорит, что горький кофе может помочь лучше, чем любой укол.
Фуджи улыбается и всё равно просит хоть что-нибудь. Желательно что-нибудь от боли в сердце.
Комада-сенсей начинает перечислять, что может помочь при сердечной недостаточности, но Фуджи его не слушает и смотрит в одну точку на бледно-голубой стене кабинета. Вряд ли все эти лекарства смогут ему помочь. По крайней мере, Фуджи никогда не слышал о настойке для разбитого сердца.
Комада-сенсей говорит: если у Вас болит сердце, то не стоит пить черный кофе. И идёт заваривать чай.
Фуджи снова просит укол. Желательно, что-нибудь смертельное. И он смеётся, когда доктор роняет пачку чая на столик.
- В смысле, со снотворным эффектом, - поясняет Фуджи.
Фуджи говорит доктору, что они с Тезукой любовники. Шприц в руке Комада-сенсея вздрагивает, но игла всё равно четко входит в вену Фуджи.
- Я думал, что у нас всё хорошо, - говорит Фуджи, устраиваясь на кушетке. Доктор подкладывает ему под голову подушку.
Комада-сенсей говорит, что у каждого человека есть «тараканы» в голове, и совсем не обязательно, что их не устраивает жизнь, которую они ведут. Иногда просто посещают мысли о том, что могло бы быть, если…
Фуджи благодарит его за сочувствие.
- Может, это шанс для вас обоих начать всё сначала. – Говорит доктор без определенных интонаций и гасит в смотровой, где погружается в сон Фуджи, свет.
***
Когда Фуджи просыпается, за окном уже стемнело. Всё ещё сонный, он выходит из смотровой, покидает кабинет и останавливается в коридоре.
В палате Тезуки всё ещё горит свет.
Они не разговаривали с тех пор, как Фуджи сказал Тезуке, что у того не было ни жены, ни детей. И Тезука, слегка нахмурившись, спросил, откуда друг, которого он даже не помнит, может об этом знать лучше него.
Фуджи вежливо стучит в дверь. И слышит: входите.
- Привет, - начинает Фуджи, мысленно он подбирает слова извинения за вчерашнее.
- Здравствуйте, - кивает Тезука, скользя по Фуджи внимательным взглядом.
- Я хотел…
- А Вы кто? – Спрашивает Тезука.
Часть 3.
конецТебе определенно нравится этот улыбающийся молодой человек. Правда, в твоем сердце что-то колит, когда ты думаешь, что у него такое выражение лица, будто он сейчас расплачется.
Его зовут Фуджи Сьюске. Ты переспрашиваешь, как пишется его имя. Как яблоки «Фуджи»?
Он говорит, что нет. У него самые обычные иероглифы.
Ещё он говорит, что он твой друг. И ты этому рад. Потому что тебе немного одиноко в этой больнице, когда никто не приходит, кроме врача и медсестер.
Жена и дочь никогда больше не будут рядом.
Ты спрашиваешь у Фуджи Сьюске, поможет ли он организовать похороны.
Фуджи отводит взгляд и, после паузы, бормочет что-то в знак то ли согласия, то ли отказа.
Ты обещаешь ему, что обязательно вспомнишь его, со временем. Доктор утверждает, что такая амнезия – временная. Тебе безумно хочется, чтобы этот человек снова улыбался.
Эту улыбку ты помнишь, где-то в глубине сердца. Хотя, может это только кажется. Ты больше обеспокоен тем, что тела твоей жены и дочери без присмотра в каком-то морге.
Фуджи Сьюске вдруг берет тебя за руку и смотрит прямо в твои глаза. Его рука теплая и мягкая. Ты машинально сжимаешь её в ответ.
Фуджи Сьюске говорит, что их уже похоронили. Прошло ведь уже столько времени.
Сколько, спрашиваешь ты.
Он говорит: много. И улыбается. Немного виновато. И он говорит: ты должен больше отдыхать, тем более, твой мозг. Фуджи Сьюске говорит: скоро, совсем скоро, тебя выпишут, и вы вместе сходите на могилу.
И ты веришь. В конце концов, он ведь твой друг детства, пусть ты и не помнишь.
***
Когда Тезука входит в ванную, Фуджи всё ещё умывается. Он тщательно чистит зубы какой-то популярной пастой из трав и жужжит популярную песню.
Тезука подпевает ему, обхватывая сзади за талию.
Фуджи тыкает щеткой в щеку Тезуки.
- Ты фальшивишь, - смеется он.
- Ах, правда? – Хмурится Тезука.
Фуджи кивает и сплёвывает пасту в раковину, полощет рот.
Тезука прокашливается и начинает петь низким голосом песню на ухо Фуджи. Фуджи пытается закрыть уши, но Тезука ему мешает.
Когда сильная рука Тезуки сжимает запястье Фуджи, тот вздрагивает, и Тезука тут же убирает руку с ожога, сильно выделяющегося на розовой коже.
- Больно?
Фуджи не больно, а просто неприятно. Шрам часто чешется, если его трогать.
На миг взгляд Фуджи останавливается на отражении в зеркале. Они действительно красиво смотрятся вместе, думает Фуджи. Наверное, влюбленные всегда молодые и счастливые.
Тезука прекращает петь, и вместо этого кусает ухо Фуджи.
- Твои волосы вкусно пахнут.
Тезука говорит, что ещё со средней школы обожает этот аромат сладкой мяты.
- Тебе пора на работу, - напоминает Фуджи, мягко освобождаясь из объятий Тезуки.
- Знаю, - Тезука косится на свои часы.
Стрелка на часах неумолимо приближается к восьми утра, а через пол часа ему уже надо сидеть в своем кабинете.
- Я жду тебя вечером, - говорит Фуджи.
Тезука уверяет Фуджи, что после делового ужина тут же помчится домой.
Когда Тезука встречает у здания с офисами своего знакомого, окруженного детьми и женой, ему становится немного не по себе.
Коллеги постоянно интересуются его личной жизнью. Он перешёл в другой офис, но тут всё то же самое. Тогда он и придумал, что у него уже есть жена и маленькая дочка.
Золотое кольцо исправно на его безымянном пальце. Они с Фуджи обменялись ими три года назад, но обычно Тезука его снимал на работе.
- Тезука-кун! – Приветствует его мужчина. Он опускает трёхлетнего сына на тротуар, и мать берёт ребёнка за руку.
Тезука здоровается и интересуется делами у жены коллеги. У них всё хорошо. Они хотят завести третьего ребёнка.
Тезука улыбается им и говорит, что завидует. Его жена пока не хочет второго ребёнка. Но они молодая пара, и у них всё впереди.
Поднимаясь тремя минутами позже на лифе на 19 этаж, Тезука снова думает о том, действительно ли полноценная семья сделала его счастливым больше, чем жизнь с Фуджи.
Он задаётся вопросом, что будет, если он забудет Фуджи? Просто вычеркнет его из своей жизни. Смог бы он жить дальше по-другому?
Когда Тезука выходит из лифта вместе с толпой других работников, он думает, что ни женщина, ни ребёнок не дадут ему того комфорта, который создает Фуджи.
Ему кажется, что пора похоронить свою выдуманную семью. Вместе с выдуманным им самим. Жить во лжи бесконечно не способен даже самый сильный человек.
Обменять.
Тезука задумчиво толкает дверь в свой кабинет.
***
- Вот все твои вещи, - Фуджи пихает Тезуке в руки сумку.
В палате всё убрано. В вазе с водой стоит новый букет весенних цветов, их приятный запах наполняет всю комнату.
- Фуджи, прекрати мельтешить перед глазами, - с улыбкой просит Тезука.
- Я не мельтешу, - отвечает Фуджи. Он смотрит на часы.
Полдень.
- Нам пора, - говорит Тезука.
Они молчат в машине.
Тезука напряженно всматривается в окно, и Фуджи понимает, что та улыбка в палате была фальшивой.
В прочем, у Тезуки хороший учитель.
- Откуда этот шрам? – Вдруг спрашивает Тезука.
Фуджи дергает рукой, чтобы браслет часов скатился на своё положенное место.
- Саа, - отвечает он.
Фуджи не любил кладбища. Особенно эти зеленые элитные кладбища, покрытые зелёной травой, цветущими деревьями, с расположившимися на них певчими птицами.
Есть в этом какая-то глупая ирония. Страшная ирония.
Сегодня Фуджи особенно не по себе, когда они проходят по мраморной дорожке в глубь кладбища. Тезука идёт за ним, неся в руках два больших букета цветов.
- Это здесь, - Фуджи указывает на большую могильную плиту.
- Ты не подойдёшь со мной? – Спрашивает Тезука.
Фуджи мотает головой.
Тезука читает на эпитафии: R.I.P. Юки и Кунико Тезука. Любимые Жена и Дочь.
Он приседает на корточки и кладёт на плиту оба букета.
Фуджи дрожит позади него, обхватив плечи руками. Он до сих пор не верит, что устроил похороны несуществующим людям.
Но, кажется, теперь Тезука спокоен.
- Спасибо, что привез меня сюда, Фуджи, - говорит Тезука.
Он подходит к Фуджи, и тот перестает дрожать. Быть рядом с Тезукой всегда казалось ему самым безопасным.
- Не за что, - улыбается в ответ Фуджи. – Мы ведь друзья, нэ?
Тезука ничего не отвечает и берёт Фуджи за руку, сильно её сжимая.
Фуджи сначала пугается, и спрашивает, неужели Тезука что-нибудь вспомнил.
- Нет. – Отвечает Тезука. - Мне кажется, что некоторые вещи не обязательно вспоминать, а лучше начать сначала.
Фуджи говорит, что может быть Тезука и прав. Он говорит: жить с чистого листа так сложно.
Тезука пожимает плечами. И он говорит Фуджи: всё идёт правильно. И добавляет: я же с тобой.
Автор: Marik~
Пейринг: Tezuka/Fuji
Рейтинг: PG-13
Жанр: angst
Часть 1.
это будет недолгоЧеловеческий рефлекс. Один из тех, что идёт рука под руку с инстинктом самосохранения. Конечно, это зажмуривание. Ты понимаешь, что сейчас умрёшь и зажмуриваешь глаза, пытаясь оттянуть этот момент. Действительно, в темноте последняя секунда твоей жизни кажется минутой, возможно, часом. Сложно сказать, чего на самом деле ты хочешь избежать, зажмуриваясь. Может быть, ты не хочешь увидеть, как голову твоей жены раздавил за долю секунды деревянный столб, а ребенка зажало в железные тиски на заднем сиденье.
Ты сидишь на скамейке, захоронив лицо в ладонях. На полу перед тобой все испачкано кровью. Ты сам весь в крови: начиная от коричневых (теперь черных от грязи) ботинок и заканчивая слипшимися от крови волосами. У тебя на голове тугая повязка, руки замотаны полностью. Они бы замотали тебя всего с ног до головы, но ты взрослый и можешь потерпеть, а бинтов уже не хватает. Ты так же отказываешься от отдельной палаты. Они говорят: у вас сотрясение мозга и сломана ключица. Ты только мотаешь головой и садишься на скамейку: палата может понадобиться кому-то ещё, здесь сейчас много пострадавших. Ужасная авария на пригородном шоссе. Грузовик столкнулся с машиной, перевозившей горючее. Несколько машин стали черными кусками железа в доли секунды, другие машины, пытавшиеся увернуться от огня, создали ещё одну аварию.
Ты даже не злишься. В аварии уже погибло несколько десятков человек, целые семьи. Тебе повезло меньше – ты не умер с женой и дочерью. Злость тут ничем не поможет. Ты немного растерян, вот и всё.
Ты проводишь носком по каплям крови, оставляя холодящий душу кровавый след на белом полу, истоптанном пострадавшими, снующими туда сюда, кричащими и плачущими. У тебя сильно болит голова. Ты списываешь это на шум и бесконечный детский плач, вовсе не сотрясение мозга. Однажды в детстве ты упал с небольшой высоты, осваивая скалолазание, так вот, тогда было гораздо больнее, а сотрясения не обнаружили. Ты объясняешь это медсестре. Она смотрит на тебя как на сумасшедшего. Ты этого не видишь, потому что смотришь на исцарапанные грязные руки, но можешь это предположить. Медсестра говорит, что сотрясение притупляет твои чувства, и тебе лучше лечь в палате. Ты снова отказываешься.
Фуджи Сьюске появляется в коридоре через час или два, или вечность. Ты не знаешь, потому что время остановилось. Они позвонили ему, потому что это была единственная визитка, которую они нашли в кармане твоего пиджака. Надо отдать этим странным людям в белых халатах должное – они смогли разобрать номер телефона Фуджи, наполовину залитый кровью. На шее Фуджи висит его фотоаппарат с открытым объективом: Фуджи так торопился, что забыл отключить фотоаппарат. Ты улыбаешься, хотя это и больно, потому что из угла рта к щеке тянется большой порез. И ты зажмуриваешься. Быстрые шаги приближаются к тебе. Он красивый. Красивый растрепанный мужчина с фотоаппаратом смотрит на тебя, и его руки дрожат, его губы дрожат.
- Тезука! – Даже его голос дрожит.
Ты смотришь на него. А потом, подняв на него усталый взгляд, спрашиваешь:
- А Вы кто?
И ты зажмуриваешься.
Когда Тезука снова открывает глаза, он видит всё ту же картину, что и час, и два назад. Люди не успокоились, дети всё ещё плачут, врачи всё ещё быстрым шагом ходят от одной палаты к другой, сохраняя беспристрастное выражение лица. Недалеко от него стоит Фуджи и разговаривает с низким заурядным мужчиной в белом халате. Доктор.
- Алкогольное опьянение? – Восклицает Фуджи. – Да вы с ума сошли! Это же Тезука Кунимицу! Он не пьёт, и не садится за руль пьяным. – Фуджи скрещивает руки на груди, чуть повыше камеры, у которой всё ещё открыт объектив.
- Мы обнаружили немного алкоголя в его крови, - слабо возражает доктор, вытирая испарину на лбу.
О, да, думает Тезука, это испытание для доктора покажет его настоящие профессиональные качества. В смысле, разговор с серьёзным Фуджи.
Пусть имя доктора будет Накамура. Ему подойдёт. Тысячи японцев зовут Накамура, а Тезука всё равно не разглядит без очков имени на бейджике.
Так вот, доктору Накамура очень не повезло сегодня, начиная с того, что он дежурный в смену, когда случилась большая авария и, заканчивая тем, что он посмел сказать Фуджи Сьюске нечто плохое про Тезуку.
Нечто плохое – это обвинение в вождении нетрезвым.
В общем, Тезука выпил за ужином бокал вина, может, от него немного пахло алкоголем и бензином, но это дочь пролила бокал его жены на его рубашку. Сейчас этого не было видно: рубашка была вся заляпана, что отличить пятна от вина было сложно.
- Сенсей, - сухо обрывает доктора «Накамуру» Фуджи, - вы так и не объяснили мне, почему Тезука не в палате и не получает лечение?
- Он сам отказался, - вздыхает доктор, повторяя эту фразу уже в третий раз.
- У него сотрясение, вы не должны его слушать.
- Но…
Доктор обеспокоено смотрит на Фуджи, который вдруг слегка пошатнулся.
- Может, Вам присесть и выпить успокоительное?
- Нет, - мотает головой Фуджи, и его лёгкие волосы рассыпаются на плечах. Тезука не сводит с него взгляда. – Лучше объясните мне, почему он меня не узнал.
Накамура-сенсей, уставившись в пол, объясняет, что немного алкоголя, авария, сотрясение, стресс, в памяти могли произойти все возможные изменения. Тезука-сан мог запросто забыть ещё десятки людей: друзей, родных, учителей. Скорее всего, это временно, и скоро придёт в норму. Надо только отвезти его в другую больницу, потому что здесь и так переполнено.
- Это не опасно? – Хмурится Фуджи.
Доктор ничего не отвечает, и, воспользовавшись тем, что Фуджи отвлекся на Тезуку, сбегает.
Фуджи качает головой и, спохватившись, отключает камеру и закрывает объектив.
- Тезука, ты меня не помнишь? – Спрашивает Фуджи, присаживаясь рядом с Тезукой.
От Фуджи пахнет лимоном и мятой. Мята – шампунь для волос, лимон – гель для душа. Тезука это помнит ещё со школьных времён. Фуджи нисколько не изменился. Сейчас Тезуке трудно сосредоточиться, чтобы вспомнить, когда же они виделись в последний раз.
- Нет, - лжёт он в ответ. На его лице – чувство вины.
- Я Фуджи Сьюске. Твой друг.
Фуджи внимательно смотрит на него.
- Я на машине, так что отвезу тебя в другую клинику.
Они встают со скамейки и медленно (Фуджи подстраивается под темп Тезуки) идут к лифту, чтобы спуститься на первый этаж.
На стоянке невозможно найти свободного места, всё занято близкими пострадавших. Множество плачущих людей садятся в свои машины, а их места занимают другие, вновь прибывшие, которые, если им не повезёт, уедут отсюда тоже в слезах.
Фуджи вытаскивает из кармана кольцо с тремя ключами и брелоком в виде мигающего сердца. Он открывает дверцу продолговатой синей иномарки, быстро скользит в салон в мягкое кресло и открывает вторую дверцу, чтобы сел Тезука.
Тезука опускается на сиденье рядом с Фуджи и закрывает глаза, вслушиваясь в мерное урчание мотора. Он снова думает о том, что должен был погибнуть там, вместе с женой и дочерью. Когда он открывает глаза, то видит руку Фуджи, жестко сжимающую рычаг коробки передач. Браслет часов слегка сползает, показывая широкий, уродливый шрам от ожога на запястье.
- Откуда у тебя этот шрам? – Удивленно переспрашивает Тезука, прежде чем спохватывается.
- Ты, правда, не помнишь? – Фуджи переключает скорость и с неподдельнным испугом смотрит на Тезуку.
- Нет, - на этот раз он честен.
Фуджи приказывает себе успокоиться и вести машину, но по дороге он ещё несколько раз кидает на Тезуку обеспокоенные взгляды.
Часть 2.
читать дальшеТезука уже проснулся, когда Фуджи входит в его одноместную VIP-палату. Он лежит в кровати, боясь пошевелиться. Вчера, когда они приехали в клинику, сломанная ключица Тезуки тут же дала знать о себе, едва не лишив того сознания остротой боли. Судя по всему, прошло действие обезболивающего, которое ему вкололи в «Скорой помощи».
- Привет, Фуджи-сан, - говорит Тезука. Он рад видеть Фуджи.
Фуджи устало улыбается ему и садится на стул около кровати.
- Ты так ничего и не вспомнил?
Тезука мотает головой.
- Я Вас совершенно не помню. Простите. – Он не знает, зачем говорит эту ложь снова.
- Можно просто на «ты», Тезука, - тихо говорит Фуджи.
Фуджи смотрит на капельницу, тянущуюся к вене Тезуки. Немного пугает, но в то же время, даёт какую-то гарантию, что ничего непредвиденного не случится. Хотя, Фуджи уже не знает, что ему думать.
- Этот шрам, - Фуджи закатывает бежевый свитер на правой руке, оголяя ожог, - оставил мне ты, Тезука. Два года назад, ты готовил завтрак, и я тебя напугал с утра, тогда твоя рука дернулась, и кипящее масло из сковороды пролилось мне на руку.
- Два года назад? Завтрак? – Удивленно переспрашивает Тезука.
Фуджи снова смотрит на него тем же самым взглядом, что и в машине.
У Фуджи всегда были такие светло-карие глаза? Разве? Тезука готов поклясться, что у Фуджи всегда были тёмно-карие глаза, темнее, чем у него самого. Или Тезука вообще никогда не знал, какого цвета глаза Фуджи.
- Они сказали, что с твоей ключицей всё будет в порядке через месяц, а снимки мозга показали, что сотрясение средней тяжести. Ты должен будешь поправиться через пару недель, а пока придётся остаться в этой больнице.
Фуджи говорит спокойно, словно Тезука только что не усомнился в его рассказе про ожог. Разве что, Тезука замечает, как тонкие пальцы Фуджи мнут и крутят друг друга, почти отчаянно.
У Фуджи красивые руки, отмечает Тезука.
И от него безумно вкусно пахнет. Что это? Лимон и мята? Хм, интересно, это шампунь или гель для душа? Тезука сам удивляется этой мысли, вдруг мелькнувшей в голове, и быстро забывает об этом вопросе.
Вечером Тезука пытается вспомнить, какие у Фуджи губы: тонкие или пухлые, розовые или красные, но у него ничего не выходит.
А позже он пытается вспомнить, где же у Фуджи та маленькая продолговатая родинка, напоминающая по форме лимон. На шее или плече? На спине?
У Фуджи есть родинки?
Мурашки пробегают по всему телу.
Утром Тезука говорит Фуджи, что хотел бы похоронить свою жену и дочь как можно скорее.
Фуджи смотрит на него с минуту.
- Что-то не так? – Уточняет Тезука.
- Тезука… - медленно начинает Фуджи.
Тезуке сразу не нравится этот тон. Особенно, когда так говорит Фуджи Сьюске.
- … Ты никогда не был женат.
***
Доктор Комада объясняет Фуджи, что такое случается. Удар во время столкновения мог быть настолько сильным, что нарушил работу одного или нескольких отделов мозга, что привело к «дезинформации», перевернув сознание Тезуки с ног на голову.
Фуджи сжимает в руках пластиковый стаканчик с кофе, купленный в автомате в зале ожидания. И с этими словами доктора, он едва его не роняет. Комада-сенсей интересуется, может ли он помочь Фуджи ещё чем-то, например, сделать ему укол или заварить хороший кофе у себя в кабинете.
Фуджи отказывается. Он идёт в туалет и выливает кофе в унитаз. Следующие несколько минут он проводит над раковиной, ополаскивая лицо холодной водой.
Он поднимает взгляд и смотрит в зеркало. Там отражается усталый молодой человек лет двадцати четырёх от силы, с ужасными синяками под глазами, хотя на самом деле недавно ему исполнилось двадцать шесть лет. А ещё вчера утром он видел себя другим: влюбленным и любимым, а позади него стоял Тезука, покусывая мочку его уха и шепча о том, как он обожает этот мятный шампунь, которым Фуджи пользуется со средней школы.
Ещё доктор Комада говорит, что авария могла поменять местами настоящую жизнь Тезуки с жизнью, о которой Тезука, должно быть, всегда мечтал. Рассеяно улыбаясь, доктор замечает, что это нормально для двадцатишестилетнего мужчины мечтать о жене и дочери. К сожалению, Комада-сенсей не может ничем помочь в такой ситуации, кроме как продолжить терапию для обычных случаев.
- Фуджи-сан, постарайтесь постепенно вернуть все воспоминания вашего друга в … нормальное русло. Если понадобится помощь, то наш лучший психолог находится в кабинете 410, не стесняйтесь.
Фуджи молча кивает.
- Кстати, неужели у него нет родственников и других друзей, которые могли бы подменить Вас в этом бесконечном дежурстве у палаты Тезуки-сан?
Фуджи качает головой. Им с Тезукой никто не был нужен, потому что они были вполне счастливы вдвоем.
Тем более что семья Тезуки отказалась от него несколько лет назад, когда они стали жить вместе.
В конце концов, Фуджи просит у доктора Комада какой-нибудь укол, желательно что-нибудь очень сильное и мгновенное.
Фуджи свешивает ноги с кушетки и даже начинает ими болтать в воздухе, ожидая, пока Комада-сенсей сварит им по чашке черного кофе. Доктор говорит, что горький кофе может помочь лучше, чем любой укол.
Фуджи улыбается и всё равно просит хоть что-нибудь. Желательно что-нибудь от боли в сердце.
Комада-сенсей начинает перечислять, что может помочь при сердечной недостаточности, но Фуджи его не слушает и смотрит в одну точку на бледно-голубой стене кабинета. Вряд ли все эти лекарства смогут ему помочь. По крайней мере, Фуджи никогда не слышал о настойке для разбитого сердца.
Комада-сенсей говорит: если у Вас болит сердце, то не стоит пить черный кофе. И идёт заваривать чай.
Фуджи снова просит укол. Желательно, что-нибудь смертельное. И он смеётся, когда доктор роняет пачку чая на столик.
- В смысле, со снотворным эффектом, - поясняет Фуджи.
Фуджи говорит доктору, что они с Тезукой любовники. Шприц в руке Комада-сенсея вздрагивает, но игла всё равно четко входит в вену Фуджи.
- Я думал, что у нас всё хорошо, - говорит Фуджи, устраиваясь на кушетке. Доктор подкладывает ему под голову подушку.
Комада-сенсей говорит, что у каждого человека есть «тараканы» в голове, и совсем не обязательно, что их не устраивает жизнь, которую они ведут. Иногда просто посещают мысли о том, что могло бы быть, если…
Фуджи благодарит его за сочувствие.
- Может, это шанс для вас обоих начать всё сначала. – Говорит доктор без определенных интонаций и гасит в смотровой, где погружается в сон Фуджи, свет.
***
Когда Фуджи просыпается, за окном уже стемнело. Всё ещё сонный, он выходит из смотровой, покидает кабинет и останавливается в коридоре.
В палате Тезуки всё ещё горит свет.
Они не разговаривали с тех пор, как Фуджи сказал Тезуке, что у того не было ни жены, ни детей. И Тезука, слегка нахмурившись, спросил, откуда друг, которого он даже не помнит, может об этом знать лучше него.
Фуджи вежливо стучит в дверь. И слышит: входите.
- Привет, - начинает Фуджи, мысленно он подбирает слова извинения за вчерашнее.
- Здравствуйте, - кивает Тезука, скользя по Фуджи внимательным взглядом.
- Я хотел…
- А Вы кто? – Спрашивает Тезука.
Часть 3.
конецТебе определенно нравится этот улыбающийся молодой человек. Правда, в твоем сердце что-то колит, когда ты думаешь, что у него такое выражение лица, будто он сейчас расплачется.
Его зовут Фуджи Сьюске. Ты переспрашиваешь, как пишется его имя. Как яблоки «Фуджи»?
Он говорит, что нет. У него самые обычные иероглифы.
Ещё он говорит, что он твой друг. И ты этому рад. Потому что тебе немного одиноко в этой больнице, когда никто не приходит, кроме врача и медсестер.
Жена и дочь никогда больше не будут рядом.
Ты спрашиваешь у Фуджи Сьюске, поможет ли он организовать похороны.
Фуджи отводит взгляд и, после паузы, бормочет что-то в знак то ли согласия, то ли отказа.
Ты обещаешь ему, что обязательно вспомнишь его, со временем. Доктор утверждает, что такая амнезия – временная. Тебе безумно хочется, чтобы этот человек снова улыбался.
Эту улыбку ты помнишь, где-то в глубине сердца. Хотя, может это только кажется. Ты больше обеспокоен тем, что тела твоей жены и дочери без присмотра в каком-то морге.
Фуджи Сьюске вдруг берет тебя за руку и смотрит прямо в твои глаза. Его рука теплая и мягкая. Ты машинально сжимаешь её в ответ.
Фуджи Сьюске говорит, что их уже похоронили. Прошло ведь уже столько времени.
Сколько, спрашиваешь ты.
Он говорит: много. И улыбается. Немного виновато. И он говорит: ты должен больше отдыхать, тем более, твой мозг. Фуджи Сьюске говорит: скоро, совсем скоро, тебя выпишут, и вы вместе сходите на могилу.
И ты веришь. В конце концов, он ведь твой друг детства, пусть ты и не помнишь.
***
Когда Тезука входит в ванную, Фуджи всё ещё умывается. Он тщательно чистит зубы какой-то популярной пастой из трав и жужжит популярную песню.
Тезука подпевает ему, обхватывая сзади за талию.
Фуджи тыкает щеткой в щеку Тезуки.
- Ты фальшивишь, - смеется он.
- Ах, правда? – Хмурится Тезука.
Фуджи кивает и сплёвывает пасту в раковину, полощет рот.
Тезука прокашливается и начинает петь низким голосом песню на ухо Фуджи. Фуджи пытается закрыть уши, но Тезука ему мешает.
Когда сильная рука Тезуки сжимает запястье Фуджи, тот вздрагивает, и Тезука тут же убирает руку с ожога, сильно выделяющегося на розовой коже.
- Больно?
Фуджи не больно, а просто неприятно. Шрам часто чешется, если его трогать.
На миг взгляд Фуджи останавливается на отражении в зеркале. Они действительно красиво смотрятся вместе, думает Фуджи. Наверное, влюбленные всегда молодые и счастливые.
Тезука прекращает петь, и вместо этого кусает ухо Фуджи.
- Твои волосы вкусно пахнут.
Тезука говорит, что ещё со средней школы обожает этот аромат сладкой мяты.
- Тебе пора на работу, - напоминает Фуджи, мягко освобождаясь из объятий Тезуки.
- Знаю, - Тезука косится на свои часы.
Стрелка на часах неумолимо приближается к восьми утра, а через пол часа ему уже надо сидеть в своем кабинете.
- Я жду тебя вечером, - говорит Фуджи.
Тезука уверяет Фуджи, что после делового ужина тут же помчится домой.
Когда Тезука встречает у здания с офисами своего знакомого, окруженного детьми и женой, ему становится немного не по себе.
Коллеги постоянно интересуются его личной жизнью. Он перешёл в другой офис, но тут всё то же самое. Тогда он и придумал, что у него уже есть жена и маленькая дочка.
Золотое кольцо исправно на его безымянном пальце. Они с Фуджи обменялись ими три года назад, но обычно Тезука его снимал на работе.
- Тезука-кун! – Приветствует его мужчина. Он опускает трёхлетнего сына на тротуар, и мать берёт ребёнка за руку.
Тезука здоровается и интересуется делами у жены коллеги. У них всё хорошо. Они хотят завести третьего ребёнка.
Тезука улыбается им и говорит, что завидует. Его жена пока не хочет второго ребёнка. Но они молодая пара, и у них всё впереди.
Поднимаясь тремя минутами позже на лифе на 19 этаж, Тезука снова думает о том, действительно ли полноценная семья сделала его счастливым больше, чем жизнь с Фуджи.
Он задаётся вопросом, что будет, если он забудет Фуджи? Просто вычеркнет его из своей жизни. Смог бы он жить дальше по-другому?
Когда Тезука выходит из лифта вместе с толпой других работников, он думает, что ни женщина, ни ребёнок не дадут ему того комфорта, который создает Фуджи.
Ему кажется, что пора похоронить свою выдуманную семью. Вместе с выдуманным им самим. Жить во лжи бесконечно не способен даже самый сильный человек.
Обменять.
Тезука задумчиво толкает дверь в свой кабинет.
***
- Вот все твои вещи, - Фуджи пихает Тезуке в руки сумку.
В палате всё убрано. В вазе с водой стоит новый букет весенних цветов, их приятный запах наполняет всю комнату.
- Фуджи, прекрати мельтешить перед глазами, - с улыбкой просит Тезука.
- Я не мельтешу, - отвечает Фуджи. Он смотрит на часы.
Полдень.
- Нам пора, - говорит Тезука.
Они молчат в машине.
Тезука напряженно всматривается в окно, и Фуджи понимает, что та улыбка в палате была фальшивой.
В прочем, у Тезуки хороший учитель.
- Откуда этот шрам? – Вдруг спрашивает Тезука.
Фуджи дергает рукой, чтобы браслет часов скатился на своё положенное место.
- Саа, - отвечает он.
Фуджи не любил кладбища. Особенно эти зеленые элитные кладбища, покрытые зелёной травой, цветущими деревьями, с расположившимися на них певчими птицами.
Есть в этом какая-то глупая ирония. Страшная ирония.
Сегодня Фуджи особенно не по себе, когда они проходят по мраморной дорожке в глубь кладбища. Тезука идёт за ним, неся в руках два больших букета цветов.
- Это здесь, - Фуджи указывает на большую могильную плиту.
- Ты не подойдёшь со мной? – Спрашивает Тезука.
Фуджи мотает головой.
Тезука читает на эпитафии: R.I.P. Юки и Кунико Тезука. Любимые Жена и Дочь.
Он приседает на корточки и кладёт на плиту оба букета.
Фуджи дрожит позади него, обхватив плечи руками. Он до сих пор не верит, что устроил похороны несуществующим людям.
Но, кажется, теперь Тезука спокоен.
- Спасибо, что привез меня сюда, Фуджи, - говорит Тезука.
Он подходит к Фуджи, и тот перестает дрожать. Быть рядом с Тезукой всегда казалось ему самым безопасным.
- Не за что, - улыбается в ответ Фуджи. – Мы ведь друзья, нэ?
Тезука ничего не отвечает и берёт Фуджи за руку, сильно её сжимая.
Фуджи сначала пугается, и спрашивает, неужели Тезука что-нибудь вспомнил.
- Нет. – Отвечает Тезука. - Мне кажется, что некоторые вещи не обязательно вспоминать, а лучше начать сначала.
Фуджи говорит, что может быть Тезука и прав. Он говорит: жить с чистого листа так сложно.
Тезука пожимает плечами. И он говорит Фуджи: всё идёт правильно. И добавляет: я же с тобой.
@темы: Тезука/Фуджи, angst, 2008, фанфик, PG-13
Фандом: Prince of tennis (Принц тенниса)
Автор: Marik~
Пейринг: Tezuka/Fuji
Рейтинг: нет
Предупреждения: не мои проблемы)
Часть 1.
«Знакомы ли вам Тезука Кунимицу или Фуджи Сьюске?»
бла-бла-бла1 марта, 10 часов 32 минуты. Ойши Шуйчиро.
- Тезука? Да-да, я знаю и его и Фуджи, - Ойши ослабляет галстук на шее и вопросительно смотрит на собеседника.
- Мы друзья… в смысле, были. Ну, и остаемся. Просто давно не общались, - сбивчиво поясняет он, одергивая воротник – в комнате слишком жарко, а ситуация не способствует расслаблению. Его волнение понятно – не каждый день вас вызывают в полицию среди белого дня, когда рабочий день в самом разгаре и пациенты ждут своего врача на обход. На секунду Ойши задумывается, как они, пациенты, там без него?
- Что я могу о них сказать? Многое, мы же вместе учились в средней школе…- Он резко замолкает и серьёзно смотрит в глаза следователю.
- Постойте. А что, собственно, случилось?
1 марта, 12 часов, 15 минут. Момоширо Такеши.
- Простите, пробки, - бодро говорит высокий молодой мужчина с нарочито небрежно уложенными волосами. Он плюхается на стул и скрещивает руки на груди. – Тезука и Фуджи. Конечно, я их знаю, это же Те-зу-ка и Фу-д-жи. Понимаете? Звезда японского тенниса и популярный фотограф. Но эт я шучу! – Момоширо взъерошивает свои волосы и недоуменно смотрит на пальцы, на которых остался липкий воск для укладки.
- А у вас тут жарковато, - с усмешкой замечает он. – Я же и расплавиться могу, - Момоширо встречает хмурый взгляд и прячет улыбку.
- В общем, я их знаю. Они лучшие сенпаи, каких мне доводилось встречать, если не обращать внимания на занудность капитана Тезуки или всякие странности Фуджи-сенпая.
1 марта, 14 часов. Кавамура Такаши.
- Суши… Понимаете, я должен их доставить, - Кавамура проводит взглядом мрачного мужчину, уносящего его контейнер. – Они будут в сохранности? Точно? Ну, хорошо—
- Что? Да, я их знаю. Раньше в теннис играли вместе. Давно это было, - Кавамура морщит лоб, пытаясь прикинуть, сколько же лет прошло с тех пор. – Мы друзья с Фуджико. В смысле, с Фуджи Сьюске, - с запинкой говорит он, и снимает свою поварскую шапочку.
- Жарко у вас, не находите? Ах, да. Мы учились вместе, играли в теннис, когда побеждали – всегда праздновали это в заведении моего отца. Фуджи очень любит васаби-суши. Мы обычно мало их готовим, но перед его приходом я всегда делаю целую гору. Он, не моргнув глазом, съедает целую тонну васаби. А вот Тезука, он всегда заказывает угорь.
- Я что-то не то рассказываю? – Кавамура печально смотрит на выход и бормочет: - Мои суши…
1 марта, 16 часов, 13 минут. Кикумару Эйджи.
- А вот вы, да вы, вы направите на меня такую вот лампу?! - Кикумару тычет пальцем в настольную лампу, - А? Как зачем? Чтобы я говорил только правду.
- Ау! Всё-всё, выключите, я же пошутил, - он прикрывает глаза рукой, с опаской поглядывает на следователя. Когда свет гаснет, Кикумару облегчено вздыхает и пытается устроиться на жестком стуле удобнее. – Фуджико – мой лучший друг ещё с тех самых пор, когда я был вооот таким, - он проводит ладонью чуть выше уровня стола.
- Он к себе просто притягивает людей, понимаете? Хотя, откуда вам знать. Но я мало кого знаю, кто бы был к нему действительно близко, кроме его брата и меня— Ну, да, Юта. А у него разве есть другие братья? – Фыркает Кикумару. – Вы уже с ним общались?
- А Тезука был нашим капитаном. Мы, знаете ли, были чертовски крутыми во многом благодаря Тезуке, - он счастливо улыбается.
- Я бы прожил ещё парочку таких лет, если честно.
1 марта, 17 часов, 40 минут. Инуи Садахару.
- Вы бы окно открыли, - сухо произносит Инуи, усаживаясь на стул. – Духота отрицательно влияет на все процессы в организме. Правда? Действительно без окон. Кстати, есть двери и вентиляторы, но я это так, к слову.
- Хм, было всего 11%, что я здесь из-за знакомых и 80%, что из-за моих эксперимен—Никаких, сэр, никаких. Тезука – лучший теннисный игрок Японии, но он со мной не согласился бы. Единственное нарекание, которое я к нему когда-либо имел: он слишком мрачен и непластичен. А Фуджи – самая таинственная личность на свете, как его Земля носит – я не понимаю, если честно, - Инуи поправляет очки и оскабливается на следователя. Вообще-то, это просто была его улыбка, но мужчина напротив слегка напрягся.
- Последний контакт? Вчера я отправил Фуджи e-mail с поздравлениями. У него День Рождения был. Да-да, високосный год. Он мне, правда, пока не ответил.
1 марта, 19 часов, 15 минут. Кайдо Каору.
- Ш-ш-ш, добрый вечер. – Тяжелый взгляд Кайдо сначала оценивает мужчину в дверях, потом усталого и вспотевшего следователя.
- ….
- ….Знаю, - Кайдо сильно хмурится. – Ш-ш, это мои сенпаи из Сейшун гакуен. Мы вместе играли в теннис, больше, пожалуй, и ничего особенного.
- Почему? Я ни с кем не общался в школе. Да и Тезука-бучо и Фуджи-сенпай не были самыми открытыми для общения людьми.
- Шш-шш? Кикумару-сенпай, конечно, волен говорить так, как знает. Вы наверняка никогда не пытались заговорить с Фуджи Сьюске.
1 марта, 1 час ночи, Фуджи Сьюске и Тезука Кунимицу.
- Вчера я получил e-mail от Инуи! – Фуджи крутиться на своем стуле, пока Тезука его не тормозит.
- Свалишься же, - говорит он, и возвращается в свое кресло.
Фуджи ничего не отвечает, а только улыбается ему уголками губ.
- И я не зануда, - бросает Тезука, устроившись с книгой рядом с торшером, который освещает его уголок ярким оранжевым светом.
Фуджи выгибает бровь, его пальцы замерли на клавиатуре.
- Ты ведь это ему начал писать?
Нажимая на «бэкспейс», Фуджи, стараясь сохранить серьёзно лицо, говорит:
- Что за глупости, я только поблагодарю его за поздравление и всё.
- Какой же ты ребёнок.
- Но я и так ребёнок. Мне шесть!
- Я тебя умоляю, - Тезука возвращается к книге, пытаясь спрятать за жестким переплетом свою редкую и неуклюжую улыбку. – Детям уже давно пора спать.
- Хааай-хааай, только отвечу своему другу, папочка, можешь потом проверить грамматику – я буду стараться.
2 марта, 9 утра. Эчизен Рёма.
- А от меня-то что требуется? – Эчизен непринужденно падает на стул, кажется, он меньше всех остальных смущен своим местонахождением. – Я пребываю ночью в Японию ради рекламной компании, и первое, что получаю на свой адрес у родственников – повестку в полицию на вчерашний день. Обожаю Японию.
- Тезука – многое сделал для моего тенниса, - Эчизен слегка кивает на свою теннисную сумку, оставленную у стола. – А Фуджи… Короче, что вам надо? У меня нет времени на воспоминания.
- Нет, я не проверял свою электронную почту. У меня её не водится. Что у меня вообще водится? Карупин. Это мой гималайский кот.
Часть 2.
«Что вы можете сказать об отношениях между Тезукой Кунимицу и Фуджи Сьюске?»
занудство онлайн2 марта, 9 часов, 4 минуты. Эчизен Рема.
- Чего, простите? – Эчизен зевает.
1 марта, 16 часов, 20 минут. Кикумару Эйджи.
- Ммм, вы когда-нибудь видели, как общаются динозавры? – Задумчиво спрашивает Кикумару после паузы. – Я знаю, что они вымерли.
- Так вот, Тезука с Фуджи – то же самое. Можно только представлять себе. Ну, или… не знаю. Никогда не обращал внимания. Они дружили, это точно. И, кажется, хорошо друг друга понимали, или наоборот, не знали, о чем поговорить.
- Когда Фуджи говорил, Тезука не реагировал. Когда говорил Тезука, Фуджи только улыбался. Нет, это просто надо было видеть, детектив.
1 марта, 17 часов, 50 минут. Инуи Садахару.
Инуи листает свою зеленую тетрадку несколько минут перед ответом. Следователь допивает уже пятую чашку кофе за день под унылые замечания о вреде кофеина.
- Хм, примерно 91% взаимопонимания. Но это только в том, что касается тенниса. Других данных у меня слишком мало для однозначного ответа.
- Знаете, они почти единственные из нас, кто до сих пор общается постоянно и не только по email.
Инуи машет перед лицом тетрадкой, чтобы было хоть чем-то дышать.
1 марта, 10 часов, 35 минут. Ойши Шуйчиро.
- Ну, я никогда об этом не задумывался, - Ойши мнет подбородок, прикидывая, что может помочь ему ответить на этот вопрос.
- Они действительно дружили в школе, вот что я могу сказать. Мы с Тезукой тоже хорошие друзья, но если честно, я никогда не мог общаться с ним на одном уровне с Фуджи. Понимаете… Просто молчать вместо длинных речей.
- А мне всегда хочется всем помочь советом и всё такое. Уж не знаю как, но они с друг другом говорили всегда без слов. Странно, да?
Ойши снова задумывается, потом улыбается и поднимает указательный палец вверх.
- Теннис. Вот. Для них это был универсальный язык, мне даже сейчас кажется – родной, а мы все так… студенты по обмену.
1 марта, 19 часов, 21 минута. Кайдо Каору.
- … Шшшш, не понимаю, зачем вы всё это спрашиваете? – Кайдо украдкой смотрит на наручные часы, напоминающие ему, что он уже давно опоздал на ужин.
- Хорошо. Они всегда находились рядом. Может быть и случайно. Меня мало интересовали те, кто не стоял передо мной на корте.
1 марта, 12 часов, 27 минут. Момоширо Такеши.
- Их дружбе было далеко до нашей с Эчизеном, но они, кажется, неплохо ладили между собой. Я имею в виду, что не бояться капитана Тезуки и слушать украдкой мысли в слух Фуджи-сенпая, не порываясь при этом оказаться где-нибудь на другом конце города – мало, кто сможет. Вот я бы не смог.
- Вот даблз они никогда не играли, но Инуи-сенпай как-то сказал, что они могли бы даже нашу Золотую пару победить. Вы когда-нибудь играли в теннис? А в даблз? – Момоширо стучит себе кулаком по груди: - Это для настоящих мужчин, поверьте!
- Но я этим ничего не хочу сказать, вы не подумайте. Просто им, наверное, скучно было бы играть вместе, а не друг против друга.
1 марта, 14 часов, 9 минут. Кавамура Такаши.
- Фуджико очень уважал Тезуку. Я бы даже сказал, он им безгранично восхищался с самого начала, - медленно начинает Кавамура. - Нашим капитаном сложно было не восхищаться.
- Ещё Фуджико мог подшучивать над капитаном, и ему почти никогда за это не попадало. Я думаю, это потому, что Тезука точно так же относился к нему.
- Ну да, они часто ходили вместе. И на турнирах. Фуджи шутил, что так они собираются вокруг себя больше фанаток, а потом пугают этим наших противников. Они были весьма популярными.
2 марта, 9 часов, 5 минут. Эчизен Рёма.
- Да я с первого раза понял. Просто вы, кажется, не уловили сути моего ответа.
Эчизен смиряется следователя колючим взглядом.
- Меня это аб-со-лют-но не волновало, знаете ли. Я в теннис играл. А капитан с семпаем… Без понятия. Они оба явно с другой планеты, где половина всё время улыбается, а другая половина делает вот так, - он без выражения смотрит на следователя, поджав губы.
1 марта, 1 час, 10 минут. Фуджи Сьюске и Тезука Кунимицу.
- За грамматику отлично, за содержание не выше тройки, Фуджи, - заключает Тезука, пробежав глазами по тексту письма. За это он получает ощутимый тычок в бок.
- Я могу наполнить письмо подробностями нашего вчерашнего вечера, но боюсь, Инуи не интересуется литературой такого рода. – Они молчат какое-то время, пока Фуджи медленно не произносит: - Тезука…
Вопросительный взгляд.
- А это нормально? Ну… что мы им собираемся сказать?
Молчание.
- Вот и хорошо, - Фуджи улыбается.
2 марта, 9 часов, 6 минут. Эчизен Рёма.
- Определенно с одной планеты. Такие монстры всегда держатся вместе.
- Почему же? Я люблю своих сенпаев.
Эчизен натянуто улыбается, но нисколько не привирает.
Автор: Marik~
Пейринг: Tezuka/Fuji
Рейтинг: нет
Предупреждения: не мои проблемы)
Часть 1.
«Знакомы ли вам Тезука Кунимицу или Фуджи Сьюске?»
бла-бла-бла1 марта, 10 часов 32 минуты. Ойши Шуйчиро.
- Тезука? Да-да, я знаю и его и Фуджи, - Ойши ослабляет галстук на шее и вопросительно смотрит на собеседника.
- Мы друзья… в смысле, были. Ну, и остаемся. Просто давно не общались, - сбивчиво поясняет он, одергивая воротник – в комнате слишком жарко, а ситуация не способствует расслаблению. Его волнение понятно – не каждый день вас вызывают в полицию среди белого дня, когда рабочий день в самом разгаре и пациенты ждут своего врача на обход. На секунду Ойши задумывается, как они, пациенты, там без него?
- Что я могу о них сказать? Многое, мы же вместе учились в средней школе…- Он резко замолкает и серьёзно смотрит в глаза следователю.
- Постойте. А что, собственно, случилось?
1 марта, 12 часов, 15 минут. Момоширо Такеши.
- Простите, пробки, - бодро говорит высокий молодой мужчина с нарочито небрежно уложенными волосами. Он плюхается на стул и скрещивает руки на груди. – Тезука и Фуджи. Конечно, я их знаю, это же Те-зу-ка и Фу-д-жи. Понимаете? Звезда японского тенниса и популярный фотограф. Но эт я шучу! – Момоширо взъерошивает свои волосы и недоуменно смотрит на пальцы, на которых остался липкий воск для укладки.
- А у вас тут жарковато, - с усмешкой замечает он. – Я же и расплавиться могу, - Момоширо встречает хмурый взгляд и прячет улыбку.
- В общем, я их знаю. Они лучшие сенпаи, каких мне доводилось встречать, если не обращать внимания на занудность капитана Тезуки или всякие странности Фуджи-сенпая.
1 марта, 14 часов. Кавамура Такаши.
- Суши… Понимаете, я должен их доставить, - Кавамура проводит взглядом мрачного мужчину, уносящего его контейнер. – Они будут в сохранности? Точно? Ну, хорошо—
- Что? Да, я их знаю. Раньше в теннис играли вместе. Давно это было, - Кавамура морщит лоб, пытаясь прикинуть, сколько же лет прошло с тех пор. – Мы друзья с Фуджико. В смысле, с Фуджи Сьюске, - с запинкой говорит он, и снимает свою поварскую шапочку.
- Жарко у вас, не находите? Ах, да. Мы учились вместе, играли в теннис, когда побеждали – всегда праздновали это в заведении моего отца. Фуджи очень любит васаби-суши. Мы обычно мало их готовим, но перед его приходом я всегда делаю целую гору. Он, не моргнув глазом, съедает целую тонну васаби. А вот Тезука, он всегда заказывает угорь.
- Я что-то не то рассказываю? – Кавамура печально смотрит на выход и бормочет: - Мои суши…
1 марта, 16 часов, 13 минут. Кикумару Эйджи.
- А вот вы, да вы, вы направите на меня такую вот лампу?! - Кикумару тычет пальцем в настольную лампу, - А? Как зачем? Чтобы я говорил только правду.
- Ау! Всё-всё, выключите, я же пошутил, - он прикрывает глаза рукой, с опаской поглядывает на следователя. Когда свет гаснет, Кикумару облегчено вздыхает и пытается устроиться на жестком стуле удобнее. – Фуджико – мой лучший друг ещё с тех самых пор, когда я был вооот таким, - он проводит ладонью чуть выше уровня стола.
- Он к себе просто притягивает людей, понимаете? Хотя, откуда вам знать. Но я мало кого знаю, кто бы был к нему действительно близко, кроме его брата и меня— Ну, да, Юта. А у него разве есть другие братья? – Фыркает Кикумару. – Вы уже с ним общались?
- А Тезука был нашим капитаном. Мы, знаете ли, были чертовски крутыми во многом благодаря Тезуке, - он счастливо улыбается.
- Я бы прожил ещё парочку таких лет, если честно.
1 марта, 17 часов, 40 минут. Инуи Садахару.
- Вы бы окно открыли, - сухо произносит Инуи, усаживаясь на стул. – Духота отрицательно влияет на все процессы в организме. Правда? Действительно без окон. Кстати, есть двери и вентиляторы, но я это так, к слову.
- Хм, было всего 11%, что я здесь из-за знакомых и 80%, что из-за моих эксперимен—Никаких, сэр, никаких. Тезука – лучший теннисный игрок Японии, но он со мной не согласился бы. Единственное нарекание, которое я к нему когда-либо имел: он слишком мрачен и непластичен. А Фуджи – самая таинственная личность на свете, как его Земля носит – я не понимаю, если честно, - Инуи поправляет очки и оскабливается на следователя. Вообще-то, это просто была его улыбка, но мужчина напротив слегка напрягся.
- Последний контакт? Вчера я отправил Фуджи e-mail с поздравлениями. У него День Рождения был. Да-да, високосный год. Он мне, правда, пока не ответил.
1 марта, 19 часов, 15 минут. Кайдо Каору.
- Ш-ш-ш, добрый вечер. – Тяжелый взгляд Кайдо сначала оценивает мужчину в дверях, потом усталого и вспотевшего следователя.
- ….
- ….Знаю, - Кайдо сильно хмурится. – Ш-ш, это мои сенпаи из Сейшун гакуен. Мы вместе играли в теннис, больше, пожалуй, и ничего особенного.
- Почему? Я ни с кем не общался в школе. Да и Тезука-бучо и Фуджи-сенпай не были самыми открытыми для общения людьми.
- Шш-шш? Кикумару-сенпай, конечно, волен говорить так, как знает. Вы наверняка никогда не пытались заговорить с Фуджи Сьюске.
1 марта, 1 час ночи, Фуджи Сьюске и Тезука Кунимицу.
- Вчера я получил e-mail от Инуи! – Фуджи крутиться на своем стуле, пока Тезука его не тормозит.
- Свалишься же, - говорит он, и возвращается в свое кресло.
Фуджи ничего не отвечает, а только улыбается ему уголками губ.
- И я не зануда, - бросает Тезука, устроившись с книгой рядом с торшером, который освещает его уголок ярким оранжевым светом.
Фуджи выгибает бровь, его пальцы замерли на клавиатуре.
- Ты ведь это ему начал писать?
Нажимая на «бэкспейс», Фуджи, стараясь сохранить серьёзно лицо, говорит:
- Что за глупости, я только поблагодарю его за поздравление и всё.
- Какой же ты ребёнок.
- Но я и так ребёнок. Мне шесть!
- Я тебя умоляю, - Тезука возвращается к книге, пытаясь спрятать за жестким переплетом свою редкую и неуклюжую улыбку. – Детям уже давно пора спать.
- Хааай-хааай, только отвечу своему другу, папочка, можешь потом проверить грамматику – я буду стараться.
2 марта, 9 утра. Эчизен Рёма.
- А от меня-то что требуется? – Эчизен непринужденно падает на стул, кажется, он меньше всех остальных смущен своим местонахождением. – Я пребываю ночью в Японию ради рекламной компании, и первое, что получаю на свой адрес у родственников – повестку в полицию на вчерашний день. Обожаю Японию.
- Тезука – многое сделал для моего тенниса, - Эчизен слегка кивает на свою теннисную сумку, оставленную у стола. – А Фуджи… Короче, что вам надо? У меня нет времени на воспоминания.
- Нет, я не проверял свою электронную почту. У меня её не водится. Что у меня вообще водится? Карупин. Это мой гималайский кот.
Часть 2.
«Что вы можете сказать об отношениях между Тезукой Кунимицу и Фуджи Сьюске?»
занудство онлайн2 марта, 9 часов, 4 минуты. Эчизен Рема.
- Чего, простите? – Эчизен зевает.
1 марта, 16 часов, 20 минут. Кикумару Эйджи.
- Ммм, вы когда-нибудь видели, как общаются динозавры? – Задумчиво спрашивает Кикумару после паузы. – Я знаю, что они вымерли.
- Так вот, Тезука с Фуджи – то же самое. Можно только представлять себе. Ну, или… не знаю. Никогда не обращал внимания. Они дружили, это точно. И, кажется, хорошо друг друга понимали, или наоборот, не знали, о чем поговорить.
- Когда Фуджи говорил, Тезука не реагировал. Когда говорил Тезука, Фуджи только улыбался. Нет, это просто надо было видеть, детектив.
1 марта, 17 часов, 50 минут. Инуи Садахару.
Инуи листает свою зеленую тетрадку несколько минут перед ответом. Следователь допивает уже пятую чашку кофе за день под унылые замечания о вреде кофеина.
- Хм, примерно 91% взаимопонимания. Но это только в том, что касается тенниса. Других данных у меня слишком мало для однозначного ответа.
- Знаете, они почти единственные из нас, кто до сих пор общается постоянно и не только по email.
Инуи машет перед лицом тетрадкой, чтобы было хоть чем-то дышать.
1 марта, 10 часов, 35 минут. Ойши Шуйчиро.
- Ну, я никогда об этом не задумывался, - Ойши мнет подбородок, прикидывая, что может помочь ему ответить на этот вопрос.
- Они действительно дружили в школе, вот что я могу сказать. Мы с Тезукой тоже хорошие друзья, но если честно, я никогда не мог общаться с ним на одном уровне с Фуджи. Понимаете… Просто молчать вместо длинных речей.
- А мне всегда хочется всем помочь советом и всё такое. Уж не знаю как, но они с друг другом говорили всегда без слов. Странно, да?
Ойши снова задумывается, потом улыбается и поднимает указательный палец вверх.
- Теннис. Вот. Для них это был универсальный язык, мне даже сейчас кажется – родной, а мы все так… студенты по обмену.
1 марта, 19 часов, 21 минута. Кайдо Каору.
- … Шшшш, не понимаю, зачем вы всё это спрашиваете? – Кайдо украдкой смотрит на наручные часы, напоминающие ему, что он уже давно опоздал на ужин.
- Хорошо. Они всегда находились рядом. Может быть и случайно. Меня мало интересовали те, кто не стоял передо мной на корте.
1 марта, 12 часов, 27 минут. Момоширо Такеши.
- Их дружбе было далеко до нашей с Эчизеном, но они, кажется, неплохо ладили между собой. Я имею в виду, что не бояться капитана Тезуки и слушать украдкой мысли в слух Фуджи-сенпая, не порываясь при этом оказаться где-нибудь на другом конце города – мало, кто сможет. Вот я бы не смог.
- Вот даблз они никогда не играли, но Инуи-сенпай как-то сказал, что они могли бы даже нашу Золотую пару победить. Вы когда-нибудь играли в теннис? А в даблз? – Момоширо стучит себе кулаком по груди: - Это для настоящих мужчин, поверьте!
- Но я этим ничего не хочу сказать, вы не подумайте. Просто им, наверное, скучно было бы играть вместе, а не друг против друга.
1 марта, 14 часов, 9 минут. Кавамура Такаши.
- Фуджико очень уважал Тезуку. Я бы даже сказал, он им безгранично восхищался с самого начала, - медленно начинает Кавамура. - Нашим капитаном сложно было не восхищаться.
- Ещё Фуджико мог подшучивать над капитаном, и ему почти никогда за это не попадало. Я думаю, это потому, что Тезука точно так же относился к нему.
- Ну да, они часто ходили вместе. И на турнирах. Фуджи шутил, что так они собираются вокруг себя больше фанаток, а потом пугают этим наших противников. Они были весьма популярными.
2 марта, 9 часов, 5 минут. Эчизен Рёма.
- Да я с первого раза понял. Просто вы, кажется, не уловили сути моего ответа.
Эчизен смиряется следователя колючим взглядом.
- Меня это аб-со-лют-но не волновало, знаете ли. Я в теннис играл. А капитан с семпаем… Без понятия. Они оба явно с другой планеты, где половина всё время улыбается, а другая половина делает вот так, - он без выражения смотрит на следователя, поджав губы.
1 марта, 1 час, 10 минут. Фуджи Сьюске и Тезука Кунимицу.
- За грамматику отлично, за содержание не выше тройки, Фуджи, - заключает Тезука, пробежав глазами по тексту письма. За это он получает ощутимый тычок в бок.
- Я могу наполнить письмо подробностями нашего вчерашнего вечера, но боюсь, Инуи не интересуется литературой такого рода. – Они молчат какое-то время, пока Фуджи медленно не произносит: - Тезука…
Вопросительный взгляд.
- А это нормально? Ну… что мы им собираемся сказать?
Молчание.
- Вот и хорошо, - Фуджи улыбается.
2 марта, 9 часов, 6 минут. Эчизен Рёма.
- Определенно с одной планеты. Такие монстры всегда держатся вместе.
- Почему же? Я люблю своих сенпаев.
Эчизен натянуто улыбается, но нисколько не привирает.
@темы: Тезука/Фуджи, angst, 2009, PG, Сейгаку
Название: "Наблюдения за гением"
Для Дамарии
Автор: Marik~
Пейринг: Тезука/Фуджи
Рейтинг: PG
Жанр: юмор
Предупреждения: POV Тезуки. Стёб над Тезукой.
читать дальшеНаблюдение первое. Гений на перемене.
Я никогда не думал о Фуджи. В смысле, много не думал о нём. В порядке вещей было видеть его улыбающееся лицо, слышать этот тихий голос. Фуджи стал мне привычен, но я всё ещё не понимаю его.
Привык и к его шуточкам. Должен сказать, шутки Фуджи весьма неудачны… мягко говоря. С чего я вообще задумался о нём? Странно.… Наверно, это из-за того, что меня уже неделю не покидает необычное ощущение: мне кажется, что Фуджи следит за мной. На какое-то время я проваливаюсь в глубокие раздумья, из которых меня выдёргивает звонок на перемену.
Я откашливаюсь, мотаю головой, протираю очки, успокаивая нервы. В голову приходит довольно-таки полезное решение - пойти прогуляться до кафетерия, там я наверняка не наткнусь на Фуджи.
Я иду по коридору школы. Навстречу мне - другие ученики, они расступаются. Я стараюсь этого не замечать, хотя бровь предательски изгибается, а губы стягиваются в нитку. Чёрт! Опять напугал первокурсниц!
Снова приду на тренировку не в настроении.
Интуитивно я задерживаюсь у класса Фуджи, хоть сам и собирался его избегать. Он сидит на своём месте, повернувшись к Кикумару, который уселся прямо на парту. Фуджи улыбается и слушает Кикумару.
Я не замечаю, как становлюсь заложником улыбки этого человека. На секунду глаза Фуджи открываются, когда Кикумару восклицает что-то более громко. Я прячусь за дверью. Чёрт, выгляжу, наверно, жутко глупо. Осматриваюсь по сторонам, ученики не глядят в мою сторону. Делаю выдох, снова смотрю на Фуджи. Интересно, о чём сейчас он думает? Вряд ли его заботит болтовня Кикумару, вряд ли предстоящий урок. Он задумчиво смотрит сквозь друга, подперев лицо рукой. Его губы в постоянной улыбке. Иногда он проводит языком по губам, едва заметно, но лицо в этот момент у него становится каким-то хитрым, словно Фуджи получает от этой процедуры некое удовольствие.
У него такое красивое лицо… Какое лицо??? Я хлопаю себя по щекам.
- Капитан, - слышу знакомый, нахальный голос.
Я холоднею. Поворачиваю голову. Беда не приходит одна. Мой взгляд упирается на Момоширо, опустив глаза ещё ниже, я вижу и Эчизена.
- Что, Эчизен?
- Вы как-то странно сегодня выглядите, - протягивает маленькая бестия.
Я поправляю очки, складываю руки на груди. Лицо Момоширо от чего-то перекашивается, Рёма же смотрит всё так же внимательно. Я молчу.
- У Вас даже румянец, - задумчиво произносит Рёма.
Это он о чём? Ах да.… Сделаю вид, что ничего не было.
- Эчизен, - произношу я, - вы куда-то направлялись? - лицо Момоширо искривляется ещё сильнее с этой фразой.
- Да-аа, обедать.
- Это там, - стараюсь произнести это как можно твёрже. Я показываю им рукой в сторону кафетерия.
Рёма пытается посмотреть, что в классе, но я делаю шаг, закрывая обзор. Он кидается в другую сторону, я за ним. Мы останавливаемся. Выглядит надежда японского тенниса недовольно. А Момо, кажется, скоро станет плохо.
- Капитан?
- Да, Эчизен?
- Что у вас тут? Стратегическое совещание? - слышу я нежный голос Фуджи. Какой голос???
Я захожусь кашлем. Что за мысли?
- Тезука? - удивлённо произносит Фуджи. Он опускает свою руку мне на спину и начинает постукивать по ней с завидным упорством.
- Спасибо, больше не надо. - Интересно, он знает, что у него пусть и мягкие… Боже, какие??!!... но всё равно очень тяжёлые руки. Мне стоит показаться хирургу.
Я стараюсь не смотреть на улыбающегося Фуджи.
- Тезука, ты шёл обедать? - спрашивает он.
- Да… то есть, нет. Пожалуй, я поем после следующего урока.
- Замечательно, победам вместе, - заключает Фуджи, скрываясь в классе.
Я провожаю его взглядом, пока он не садится за свою парту. Он берёт со стола небольшую книжку, это его любимые стихи, и погружается в чтение. Мне показалось, или у него стал какой-то мечтательный взгляд, а улыбочка ещё более хитрая?
Отлепив себя от окна в класс 3-6, я отправляюсь назад, слыша перешёптывание Момоширо и Эчизена за спиной:
- Капитан болен, Эчизен?
- Тише, Момо-семпай, он услышит! Зная капитана, болезнь - единственное, на что можно списать его поведение.
- Угу.
Вот так… У меня в команде скоро поползут слухи. Я иду обратно. Проходя мимо какой-то девушки, смотрящейся в зеркальце, я машинально заглядываю ей через плечо, надеясь понять, что так пугает людей.
Вроде, всё нормально. Лицо как лицо. Вдруг девушка вскрикивает, прячет зеркало в сумку и убегает.
Я смотрю ей вслед.
А это ещё что?
Могу поклясться, что видел в 3-10, классе напротив, Инуи и Кайдо, смотрящих в мою сторону. Показалось?
Возможно, Эчизен и Момоширо правы, и я болен.
Дурдом…
Наблюдение второе. Гений обедает.
Когда прозвенел звонок с урока, я был будто приклеен к стулу. Я понял. Я боюсь Фуджи. Мне совсем не хочется идти обедать, аппетита нет совершенно. Я хватаю учебник и погружаюсь в него, стараясь не думать об обеде.
Вдруг чьи-то тонкие пальцы пробегают по моей спине вдоль позвоночника.
- У тебя такая королевская осанка, Тезука, - слышу я знакомый голос.
- Фуджи, ты пришёл за мной? - я разворачиваюсь к гению. У меня пробегает мысль, что такую фразу, наверное, говорят умирающие люди, когда за ними приходит шинигами.
Он улыбается… как-то нехорошо. Фуджи опирается на соседнюю парту и задумчиво поглаживает подбородок.
- Конечно, я боялся, что ты забудешь о нашем договоре, - говорит он. Фуджи ловко вырывает у меня из рук учебник.
- Фуджи!
- Тезука?
Всё, сдаюсь. Я беру свой бенто и следую за Фуджи.
Мы устраиваемся за дальним столиком, что меня беспокоит. Фуджи снова сидит, подпирая лицо рукой, но на этот раз его взгляд нацелен на меня. Будто он меня сканирует.
- Почему ты не ешь, Фуджи?
- Я ем, - отвечает он. Облизывает губы.
Я сглатываю.
В конце концов, мы начинаем есть свои обеды. У Фуджи снова какая-то подозрительная еда. Я определяю только рисовые шарики и васаби.
Фуджи ест медленно. Он аккуратно подцепляет палочками еду, подносит её ко рту, рассматривает, а потом только отправляет палочки в рот. Фуджи довольно щурится, продолжая лениво доедать обед.
- Что там у тебя Фуджи?
Гений съедает очередную порцию и смотрит на меня.
- Ты уверен, что хочешь знать?
- Э-ммм…
- Я приготовил это сам, - улыбается Фуджи и, не дожидаясь моего ответа, подносит еду к моему рту.
У него такая улыбка… Я расслабляюсь и начинаю прожёвывать пищу.
…
Убейте меня!
- В-вооды, Фуджи!!
- Что? - удивлённо переспрашивает он.
- Воды!
Гений подаёт мне свою бутылку. Я выпиваю залпом.
…
- Фу-джи.
- Да?
- Что там было?
- Разве не вода?
- Очень сомневаюсь, - я стараюсь удержать лицо.
Фуджи задумчиво разглядывает бутылку, затем улыбается мне.
- О, это я попросил Инуи сделать мне сока. Прости, Тезука. Тебе не понравилось?
Я не нахожу слов. Когда пожар во рту стихает, я откидываюсь на спинку стула, успокаиваясь. Сок Инуи спас мне жизнь, надо бы поддержать его идею о специальной диете для участников команды.
Кстати, об Инуи. Это не он ли там с Кайдо смотрят из-за угла? С каких пор Кайдо увлёкся дата-теннисом? Я понимаю Инуи, он следит за нами давно и много, но делает это хотя бы незаметно. Надо бы намекнуть им об этом.
Когда я снова смотрю на Фуджи, он сидит, покачиваясь на двух ножках стула. И смотрит на меня. Чёрт.
- Тезука, ты так и не поел, - заботливо говорит он.
- Я наелся.
- Ты меня боишься.
- Нет.
- Трусишка.
- Нет.
- Солнышко светит.
- Нет.
- Что "нет"?
- А что ты спросил?
Фуджи резко опускается на все ножки стула, подаётся вперёд, хватает меня за руку.
- Мы ещё поговорим, - говорит он. Встаёт и уходит.
Я смотрю ему вслед. И что значит "ещё поговорим"?
Наблюдение третье. Гений на корте.
- Эй, Фуджи-семпай, можно осторожней?! - возмущённо кричит Момо, едва увернувшись от "Хакугея". - Мы же просто тренируемся.
Фуджи ловит мяч, наслаждаясь моментом победы. Ветер поднимает его футболку, демонстрируя идеальный торс, белоснежную кожу и пресс… О, боже… Я закусываю губу. "Плохой, Тезука, плохой!!"
После занятий мы начали тренировку. Я распорядился, что бы члены команды тренировались в парных матчах, в чём меня поддержала Рюдзаки-сенсей. Что ж, пара Фуджи-Кикумару начинает эволюционировать, возможно, вскоре у нас появится ещё одна неплохая комбинация, в качестве страховки Золотой пары.
- Так! - кричу я, расслабившимся игрокам. - Не…
- … будьте небрежны, - прерывает меня Эчизен, - mada …
- …. mada dane, - закачивает Фуджи.
- Zannen munen, mataraishu! - Кричит Момо, размахивая ракеткой.
Кикумару возмущённо опускает ему на спину свою ракетку:
- DON!
На кортах начинается веселье.
- 20 кругов! Побежали, Фуджи, Момоширо, Эчизен, Кикумару!! Затем, Фуджи играет против Кикумару, Эчизен с Момоширо.
Они издают недовольный стон, но, сложив ракетки, начинают бег.
Мимо меня проходит Фуджи. На мгновение он замирает.
- Это было жестоко, Тезука. - Говорит он.
- Я не позволю пренебрегать тренировками.
- Есть, капитан, - Фуджи делает пару наклонов и бежит за остальными.
Раньше он никогда не говорил мне "капитан"… Фуджи…
- Тезука, в психологии твоё поведение называют...
Я оборачиваюсь на голос Инуи. Должно быть, они с Кайдо закончили игру против Ойши и Кавамуры. Глаза слегка суживаются из-за яркого солнца.
- … неважно. - Заканчивает Инуи.
- Трудным детством? - мимо нас пробегает Эчизен во главе всех штрафников.
- Ещё 20 кругов, по просьбе Эчизена! Последний пьёт новый сок Инуи!
Инуи поправляет очки.
- Улучшенная форма, я назвал её "Мидори-зу".
Фуджи посылает в нашу с Инуи сторону воздушный поцелуй. Надеюсь, это он Инуи, в благодарность за сок.
Крик Кикумару напоминает мне клич индейцев, с такими звуками он кидается вперёд, догоняет Эчизена и отвешивает ему подзатыльник. Тот вскрикивает, теряет равновесие и падает под ноги обидчику, Кикумару спотыкается и растягивается поверх первокурсника. Фуджи же с лёгкостью преодолевает преграду, перепрыгнув тела. Следом бежит Момо, он невысоко подпрыгивает, чтобы не наступить на товарищей, но рука Эчизена хватает его за лодыжку и тянет вниз. Момо неуклюже приземляется прямо на Кикумару. Я слышу возмущённый вопль.
Меня начинает колотить. Я крепче сжимаю пальцами плечи.
- Прекратить!
Они замерли.
- После матчей все трое бегут 100 кругов!!
- Но, капитан… - начинает Момоширо.
- 110!
- Есть!!
- Все на корт!
- Да!
Фуджи прекрасно справляется с акробатической игрой Кикумару, несмотря на то, что игра началась сразу после бега.
На его лице эта улыбка, как всегда. Движения плавные. В глазах насмешка. Фуджи когда-нибудь играет серьёзно? Я видел его серьёзным только однажды, когда мы схлестнулись на корте несколько месяцев назад. Как объяснить ему, что нужно ко всем противникам относиться серьёзно? Однажды, я заговорил с ним об этом, на что он ответил, что играет со всеми одинаково серьёзно. Своё издевательство над оппонентом он называет "серьёзно"?
Техники Фуджи отточены до идеала. Его невозможно удивить. Я наблюдаю за игрой; Кикумару приходится тяжело, хотя, он вырос в своём мастерстве на несколько уровней. Но Фуджи тоже не стоит на месте. Это пугает.
Фуджи выигрывает гейм с помощью "Исчезающей подачи".
- Ты взялся за меня серьёзно, Фуджи? Тогда, я покажу тебе свои новые приёмы! - Восклицает Кикумару, вертя в руках ракетку.
Фуджи мягко улыбается.
- Это было бы прекрасно, Эйджи. Но.
- Гейм и матч, 6-3, победитель Фуджи! - Объявляет замешкавшийся Инуи.
На соседнем корте Рёма заканчивает с Момоширо своим "Drive A".
- Закончили! - объявляю я.
Осторожными перебежками Момо, Кикумару и Эчизен пытаются смыться.
- Куда вы? 110 кругов, побежали, сейчас же!
- Попались, - улыбаясь произносит Фуджи. Он вытирает лицо полотенцем, встряхивает головой. - Тезука, ты сегодня в не очень хорошем настроении?
- Если это "не очень хорошее настроение", что же тогда будет "в плохом"? - восклицает Момоширо.
- Плюс 20 кругов! Итого 130! - Отрывисто приказываю я.
Инуи и Кайдо снова вместе стоят в стороне и шепчутся.
Наблюдение четвёртое. Гений в раздевалке.
Я возвращаюсь в раздевалку, после того, как тройка штрафников уползла домой. Тут темно. Странно, я просил не выключать свет.
Рукой я пытаюсь нащупать включатель. Вот он! Я нажимаю на него, загорается свет. В этот момент из душевой выходит Фуджи. Одной рукой он вытирает полотенцем волосы, другой завязывает полотенце на талии. Увидев меня, он выгибает бровь и снова начинает улыбаться.
- Тезука.
- Фуджи, почему ты ещё здесь?
- Решил подольше постоять под душем; играть с Кикумару стало гораздо сложнее.
Фуджи садится на скамейку, продолжая сушить волосы. Я отворачиваюсь.
Через несколько минут Фуджи просит меня повернуться.
Он стоит спиной ко мне, в шортах. Фуджи берёт футболку и начинает одевать её. В раздевалке царит тишина.
- Скажи, Тезука. Ты думаешь о том же, что и я? - вдруг спрашивает Фуджи.
Я задумываюсь.
- Возможно, - говорю я.
Лицо Фуджи прямо перед моими глазами. Он быстр. Пальцы Фуджи пробегают по моим волосам. У Фуджи очень красивые глаза. Как небо.
У него горячие губы.
И мягкие. Моё дыхание в этот миг перехватывает.
Я смотрю на Фуджи.
- Вообще-то, я думал не об этом, - вырывается у меня, когда Фуджи отстраняется. - Меня беспокоят Инуи и Кайдо…
Фуджи пожимает плечами.
Мне не нравится, что он молчит.
- Фуджи…
- Да?
- А о чём ты думаешь сейчас?
Гений молча надевает кроссовки. Расчёсывает волосы. Набрасывает куртку на плечи. Берёт сумку с ракетками.
Мы молчим.
Он проходит мимо меня, замирает.
- Я думаю, что ты весьма и весьма посредственно целуешься, Тезука, - говорит он.
И, прежде чем, он успевает уйти, я хватаю его за руку, притягиваю к себе.
- То же самое я подумал о тебе. Не будь небрежен.
- Тренировки всё исправят?
- 20 поцелуев! Сейчас же!
Для Дамарии
Автор: Marik~
Пейринг: Тезука/Фуджи
Рейтинг: PG
Жанр: юмор
Предупреждения: POV Тезуки. Стёб над Тезукой.
читать дальшеНаблюдение первое. Гений на перемене.
Я никогда не думал о Фуджи. В смысле, много не думал о нём. В порядке вещей было видеть его улыбающееся лицо, слышать этот тихий голос. Фуджи стал мне привычен, но я всё ещё не понимаю его.
Привык и к его шуточкам. Должен сказать, шутки Фуджи весьма неудачны… мягко говоря. С чего я вообще задумался о нём? Странно.… Наверно, это из-за того, что меня уже неделю не покидает необычное ощущение: мне кажется, что Фуджи следит за мной. На какое-то время я проваливаюсь в глубокие раздумья, из которых меня выдёргивает звонок на перемену.
Я откашливаюсь, мотаю головой, протираю очки, успокаивая нервы. В голову приходит довольно-таки полезное решение - пойти прогуляться до кафетерия, там я наверняка не наткнусь на Фуджи.
Я иду по коридору школы. Навстречу мне - другие ученики, они расступаются. Я стараюсь этого не замечать, хотя бровь предательски изгибается, а губы стягиваются в нитку. Чёрт! Опять напугал первокурсниц!
Снова приду на тренировку не в настроении.
Интуитивно я задерживаюсь у класса Фуджи, хоть сам и собирался его избегать. Он сидит на своём месте, повернувшись к Кикумару, который уселся прямо на парту. Фуджи улыбается и слушает Кикумару.
Я не замечаю, как становлюсь заложником улыбки этого человека. На секунду глаза Фуджи открываются, когда Кикумару восклицает что-то более громко. Я прячусь за дверью. Чёрт, выгляжу, наверно, жутко глупо. Осматриваюсь по сторонам, ученики не глядят в мою сторону. Делаю выдох, снова смотрю на Фуджи. Интересно, о чём сейчас он думает? Вряд ли его заботит болтовня Кикумару, вряд ли предстоящий урок. Он задумчиво смотрит сквозь друга, подперев лицо рукой. Его губы в постоянной улыбке. Иногда он проводит языком по губам, едва заметно, но лицо в этот момент у него становится каким-то хитрым, словно Фуджи получает от этой процедуры некое удовольствие.
У него такое красивое лицо… Какое лицо??? Я хлопаю себя по щекам.
- Капитан, - слышу знакомый, нахальный голос.
Я холоднею. Поворачиваю голову. Беда не приходит одна. Мой взгляд упирается на Момоширо, опустив глаза ещё ниже, я вижу и Эчизена.
- Что, Эчизен?
- Вы как-то странно сегодня выглядите, - протягивает маленькая бестия.
Я поправляю очки, складываю руки на груди. Лицо Момоширо от чего-то перекашивается, Рёма же смотрит всё так же внимательно. Я молчу.
- У Вас даже румянец, - задумчиво произносит Рёма.
Это он о чём? Ах да.… Сделаю вид, что ничего не было.
- Эчизен, - произношу я, - вы куда-то направлялись? - лицо Момоширо искривляется ещё сильнее с этой фразой.
- Да-аа, обедать.
- Это там, - стараюсь произнести это как можно твёрже. Я показываю им рукой в сторону кафетерия.
Рёма пытается посмотреть, что в классе, но я делаю шаг, закрывая обзор. Он кидается в другую сторону, я за ним. Мы останавливаемся. Выглядит надежда японского тенниса недовольно. А Момо, кажется, скоро станет плохо.
- Капитан?
- Да, Эчизен?
- Что у вас тут? Стратегическое совещание? - слышу я нежный голос Фуджи. Какой голос???
Я захожусь кашлем. Что за мысли?
- Тезука? - удивлённо произносит Фуджи. Он опускает свою руку мне на спину и начинает постукивать по ней с завидным упорством.
- Спасибо, больше не надо. - Интересно, он знает, что у него пусть и мягкие… Боже, какие??!!... но всё равно очень тяжёлые руки. Мне стоит показаться хирургу.
Я стараюсь не смотреть на улыбающегося Фуджи.
- Тезука, ты шёл обедать? - спрашивает он.
- Да… то есть, нет. Пожалуй, я поем после следующего урока.
- Замечательно, победам вместе, - заключает Фуджи, скрываясь в классе.
Я провожаю его взглядом, пока он не садится за свою парту. Он берёт со стола небольшую книжку, это его любимые стихи, и погружается в чтение. Мне показалось, или у него стал какой-то мечтательный взгляд, а улыбочка ещё более хитрая?
Отлепив себя от окна в класс 3-6, я отправляюсь назад, слыша перешёптывание Момоширо и Эчизена за спиной:
- Капитан болен, Эчизен?
- Тише, Момо-семпай, он услышит! Зная капитана, болезнь - единственное, на что можно списать его поведение.
- Угу.
Вот так… У меня в команде скоро поползут слухи. Я иду обратно. Проходя мимо какой-то девушки, смотрящейся в зеркальце, я машинально заглядываю ей через плечо, надеясь понять, что так пугает людей.
Вроде, всё нормально. Лицо как лицо. Вдруг девушка вскрикивает, прячет зеркало в сумку и убегает.
Я смотрю ей вслед.
А это ещё что?
Могу поклясться, что видел в 3-10, классе напротив, Инуи и Кайдо, смотрящих в мою сторону. Показалось?
Возможно, Эчизен и Момоширо правы, и я болен.
Дурдом…
Наблюдение второе. Гений обедает.
Когда прозвенел звонок с урока, я был будто приклеен к стулу. Я понял. Я боюсь Фуджи. Мне совсем не хочется идти обедать, аппетита нет совершенно. Я хватаю учебник и погружаюсь в него, стараясь не думать об обеде.
Вдруг чьи-то тонкие пальцы пробегают по моей спине вдоль позвоночника.
- У тебя такая королевская осанка, Тезука, - слышу я знакомый голос.
- Фуджи, ты пришёл за мной? - я разворачиваюсь к гению. У меня пробегает мысль, что такую фразу, наверное, говорят умирающие люди, когда за ними приходит шинигами.
Он улыбается… как-то нехорошо. Фуджи опирается на соседнюю парту и задумчиво поглаживает подбородок.
- Конечно, я боялся, что ты забудешь о нашем договоре, - говорит он. Фуджи ловко вырывает у меня из рук учебник.
- Фуджи!
- Тезука?
Всё, сдаюсь. Я беру свой бенто и следую за Фуджи.
Мы устраиваемся за дальним столиком, что меня беспокоит. Фуджи снова сидит, подпирая лицо рукой, но на этот раз его взгляд нацелен на меня. Будто он меня сканирует.
- Почему ты не ешь, Фуджи?
- Я ем, - отвечает он. Облизывает губы.
Я сглатываю.
В конце концов, мы начинаем есть свои обеды. У Фуджи снова какая-то подозрительная еда. Я определяю только рисовые шарики и васаби.
Фуджи ест медленно. Он аккуратно подцепляет палочками еду, подносит её ко рту, рассматривает, а потом только отправляет палочки в рот. Фуджи довольно щурится, продолжая лениво доедать обед.
- Что там у тебя Фуджи?
Гений съедает очередную порцию и смотрит на меня.
- Ты уверен, что хочешь знать?
- Э-ммм…
- Я приготовил это сам, - улыбается Фуджи и, не дожидаясь моего ответа, подносит еду к моему рту.
У него такая улыбка… Я расслабляюсь и начинаю прожёвывать пищу.
…
Убейте меня!
- В-вооды, Фуджи!!
- Что? - удивлённо переспрашивает он.
- Воды!
Гений подаёт мне свою бутылку. Я выпиваю залпом.
…
- Фу-джи.
- Да?
- Что там было?
- Разве не вода?
- Очень сомневаюсь, - я стараюсь удержать лицо.
Фуджи задумчиво разглядывает бутылку, затем улыбается мне.
- О, это я попросил Инуи сделать мне сока. Прости, Тезука. Тебе не понравилось?
Я не нахожу слов. Когда пожар во рту стихает, я откидываюсь на спинку стула, успокаиваясь. Сок Инуи спас мне жизнь, надо бы поддержать его идею о специальной диете для участников команды.
Кстати, об Инуи. Это не он ли там с Кайдо смотрят из-за угла? С каких пор Кайдо увлёкся дата-теннисом? Я понимаю Инуи, он следит за нами давно и много, но делает это хотя бы незаметно. Надо бы намекнуть им об этом.
Когда я снова смотрю на Фуджи, он сидит, покачиваясь на двух ножках стула. И смотрит на меня. Чёрт.
- Тезука, ты так и не поел, - заботливо говорит он.
- Я наелся.
- Ты меня боишься.
- Нет.
- Трусишка.
- Нет.
- Солнышко светит.
- Нет.
- Что "нет"?
- А что ты спросил?
Фуджи резко опускается на все ножки стула, подаётся вперёд, хватает меня за руку.
- Мы ещё поговорим, - говорит он. Встаёт и уходит.
Я смотрю ему вслед. И что значит "ещё поговорим"?
Наблюдение третье. Гений на корте.
- Эй, Фуджи-семпай, можно осторожней?! - возмущённо кричит Момо, едва увернувшись от "Хакугея". - Мы же просто тренируемся.
Фуджи ловит мяч, наслаждаясь моментом победы. Ветер поднимает его футболку, демонстрируя идеальный торс, белоснежную кожу и пресс… О, боже… Я закусываю губу. "Плохой, Тезука, плохой!!"
После занятий мы начали тренировку. Я распорядился, что бы члены команды тренировались в парных матчах, в чём меня поддержала Рюдзаки-сенсей. Что ж, пара Фуджи-Кикумару начинает эволюционировать, возможно, вскоре у нас появится ещё одна неплохая комбинация, в качестве страховки Золотой пары.
- Так! - кричу я, расслабившимся игрокам. - Не…
- … будьте небрежны, - прерывает меня Эчизен, - mada …
- …. mada dane, - закачивает Фуджи.
- Zannen munen, mataraishu! - Кричит Момо, размахивая ракеткой.
Кикумару возмущённо опускает ему на спину свою ракетку:
- DON!
На кортах начинается веселье.
- 20 кругов! Побежали, Фуджи, Момоширо, Эчизен, Кикумару!! Затем, Фуджи играет против Кикумару, Эчизен с Момоширо.
Они издают недовольный стон, но, сложив ракетки, начинают бег.
Мимо меня проходит Фуджи. На мгновение он замирает.
- Это было жестоко, Тезука. - Говорит он.
- Я не позволю пренебрегать тренировками.
- Есть, капитан, - Фуджи делает пару наклонов и бежит за остальными.
Раньше он никогда не говорил мне "капитан"… Фуджи…
- Тезука, в психологии твоё поведение называют...
Я оборачиваюсь на голос Инуи. Должно быть, они с Кайдо закончили игру против Ойши и Кавамуры. Глаза слегка суживаются из-за яркого солнца.
- … неважно. - Заканчивает Инуи.
- Трудным детством? - мимо нас пробегает Эчизен во главе всех штрафников.
- Ещё 20 кругов, по просьбе Эчизена! Последний пьёт новый сок Инуи!
Инуи поправляет очки.
- Улучшенная форма, я назвал её "Мидори-зу".
Фуджи посылает в нашу с Инуи сторону воздушный поцелуй. Надеюсь, это он Инуи, в благодарность за сок.
Крик Кикумару напоминает мне клич индейцев, с такими звуками он кидается вперёд, догоняет Эчизена и отвешивает ему подзатыльник. Тот вскрикивает, теряет равновесие и падает под ноги обидчику, Кикумару спотыкается и растягивается поверх первокурсника. Фуджи же с лёгкостью преодолевает преграду, перепрыгнув тела. Следом бежит Момо, он невысоко подпрыгивает, чтобы не наступить на товарищей, но рука Эчизена хватает его за лодыжку и тянет вниз. Момо неуклюже приземляется прямо на Кикумару. Я слышу возмущённый вопль.
Меня начинает колотить. Я крепче сжимаю пальцами плечи.
- Прекратить!
Они замерли.
- После матчей все трое бегут 100 кругов!!
- Но, капитан… - начинает Момоширо.
- 110!
- Есть!!
- Все на корт!
- Да!
Фуджи прекрасно справляется с акробатической игрой Кикумару, несмотря на то, что игра началась сразу после бега.
На его лице эта улыбка, как всегда. Движения плавные. В глазах насмешка. Фуджи когда-нибудь играет серьёзно? Я видел его серьёзным только однажды, когда мы схлестнулись на корте несколько месяцев назад. Как объяснить ему, что нужно ко всем противникам относиться серьёзно? Однажды, я заговорил с ним об этом, на что он ответил, что играет со всеми одинаково серьёзно. Своё издевательство над оппонентом он называет "серьёзно"?
Техники Фуджи отточены до идеала. Его невозможно удивить. Я наблюдаю за игрой; Кикумару приходится тяжело, хотя, он вырос в своём мастерстве на несколько уровней. Но Фуджи тоже не стоит на месте. Это пугает.
Фуджи выигрывает гейм с помощью "Исчезающей подачи".
- Ты взялся за меня серьёзно, Фуджи? Тогда, я покажу тебе свои новые приёмы! - Восклицает Кикумару, вертя в руках ракетку.
Фуджи мягко улыбается.
- Это было бы прекрасно, Эйджи. Но.
- Гейм и матч, 6-3, победитель Фуджи! - Объявляет замешкавшийся Инуи.
На соседнем корте Рёма заканчивает с Момоширо своим "Drive A".
- Закончили! - объявляю я.
Осторожными перебежками Момо, Кикумару и Эчизен пытаются смыться.
- Куда вы? 110 кругов, побежали, сейчас же!
- Попались, - улыбаясь произносит Фуджи. Он вытирает лицо полотенцем, встряхивает головой. - Тезука, ты сегодня в не очень хорошем настроении?
- Если это "не очень хорошее настроение", что же тогда будет "в плохом"? - восклицает Момоширо.
- Плюс 20 кругов! Итого 130! - Отрывисто приказываю я.
Инуи и Кайдо снова вместе стоят в стороне и шепчутся.
Наблюдение четвёртое. Гений в раздевалке.
Я возвращаюсь в раздевалку, после того, как тройка штрафников уползла домой. Тут темно. Странно, я просил не выключать свет.
Рукой я пытаюсь нащупать включатель. Вот он! Я нажимаю на него, загорается свет. В этот момент из душевой выходит Фуджи. Одной рукой он вытирает полотенцем волосы, другой завязывает полотенце на талии. Увидев меня, он выгибает бровь и снова начинает улыбаться.
- Тезука.
- Фуджи, почему ты ещё здесь?
- Решил подольше постоять под душем; играть с Кикумару стало гораздо сложнее.
Фуджи садится на скамейку, продолжая сушить волосы. Я отворачиваюсь.
Через несколько минут Фуджи просит меня повернуться.
Он стоит спиной ко мне, в шортах. Фуджи берёт футболку и начинает одевать её. В раздевалке царит тишина.
- Скажи, Тезука. Ты думаешь о том же, что и я? - вдруг спрашивает Фуджи.
Я задумываюсь.
- Возможно, - говорю я.
Лицо Фуджи прямо перед моими глазами. Он быстр. Пальцы Фуджи пробегают по моим волосам. У Фуджи очень красивые глаза. Как небо.
У него горячие губы.
И мягкие. Моё дыхание в этот миг перехватывает.
Я смотрю на Фуджи.
- Вообще-то, я думал не об этом, - вырывается у меня, когда Фуджи отстраняется. - Меня беспокоят Инуи и Кайдо…
Фуджи пожимает плечами.
Мне не нравится, что он молчит.
- Фуджи…
- Да?
- А о чём ты думаешь сейчас?
Гений молча надевает кроссовки. Расчёсывает волосы. Набрасывает куртку на плечи. Берёт сумку с ракетками.
Мы молчим.
Он проходит мимо меня, замирает.
- Я думаю, что ты весьма и весьма посредственно целуешься, Тезука, - говорит он.
И, прежде чем, он успевает уйти, я хватаю его за руку, притягиваю к себе.
- То же самое я подумал о тебе. Не будь небрежен.
- Тренировки всё исправят?
- 20 поцелуев! Сейчас же!
@темы: Тезука/Фуджи, humor, 2006, PG-13
Название: «Самые сильные люди»
Автор: Fujiko aka Marik
Пейринг: Тезка/Фуджи
Жанр: романс, флафф
Рейтинг: PG-
Бета: Lady Evil aka Darin
Права: Кономи Такеши
Содержание: всего лишь рассказ о последнем дне уходящего года
читать дальше
***
читать дальше- Тезка!!
Тезка останавливается и оборачивается на мой голос. Я щёлкаю кнопкой фотоаппарата.
Выглядит Тезка очень недовольным.
- Ну вот, - убираю своё сокровище в сумку. – Ты испортил весь снимок!
Мой капитан продолжает молчать. Мне становится смешно, и я позволяю себе расхохотаться.
- Фуджи.
От звука этого голоса у меня, как всегда, ощущение, будто большой цветок распускается в моём животе.
- Что, Тезка? – улыбаюсь.
Я люблю эту улыбку. Свою улыбку. Я придумал её уже очень давно, как механизм самозащиты. Сначала это был всего лишь барьер между мной и моей семьёй, теперь эта улыбка держит целый мир на расстоянии. Я сразу понял всю магию этой маски, если ты живёшь одной эмоцией – ты непобедим. Чувствовать - это само по себе уже проявление слабости. И я чувствую: любовь к семье, злость к врагам моих близких, дух соперничества между мной и Тезкой. Это уже пугает меня. Показывать эмоции? Никогда.
Я блуждаю взглядом по окрестностям парка, где догнал Тезку. Мы ходим этой дорогой уже несколько лет, и нам тут всё знакомо. Небольшая тропинка, очень извилистая, запорошенная первым снегом, выпавшим к Новому году, большие чёрные деревья, уже сбросившие листву, они кажутся мёртвыми, маленькие скамейки. Так это место выглядит всегда зимой. Сегодня парк пустовал.
Чувствую на себе требовательный взгляд Тезки.
- Ты что-то хотел? – из его рта вырывается облачко пара. Меня это забавляет, и я слежу за тем, как быстро оно исчезает.
- Ах… - вопрос Тезки заставляет меня отвлечься. Ладони моментально вспотели. Я прячу их в карманах любимой тёплой куртки.
Тезка снимает с плеча футляр с ракетками, подходит к скамейке и оставляет ракетки на ней. Кажется, он думает, что разговор будет долгим. Я начинаю переминаться с одной ноги на другую. Холод пронизывает меня до костей, хотя я под защитой куртки и тёплых брюк. Моя решительность пропала с первым же его словом, когда я поддался этому голосу. Тезка всегда вселяет в меня какой-то страх, когда мы находимся с ним не на корте.
Тезка снимает очки и начинает медленно их протирать. Я понимаю, что на самом деле он не собирается стоять со мной долго. Но меня словно накрывает горячим воздухом, и я не могу с собой ничего поделать. Магнитом меня притягивает к нему - я повинуюсь.
- Тезка, я знаю, что ты будешь праздновать Новый год один.
Церемония протирания очков завершилась. Он снова спрятал свои глаза за стёклами. Я мог бы часами смотреть в эти тёмные глаза, с золотым блеском… если бы Тезка мне позволил.
- Я хотел узнать, - начинаю осторожно, подбираю слова, - не согласишься ли ты провести эту ночь у меня дома? Со мной! – Эти слова я проговариваю быстро.
Тезка вспыхнул. Я тоже. Чтобы чем-то занять руки, я поправляю шарф и прячу в него лицо. Время как будто останавливается. Я смотрю вниз, изучаю свои ботинки. Ситуация начинает казаться абсурдной.
Я слышу, как прерывисто дышит Тезка, хотя и пытается это скрыть. Мне снова становится смешно, но я улыбаюсь лишь глазами. Мне хочется уйти.
- Возможно, - слышу я его голос.
- Спасибо! – Я достаю из сумки фотоаппарат, тут же делаю снимок Тезки.
- Фуджи! – Я готов поклясться, что его глаза смеялись, а интонации в голосе были совсем другими.
Я просто не могу устоять на месте и убегаю, оставив Тезку позади себя.
- Удачного вечера, Сьюске, - говорит сестра. – Ты выглядишь очень мило в этом кимоно!
Она оставляет на моей щеке след от поцелуя и быстро уходит. Я опираюсь о стену и смотрю на часы. Тезка до сих пор не пришёл, и меня начинают мучить сомнения.
В дверь кто-то стучит.
- Юта! – Кричу я брату.
Я открываю дверь и пропускаю Кисарадзу Атсуши, Акадзаву, Канеду. Помедлив, впускаю
и этого скользкого типа по имени Хаджиме Мизуки. Мы здороваемся, я поздравляю их.
Закрыв за братом дверь, я медленно сползаю по стене и прячу лицо в коленях. Тиканье часов начинает отдаваться в ушах. Это раздражает.
Я начинаю перебирать складки на кимоно. В голове вертится: «Придёт, не придёт, придёт, не придёт…»
Мой взгляд прикован к окну. Я ищу знакомый силуэт. В суматохе улиц я пытаюсь прислушиваться к шагам.
Я просыпаюсь. Всё ещё сижу напротив окна. Что же меня разбудило?
- Тезка… - я кидаюсь к двери и открываю её.
Там пустая темнота. Моё сердце готово разорваться. Я медленно закрываю дверь.
- Эй, Фуджи, постой! – Из кустов показывается Тезка. Его бежевое кимоно запачкано.
- Что ты там делал?
Тезка улыбается. Он приоткрывает запахнутое кимоно. Я подхожу ближе. Моё сердце начинает биться, когда я вижу маленького белого котёнка с красной лентой. Он пристроился на груди Тезки и спал.
- Это мне? – Дрожащими руками я достаю маленькое чудо и прячу у себя за пазухой.
- Прости, я опоздал. Малыш оказался очень шустрым и сбежал, - рассеяно принялся оправдываться Тезка. – Мне пришлось бегать за ним по району.
Я снова начинаю смеяться.
Мы идём с Тезкой по дороге, освещённой фонарями. Нам на встречу попадаются люди, им весело, и они счастливы. Мы с Тезкой тоже счастливы. Мы больше ни сказали друг другу ни слова. Когда я иду рядом с ним, мне хочется кричать. Просто. От удовольствия.
Я иду и смотрю на его лицо. Мне нравится просто смотреть на Тезку… если он мне позволяет.
Мы сворачиваем на знакомую тропинку.
- Так короче, - поясняет Тезка.
Я пожимаю плечами и спешу за ним. Тезка торопится, он берёт меня за руку и тянет за собой. У него горячие ладони. Я влюбляюсь в тепло этих рук. Тезка сжимает мою руку сильнее.
Я иду за ним по тропинке, оглядывая парк.
И понимаю, что теперь всё выглядит совсем иначе. Деревья не кажутся такими безжизненными, я понимаю, что они просто заснули. Тропинка покрыта листьями и снегом. Эта холодная красота начинает меня очаровывать. Небо над нами совсем светлое, благодаря миллиардам звёзд и луне, освещающей нашу дорогу. Никогда не замечал красоты здешней природы в это время года.
Я втягиваю грудью холодный воздух. Мне хочется остаться здесь навечно!
Сжимаю руку Тезки, задерживая его. Он останавливается и смотрит на меня. По-другому. Я тону, но его рука удерживает меня. Тезка опять не позволяет мне этого.
- Давай останемся здесь, - прошу я. Он кивает.
Я внимательно изучаю Тезку, это доставляет мне удовольствие. Он выглядит таким взрослым, а его холодная красота кажется людям пугающей. Ему идёт это бежевое кимоно.
Он такой тёплый…
Мне хочется обнять его, и я делаю шаг. Ещё один. Я боюсь, но заключаю Тезку в объятия.
Я жду, что он оттолкнёт меня, но его руки нерешительно смыкаются на моей спине. Мне опять хочется улыбнуться. Я прячу улыбку, уткнувшись в плечо Тезки.
Его горячее дыхание я могу вечно ощущать на своём затылке. Я поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. Эти глаза… они смотрят на меня внимательно, тепло. Я снимаю с Тезки очки. Несколько секунд он моргает. Я неотрывно смотрю на него. Внутри меня огонь. Тезка позволяет утонуть мне в его глазах.
Я счастлив встретить Новый год в объятиях Тезки, которого я…
Дома тепло. За окном начинает светать. Но звёзды ещё не покинули небо.
Мы лежим на разложенном диване, Тезка в моей домашней одежде. Он уснул, лёжа на спине. На его животе пристроился котёнок. Я смотрю на них, и в сердце поднимается волна чувств. Осторожно дыша, я осмеливаюсь снять с него очки и положить на пол. Его лицо выглядит таким спокойным.
Я улыбаюсь. Это уже не та улыбка. Я смотрю на Тезку, и моё сердце не может сопротивляться. Я хочу позволить ему видеть свои чувства. Я хочу, чтобы он о них знал.
Дотрагиваюсь до его кончиками пальцев. Мне становится грустно. И я не могу понять почему.
- Я люблю тебя, - шепчут мои губы, против моей воли.
Тоска снова сжимает сердце, и я ищу спасения на груди Тезки. Я могу слышать его сердце, я чувствую его дыхание. Я хочу улыбнуться.
Тезка… он такой же, как я. Он придумал для себя защитный механизм. Он скрывает эмоции за своей маской. Я за своей. Рядом с ним я всегда чувствовал себя сильным. Потому что мы не показываем слабости, мы сильны? Сейчас я понимаю, что на самом деле мы были самыми слабыми.
В порыве я касаюсь губ Тезки. Это мгновение длится для меня вечность. Я снова пристраиваюсь у него под боком, полностью прижавшись к Тезке.
В окне я замечаю падающую звезду. Мои глаза закрываются, меня клонит в сон.
- Давай станем сильнее, Тезка, - шепчу я. – В Новом году.
Автор: Fujiko aka Marik
Пейринг: Тезка/Фуджи
Жанр: романс, флафф
Рейтинг: PG-
Бета: Lady Evil aka Darin
Права: Кономи Такеши
Содержание: всего лишь рассказ о последнем дне уходящего года
читать дальше
Я в глазах твоих утону - Можно?
Ведь в глазах твоих утонуть - счастье!
Подойду и скажу - Здравствуй!
Я люблю тебя очень - Сложно?
Нет не сложно это, а трудно.
Очень трудно любить - Веришь?
Подойду я к обрыву крутому
Падать буду - Поймать успеешь?
Ну, а если уеду - Напишешь?
Только мне без тебя трудно!
Я хочу быть с тобою - Слышишь?
Ни минуту, ни месяц, а долго
Очень долго, всю жизнь - Понимаешь?
Значит вместе всегда - Хочешь?
Я ответа боюсь - Знаешь?
Ты ответь мне, но только глазами.
Ты ответь мне глазами - Любишь?
Если да, то тебе обещаю,
Что ты самым счастливым будешь.
Если нет, то тебя умоляю
Не кори своим взглядом, не надо,
Не тяни за собою в омут,
Но меня ты чуть-чуть помни…
Я любить тебя буду - Можно?
Даже если нельзя... Буду!
И всегда я приду на помощь,
если будет тебе трудно!
(с)
Ведь в глазах твоих утонуть - счастье!
Подойду и скажу - Здравствуй!
Я люблю тебя очень - Сложно?
Нет не сложно это, а трудно.
Очень трудно любить - Веришь?
Подойду я к обрыву крутому
Падать буду - Поймать успеешь?
Ну, а если уеду - Напишешь?
Только мне без тебя трудно!
Я хочу быть с тобою - Слышишь?
Ни минуту, ни месяц, а долго
Очень долго, всю жизнь - Понимаешь?
Значит вместе всегда - Хочешь?
Я ответа боюсь - Знаешь?
Ты ответь мне, но только глазами.
Ты ответь мне глазами - Любишь?
Если да, то тебе обещаю,
Что ты самым счастливым будешь.
Если нет, то тебя умоляю
Не кори своим взглядом, не надо,
Не тяни за собою в омут,
Но меня ты чуть-чуть помни…
Я любить тебя буду - Можно?
Даже если нельзя... Буду!
И всегда я приду на помощь,
если будет тебе трудно!
(с)
***
читать дальше- Тезка!!
Тезка останавливается и оборачивается на мой голос. Я щёлкаю кнопкой фотоаппарата.
Выглядит Тезка очень недовольным.
- Ну вот, - убираю своё сокровище в сумку. – Ты испортил весь снимок!
Мой капитан продолжает молчать. Мне становится смешно, и я позволяю себе расхохотаться.
- Фуджи.
От звука этого голоса у меня, как всегда, ощущение, будто большой цветок распускается в моём животе.
- Что, Тезка? – улыбаюсь.
Я люблю эту улыбку. Свою улыбку. Я придумал её уже очень давно, как механизм самозащиты. Сначала это был всего лишь барьер между мной и моей семьёй, теперь эта улыбка держит целый мир на расстоянии. Я сразу понял всю магию этой маски, если ты живёшь одной эмоцией – ты непобедим. Чувствовать - это само по себе уже проявление слабости. И я чувствую: любовь к семье, злость к врагам моих близких, дух соперничества между мной и Тезкой. Это уже пугает меня. Показывать эмоции? Никогда.
Я блуждаю взглядом по окрестностям парка, где догнал Тезку. Мы ходим этой дорогой уже несколько лет, и нам тут всё знакомо. Небольшая тропинка, очень извилистая, запорошенная первым снегом, выпавшим к Новому году, большие чёрные деревья, уже сбросившие листву, они кажутся мёртвыми, маленькие скамейки. Так это место выглядит всегда зимой. Сегодня парк пустовал.
Чувствую на себе требовательный взгляд Тезки.
- Ты что-то хотел? – из его рта вырывается облачко пара. Меня это забавляет, и я слежу за тем, как быстро оно исчезает.
- Ах… - вопрос Тезки заставляет меня отвлечься. Ладони моментально вспотели. Я прячу их в карманах любимой тёплой куртки.
Тезка снимает с плеча футляр с ракетками, подходит к скамейке и оставляет ракетки на ней. Кажется, он думает, что разговор будет долгим. Я начинаю переминаться с одной ноги на другую. Холод пронизывает меня до костей, хотя я под защитой куртки и тёплых брюк. Моя решительность пропала с первым же его словом, когда я поддался этому голосу. Тезка всегда вселяет в меня какой-то страх, когда мы находимся с ним не на корте.
Тезка снимает очки и начинает медленно их протирать. Я понимаю, что на самом деле он не собирается стоять со мной долго. Но меня словно накрывает горячим воздухом, и я не могу с собой ничего поделать. Магнитом меня притягивает к нему - я повинуюсь.
- Тезка, я знаю, что ты будешь праздновать Новый год один.
Церемония протирания очков завершилась. Он снова спрятал свои глаза за стёклами. Я мог бы часами смотреть в эти тёмные глаза, с золотым блеском… если бы Тезка мне позволил.
- Я хотел узнать, - начинаю осторожно, подбираю слова, - не согласишься ли ты провести эту ночь у меня дома? Со мной! – Эти слова я проговариваю быстро.
Тезка вспыхнул. Я тоже. Чтобы чем-то занять руки, я поправляю шарф и прячу в него лицо. Время как будто останавливается. Я смотрю вниз, изучаю свои ботинки. Ситуация начинает казаться абсурдной.
Я слышу, как прерывисто дышит Тезка, хотя и пытается это скрыть. Мне снова становится смешно, но я улыбаюсь лишь глазами. Мне хочется уйти.
- Возможно, - слышу я его голос.
- Спасибо! – Я достаю из сумки фотоаппарат, тут же делаю снимок Тезки.
- Фуджи! – Я готов поклясться, что его глаза смеялись, а интонации в голосе были совсем другими.
Я просто не могу устоять на месте и убегаю, оставив Тезку позади себя.
- Удачного вечера, Сьюске, - говорит сестра. – Ты выглядишь очень мило в этом кимоно!
Она оставляет на моей щеке след от поцелуя и быстро уходит. Я опираюсь о стену и смотрю на часы. Тезка до сих пор не пришёл, и меня начинают мучить сомнения.
В дверь кто-то стучит.
- Юта! – Кричу я брату.
Я открываю дверь и пропускаю Кисарадзу Атсуши, Акадзаву, Канеду. Помедлив, впускаю
и этого скользкого типа по имени Хаджиме Мизуки. Мы здороваемся, я поздравляю их.
Закрыв за братом дверь, я медленно сползаю по стене и прячу лицо в коленях. Тиканье часов начинает отдаваться в ушах. Это раздражает.
Я начинаю перебирать складки на кимоно. В голове вертится: «Придёт, не придёт, придёт, не придёт…»
Мой взгляд прикован к окну. Я ищу знакомый силуэт. В суматохе улиц я пытаюсь прислушиваться к шагам.
Я просыпаюсь. Всё ещё сижу напротив окна. Что же меня разбудило?
- Тезка… - я кидаюсь к двери и открываю её.
Там пустая темнота. Моё сердце готово разорваться. Я медленно закрываю дверь.
- Эй, Фуджи, постой! – Из кустов показывается Тезка. Его бежевое кимоно запачкано.
- Что ты там делал?
Тезка улыбается. Он приоткрывает запахнутое кимоно. Я подхожу ближе. Моё сердце начинает биться, когда я вижу маленького белого котёнка с красной лентой. Он пристроился на груди Тезки и спал.
- Это мне? – Дрожащими руками я достаю маленькое чудо и прячу у себя за пазухой.
- Прости, я опоздал. Малыш оказался очень шустрым и сбежал, - рассеяно принялся оправдываться Тезка. – Мне пришлось бегать за ним по району.
Я снова начинаю смеяться.
Мы идём с Тезкой по дороге, освещённой фонарями. Нам на встречу попадаются люди, им весело, и они счастливы. Мы с Тезкой тоже счастливы. Мы больше ни сказали друг другу ни слова. Когда я иду рядом с ним, мне хочется кричать. Просто. От удовольствия.
Я иду и смотрю на его лицо. Мне нравится просто смотреть на Тезку… если он мне позволяет.
Мы сворачиваем на знакомую тропинку.
- Так короче, - поясняет Тезка.
Я пожимаю плечами и спешу за ним. Тезка торопится, он берёт меня за руку и тянет за собой. У него горячие ладони. Я влюбляюсь в тепло этих рук. Тезка сжимает мою руку сильнее.
Я иду за ним по тропинке, оглядывая парк.
И понимаю, что теперь всё выглядит совсем иначе. Деревья не кажутся такими безжизненными, я понимаю, что они просто заснули. Тропинка покрыта листьями и снегом. Эта холодная красота начинает меня очаровывать. Небо над нами совсем светлое, благодаря миллиардам звёзд и луне, освещающей нашу дорогу. Никогда не замечал красоты здешней природы в это время года.
Я втягиваю грудью холодный воздух. Мне хочется остаться здесь навечно!
Сжимаю руку Тезки, задерживая его. Он останавливается и смотрит на меня. По-другому. Я тону, но его рука удерживает меня. Тезка опять не позволяет мне этого.
- Давай останемся здесь, - прошу я. Он кивает.
Я внимательно изучаю Тезку, это доставляет мне удовольствие. Он выглядит таким взрослым, а его холодная красота кажется людям пугающей. Ему идёт это бежевое кимоно.
Он такой тёплый…
Мне хочется обнять его, и я делаю шаг. Ещё один. Я боюсь, но заключаю Тезку в объятия.
Я жду, что он оттолкнёт меня, но его руки нерешительно смыкаются на моей спине. Мне опять хочется улыбнуться. Я прячу улыбку, уткнувшись в плечо Тезки.
Его горячее дыхание я могу вечно ощущать на своём затылке. Я поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. Эти глаза… они смотрят на меня внимательно, тепло. Я снимаю с Тезки очки. Несколько секунд он моргает. Я неотрывно смотрю на него. Внутри меня огонь. Тезка позволяет утонуть мне в его глазах.
Я счастлив встретить Новый год в объятиях Тезки, которого я…
Дома тепло. За окном начинает светать. Но звёзды ещё не покинули небо.
Мы лежим на разложенном диване, Тезка в моей домашней одежде. Он уснул, лёжа на спине. На его животе пристроился котёнок. Я смотрю на них, и в сердце поднимается волна чувств. Осторожно дыша, я осмеливаюсь снять с него очки и положить на пол. Его лицо выглядит таким спокойным.
Я улыбаюсь. Это уже не та улыбка. Я смотрю на Тезку, и моё сердце не может сопротивляться. Я хочу позволить ему видеть свои чувства. Я хочу, чтобы он о них знал.
Дотрагиваюсь до его кончиками пальцев. Мне становится грустно. И я не могу понять почему.
- Я люблю тебя, - шепчут мои губы, против моей воли.
Тоска снова сжимает сердце, и я ищу спасения на груди Тезки. Я могу слышать его сердце, я чувствую его дыхание. Я хочу улыбнуться.
Тезка… он такой же, как я. Он придумал для себя защитный механизм. Он скрывает эмоции за своей маской. Я за своей. Рядом с ним я всегда чувствовал себя сильным. Потому что мы не показываем слабости, мы сильны? Сейчас я понимаю, что на самом деле мы были самыми слабыми.
В порыве я касаюсь губ Тезки. Это мгновение длится для меня вечность. Я снова пристраиваюсь у него под боком, полностью прижавшись к Тезке.
В окне я замечаю падающую звезду. Мои глаза закрываются, меня клонит в сон.
- Давай станем сильнее, Тезка, - шепчу я. – В Новом году.
@темы: Тезука/Фуджи, фанфик, 2006, romance, PG
Название: « Крылья»
Автор: Marik
Бета: Lady Evil aka Darin
Пейринг: Тезука\Фуджи
Рейтинг: PG
Жанр: romance, angst
Предупреждения: нет
Дисклеймер: все, естественно, принадлежит Кономи Такеши, автор с этого ничего не имеет, кроме собственного удовольствия.
Саммари: -
читать дальшеФуджи отряхнул шорты от крошек и медленно встал. Тезука спокойным взглядом проследил за его движениями. Они были на крыше одни, другие члены команды предпочли посидеть в кафетерии, нежели насладиться приятной весенней погодой и цветением сакуры.
– Жаль, лепестки сюда почти не долетают, - сказал Фуджи с улыбкой. Неожиданное движение. В лёгком прыжке он поймал в воздухе лепесток сакуры.
- Неплохо поймал, - бесцветным голосом сказал Тезука, закрывая бенто.
Фуджи незаметно обошёл Тезуку. Он обнял его за шею и поднёс ладонь с лепестком к глазам Тезуки. Лепесток был нежно-розового цвета, он порывался улететь с малым дуновением ветра. Фуджи сжал ладонь.
- Видел? – спросил он, продолжая обнимать Тезуку.
- Ты о чём? – вздрогнул Тезука. Он был напряжён, чувствуя ровное дыхание Фуджи на своей шее.
- Лепесток. Он мог улететь, но я его не пустил. Знаешь, что теперь с ним? – Не дожидаясь ответа, Фуджи разжал кулак, показывая Тезуке лепесток. Ровные очертания лепестка смялись, где-то были видные разрывы, лепесток потерял всю свою живую красоту всего за несколько секунд.
Тезука высвободился из бережных объятий Фуджи. Он остановился в шаге от него, поправил очки, будто надеясь, что после этого увидит обычного Фуджи.
Гений легко рассмеялся.
- Прости, Тезука-кун.
- Всё нормально, - медленно проговорил Тезука.
Фуджи снова направился в сторону Тезуки. Тезука сделал осторожный шаг в сторону, но это было лишним, потому что Фуджи прошёл мимо. Он пролез через дырку в сетке и встал на краю крыши.
Тезука посмотрел на спину друга, пытаясь понять, что происходит.
- Фуджи, ты не боишься там стоять? – спросил Тезука, подходя к Фуджи, но оставаясь позади него.
- Нет, - счастливым голосом ответил тот. Фуджи расправил руки, весенний ветер ударил ему в лицо. – Знаешь, Тезука… - прокричал он.
- Что?
- Люди похожи на лепестки сакуры. Их можно удержать только силой, но тогда они погибнут, потому что жить для кого-то насильно невозможно! Но… Тезука….
Тезука дрогнул. Его имя было произнесено как-то странно, не как всегда. Он снял очки и стал нервно крутить их в руках. Пауза затянулась.
- Но, Тезука, - крикнул Фуджи снова, - ради тебя я готов жить даже в «ладони»! Или умереть свободным, но только для тебя!
Очки упали на крышу и стёкла разлетелись на множество осколков. Тезука наклонился и стал их собирать. Он складывал осколки в ладонь. Фуджи повернулся и с грустной улыбкой стал наблюдать за своим капитаном. Руки Тезуки всё ещё дрожали, поднимая следующий осколок, он порезался. Не успел Тезука опомниться, как его руку бережно взял Фуджи. Тезука молча наблюдал, как Фуджи, поцеловав пораненный палец, достал из кармана платок.
- Что ты хочешь?
- Перевязать рану, конечно, - с той же улыбкой ответил Фуджи, завязывая платок, который уже начал пропитываться кровью.
- Я не об этом, - ответил Тезука, отдёргивая руку. Незавязанный платок упал Тезуке на колени, оставив маленькое пятно крови.
- Тезука, погоди! – Фуджи всё-таки перевязал рану.
- Ты не ответил, - напомнил Тезука.
Фуджи снова занял свою позицию на карнизе.
- Ничего, Тезука, ничего! – прокричал он в пустоту неба. – Тезука! Люди могут летать!?
Тезука вздохнул полной грудью воздух и произнёс:
- Не у всех же есть крылья ангела, как у тебя, Фуджи.
- А вдруг у меня не ангельские крылья? А, например, вороньи? – Фуджи сделал несколько взмахов руками.
- Брось, ты ангел.
Они замолчали.
- Фуджи, - вдруг сказал Тезука. – Сегодня очень хороший день, тебе так не кажется? Может, сходим со всеми в парк?
- Да, - неожиданно протянул Фуджи. – Сегодня хороший день. Такой же был день, когда мы с тобой познакомились, - с придыханием прошептал Фуджи. – В такой же день мы закончили нашу игру… В такой день так хочется взлететь!! И сохранить все эти моменты в своей памяти! Я ими очень дорожу, Тезука!
Тезука молчал.
- Тезука!
- А?
- Я хочу быть свободным! Ты меня отпустишь?
- Конечно, я не имею права тебя держать, - улыбнулся Тезука.
- Спасибо, - сказал Фуджи. Сказал Фуджи, сделал шаг. Нога замерла на миг в воздухе.
- Фуджи! – Тезука только теперь понял, что натворил. Он сорвался с места.
Глаза Фуджи блестели от слёз. Он сделал второй шаг. Тело, изогнувшись, полетело вниз. Вихрь белых перьев скрыл всю картину от Тезуки.
Тезука закричал. Он кричал так громко и так долго, что только потом понял, что сидит в постели. Футболка была мокрая от пота, волосы прилипли к щекам и шее. Тезука полусонно прикоснулся к шее, ему казалось, что она всё ещё хранит тепло дыхания Фуджи. В окно, сквозь шторы, пробивался утренний свет. Тезука встал и подошёл к окну. Он резко раздвинул шторы. Морозное зимнее утро. Вдруг Тезука увидел знакомую фигуру, идущую мимо его дома. Он быстро открыл окно. И наполовину высунулся из него.
- Фуджи! – крикнул Тезука. Фуджи остановился и поднял глаза.
- Тезука! Доброе утро!
- Фуджи! – громче закричал Тезука.
Фуджи удивился.
Тезука набрал в грудь воздуха и выпалил:
- Я тебя никогда не отпущу!!!!
Фуджи рассмеялся.
- А я никуда не собираюсь, кроме школы. Поторопись!
Тезука счастливыми глазами смотрел на Фуджи. Вдруг ему на нос что-то упало. Он поднял взгляд на небо.
- Снег! Фуджи, это снег!
Фуджи поднял голову, подставляя лицо снежинкам.
Тезука захлопнул окно и поспешил одеваться. В последнюю очередь он схватил сумку с ракетками. Тезука бросил взгляд на постель. Он замер, на миг ему показалось, что на тёмных простынях лежало снежной белизны большое перо. Но через секунду оно исчезло.
На улице было очень красиво. Снега выпало достаточно, что бы покрыть асфальт тонким белым ковром. Тезука подбежал к Фуджи, они пожали руки.
- Идём, Фуджи, - воскликнул Тезука.
- Идём, - кивнул Фуджи, раскрывая зонтик над ними.
Автор: Marik
Бета: Lady Evil aka Darin
Пейринг: Тезука\Фуджи
Рейтинг: PG
Жанр: romance, angst
Предупреждения: нет
Дисклеймер: все, естественно, принадлежит Кономи Такеши, автор с этого ничего не имеет, кроме собственного удовольствия.
Саммари: -
читать дальшеФуджи отряхнул шорты от крошек и медленно встал. Тезука спокойным взглядом проследил за его движениями. Они были на крыше одни, другие члены команды предпочли посидеть в кафетерии, нежели насладиться приятной весенней погодой и цветением сакуры.
– Жаль, лепестки сюда почти не долетают, - сказал Фуджи с улыбкой. Неожиданное движение. В лёгком прыжке он поймал в воздухе лепесток сакуры.
- Неплохо поймал, - бесцветным голосом сказал Тезука, закрывая бенто.
Фуджи незаметно обошёл Тезуку. Он обнял его за шею и поднёс ладонь с лепестком к глазам Тезуки. Лепесток был нежно-розового цвета, он порывался улететь с малым дуновением ветра. Фуджи сжал ладонь.
- Видел? – спросил он, продолжая обнимать Тезуку.
- Ты о чём? – вздрогнул Тезука. Он был напряжён, чувствуя ровное дыхание Фуджи на своей шее.
- Лепесток. Он мог улететь, но я его не пустил. Знаешь, что теперь с ним? – Не дожидаясь ответа, Фуджи разжал кулак, показывая Тезуке лепесток. Ровные очертания лепестка смялись, где-то были видные разрывы, лепесток потерял всю свою живую красоту всего за несколько секунд.
Тезука высвободился из бережных объятий Фуджи. Он остановился в шаге от него, поправил очки, будто надеясь, что после этого увидит обычного Фуджи.
Гений легко рассмеялся.
- Прости, Тезука-кун.
- Всё нормально, - медленно проговорил Тезука.
Фуджи снова направился в сторону Тезуки. Тезука сделал осторожный шаг в сторону, но это было лишним, потому что Фуджи прошёл мимо. Он пролез через дырку в сетке и встал на краю крыши.
Тезука посмотрел на спину друга, пытаясь понять, что происходит.
- Фуджи, ты не боишься там стоять? – спросил Тезука, подходя к Фуджи, но оставаясь позади него.
- Нет, - счастливым голосом ответил тот. Фуджи расправил руки, весенний ветер ударил ему в лицо. – Знаешь, Тезука… - прокричал он.
- Что?
- Люди похожи на лепестки сакуры. Их можно удержать только силой, но тогда они погибнут, потому что жить для кого-то насильно невозможно! Но… Тезука….
Тезука дрогнул. Его имя было произнесено как-то странно, не как всегда. Он снял очки и стал нервно крутить их в руках. Пауза затянулась.
- Но, Тезука, - крикнул Фуджи снова, - ради тебя я готов жить даже в «ладони»! Или умереть свободным, но только для тебя!
Очки упали на крышу и стёкла разлетелись на множество осколков. Тезука наклонился и стал их собирать. Он складывал осколки в ладонь. Фуджи повернулся и с грустной улыбкой стал наблюдать за своим капитаном. Руки Тезуки всё ещё дрожали, поднимая следующий осколок, он порезался. Не успел Тезука опомниться, как его руку бережно взял Фуджи. Тезука молча наблюдал, как Фуджи, поцеловав пораненный палец, достал из кармана платок.
- Что ты хочешь?
- Перевязать рану, конечно, - с той же улыбкой ответил Фуджи, завязывая платок, который уже начал пропитываться кровью.
- Я не об этом, - ответил Тезука, отдёргивая руку. Незавязанный платок упал Тезуке на колени, оставив маленькое пятно крови.
- Тезука, погоди! – Фуджи всё-таки перевязал рану.
- Ты не ответил, - напомнил Тезука.
Фуджи снова занял свою позицию на карнизе.
- Ничего, Тезука, ничего! – прокричал он в пустоту неба. – Тезука! Люди могут летать!?
Тезука вздохнул полной грудью воздух и произнёс:
- Не у всех же есть крылья ангела, как у тебя, Фуджи.
- А вдруг у меня не ангельские крылья? А, например, вороньи? – Фуджи сделал несколько взмахов руками.
- Брось, ты ангел.
Они замолчали.
- Фуджи, - вдруг сказал Тезука. – Сегодня очень хороший день, тебе так не кажется? Может, сходим со всеми в парк?
- Да, - неожиданно протянул Фуджи. – Сегодня хороший день. Такой же был день, когда мы с тобой познакомились, - с придыханием прошептал Фуджи. – В такой же день мы закончили нашу игру… В такой день так хочется взлететь!! И сохранить все эти моменты в своей памяти! Я ими очень дорожу, Тезука!
Тезука молчал.
- Тезука!
- А?
- Я хочу быть свободным! Ты меня отпустишь?
- Конечно, я не имею права тебя держать, - улыбнулся Тезука.
- Спасибо, - сказал Фуджи. Сказал Фуджи, сделал шаг. Нога замерла на миг в воздухе.
- Фуджи! – Тезука только теперь понял, что натворил. Он сорвался с места.
Глаза Фуджи блестели от слёз. Он сделал второй шаг. Тело, изогнувшись, полетело вниз. Вихрь белых перьев скрыл всю картину от Тезуки.
Тезука закричал. Он кричал так громко и так долго, что только потом понял, что сидит в постели. Футболка была мокрая от пота, волосы прилипли к щекам и шее. Тезука полусонно прикоснулся к шее, ему казалось, что она всё ещё хранит тепло дыхания Фуджи. В окно, сквозь шторы, пробивался утренний свет. Тезука встал и подошёл к окну. Он резко раздвинул шторы. Морозное зимнее утро. Вдруг Тезука увидел знакомую фигуру, идущую мимо его дома. Он быстро открыл окно. И наполовину высунулся из него.
- Фуджи! – крикнул Тезука. Фуджи остановился и поднял глаза.
- Тезука! Доброе утро!
- Фуджи! – громче закричал Тезука.
Фуджи удивился.
Тезука набрал в грудь воздуха и выпалил:
- Я тебя никогда не отпущу!!!!
Фуджи рассмеялся.
- А я никуда не собираюсь, кроме школы. Поторопись!
Тезука счастливыми глазами смотрел на Фуджи. Вдруг ему на нос что-то упало. Он поднял взгляд на небо.
- Снег! Фуджи, это снег!
Фуджи поднял голову, подставляя лицо снежинкам.
Тезука захлопнул окно и поспешил одеваться. В последнюю очередь он схватил сумку с ракетками. Тезука бросил взгляд на постель. Он замер, на миг ему показалось, что на тёмных простынях лежало снежной белизны большое перо. Но через секунду оно исчезло.
На улице было очень красиво. Снега выпало достаточно, что бы покрыть асфальт тонким белым ковром. Тезука подбежал к Фуджи, они пожали руки.
- Идём, Фуджи, - воскликнул Тезука.
- Идём, - кивнул Фуджи, раскрывая зонтик над ними.
@темы: Тезука/Фуджи, фанфик, 2006, romance, G